Памяти Отца моего, Александра Константиновича,
П О С В Я Щ А Ю
Лето было в самом разгаре, когда Александр возвращался с фронта в родные края. Для него война закончилась в Восточной Пруссии, в составе 3-его Белорусского фронта участвовал во взятии Кенигсберга. Нелегко пришлось солдату на Южном фронте, где служил Александр в составе 49-й Гвардейской стрелковой дивизии, казалось, что трудней и не бывает. Ан, нет! Бывает. После серьёзного ранения с контузией при освобождении города Николаева и госпитализации в связи с этим, он был переведён в состав 3-его Белорусского фронта.
Поезд с Победителями двигался с севера на юг. Таплушки полностью забиты солдатами, было тесно, но никто не роптал. Ведь возвращались домой. С Победой! Все были в приподнятом настроении, смеялись, шутили, а на станциях шумно, с гармонью провожали тех, кто приехал раньше. Постепенно в вагонах становилось свободней, подъезжая к Ростову-на-Дону стало совсем просторно.
- Саша, а ты куда из Ростова поедешь? – спросил сослуживец, когда они вышли на своей станции, - к матери, в Большую Крепкую, или к жене, в Новочеркасск?
- Да какой жене… Не дождалась… Пойду в Большую Крепку. Тебе же тоже туда? - радостное настроение как рукой сняло.
- Вместе пойдём, мне немного дальше, за Большую Крепкую, в Плато-Ивановку. Ну… Ты не грусти. Кто ждёт, а кто вот так… Бывает… Парень ты видный, девчата ещё как поглядывают, найдёшь себе, - пытался успокоить друг.
- Найти-то найду, много парней и мужчин не вернулось с фронта, барышни в девках засиделись. Но… У меня же сын… Володька. Побуду у матери немного, а потом в Новочеркасск съезжу. Сын вырос, и не узнаю его. Года пацану не было, как на фронт я ушёл, - и, вздохнув тяжело, добавил, - Посмотрю, кого теперь он папкой называет…
Вечерело. Надо бы подождать до утра, а утром, если повезёт, то в Рабочем городке можно будет найти подводу приехавших на рынок Большекрепинцев или жителей близлежащих с ней хуторов. Но ждать целую ночь, когда родные совсем рядом, солдаты не захотели. Что для них каких-то 60 километров? Решили идти.
Ростов прошли быстро. Его тёмные, совсем не освещённые улицы приводили в уныние, а встречающиеся повсеместно развалины домов, говорили, что и здесь была война, и здесь людям пришлось худо.
Ещё до полночи подошли к старинному селу Большие Салы, в котором жили армяне со дня его основания. Уставшие, решили расположиться у разрушенной церкви и отдохнуть. Вдруг, из темноты выскочили несколько мужиков, размахивающих палками и лопатами.
- Хорошо встречаете, нечего сказать…, - подумал Александр, и услышал:
- Сбрасывайте вещмешки! Не то, в живых не пропустим!
- Что делать будем? – спросил друг.
- Николай, а мы что, для них везли эти подарки? – у каждого, возвращающегося с фронта солдата вещмешки были заполнены трофейными подарками, которые по распоряжению Сталина, разрешали брать у германского населения.
- Их много! У них палки и лопаты…
- Не отдадим! А мы и без палок управимся, - и уже для нападающих громко крикнул, - А ну, расходись! Иначе лежать здесь все будите!
Завязалась драка. Первое что сделали друзья, это отняли палки у нескольких нападающих.
- Трусливый народец, - сказал, когда всё кончилось, Александр, - только первые удары получили, и убежали, поджавши хвосты. Не люблю я этих кавказцев…
- Ты, Сашка, не прав. Мало ли кто встречается и среди нас, русских. Типы ещё те бывают… Так же и среди них. Из-за того, что эти ненормальные напали на нас не надо всех кавказцев винить.
- Да нет, Николай, это у меня не сейчас возникло, и не потому, что напали. Я в 43-м на Кавказе их повидал… Видел, что стоят эти друзья. Горные сёла по несколько раз передавались от нас немцам, и от немцев нам. Думаешь, жители нас поддерживали? Вспомни Жилина и Костылина. Вот так и нас с другом в яму засадили. И это в то время, когда селение мы отбили. А эти гады напоили нас чем-то и очнулись в яме мы. Долго сидели, потеряв счёт времени. Еду приносили, бросали, как собакам. Я так думаю, что выслужиться перед немцами они хотели, когда те снова вернулись бы.
- Ничего себе! А вылезть не могли? – удивился Николай.
- Нет, не могли. Глубокая яма была. И холодная. Только сена немного было там.
- И как же вы спаслись?
- Да я же говорю, Жилина и Костылина вспомни. Нам тоже женщина помогла. Толстую верёвку к дереву привязала, а конец нам бросила. Вылезли… Но нам легче было, чем этим литературным героям. Нам бежать никуда не надо было. Наши были в селении.
- Вот видишь, женщина спасла. А она же тоже из кавказцев. Значит, нельзя так обо всех говорить и обо всех думать плохо.
- Люди разные… Ты прав. Но вот будем проходить Петровку, и такого там не устроят нам. Посмотришь…
Так и было. Петровка была полностью погружена во тьму. Но проходя мимо одного дома, увидели слабенький огонёк. Сначала подумали, что светлячок, но оказалось, что это старый дед сидит на завалинке и курит самокрутку.
- Не спится, отец? – спросили, поравнявшись с ним друзья.
- Да вот, валялся без сна на палатях, а колени разболелись, хоть плачь. Так я и встал. Чего бестолку в постели крутиться да ойкать, мешая спать другим? А вы, вижу, с фронта…
- Да, отец, вот домой добираемся.
- То-то родные обрадуются… А нам с бабкой моей некого ждать… Два сына было. Оба т а м . Только похоронки и остались от них… Молодые, и жениться не успели, внуков нам не оставили, - плечи деда вздрогнули и он, не стесняясь, заплакал, - вот… вся надежда на дочку, на выданье моя Варька. Да где ж женихов взять?
- Так будут и женихи. Возвращаются фронтовики, - заверил Александр.
Они посидели вместе с дедом на завалинке, отдыхая от дороги.
- Я сейчас в погреб схожу, да молока вам принесу, - сказал дед и ушёл во двор.
- Вот, держите глэчик (глиняный кувшин), - а я схожу, кружки вам принесу, - Молоко козье, вкусное. Коровы нет у нас, немцы забрали, а новую никак не заимеем. Так мы две козочки держим.
Деда не было долго, а вернулся, когда друзья полностью справились с козьим молоком без кружек.
- Та мои бабы проснулись, ругаются, что мол, гостей на улице держу. Сказали, что б в дом вёл.
Как друзья не возражали, ссылаясь на то, что им идти надо, а в дом всё же пришлось зайти. Следом за дедом вышли и его жена с дочкой.
- Заходите, гостями будите, - сказала женщина.
- Заходите к нам…, - тихо повторила девушка, увидев которую друзья сразу забыли, что им надо торопиться.
Их усадили за стол, на котором начали появляться разные нехитрые продукты: картошка в мундире, малосольные огурчики и горка пышек.
- Кушайте, а мы сейчас быстренько и борщик приготовим, - сказала хозяйка.
Николай такой, чтобы и борщик дождаться, так уж ему приглянулась дедова дочка Варя, но Александр строго сказал:
- Нет! Нам торопиться надо.
Друзья ушли, а Николай пообещал скоро вернуться и, открыв свой вещмешок достал яркий шёлковый платок и подарил его Варе. Не знали тогда друзья, что это была судьба, и что Николай и Варя будут потом счастливы долгие годы вместе.
Вот тебе и светлячок…
Продолжение: http://www.proza.ru/2016/04/21/512
На фото: В Кенигсберге после Дня Победы. Александр справа (из семейного архива)