Говорят, если вспоминая свое прошлое, человек испытывает больше радостных эмоций, чем думая о будущем, значит, ничего хорошего его в ближайшее время уже не ждет. Именно потому, что происходит торможение, замедление и, как результат - остановка. Остановился, устав мечтать и перестав планировать и все - застрял в настоящем. Хотя, если признаться честно, я совершенно бы не хотела останавливаться в настоящем. Я очень хотела бы перенестись в машине времени именно в тот период моей жизни, который так ярко и красочно воспевали детские поэты, называя его беззаботным временем, или временем детства.
А, если действительно, все, о чем мечталось, уже отошло на задний план, утратило смысл, потеряло актуальность, не срослось, не сбылось, не греет, а воспоминания тридцатипятилетней давности, каким-то чудесным образом вызываемые из твоей памяти, заставляют тебя слышать, слушать, видеть, чувствовать, ощущать, наслаждаться, радоваться, перечитывать твои любимые книги? По-моему, именно это и важно. Значит, именно это для тебя теперешней и правильно. Это твой “спасательный круг”, брошенный из прошлого в засасывающую тебя воронку странного, страшного, безрадостного времени, растянутого на неопределенный период. Период, когда все твои жизненные процессы так и просятся замедлиться, в надежде подать признаки жизни только тогда, когда все события этого ужасного времени будут позади.
Я очень часто возвращаюсь во времена моего детства. В тот его период, когда я еще не думала о будущем, об отношениях между мальчиками и девочками, о том, что впереди будут потери и приобретения, радости и горести. Я просто утром просыпалась, на скорую руку завтракала не замысловатой сельской едой и бежала на встречу новому дню и приключениям. Да, очень ярко помнятся именно дни летних каникул. Дни, проведенные с мамой, которая брала отпуск в этот период; дни, проведенные с ребятами из соседних домов, таких же, как и я приключенцев, отличающихся друг от друга только своей принадлежностью к жителям деревни, или города.
Так вот… Было это летом 1980 года, как мне помнится. И было нам тогда лет по семь-восемь. Мне, Юрке, приезжающем со своим братом к бабушке на летние каникулы и местным девочкам-соседкам Оле и Нине. Да, совсем забыла упомянуть, что рассказ мой о красоте, которая, как известно – великая сила.
Конечно, мне бы хотелось сейчас сказать, что целыми днями мы искали себе приключений на свою еще детскую попу, но это было бы не совсем верно. Искали не все, а только мы с Юрой. Хорошо, что хоть по отдельности. А чаще, мы с ним ждали у деревянного заборчика именно наступления того времени, когда наших подруг отпустит бабушка гулять. Потому как трудиться жители деревни начинают с глубокого детства, а возраст, когда тебе восемь лет, уже не считается детским. Нас же с Юрой бабушки не привлекали к труду потому, что мы находились на заслуженном от городской жизни отдыхе. И именно на отдых нас с ним и привезли наши родители, благополучно вверившие нас бабушкам и дедушкам и со спокойной душой продолжающие трудиться на благо тогда еще нашей огромной, единой и неделимой Родины.
День был самый обычный, один из тех, в которые хоть у кого-нибудь одного из нас, но обязательно возникали смелые идеи, реализация которых приводила к самым непредсказуемым последствиям и следовавшим за этим наказаниям всей честной компании.
Решили мы поиграть в модниц. На эту роль больше всего подходила я. По разным причинам, я вам скажу. Во-первых - я городская, а следовательно, ближе, чем мои подруги к моде, а во вторых - у меня в то время были уже роскошные волосы по ниже плеч. И модничала я, встряхивая свою “гриву”, очень даже эффектно.
Ну с чем, как правило играют дети в деревне? Да, именно со всем, что попадется под руку. Со всем тем, что можно обнаружить у себя во дворе, во дворе у соседей, а самые оригинальные предметы, конечно же - на общих уличных свалках.
И вот именно на одной из таких свалок, рос неимоверной высоты, как мне тогда казалось, метра полтора, лопух. То, что лопух используют в лечебных целях, я узнала гораздо позже того случая, о котором я вам сейчас рассказываю, а пока… Пока мы решили использовать замечательные цветки-колючки, которые так искусно поддавались работе с ними, именно для цели, очень даже далекой от медицины. Мы решили сделать из них парик. Как вы понимаете, соединять между собой детали этого чудо-парика, не составляло большого труда, колючки цеплялись одна за другую, стоило им только приблизиться друг к другу.
Шлем, формы головы, был великолепен. Его темно-пурпурный цвет явил зрителям неимоверное зрелище, а мне, как его носителю, обещал очередную порцию славы. Колебались с надеванием не долго. Я гордо вскинула голову, встряхнув волосами, которые так и просили быть украшенными, и, ощутив на ней не шуточный вес “парика” и его "мертвую хватку", ахнула. Парик врос в мою копну волос так плотно, как будто был со мной рожден каких-то восемь лет назад майским ранним утром. Все были в восторге. Мне, оказывается, пурпурный цвет очень был к лицу. Ликование от увиденного длилось не долго. А именно до того времени, пока кто-то из моих подруг тоже не захотел примерить это чудо дизайнерской мысли. А не тут то было. Я сроднилась с ним, казалось, навечно. Все, что я дальше помню, это были панические мысли о судьбе моих волос, теперь кажущимися мне идеальными и без парика. Я не могла сдвинуться с места, у меня даже слез не было плакать. Так судорожно сковал меня страх остаться лисой после бабушкиной экзекуции по удалению парика.
Но мне повезло. Повезло, как и много раз потом в будущем, когда на помощь приходила мама. Мама, так неожиданно появившаяся, как фокусник из своего черного ящика, приехала на выходные. Приехала и, начав проворно орудовать ножницами, аккуратно состригая приросшие к колючкам пряди, спасла меня от того, что ждало бы меня в случае доберись до моей головы бабушка, считавшая, как и героиня Алисы Фрейндлих, что куда уж лучше, когда волосы лежат на голове так живенько, в отличии от утренних мучений по заплетанию ею мне косичек.
Жаль, что с тех времен у меня не осталось фотографий. Фотоаппарата ни у нашей семьи, ни в семьях моих друзей не было. Жили мы не богато. Не богато, но счастливо.
К слову сказать, мне все же пришлось срезать свои роскошные волосы в 86-м году, когда нас отправляли в пионерский лагерь в пос. Рубежное подальше от чернобыльской беды. Но это уже другая история. История, не менее для меня памятная, и не смотря на все переживания тех страшных дней, не лишенная даже воспоминаний о первой влюбленности. Ни моей пока, а мальчика из моего пионерского отряда, которого угораздило в меня влюбиться. Печально, но я даже имени его сейчас не помню.