1
Видага. Сольвита! Где эта ведьма? Гудрите! Геновева! Грибы еще остались?
Гудрите. Ты же сама их все в соус стерла.
Видага. Молчи, прибью! Налима дурень принес?
Геновева. Говорила вам, вчера надо было готовить налима, не успеем ничего!
Видага. Молчи, фриштычка, к рогачу все готово?
Геновева. Ты про баумкюхен?
Гудрите. Да про шакотис.
Геновева. Деревня, научись говорить, а потом – готовить, у тебя ничего ни понять, ни есть невозможно.
Видага. Цыц, лафиринды, бегом и шустро, скоро венчаться поедут, Миндаугас лошадей готовит, а после натыхмяст всем еду подавай. Ты, Геновева, у профессоров в Кенигсберге слов нахваталась, да понять их не можешь, из кухни тебя не выпускали, и правильно делали, а я у самого магната Одзынь-Лугаво девчонкой при кухне начинала, быка на стол ставили, начиняли медведем, кабаном, гусем!
Гудрите. Жуть какая!
Геновева. И съедали?
Видага. Ничего не оставалось! Только кости, зубы, когти и голова. Геновева. Когти от теленка?
Видага. От медведя, дылда жемайтийская! Шевелитесь! Ягоды можжевеловые замочили? Имбирь где? Майоран! Тмин!
Геновева. Все здесь. Я у пана профессора приучена, чтобы все на своем месте. Не искать и бегать, как курица без головы по двору.
Видага. Слышать не хочу про твое житье в Кенигсберге! Наш герр доктор был аж в Берлине и в Санкт-Петербурге! Видел мостовые из мрамора и дворцы из хрусталя.
Гудрите. В таком дворце не жизнь! И не натопишь, и весь на виду у людей!
Видага. Много ты понимаешь, от деревни на десять верст не отъезжала. Готов свиной окорок? Так, чеснок понатыкан, зразы только в печь, гуси с яблоками и капустой доходят, грибы… Вот ведь ведьма проклятая, опять унеслась на помеле, а грибы у нас во все блюда! И запас уже весь!
Гудрите. Старики наши говорят - есть свинина и картошка – все есть!
Видага. Это для вас, хлопов, только то и есть что еды, а в усадьбе без соусов, маринадов, печений и кремов обеда нет! Да, красота наша унситетская, пряники медовые приготовила?
Геновева. Да, и пирог сладкий. Ты во все мед суешь, я так не привыкла.
Видага. А что, господа твои книжные сладкого не едят?
Геновева. Едят, кисель из ревеня со взбитыми сливками, пирожное из взбитых белков…
Видага. Вот и займись пока рогачом, а то я тебя так взобью, в Кенигсберге слышно будет!
Вбегает Илгона.
Илгона. Скорее идите во двор, там рыбу привезли, чудовище как на проповеди рассказывали, что корабли заглатывает!
Видага. Я тебе покажу корабли, опять в лес бегала, помощи от тебя никакой!
Илгона. Правда, Видага, рыба огроменная, больше меня! И тебя больше!
Видага. Идем. И вы тоже. Налима привезли.
Геновева. Где ж такое видано - рыба больше нашей Видаги!
Гудрите. Да уж, видать, ей и быть старшей кухаркой! Налиме этой!
Кухарки уходят.
По лестнице спускаются Вебер и Буше.
Вебер. Обещал я показать высокоученому коллеге наши местные особенности в приготовлении блюд. В старину ели много, готовили сутки напролет, дичи и зверья в лесах и реках было невероятно много, польские и литовские магнаты умели ценить настоящую охотничью еду, добытую у природы. Лоси, кабаны, медведи, зайцы, не говоря уже о птице! Столы ломились!
Буше. Но сейчас уже такая роскошь – редкость? Я видел жилье крестьян вдоль дороги, не похоже, что их стол разнообразен.
Вебер. Ну, у литовца на столе главное - картошка и свинина, а уж разных трав и растений для приправ в здешних лесах много больше, чем осталось медведей. Вот попробуете наш мидус на меду и травах. Ото всех болезней! В каждом литовском доме, даже самом бедном, есть свое вино. Отвары настаивают на ягодах и травах. Особо прошу отметить наш тминный напиток! А квас! Вы же были в Кенигсберге, там вас наверняка угощали местными специалитетами!
Буше. Мне тамошняя кухня показалась пресноватой и несколько тяжелой. У нас во Франции кулинары избегают переизбытка хлеба, свинины и густых подливок.
Вебер. Здешний климат располагает к обильным трапезам. Зимы долгие и холодные, лето кратко и скудно на солнечные дни. Но свадьба – особый случай, и нам посчастливилось увидеть настоящий литовский стол!
Буше. Насколько я могу судить, в этих местах сочетаются кухонные традиции разных народов – польские, литовские, русские, немецкие и скандинавские ?
Вебер. Чем больше вариантов – тем лучше результат. Кстати, нечто похожее я недавно прочел в одной интересной статье в журнале Общества естественных наук города Брюнна - «Versuche uber Pflanzen-Hybriden», что-то вроде «Опыты с гибридами растений».
Буше. Это Брюнн в Тюрингии?
Вебер. Нет, в Моравии. Какой-то монах ставил опыты и открыл некие факторы, определяющие наследование определенных признаков у растений. Никто из ботаников его не принял всерьез, но мне кажется, в медицине это может иметь будущее.
Буше. Я не слежу за естественными науками, меня интересуют редкие языки.
Вебер. Языки тоже скрещиваются и меняются под различными влияниями, как растения почтенного монаха из Брюнна?
Буше. Думаю, что изменения языков проследить сложнее, чем растений, слишком долог путь от мычания к мыслям, облеченным в слова.
Кухарки втаскивают огромную корзину, из которой торчит гигантский рыбий хвост.
Видага. День добрый паном!
Женщины кланяются кто как, Геновева делает изящный книксен.
Вебер. А вот и наши хозяйки огня! Повелительницы котлов и очага! Что нас ждет сегодня в кастрюле вашей фантазии, о феи медовых рек и тминных островов?
Видага. Шутите все, господин доктор, а мы почти и не ложились, народу на кухне не так много, чтобы сложа руки сидеть.
Вебер. А что там у вас за рыба?
Буше. Она – настоящая? Я не видел никогда такого чудища!
Видага. Это налим, они всегда большие, а этого мужики давно отслеживали, старый, хитрый ночной разбойник. Просто речной медведь! Всех рыб пугает, но очень хорош с грибами и огурцами! Вот все есть – налим, лук, огурцы, картофель, а грибов – нет! Проклятая Сольвита!
Из-под сваленных корзин и какой-то кухонной утвари вылезает Сольвита. Одета в народный костюм с кикликасом, замотана в огромную, лохматую от старости клетчатую шаль.
Сольвита. Что ты ругаешься! Глаза протри! Давно пришла! Вас, бездельниц кухонных, с огнем у огня не отыщешь!
Илгона. Ой, тетушка, мы полночи работали!
Сольвита. Работы не вижу! Языки только истрепались от такой работы.
Видага. Змея. Грибы где?
Сольвита вытаскивает из кучи большую корзину, открывает, вдыхает запах.
Сольвита. Вот они, грибки, без лисичек нет ни зраз, ни гуся фаршированного, ни кабана, ни такого красавца речного!
Видага. Быстро мыть, резать.
Буше. Разве лесные грибы не все ядовиты?
Вебер. Что вы, профессор! Грибы издавна людей здешней земли спасали от голода, да и приправа к мясу и рыбе волшебная!
Сольвита. Сама знаю, какой гриб к чему. Какой съешь - сил прибавится, а какой - ослепнешь или вообще помрешь!
Буше. Вы что, часто у нее грибы берете?
Гудрите. Берем, берем, никто не умер.
Видага. Прощения прошу, рыбу чистить надо.
Сольвита. Кожу мне отдай. Тебе ни к чему.
Видага. А тебе?
Сольвита. Заговор один есть, шкура нерыбья нужна.
Геновева. Так это ж рыба!
Сольвита. Откуда знаешь? Сейчас он рыба, а был человек или дерево. А может - зверь навроде медведя.
Вебер. Ну что несет! Местная лесная ведьма.
Буше. Я признаю только трюфели и шампиньоны, а эти желтые мелкие крючки выглядят подозрительно.
Вебер. Лучше пусть сами сначала попробуют, прежде, чем гостям выносить.
Видага. Да уж пане, попробуем! Мы все пробуем, господа не жалуются.
Вебер. Видага так давно при усадьбе, что без нее наша кухня пуста. А в Литве умеют ценить умелую готовку не меньше, чем во Франции.
Видага. Ну, девушки, Геновева – к рогачу, яйца, сахар, мука!
Геновева. Ваниль, корица, кожуру лимонов стереть!
Видага. Глазурь не погуби! Гудрите, мы – налима чистить, Илгона – жарь для налима лук, грибы отвари и огурцы нарежь. Картошку начистила? Хватит?
Сольвита. С грибами помогу.
Гудрите. Ты поможешь. Колдуй себе, мы сегодня колдуны не готовим.
Вебер и Буше начинают подниматься по лестнице.
Вебер. Колдуны - это на местный манер название равиолей. В России их зовут пельменями. Сытное и вкусное блюдо.
Сольвита. Без колдунов - какой суп! А если к грибам змеиных язычков потушить – вовек такое никто не забудет.
Геновева. Ты на ведьминой горе змеиные языки жарь. Здесь на них охотников нет. Идолам своим деревянным отнеси.
Сольвита. Идолы не всегда деревянные, некоторые ногами ходят и даже в костел.
Геновева. Ты про что?
Сольвита. Я что знаю - то знаю, а вы тут - как хотите, так живите, не нужна помощь – уйду.
Илгона. Нужна, тетушка, нужна! Помоги, картошки ужас сколько начистила, а еще бы нужно.
Сольвита. Я спою - картошка сама почистится! Ты подпевай.
Сольвита и Илгона поют и танцуют что-то народно-языческое, снимают вязанки трав, подвешенных к потолку, поливают темную картошку в бадье водой, вынимают светлую чищенную, уносят в корзине в заднюю комнату при кухне, где находится основной очаг. Видага, Геновева и Гудрите сморят на них, а затем подхватывают за ручки корзину с налимом.
По лестнице спускается Юлия. Видит огромный хвост, торчащий из корзины.
Юлия. Кто это у вас?
Видага. Русалка.
Юлия. Правда?
Видага. Сама как думаешь, млода пани?
Юлия. Вы, ведьмы литовские, не признаете меня хозяйкой? Выгоню завтра же!
Видага. Нас с усадьбой разлучать нельзя, мы всегда при ней и при графах Шеметах герба Лебедя. А панна млода еще ничем себя в усадьбе не показала. Мало, чтобы млоды граф полюбил, надо, чтобы старый дом принял.
Юлия. Старый дом можно и снести и на новом месте новый дом построить.
Видага. Дом триста лет стоит и еще столько же простоит, он древнее некоторых дубов в здешнем лесу.
Юлия. Много болтаешь.
Заглядывает в корзину.
Юлия. Это рыба? Жуткая какая.
Геновева. Жуткая. А будет очень вкусная!
Юлия. Не может быть. Жаль, хотела посмотреть, как ее готовить будете, но мне переодеваться пора.
Видага. А нам - работать.
Продолжение все еще пишется.