На старый Новый год я был приглашен к своему другу на открытие загородного комплекса отдыха. Вечером после официальных торжеств мы собрались в каминном охотничьем зале. Там в удобных креслах мы расположились у камина, в котором, потрескивая, горели березовые поленья и от всполохов языков пламени отбрасывались причудливые тени на все вокруг . Здесь все стены были украшены разными охотничьими экспонатами, среди которых я увидел висевшую над камином голову лося. Этот трофей несколько лет назад я подарил владельцу ресторана. Именно с этим лосем и произошел тот случай на охоте, который я запомнил на всю жизнь. Неожиданно нахлынули воспоминания…
Как-то меня пригласили в один из северных районов нашей области поохотиться на лося.
Там, куда мы приехали, лесных массивов было довольно много. Объезжая участки леса, егеря определяли по следам кто из зверей в них находится. Когда встречались лосиные, то считали входные и выходные следы. Если входных больше было – делали загон. Из загонов на номера выходили косули, лисы, зайцы, которых охотники пропускали мимо. Были и лосихи, которых егеря убедительно просили не стрелять, а бить только рогачей.
Вот этих рогатых великанов нашего края как раз и не было.
День уже клонился к вечеру. Решили сделать последний загон и прогнать еще одну балку. Интересно, что по краю ее росли березы, а чуть ниже они исчезали и появлялся лес, в котором преимущественно были дубы, осины и тополя. Там их никто не сажал, но создавалось такое впечатление, что деревья невидимая рука расставила в определенном порядке, который они не смеют нарушить.
Загон был очень широкий и перекрыть все места проходов зверя было невозможно. Егерь сказал, что выберет наиболее перспективные места, а там уж как повезет.
Высадив загонщиков с собаками, мы поехали дальше до просеки. Машины оставили на кромке балки, а сами стали спускаться вниз. Тут сразу почувствовали, что толщина снежного покрова в продуваемой ветром степи и низине, куда этот снег сдувается, очень разная. Если наверху снега было немного выше щиколотки, то здесь внизу на просеке, по которой мы шли, он достигал почти до пояса. Приходилось просто пробиваться. Хорошо, что стоял сильный мороз и снег был не плотным.
Снежинки, такие пушистые и легкие на вид, будто специально выискивали слабые места в одежде, стараясь найти доступ к телу. Когда им это удавалось можно было определить по шепоту-бурчанию охотников. Первые номера уже утаптывали снег вокруг себя, чтобы появлялась спасительная прослойка воздуха между ним и одеждой, а другие охотники шли дальше.
Вот и мне определили место. Он было около густого куста ивняка. Показав сектор, в пределах которого можно было стрелять, егерь с оставшимися людьми пошли дальше.
Притоптав снег, я занял позицию и осмотрелся. Место для стрельбы было идеальное. Прямо передо мной простиралась открытая поляна. Только с левой стороны от леса в мою сторону шла небольшая ложбинка. По ней, повторяя все повороты, была плотная поросль молодых топольков. Наверное, здесь весной текли вешние воды, образовавшиеся от таяния снега, и деревца хорошо прижились. Заросли заканчивались метрах с тридцати от меня.
Практически вся поляна простреливалась, за исключением только этих топольков, которые возвышались над землей метров на четыре-пять. Через них стрелять было нельзя, так как пуля наверняка срикошетила бы от веток. Но зачем зверю ломиться сквозь них? Он спокойно мог пересечь поляну по открытому месту, тем более, что разбросанные небольшие кустики и пучки высокой травы создавали для него неплохое укрытие.
Вдалеке послышался лай собак. Значит, какого-то зверя они подняли в загоне. Звуки гона то приближались, то удалялись. Потом стало понятно, что собаки кого-то гонят в мою сторону.
Стою, затаив дыхание и боясь шевельнуться.
Сколько раз ездил на охоту, но этот момент всегда наступает неожиданно: из леса выскочила косуля и направилась в мою сторону. Она передвигалась по глубокому снегу довольно большими прыжками, но скорость бега была не высока. Собаки, судя по лаю, остались где-то далеко позади. Козел, а это был крупный самец косули с рожками, шел прямо на меня. Я стоял не двигаясь, стараясь рассмотреть это красивое создание.
Так как ветер был поперек балки, зверь не мог почувствовать охотников. Сделав несколько прыжков, он останавливался, пытаясь определить место откуда может возникнуть опасность. Ничего не обнаружив, продолжал свой путь дальше, все ближе и ближе приближаясь ко мне. Думаю, козел учуял запах опасности только когда пересек наши следы в нескольких шагах от меня. Он вдруг резко рванулся вперед и исчез за завалами бурелома, которые были у меня за спиной.
Я все это время находился в каком-то оцепенении. Да, знал, что стрелять не буду, но в душе охота продолжалась. И закончилась она только в тот момент, когда дичь исчезла из поля зрения.
А собаки все лаяли, гоняя кого-то по лесу. Неожиданно из леса показался лось. Да какой лось! Рогаль! Он казался очень большим. Судя по размерам, это был бык не менее шести-семи лет отроду. И шел он по следу косули. Если и дальше будет так двигаться, то должен выйти на меня.
Я замер, боясь дышать. Тут я понял, что если он и вправду так дальше будет идти по следу козла, то пройдет в пяти шагах от меня… Как-то сразу стало менее уютно и по спине пробежал холодок. Вспомнилась старая сибирская поговорка: «Идешь на охоту на медведя – готовь постель, идешь на лося – готовь гроб!» Успокаивало, что в магазине у меня было пять патронов. В голове пролетели вспоминания, как в охотничьем магазине меня очень убеждали приобрести еще магазин на десять патронов. Но я посчитал, что для охотника и этих пяти многовато. Н-да. Самонадеянно как-то. Но и этого быка я тогда не видел!
Но лось развернулся и пошел обратно в лес, у кромки которого вдруг остановился. Потом повернулся ко мне боком и, сделав несколько шагов, замер. В этот момент я понял, что если не выстрелю, то он просто уйдет в чащу, где его уже будет не достать. Лось сделал еще несколько шагов и снова замер. Я вскинул карабин, прицелился и плавно нажал курок. Оглушительный грохот выстрела разорвал тишину зимнего леса. Но пуля с визгом срикошетила от какой-то ветки, оказавшейся на пути ее полета. Промах! Лось резко развернулся в мою сторону и стал осматриваться. При этом площадь прицеливания сильно уменьшилась, и стрелять еще раз я не стал.
Было видно, что этот огромный бык старается определить, кто посмел его побеспокоить. Его, хозяина здешних мест! В какой-то момент я почувствовал, что его взгляд остановился на мне. Как мне показалось, в тот момент зверь понял, кто на него покусился. Резко развернувшись лось ушел в лес и скрылся за деревьями.
И ведь мог запросто уйти! Но он прошел по окраине леса в сторону топольков, а потом, прикрываясь ими, пошел на меня. Сквозь поросли молодых деревьев я смотрел на эту махину, стараясь понять, как мне правильно поступить. Заросли заканчивалась от меня совсем недалеко. Стрелять нельзя – все равно опять будет рикошет. Деревьев, за которыми я мог бы спрятаться, рядом нет. А на куст не залезешь и не прикроешься им. Слышу приближающийся треск ломающихся веток и понимаю, что при такой скорости движения лосяу меня может быть только один шанс на прицельный выстрел.
Сквозь деревца просматривалась масса тела лося. Когда он приблизился к концу пролеска, по очертаниям я понял, что он идет прямо на меня с опущенной вниз головой. Из книг и рассказов я знал, что лоси не бодаются рогами, а бьют копытами передних ног, выбрасывая их вперед. Надо сказать, что эти копыта больше похожи на видоизмененный ноготь, внутри которого располагается мягкая подушка стопы, а край заточен как лезвие. Говорят, таким копытом он легко пробивает волка насквозь.
У меня было несколько секунд вскинуть карабин и прицелиться. В это мгновенье лось вылетел на открытое место и вскинул голову вверх. Одновременно с этим я нажал курок. Пуля попала ему в шею и бык, сделав кувырок через голову, рухнул в снег совсем рядом с тем местом где был я.
Ну, вот и все.
Стою. В нескольких шагах от меня лежит огромный лось. На моем лице тают снежинки, которые взлетели при падании громадного зверя, и теперь, медленно кружась, оседали на все вокруг. В том числе и на мое лицо. Ко мне бегут охотники с ближайшие номеров, которые наблюдали за всем этим со стороны и были уверены, что лось меня снес. Они, еще не видя меня, кричат, стараясь узнать цел ли я…
Сегодня я сижу в ресторане у камина над которым висит голова того быка. И ведь всего один прицельный выстрел определил сегодняшнее место нахождения каждого из нас. А ведь мог был быть промах или просто банальная осечка!
Сижу и думаю, что за первобытный инстинкт толкает нас вместо того, чтобы лежать и нежиться в теплой постели, ехать ни свет ни заря за тридевять земель на какую-то охоту, бродить по морозу или лазить по грудь в воде? Что заставляет пробираться через непролазные чащи или поздней осенью случайно сбив утку, раздеваться и лезешь в ледяную воду, на которую и смотреть-то без озноба невозможно, чтобы достать трофей? А стоя на номере, желать оказаться на пути у лося или кабана, которые запросто тебя могут снести?
Наверное, это то, что передалось нам с молоком матери от наших далеких предков, которые когда-то охотой добывали пропитание и кормили свои семьи. То, что делает мужчину мужчиной. Ведь после дней, проведенного на природе, чувствуешь, что твои плечи расправляются, тело наливается силой и хочется дальше жить и творить.