Артур Дышаленков, сын известной поэтессы Риммы Андрияновны Дышаленковой, давно живет и работает в подмосковном городе Жуковский. Когда выпадает свободное время, он радует своих друзей юморесками. Сегодня я знакомлю Вас с одним из значительных произведений Артура, созданных в последнее время
Если вам все-таки приспичило жениться, то хотя бы думайте о последствиях. Впрочем, предугадать все вряд ли кому удавалось. Как, например, можно заранее предусмотреть появление у любимой жены многочисленной родни, бородавки под носом или непреодолимого желания тратить ваши деньги без вашего участия?
Если быть честным до конца, то надо признать, что Вова Паровой, выбирая себе уже в третий раз любимую жену, мог поинтересоваться ее профессией и хотя бы морально приготовиться к возможным последствиям.
Авва Паровая по образованию и зову души была ветеринаром. Она любила все, что шевелится, бегает, плавает и машет крылышками. В том числе она любила Вову Парового, Вова - Авву. И все было бы прекрасно, если бы она не тащила в дом всех, кого сама любит.
В результате такой ненасытной любви Вова делил жилплощадь со следующими меньшими братьями: собаки (три шт.), кошки (постоянных шесть шт.),
попугаи (от трёх до шести, в зависимости от приплода и падежа), гусь дикий (с поврежденным крылом - одна шт.), петух и поросенок (подарены для съедения - по одной шт.), бабочки, мухи, тараканы, муравьи (без счёта).
Авва не могла пройти мимо бездомной животины, чтобы не погладить её, подкормить, пожалеть, и каждая животина воспринимала это как однозначное предложение к совместному проживанию. Увидев очередного жильца, Вова кричал и требовал вышвырнуть его вон. Авва плакала, обещала на днях пристроить в хорошие руки. Новый жилец поджимал хвост, писался, смотрел с укором Вове в глаза и, в конце концов, оставался в доме навсегда.
Это стало положительно невыносимо! И Вова переехал со всем этим зоопарком на дачу родителей, за город. Решение оказалось роковым: получив свободу перемещения, животные тут же принялись плодиться и размножаться. Хуже того - к ним стали приходить гости.
Бой регионального значения
Через форточку на кухню, где Авва держала всегда открытым мешок с кошачьим кормом, начали пролезать соседские коты. Особенно обидно, что еда их интересовала больше, чем Аввины кошки! В любом случае Вова старался по ночам на кухню не заглядывать - вид соседских котов, нагло жрущих хозяйский кити-кэт, был невыносим!
Однажды справедливость восторжествовала. Жил в доме один серьезный молодой человек по имени Инь-и-Янь (сокращенно - Иня). По природе он был собакой чау-чау. Несмотря на роскошную рыжую шевелюру и небольшой рост, Иня был мужчина обстоятельный и, в отличие от кошек (которым, известное дело, наплевать на хозяйское добро) хозяина уважал, Авву любил, остальных терпел.
По дому уже давно ходили слухи, что по ночам кошки в кухне устраивают бордель, но у Ини все как-то лапы не доходили разобраться. А тут как раз не спалось.
Лежит Иня на кровати в ногах хозяина и думает, не пойти ли попить водички, но воды в его миске не оказалось. Тогда Иня решил сходить вниз и попить водички у кошек.
Уже спускаясь по лестнице, он понял, что кухня ажник звенит от кошачьего напряжения.
"Ага", - подумал Иня. Дверь в кухню была приоткрыта (кошки - что с них взять!) Он молча проскользнул внутрь и задней лапой аккуратно прикрыл дверь. Мгновенно повисла тишина. По углам, шкафам и подоконникам горели зеленые глаза. Было слышно, как шерсть встает дыбом, в нос ударил резкий ненавистный запах. Иня молча, вразвалочку, занял позицию у форточки. Подумалось: "Жалко на подоконник запрыгнуть не могу: через форточку будут уходить. Ладно, мы не живодеры - так, для души".
Первым не выдержал черный кот на газовой плите. Взревев от страха, он ринулся к форточке, но Иня в прыжке сбил его с траектории, и кот врезался в стекло, перевернулся в воздухе и в неимоверном прыжке, спиной вперед, вылетел на улицу. Все как взбесились. Иня не отличал своих кошек от чужих: кто попадал ему под лапу, получал свое. Кусать особо не старался - берег глаза - но страху навел, словно при настоящем побоище.
Кто-то из неудачных прыгунов разбил-таки стекло, и поле битвы благородно окропилось кровью. Остальные участники сражения размазали ее по стенам, потолку и мебели…
Когда, наконец, сверху спустились насмерть перепуганные Вова и Авва, кухня напоминала подвал патологоанатома, берущего работу на дом. В центре кухни сидел невозмутимый Иня и отплевывался кошачьей шерстью.
"Все равно спать не хотелось", - подумал Иня и отправился хлебать из кошачьей миски.
За базар надо отвечать
Животные в доме делились на кланы: собаки, кошки, птицы, крысы, насекомые, люди, наконец. Эти кланы существовали сами по себе, иногда, вступая в коалиции, объединяясь друг против друга, во временные союзы, которые рассыпались с частотой подсыпания корма в миски для еды.
Единственным из обитателей дома, кто существовал сам по себе, был Хельмут Коль - немецкая овчарка, с трудом вывезенная хозяином из настоящей Германии. История Хельмута Коля началась за полгода до его рождения в городе Гамбург, в пивном подвале, между седьмой и девятой кружками пива.
Вова Паровой в то время бескорыстно дружил с немецкими партнёрами и уже искренне верил, что немцы совсем как русские, только чище и честнее. Разговор шел на самые безответственные темы и в какой-то момент перешел на места жительства. Вова заявил, что он проживает в загородном коттедже, очень любит природу и имеет много домашних животных. Его дом охраняет собака Степан, а кошек, которых он имеет, корректирует Иня, который спит с ним. Нужно сказать, что Вова и его немецкие друзья изучали примерно один и тот же английский, примерно с одним и тем же успехом.
Немецкие друзья, поняв, что речь идет о собаках, заявили, что истинной собакой можно считать только немца. Немецкие собаки, как с удивлением узнал Вова, ведут родословную от арийских овчарок, охранявших еще покой тибетских лам. Скромно опуская участие немцев в двух мировых войнах в качестве корректировщиков концлагерей, партнеры с максимальной достоверностью, показывая на себе, убедили Вову, что только немецкая овчарка умеет правильно перекусывать врагу кистевое сухожилие, не повреждая манжеток рубашки. У одного из партнеров любимый брат оказался содержателем питомника элитных собак. Вове сообщили, что произошла супервязка между стройным блондином древних арийских кровей и достойной дочерью нордической ветви, отличающейся плодовитостью и устойчивостью шерстяного покрова к суровым условиям русской зимы.
Между 10-й и 12-й кружками пива Вове Паровому был подарен еще не родившийся щенок немецкой овчарки. Узнал об этом Вова через полгода.
Немецкие друзья поинтересовались, когда же он заберет своего пса, которому уже исполнилось три месяца. На немой вопрос Вове было холодно заявлено, что "за базар надо отвечать" и что такой кобель в Европе стоит ого-го какие деньги. Поняв, что отвертеться не удастся, Вова выехал в Германию в сопровождении ветеринара и собачьего укротителя.
Спустя неделю, возвращаясь домой в сопровождении измученного ветеринара, укротителя и уписанного элитного щенка, Вова подвел баланс и прослезился. Хельмут Коль обошелся ему на круг (с учетом билетов, проживания, прививок и геморроя) в 5470 евро. Не стоит и говорить, что с тех пор пес был Вове очень дорог.
Друг Хельт оказался прекрасным псом - умным, спокойным и рассудительным. Он не вступал ни в какие союзы, не делил территорию, не ластился к людям. Он поступил как истинный немец - он выбрал себе хозяина.
Проделки Хусейна
Отдельно надо сказать о птицах, хотя они того не стоят. Птицы, особенно попугаи, настолько тупые, что назвать их животными язык не поворачивается. Во-первых, они постоянно орут, причем абсолютно не по делу. Во-вторых, они гадят всегда, везде и даже в полете.
Возьмем, к примеру, Саддама Хусейна (в просторечье Садо) - здоровенного попугая ара. По всем внешним признакам - он животное, и весьма умное. Не важно, что он выучил 18 песен и частенько, к месту, выдает две-три фразы типа "Закрой пасть, сволочь!" Это еще об уме ничего не говорит. Но иногда Садо удивляет даже кошек и собак.
Однажды в доме были гости. Авва накрыла роскошный стол - тарелки, салаты, бокалы, фрукты… Садо одурел от общей суеты. Он летал по дому, орал подряд всё, что знал, жрал и бросал на пол фрукты и, под конец, от восторга с лету нагадил на праздничный стол (ара птица крупная). Авва и так вся на нервах, а тут такое. Полетав по дому и уворачиваясь от полотенца, Садо наконец заскочил в клетку, закрылся изнутри, отвернулся к стене и сунул голову под крыло.
Нечистоты были убраны, скатерть заменена, посуда помыта - гости ничего даже не заметили. Когда все сели за стол, и Вова не увидел прохаживающегося, как обычно, по столу попугая, возникла заминка. Садо всегда был гвоздем программы при посещении дома гостями. Ни собаки, ни кошки, ни рыбки так не восхищали публику, как огромный попугай, исполняющий "Отцвели уж давно хризантемы в саду…" Гости цепенели от восторга, Садо, Вова и Авва переполнялись гордостью, остальные домочадцы - презрением к безмозглой посредственности.
Вова спросил у жены: "Что случилось с Хусейном?" (Садо при этих словах вынул голову из-под крыла, но не обернулся) Авва сдержанно рассказала гостям о неприличном поведении попугая (Садо плотнее уткнулся в угол клетки).
Вова скатерть не менял и посуду не перемывал, но показать попугая публике хотел. Поэтому заявил, что птицы есть пресмыкающиеся и за свои дела безответственны, предложил Хусейна простить и к столу пригласить (Садо обернулся и внимательно прислушался к разговору).
Гости, наслышанные про чудесного попугая, немедленно бросились защищать безответственное пресмыкающееся. Вова благодушно глядел на Авву, та напоследок хмурилась (Садо открыл дверь и приготовился к выходу в свет).
Наконец Вова хлопнул по столу и крикнул: "Садо, иди ко мне, паршивец!"
Попугай просветлел во взоре, взмахнул метровыми крыльями и, перемахнув комнату, уселся Вове на плечо. Качнув пару раз головой, он принялся выщипывать у него волосы из уха. Гости, Вова, Авва пришли в сладкое замешательство. Собаки, кошки и другие обитатели дома презрительно фыркнули.
Гости выпили по стопке водки, потом поели, снова выпили и опять… Попугай, как истинный метрдотель, ходил по столу, пробовал из всех тарелок, разговаривал с гостями, шутил, щипал женщин, подмигивал мужчинам. Когда публика созрела, Вова сделал эффектную паузу и сказал: "Садо, давай нашу…" и попугай, заломив голову, с шипящим клекотом, затянул на радость гостям: "Степь да степь кругом…"
Кошки, собаки и насекомые потянулись к выходу…