Когда дочку устроила в садик и наладились наши посещения его, решила зайти в Администрацию города и просто поблагодарить Председателя Горисполкома на словах, сказать простое спасибо за его помощь, за то, что не оттолкнул нас, а помог.
Записавшись на прием, открыла дверь в кабинет, поздоровалась, попросила разрешения войти.
- Да, да, проходите. Слушаю вас, - не поднимая головы от бумаг и продолжая еще что-то писать, ответил он.
Я прошла ближе к столу и остановившись, стала ждать, когда он освободится. Наконец поднял голову, посмотрел на меня и повторил:
- Слушаю вас.
- Еще раз добрый день, Николай Федорович. Вы меня не узнали сейчас. Помните, зимой приходила к вам с маленьким ребенком и затаскивала саночки прямо в ваш кабинет?
- Ах, да. Вспомнил, вспомнил, - сказал он. - Так что у вас теперь случилось?
- Ничего не случилось, Николай Федорович, просто зашла сказать большое спасибо за помощь, которую вы нам оказали зимой с устройством в детский садик. Я и моя маленькая дочь очень благодарны, желаем всяческих успехов в вашей работе.
- Право же, не стоит, не стоит, - засмущался он почему-то.
- Как не стоит? Мы будем помнить вас всю жизнь, еще раз большое спасибо, - и направилась к выходу.
- Извините, а как вас зовут? - неожиданно спросил он. - Я правда же, сразу и не узнал, зимой были в таком состоянии, что ваша внешность мне не запомнилась.
- Меня зовут Эльвира. Для друзей и близких просто Эля.
- Так вот, Элечка, - растягивая каждое свое слово, с чувством, с расстановкой начал он, - вы первый человек, кто пришел сказать спасибо. И, сделав небольшую паузу, внимательно посмотрел на меня.
- Я немного удивлена.
- Да, да. Не удивляйтесь, так оно всегда и бывает. Помогаешь человеку, решаешь проблемы в затрудненных ситуациях, а прошли все трудности, он тут же и забыл, что когда-то ему было плохо. А вот вы нет, пришли и просто сказали спасибо. И как же это чертовски приятно! Приятно, что когда-то ты помог человеку и приятно, что он просто на словах поблагодарил.
- Да, Николай Федорович, я помню и, наверное, никогда в жизни не забуду.
- Пожалуйста, Эленька. Приходите, если вновь нужна будет моя помощь. Я тоже помню доброту. Вы ведь сказали на квартире живете?
- Да, на квартире.
- Так вот, может вашей хозяйке уголь понадобится, приходите, выпишем, поможем.
- Я поняла, Николай Федорович, посоветуюсь со своей хозяйкой и, наверное, скоро и приду.
- Да, кстати, Эленька, - расчувствовался он, - скоро у нас будет заседание Горисполкома по жилищному вопросу, так вот я бы вам посоветовал по секрету, как военнослужащей запаса, отслужившая действительную военную службу, остро нуждающейся, написать заявление на постановку на очередь для получения жилья.
- Да, я действительно служила на Балтийском Флоте.
- Вспомнил, что вы тогда говорили про службу. Так вот, не каждый год к нам обращаются военные моряки за помощью. Вас - военнослужащих женщин не так-то и много, всего семь человек. А тем более морячек, остро нуждающихся в помощи, вы только одна. Вот сию же минуту, при выходе из моего кабинета, в приемной, у секретаря берите бумагу и напишите заявление на выделение квартиры из городского фонда и оставьте у нее. А будет заседание, там и ваше заявление будет рассматриваться.
- Спасибо еще раз. Всего вам доброго, - и вышла из кабинета, окрыленная, с чувством выполненного долга. Мне даже не верилось, что, казалось бы, мое простое спасибо смогло сотворить такое чудо. Естественно, тут же, при выходе написала заявление.
Я шла по весенним улицам города, и мне казалось, что не иду, а лечу. Мне было так легко и спокойно на душе. Хотелось петь, плясать. Ведь моя дочь теперь в садике, а квартиру может когда-то и добьемся. Мне не терпелось поскорее добежать домой и поделиться с Люсей этой радостью.
- Вот видишь, и на нашей улице будет праздник, - воскликнула она, услышав мой рассказ.
- Да, хотелось бы.
- Ничего, ничего, Эля, все будет хорошо.
- А уголь нам нужен? - спросила у нее, когда чуть приутихли наши разгоряченные обсуждения удачного похода в Администрацию.
- Уголь? Нужен. А что?
- Да и уголь обещали выписать.
- Вот здорово, Эль, обязательно иди за углем, да завтра же.
- Ну, завтра еще будет рановато, неудобно как-то сразу, а вот чуть погодя, можно.
Месяца через три, когда пришла выписывать уголь, секретарь председателя сообщила мне:
- Ваше заявление рассматривалось на заседании по жилищному вопросу и, кажется, положительно дан ответ, - заговорщически, на полутоне прошептала она мне. Ох, и шумное было заседание.
Мне почему-то показалось, что секретарь приняла мою сторону. Или это мне только показалось. Но ведь она как-то тепло, радостно об этом говорила. Все мое нутро загорелось, затрепыхалось как бенгальский огонек.
- И, как мне быть, куда идти?
- Сейчас никуда идти не надо. Всему есть свой график работы и приема граждан. Вот в следующий четверг, такого-то числа, подходите, в канцелярии вам выпишут постановление о решении заседания жилищной комиссии, с этим и пойдете тогда в Домоуправление, - уже с нарочито сухим, слегка равнодушным голосом отчеканила она каждое свое сказанное слово.
- Спасибо. Очень буду ждать этого дня, - и, окрыленная, с неимоверным усердием сдерживая себя, чтобы не закричать от радости, выскочила на улицу.
Я не могла дождаться назначенного дня и часа. Целый день бегала на работе, никак не могла унять волнение и, отпросившись у начальника отдела минут за тридцать до конца рабочего дня, буквально выскочила и бегом побежала в Администрацию. Добегая до здания, с великим усилием воли заставила себя немного сбавить обороты. И, едва отдышавшись, открыла дверь в кабинет секретаря.
- Здравствуйте, - сказала чуть слышно. - Я пришла по вопросу... .
- Ах, да, - вспомнила она. - Вам срочно нужно бежать за ключом от вашей теперь квартиры в Домоуправление, с вашим заявлением, подписанным решением Заседания... . Вот, получите заявление и распишитесь вот здесь, - показала она мне своими холеными, ухоженными пальчиками. А какую квартиру - это вы узнаете в Домоуправлении. Да спешите, - вдруг сочувственно приняв вновь мою сторону, поторопила меня.
- Спасибо, спасибо большое. А Он здесь? - спросила я, указав в сторону двери Председательского кабинета.
- Здесь.
- А можно мне к нему, хоть спасибо сказать?
- Пока нет посетителей, так что проходите не на долго.
Из кабинета я не вышла, а вылетела буквально. И помчалась по направлению к Домоуправлению. Но в этом здании мой пыл быстро остудили, сказав:
- Не спешите, слишком вы шустрая, все быстро хотите.
- Ну, так решение же уже есть.
- Есть. Но вам нужно подождать.
- Кого?
- Коменданта Жилищного Управления.
- Хорошо, я подожду. И присела на стулья, прямо тут же, возле окошка, чтобы уже наверняка увидеть его появления.
Прождав пару часов, наконец-то стала обладателем заветного ключа от моей, уже собственной квартиры.
- А от которой квартиры тебе дать ключ? - вдруг спросила комендант, перед тем как их выдать. Я заметила, как комендант, держа в своих руках две пары ключей с разными бирками, что-то в них рассматривала. Сама даже не подозревая, что этим она дала мне понять, что свободных квартир две. И я тут же решила воспользоваться её промашкой.
- Давайте оба ключа, посмотрю, какая из квартир подойдет.
- Нет, так нельзя. На, возьми этот, - продолжая «тыкать», - буркнула она себе под нос.
Я летела по городу до той улицы, где по адресу находилась предполагаемая будущая квартира. Попав в огромный, с высокими потолками широкий, длинный и мрачный коридор, скорее похожий на конный двор, где по бокам стояли какие-то ящики, какие-то доисторические сундуки и череда дверей - квартир. Не могла понять, что это, квартира, или общежитие? Но открыв ключом нужную дверь, чуть не упала от только что увиденного: перед моим взором лежали руины печки, которая когда-то отапливалась каменным углем, и сама, предполагаемая квартира - комнатка. Маленькая, квадратная, все шесть или даже меньше квадратных метров.
"Что же это такое? Тут даже некуда поставить ни детскую кровать, ни даже кухонный стол. Единственно, что могло бы уместиться, так это одна кровать, да и то только односпальная. Мало-мальски необходимую мебель некуда и поставить, - с горечью подумала я. От досады чуть не заплакала. - Как же комиссия решила, что тут умещусь с ребенком".
Вспомнила, как комендант проговорилась о ключе от второй квартиры. Значит, у меня еще есть возможность выбора.
Я ускорила шаги, почти уже бежала и, забежав в здание Домоуправления, подбежала к коменданту и отдала этот ключ.
- Что, отказываешься, что ли? – то ли удивляясь, то ли радуясь, что вернула ключ, спросила она.
- Эта комната слишком мала для нас с дочкой, некуда даже детскую кровать и шифоньер поставить. Дайте мне, пожалуйста, ключи от второй квартиры.
- Ой, а бухгалтер ушла домой и ключи закрыла в сейфе, - солгала она.
- А когда будет и когда мне прийти?
- Завтра, завтра приходи.
Ночью не сомкнула глаз. Не могла дождаться утра. Но, когда прибежала и постучала в окошечко, бухгалтер выглянула и с каким-то сарказмом пробормотала:
- А комендант сказала, чтобы вам ключи не давать.
- Как это, не давать?
- Ничего не знаю, все вопросы к коменданту, а она уехала, - теперь уже соврала бухгалтер.
Поняла, со мной хотят поиграть в кошки-мышки, вынуждают меня дать на лапу или же вовсе, чтобы мне не досталась никакая квартира. А из чего мне давать им, чем мне им платить, если сама и мой ребенок голодали.
Я поняла, тут ничего не добьюсь, и решительно шагнула в сторону Администрации. К моему счастью, Председатель был в кабинете и мне удалось беспрепятственно пройти к нему, рассказать свои мытарства, которые учинили комендант с бухгалтером и что они не собираются отдавать ключи от квартиры, выделенной решением Заседания Горисполкома.
- Я понял вас, Эленька, позвоните мне через часик.
- Хорошо, обязательно позвоню через час.
Этот час длился, как мне казалось, целую вечность. Едва дождавшись, шагнула в будку телефона-автомата и набрала нужный номер и напомнила, что звоню насчет ключа от квартиры.
- Да, да, помню. Срочно, просто сию же минуту бегите в Домоуправление, ключи вам отдадут, - прогремел гневный бас.
Поблагодарив его, повесила трубку и, что называется, бегом пустилась бежать туда, где сейчас решится моя судьба. Я буквально летела. На мой беглый шаг оборачивались прохожие. Но не обращала на это внимания.
"Ну и пусть все смотрят. Моя цель впереди, должна быстро, просто очень быстро туда добраться", - твердила про себя.
Я не знаю, какой разговор был у него с комендантом и с самим Управляющим, но когда вошла в здание, комендант уже не пряталась от меня, а находилась на своем рабочем месте и, подавая мне ключи от квартиры уж очень недружелюбно, с каким-то ехидством и сарказмом выдавила из себя:
- И сколько ОН будет твоим опекуном? - и со злостью швырнула мне ключи.
- Спасибо, - сказала я, не замечая недружелюбного тона и враждебную выходку.
Зажав в своем кулачке заветный ключ, выскочила из здания, галопом помчалась по адресу, написанному на бирке. Мое нутро бурлило и клокотало, как разбушевавшаяся горная река, пытаясь найти и проложить себе свою новую дорожку - проток. Оно все билось и билось о прибрежные берега, все бушевало, все рвалось на волю. А я бежала, все также не обращая внимания, что своим бегом привлекала любопытные взоры прохожих, незнакомых мне людей. Не останавливалась даже тогда, когда уже, казалось бы, и сил не было бежать. Знала, мой будущий новый адрес находился совсем рядом с улицей, где мы с дочкой проживали на квартире, всего в каких-то метрах триста. Моё сердце бешено колотилось, а душа ликовала. Вот сейчас, вот сейчас добегу, сейчас все увижу сама, своими глазами будущее жилье, свою собственную квартиру! Я почему-то была уверена, что эта должна быть намного лучше той, первой. Не это ли счастье, которого столько ждала со своей маленькой дочуркой. Наверное, это счастье для нас, притом настоящее! В размышлениях не заметила, что уже вышла на финишную прямую.
Добежав до нужной улицы, немного сбавила свой бег, и пошла быстрым шагом, рассматривая нумерацию. Мой дом значился нечетным, а значит, он должен быть по левую сторону улицы. Вот дом номер один, дальше – номер три, пять…. А вот и дом, который значился на бирке от ключа, номер семнадцать. С улицы казалось, это был частный двор и принадлежал одному хозяину. Немножко даже растерялась, а где же квартира номер четыре, которая здесь должна быть. Двор был огорожен невысоким штакетником. Забежав во двор, убедилась, что здесь несколько квартир, вернее, их четыре. А значит, моя должна быть в глубине двора.
Я пролетела мимо всех трех, а вот и четвертая. Дверь заперта, на двери висел огромный, висячий замок, который проржавел от времени. Да и сама дверь плотно не закрыта, внизу зияла огромная щель - пространство, шириной в мою ладонь. А возле крыльца валялся всякого рода мусор, грязь непонятного происхождения, весь двор был захламлен так, как-будто это была мусорная свалка. Но, несмотря на весь этот удручающий вид, разжав свои онемевшие пальцы от напряжения, освободила ключи и, отомкнула замок и, приложив немало физических усилий, распахнула елозившуюся по полу, скрипучую дверь.
Перед моим взором встала картина одна в одну, напоминающая предыдущую квартиру. Вместо печки, лежало груда разбитого кирпича, с не до конца разобранным основанием. И стоял такой запах, который до сих пор не могу описать. Кругом валялись какие-то грязные бумаги. Стены, когда-то беленые мелом, были черны, как сажа. А на стене, чуть ниже потолка, зияла дырка до самой улицы, величиной больше моего кулака. Это была первая комната. А дальше была вторая, тоже такая же маленькая и такая же грязная. Но все-таки, было две комнаты. Чуть позже даже замерила: ширина – чуть меньше двух с половиной метра, и длина - два с половиной метра. Обе комнатки имели одинаковый размер, но в первой комнате, предполагаемой, как прихожая и кухня в одном лице, стояла еще печка - развалюха, которую мне до зимы нужно было доложить. Но самое главное - здесь был свой теплый, ну, почти теплый, но мой, отдельный от соседей вход - коридор. И эта квартира все равно была намного лучше. Здесь был отдельный от остальных домов, отгороженный двор и только для четырех хозяев. И были, теперь уже принадлежащие мне, хоть и покосившиеся от времени, но хозяйственные постройки – два сарая, где можно хранить каменный уголь и дрова. А в сарае имелся даже неплохой погреб. Боже, эта квартирка была для меня целым дворцом.
Я тут же мысленно начала расставлять мебель, которой у меня еще не было, по своим местам. Где и что будет стоять, куда и что повешу на стены.
На радостях побежала на съемную квартиру. Хозяйка ждала результата моего похода за ключами и уже выглядывала каждый раз, когда открывалась калитка в их двор:
- Не Эля ли вернулась, - спросила она, услышав скрип входной двери.
- Я, я вернулась, Люся, – радостно, почти, что закричала, едва успев чуть приоткрыть входную дверь.
- Судя по твоему довольному виду, у тебя все должно быть хорошо? – с миловидной, только свойственной ей улыбкой, спросила она.
- Все хорошо, все получилось, как надо.
- И что, хочешь сказать, что и ключи на руки получила? - продолжая улыбаться, с некоторой осторожностью, словно, боясь отпугнуть мое счастье, спросила она.
- Да, получила, они уже у меня на руках, вот, смотри, – и, я медленно, с чувством, с расстановкой разжала свой кулачок.
- Так чего же мы тогда ждем?
- Ничего. Ты как, Люся, у тебя есть время сходить со мной?
- Конечно, есть. Все утро жду, когда ты вернешься.
Мы шли с Люсей по ярко освещенной, солнцем весенней улице, живо обсуждая мою квартиру. Вошли во двор, все так же быстро прошлись и, дойдя до своей, открыла дверь. По-хозяйски обследовав комнаты, Люся почти осталась довольной.
- Ну, что же, квартиру можно привести в порядок, только надо хорошо приложить руки. Вон у меня возьмешь старый тазик, глину натаскаешь откуда-нибудь, песок найдешь и намажешь, так сказать, оштукатуришь.
- Конечно, Люся, все сама сделаю.
Через пару дней меня вызвала сама управляющая в Домоуправление, для оформления квартиры.
- Эля, на днях, такого-то числа, к тебе придет штукатур - маляр и пошпарует стены в твоей квартире, - переходя на местный диалект, проговорила она. - Так что, милая, постарайся быть дома.
- Спасибо вам, Лидия Федоровна, очень буду её ждать.
В назначенный день пришла женщина - штукатур, веселая такая тетка и мы с ней
дружно занялись грязными делами – залепливанием - выравниванием стены раствором. Мои маленькие комнатушки, которые еще только вчера были серыми, сразу стали приобретать приличный вид.
- А ты, Эля, смелая девчонка, - проговорила она, когда наша работа подходила к концу.
- А почему вы так решили?
- Да так, - замялась она, подбирая нужные слова, - много о тебе судили в Домоуправлении.
- И что? Хотя уже догадываюсь, ничего хорошего не могли сказать.
- Да не переживай ты так, пусть говорят, зато ты будешь жить, пусть в маленькой, но в своей квартире, а не по чужим углам ютиться.
- Честно сказать, неприятно, конечно, но зато теперь у меня есть своя, личная квартира.
- Вот, вот. Теперь обживайся потихонечку. А где ты работаешь, Эля, - внезапно спросила она.
- Да вот, рядом, через дорогу, прямо напротив нашего дома.
- Хорошо, близко на работу ходить.
- Да, близко, только садик далековато. Но ничего, это не так уж и страшно, все преграды преодолеем.
- Вот и молодец, так и нужно.
Через несколько дней моя квартирка преобразилась, она стала чище и светлей. Стены комнаты уже были беленькими, только живи, радуйся и все будет хорошо. Но, исчезали одни проблемы и, тут как тут, появлялись другие. Я открывала свою пустую квартиру и мысленно пыталась её обставить мебелью. Но вопрос был в том, где все это можно купить и за какие деньги? В магазинах и на рынках мебели вообще не было никакой. Нигде нельзя было купить даже самого необходимого, все было дефицитом. Но, мир не без добрых людей. Одна из моих новых соседок дала нам с дочечкой один старый, самодельный табурет и одну алюминиевую тарелку и ложку на двоих. А небольшую кастрюлю давала Людмила. Мы, каким-то образом готовили себе еду и ели с дочкой сидя на голом полу, приспособив табурет вместо стола, из одной тарелки и из одной ложки. И спали почти на голом полу. На базаре купила две тоненьких поролоновых полоски, больше не было денег, вот мы один поролон стелили на голый пол, а другим укрывались. Но мы были безмерно рады и этому.
Потихонечку соседи стали с нами знакомиться, одни пытались узнать побольше о нас, другие - пытались придумывать какие-то немыслимые сплетни за меня. Рядом жили бездетные дед с бабушкой, в соседнем доме, они старались вечерами нас приглашать к себе. Вот и в этот день взяла на руки дочку, закрыла дверь квартиры и направилась в сторону калитки. Но, едва отошла несколько метров от двери, как из под кустов шиповника, что рос во дворе, выскочила прямо на меня свекровь и, извергая свои проклятия, вперемешку с матерными словами, набросилась на меня с кулаками. Я ничего не могла делать, на руках был маленький ребенок. А она, одной рукой схватила меня за воротник пальто, а другой все продолжала бить, приговаривая:
- Отдай обручальное кольцо, отдай кольцо, это мы покупали его. И грубо начала рвать мои пальцы.
Но кольца при мне тогда не было, сняла, когда стирала. Она била меня до тех пор, пока не выскочила на шум другая соседка из нашего дома. Тогда свекровь начала кричать, что я такая, сякая и что ей все нервы попортила и так далее.
Ребенка чудом не уронила на землю, уж слишком напористые были удары. Очень сильно перепугалась тогда моя малышка.
(продолжение в рассказе 39 "Командировка на стройку")
=Снимок киноактера из к/ф Опекун=