Мучительно долгий подъем закончился, но сил порадоваться уже не осталось. Отдышаться высоко в горах – дело не быстрое, однако возрастающее чувство победы над собой понемногу возвращало все на свои места.
… Вот я и под самой крышей мира. Сама не понимаю, как добралась сюда и зачем. Еще несколько дней назад мной безраздельно владела глубокая убежденность в том, что все в этой жизни для меня закончилось. Закончилось навсегда. И только характер, упрямый до слепоты, тащил меня за шкирку через годы и события, через сотни и тысячи километров и вопреки «ничего больше в жизни не хочу».
…Кажется, только руку протяни и можно погладить гору, из курящейся вершины которой прямо на глазах нарождается белоснежное в своей невинности облачко. Только что сотворенное волшебство изящно оторвалось от вершины и легко поплыло в прозрачно-голубую высь…
… Бег от прошлого привел меня с саднящей болью в груди на Тянь-Шань. Мирно дремали снежные и каменные колоссы под слепящим солнцем наступающей весны. На подступах к перевалам расцветали дикие поля разноцветных крошечных тюльпанов, бурно зеленели следы недавних лавин, не сумевших смести на своем пути разве только волю к жизни…Все сущее, что могло давать ростки, тянулось к солнцу, цвело и благоухало до одури и блаженной истомы. А мир во мне, сжавшийся было до комочка изнемогшего, обессилевшего сердца, стал раздвигаться, как в замедленном кино, до величественно застывших гор, до облаков в далекой выси, до небес, брызжущих светом и зовущих куда-то очень далеко мою несмело возрождающуюся надежду… Все еще, возможно, будет…Будет…Будет…