Укротители. Вступление

Женя Лейнок
«Эпоха Массовых войн сокрыта от нас в неясной дали столетий, где правда и ложь блекнут, немеют и уходят в небытие, сменяясь догадками и коварным вымыслом. Навеки умолкают уста, способные изречь слово истины, и сама истина умирает в тишине. Но слава Творцам – люди владеют письмом, и Летопись Дэутара, кою сохранили упрямые нагаирцы, дошла до моих дней. Читая сии строки – почти юные для мага и старинные для человека, - я чувствую, как душа моя истекает слезами. Алчность, зависть… Что сотворили они с теми, кого некогда слепили Творцы из благих песчинок Вселенной?..

Впрочем, моя задача не утомлять тебя причитаниями, о соплеменник, возжелавший прочесть мой скромный труд, а поведать о тех страшных днях, когда море Священных снов было алым от крови, а дым пожарищ застилал небо и солнце. Пусть знание это сделает тебя мудрым и предостережёт от излишнего сочувствия людям, от слабости и желания ослабить те путы, что наложил на них Верховный маг, имя которого – Лаакан – да не померкнет в веках. Чтобы ничего не переврать и дать читателю уникальную возможность ознакомиться с человеческим стилем письма, я привожу далее подлинный текст Летописи. Вот как, согласно повествованию Дэутара – очевидца тех событий, - началась чудовищная Эпоха Массовых войн:

«В Северных лесах богатств не было испокон веков, а правители этих земель как на подбор - известные смутьяны. Два крупных города составляют сердце Лесов - Дангор и Город-в-Скале. Столицей является последний.

Город-в-Скале был вырублен в каменном теле горной гряды Ум, лишь часть его располагается на открытом пространстве. Правитель города, нынешний король Северных лесов Киван, так же угрюм, как своды его замка. Его первого советника, который и развязал войну, зовут Аррой. Лично я не видал его, но слышал, что он хитёр и жаден. Я тому не удивляюсь. Не будь он таким, не сделал бы того, что сделал.

Однажды (уже три года прошло с того дня) Аррой отправился с деловым визитом в Тамею – портовый город, столицу Междуземья. Он захотел установить торговые связи. «Лесники» торгуют… Нет, торговали. Теперь уже это в прошлом. Торговали с Солнечным Кругом, откуда везли вяленую рыбу, прекрасные ювелирные изделия, фрукты, вечно тёплую древесину тули, и с Мокрыми землями – покупали там шкуры и мясо кригалей, прочнейшие панцири костяных волков, иногда радужников – ради забавы. Но в Междуземье жили лучшие ткачи, там находились самые известные мастерские, где изготавливали (и пока еще изготавливают) кирпич, плитку, фарфор, стекло, а Аррой очень хотел видеть вокруг себя утончённые изделия, красоваться в роскошной одежде, ходить по расписным, а не серым, каменным полам.

Собираясь торговать, приехал он в Тамею. Королева Лилит встретила его благосклонно. Ей было тогда 56 лет. Она с семьёй приняла его в своём роскошном замке, пригласила оставаться, сколько Аррой пожелает. Деловые переговоры назначили через два дня, чтобы гость отдохнул.

Но ещё по пути в королевский замок Арроя обуяла зависть. Копыта его лошади звонко цокали, должно быть, по широким мощёным улицам Тамеи, и убранство «лесников» нельзя было сравнить с одеждой даже тамейской торговки. Мне приходилось бывать в этом городе до войны. Лишь Дождевая пристань могла в те годы тягаться с Тамеей в богатстве. Блеск драгоценностей, дорогая мебель, свежайшие продукты… Это не вяленая рыба, подвявшие за время перевозки фрукты и редкие красивые вещи, которые могла себе позволить знать Северных лесов (самим Лесам торговать, кроме хвойной древесины и грубой шерсти хараров, было особенно нечем, но Юг – Междуземье и Речные города - не нуждался в тёплой одежде и никогда не торговал с Севером, а древесину покупал у Солнечного круга или Дальних островов).

Итак, Аррой, увидев, насколько богата Тамея, стал жестоко завидовать. Он понял, что у Северных лесов не хватит драгоценных камней, чтобы закупать столько, сколько хочется Аррою. Наверное, он почувствовал ещё и стыд за собственную бедность. Это наверняка ещё больше разожгло его злобу. Слуга, который жил тогда при замке Лилит и с которым мне удалось поговорить, сказал, что Аррой два дня совал свой нос во все закоулки, всё разглядывал. На третий день он молча уехал вместе со своими людьми. Лилит удивилась, что «лесники» показали себя такими неотёсанными невежами, но я сомневаюсь, что королева встревожилась. В те дни, конечно, бывали и стычки, и грабежи, и на деревни нападали, но никто не мог представить, что начнётся такое, как сейчас.

Аррой вернулся назад, в Город-в-Скале и стал окручивать короля. Не больно это было трудно – Киван был ещё мальчишкой, ему исполнилось 15, он только принял наручи правителя и даже не носил их, потому что руки его были ещё совсем тонкие. Юноша, горячий, властолюбивый, он легко заразился от Арроя завистью и гневом, ощущением несправедливости.

- Мы можем взять силой то, чего у других в избытке, и чем они не пожелают делиться, - говорил ему Аррой.

Киван согласился и стать собирать войска.

Хотя «лесники» были небогаты, воины из них вышли отменные. Здоровенные, крепкие. Полтора года ковали они доспехи и оружие, опустошали свои угольные, железные шахты, добрую часть казны пустили на закупку сырья также в Мокрых землях и Солнечном Круге. И никто ничего не заподозрил. Мокрые земли усмиряли своих крестьян и оборонялись от Дождевой пристани; Солнечный Круг пыхтел, стараясь обогнать в развитии Междуземье и Речные города; в последних люди даже смутно представляли себе, что такое Северные леса, а Дождевой пристани было на всех плевать, она лишь пыталась отобрать побольше территории у Мокрых земель.

Чтобы добраться до Тамеи, войску «лесников» надо было пройти через владения Солнечного Круга. Но одно дело, когда по твоей территории идут десять человек и совсем другое – когда тысячи. Киван, видимо, имел какие-то зачатки благоразумия: он не стал ломиться через земли Круга, а послал к королеве Игвире гонца с сообщением. Что в нём было, мне узнать не удалось, но Игвира, которой тогда было уже за 60, разозлилась очень сильно. Она собрала телохранителей, села в свою золочёную карету и через месяц уже стояла в тронном зале перед Киваном. Один из свидетелей их разговора, который попросил его имя не называть, рассказал, что тогда произошло.

Королева обратилась к Кивану:

- Ты, король Северных лесов, одумайся. Мы много лет были партнёрами с твоим отцом, а затем с тобой, но я не поддержу твой замысел. Он низок и бесчестен.

- Низко и бесчестно – жировать, когда другие вынуждены терпеть нужду, - отвечал король.

- В чём же нуждаешься ты, Киван? У тебя есть обширная, богатая деревом и дичью земля, хорошая еда, тепло в камине. Ты желаешь роскоши Тамеи? Желать не грех. Но развязывать войну – преступление. Наладь торговлю…

- Я не хочу больше налаживать торговлю с Междуземьем, и ты прекрасно знаешь, Игвира, что наши доходы невелики, мы не сможем достаточно покупать. Северные леса древнее других земель, сильнее и закалённее, так почему мы должны смириться с тем, что нас превосходят все?! Почему, я тебя спрашиваю!

Его дерзость ещё больше разгневала Игвиру, но она ответила спокойно:

- Самые древние земли – Речные города, где высится цитадель магов Хитум, а за разломом Вечного Забвения стоят посреди Великой Пустоши руины Обители первых магов. Лучше бы ты учился узнавать, а не воевать.

- Не смей читать мне нотаций, старуха! – (тут, по словам моего свидетеля, все в зале окаменели от ужаса) – Не хочешь помогать мне, так знай: Суллей мы сотрём с лица земли первым!

- Мальчишка! – усмехнулась Игвира. - Ты слишком зелен, чтобы додуматься до войны. Я подозреваю, кто-то из твоих советников согнул твой хребет, но это уже не важно.

Сказав это, Игвира сорвала с груди нашивку с изображением сломанного топора, которая по традиции «лесников» обозначала мирные намерения гостя. Она бросила её к ногам Кивана, повернулась к нему спиной и направилась к выходу из тронного зала в окружении своих телохранителей.

- Схватите её! – зарычал (именно так сказал свидетель) король.

Стража бросилась на телохранителей, и многие были убиты, но старая королева оказалась крепкой. Пока её защитники сдерживали нападавших, она выбежала на улицу, добралась до королевских конюшен, села на свою лошадь и без седла, держась за её гриву, понеслась к воротам Города-в-Скале. Стражи у конюшен и на воротах ещё не знали, что случилось в замке, поэтому они выпустили Игвиру, хотя и удивились такому отъезду, похожему на побег».

Итак, благодаря Дэутару, летописцу из племени людей, я узнал, как началась эпоха Массовых войн, и передаю эти знания тебе, соплеменник. Давно уже умерли все короли, что помнили её первые дни. Давно их гниющие, нерассеивающиеся тела истлели, стали пищей для других детищ Творцов, и не раз за сотни лет были погребены и отстроены заново тот самый Суллей, Юрс, Умахшидад, Багос и все прочие человеческие города. Но однажды, когда кровавая река осквернила подножие великого Делакарона, пришло время им пасть навсегда. Пасть всем до единого, безвозвратно. Тогда народился новый мир, и тогда безымянный остров на востоке обрёл имя – дабы вечно помнили люди и маги самого чудовищного тирана всех веков от самого Творения. Помнили о том, кого порождают власть и война».

Темагон, сын Риши и Хеггава
«История кровавых лет», т.1