Санта Клаус - совсем не Дед Мороз
« В год ОБЕЗЬЯНЫ, даже маленькой мартышке
хочется побыть ЧЕЛОВЕКОМ»
Фридрих Дюрренматт
Муж Оксаны, Роман, среднестатистический российский мужчина, в свои, чуть за 30, прослыл в местных, полупролетарских кругах, большим оригиналом. Неожиданно узнав от жены, что та рождена в год Обезьяны, и именно под этим знаком пройдут следующие 12 месяцев, вдруг вспомнил, что видел подходящий костюм этого руконогого в театре, где испокон веку костюмером работает папа его друга Василия, Ефим Полониевич Розенкранц. И вот часа за 3 до наступления Нового года, Роман, немного пошатывающийся от переполняющей его радости, уже стоял перед супругой, пряча за спиной нечто, что, по его мнению, просто не могло не быть, чем-то необычайно прекрасным и удивительным.
«Ну, Оксанка, примеряй» - скомандовал добытчик и с такой гордостью посмотрел на жену, что ему мог позавидовать лучший испанский тореро, только что с первого удара заколовший быка "истоком" и преподнесший его, ловко отрезанное "пунтиллой", ещё тёплое ухо, своей возлюбленной. Затем он, с изяществом ползающего по влажному песку плезиозавра, швырнул к ногам супруги шкуру-костюм, очевидно когда-то принадлежащую одному из подвидов многочисленного семейства приматов.
Но когда Оксана натянула на себя принесенное мужем, а затем посмотрелась в зеркало, то сразу узнала в глядящей на нее болотно-зеленой мартышке знаменитую обезьяну Чи-Чи-Чи, из виденного ею в далеком детстве спектакля местного ТЮЗа «Доктор Айболит и другие животные».
Единственным праздничным фрагментом этого костюма был полосато-оранжевый хвост, пришитый находчивым Ефимом Розенкранцем взамен утерянного аутентичного.
Сам муж-затейник по изящной параболе метнулся к столу, где, как ополченец на передовой, махнул «наркомовские 100 грамм». Затем бросив на ходу жене, чтобы ожидала к полуночи обаятельного Санта Клауса, помчался к Чудиным, где его с утра ждали: наряд для переодевания, мешок с подарками, а также друг Евгений с парой поллитровочек, охлаждающихся и ждущих часа икс, в стареньком, но кое-как работающем, холодильнике.
Без пяти двенадцать, уставшая ждать Оксана, откинула на спину мартышкину голову и с первым ударом «курантов» опрокинула в свое разгоряченное нутро роскошный фужер «Шампанского», вмещающий в себя ровно половину бутылки. К полвторого ночи, когда перед покинутой женщиной выстроилась целая очередь пустой стеклотары, в дверь неожиданно позвонили….
«Нашелся, Санта Клаус хренов», - пронеслось в голове Оксаны, когда она, хотя и не с первой попытки, встала и, неловко устанавливая поверх своей, мартышкину голову, поплелась в коридор встречать своего непутевого мужа. В отворенную дверь не вошел, не вполз, а буквально впал Дед Мороз, не выпустивший, однако, из левой руки синий мешок с подарками. Увидев перед собой возникшую из темноты озадаченную обезьяну, дедушка сдержано застонал и, выронив принесённое, попытался ретироваться, включив задний ход. Но Оксана, цепкой человекобразной лапой, схватила мужа за бороду и втащила обратно. Затем, не теряя темпа и бороды, возмущенная жена поволокла слабо упирающегося Романа в комнату. Двигались они такими крутыми зигзагами, которые, даже самый нерадивый в алгебре восьмиклассник, не рискнул бы назвать синусоидой. Добравшись наконец до праздничного стола супруги, как по команде, наступили на болтающийся в разные стороны тигриный хвост и спикировали вперед, счастливо избежав столкновения со всеми четырьмя ножками.
Под столом Оксана прижалась круглым мартышкиным ухом к бороде притихшего мужа, и ей вдруг дико захотелось безумной африканской любви. С неожиданной силой, которой могла бы позавидовать и горная горилла, она перевернула Романа на спину, сорвала с него атласные штаны, и набросилась на полуголого мужика, как стая бандерлогов на растерявшегося Маугли……
…. Долгий и нудный звонок извлек Оксану – полуобезьяну из-под стола. Избавившись от остатков костюма, она накинула на себя халат и, зевая, поплелась открывать дверь.
На пороге стоял Санта Клаус, который до боли знакомым голосом извинительно забормотал: «Оксаночка, мартышечка моя ненаглядная, прости меня дурака бородатого. Ты же знаешь этого Чудина. Давай говорит, тяпнем по маленькой, времени еще мало. Да и Ксюха, мол, пусть получше вживется в обезьяний образ…. А ты, небось, всю ночь меня прождала? А чья это, кстати, красная дедморозовская шапка под столом валяется? У меня видишь Санта Клаусовская, у нее хвостик набок смотрит, а у той, что под столом, всегда вверх глядит»….
…….Когда уставший от новогодних шатаний муж захрапел у себя в комнате, Оксана поставила перед собой две шапки и извлекла из оставленного ночным гостем мешка билет студента политеха Ганзенко Евгения Александровича. Поглаживая ногой, лежащую на полу, обессиленную зеленую ТЮЗовскую мартышку, она задумчиво смотрела на две такие похожие и одновременно разные шапки и думала: «Как, в самом деле, я не смогла рассмотреть, что у одного смотрит вверх, а у другого всегда набок». И, несмотря на то, что в новогоднюю ночь Оксана почти не спала, женщина была в необыкновенно бодром и приподнятом настроении... Ведь она побывала той, кем всегда мечтала себя ощутить – дикой, страстной, беззаботной Огненной обезьяной………