Золотые дети

ЗОЛОТЫЕ ДЕТИ
Памяти Н.С.

Вечерело...
На небольшой площади, перед ночным магазином и баром, тусовалась городская молодежь. Среди них выделялся невысокий средних лет цыган, явно бывший здесь лишним. Большой живот Графа, так звали цыгана, и растопыренные в стороны руки издалека делали его похожим на толстую неуклюжую обезьяну. Он внимательно всматривался в лица молодых людей, словно хотел прочитать их мысли. Впрочем — хотел. Граф уже в который раз медленно обходил площадь и заглядывал в «Бистро». Он продавал наркотики. Толкаясь среди молодежи, можно было легко подыскать очередную жертву — денежного парня или девушку. Лично сам Граф ничего никому не продавал, боялся лишний раз засветиться. Да и зачем, если за него это делали другие — на некотором удалении за ним неотступно следовали два парня.
Дохлый и Кот подсели на наркоту около года назад в студенческой общаге. Теперь, чтобы заработать дозу, они выполняли любую команду Графа. Наркоманы даже внешне во многом походили друг на друга. Оба невысокого роста, невыразительные лица... Ребята и одеты были одинаково — синяя байка с полосками на рукавах, светлые джинсы и белые кроссовки.
— Кто этот пьяный парняга? — спросил Граф у Дохлого, указав на парня, который, покупая в баре две бутылки шампанского и коньяк, тряс перед носом бармена толстой пачкой денег.
— Это Витька Сташевский, с нами на одном курсе в институте учится.
— Деньги у него — это понты или постоянно водятся? — полюбопытствовал Граф.
— У него же отец известный в городе коммерсант! — встрял в их разговор Кот.
— Это сынок Сташевского?! Николая Михайловича?
— Точно так, Граф! — подтвердил Дохлый.
— Так какого рожна вы, придурки, молчали?!. Это же — золотое дно! — разгорячился цыганский наркобарон. — По три стакана соломы и три ширяйлы бесплатно, если посадите его на иглу, — предложил он наркоманам и добавил: — Только спешить не нужно — здесь все требуется делать обстоятельно и наверняка!
В этот же день, выполняя заказ шефа, Дохлый и Кот затащили полупьяного Виктора в притон покурить травки. Там же парень вскоре попробовал и героин. Почти неделю Виктор не появлялся дома. Его родители в поисках сына сбились с ног.
— В Брест, к друзьям на машине ездил! — врал он, оправдывая поездкой свое недельное отсутствие. — Отец, мне деньги нужны, за соляру надо отдать.
Николай Михайлович, невысокий, чернявый, симпатичный пятидесятилетний мужчина, считался довольно богатым человеком. Свою процветающую фирму он создавал почти десятилетие. Хотя, конечно, не без участия друзей детства, ставших в последние годы влиятельными людьми. За педантичность и порядочность в делах его уважали равно как местные власти, так и партнеры по бизнесу.
Жена Валентина, моложавая стройная женщина, с годами не потерявшая своей привлекательности, очень любила своего мужа и детей, полностью посвятив им себя. Возвращаясь из детского сада, где работала воспитателем, она готовила, стирала, убирала комнаты их большого коттеджа. Конечно же, ей помогала во всем подрастающая общая любимица — дочь Наташа.
Николай часто до глубокой ночи работал или ездил в бесконечные командировки.
— Такая наша, доченька, женская доля — ждать возвращения любимых! — говорила Валентина и с грустью вздыхала, посматривая на стрелки настенных часов.
Многие завидовали Сташевским, не понимая того или просто не желая  понять, что свои семейное счастье, уют и благополучие эти люди создали себе сами. Где бы семейная пара не появлялась — в ресторане или просто на людях — все равно им вслед доносились возгласы — одобрительные, а иногда и не очень. Однако Сташевские к этому привыкли и не обращали внимания, вели себя везде просто и непринужденно.
...Одним зимним вечером Николай пришел с работы домой по-обычному поздно. Жена его, как всегда, ждала и недовольно ворчала за постоянное позднее возвращение. Она быстро разогрела и подала на стол ужин. Поужинав, Николай вальяжно развалился в кресле у телевизора. Не найдя для себя ничего интересного, он завел разговор с женой:
— Золотые у нас с тобой, Валя, дети!
— Обыкновенные, — недоуменно пожала плечами жена и затем, немного подумав, добавила: — Дети как дети... Добрые у них души, особенно у Наташеньки. Ждала тебя с работы и уснула здесь, на диване. Я ее недавно перенесла в детскую комнату. Худенькая... Как тростинка! Витька, баламут, второй день где-то гуляет! Говорил, что с друзьями в Минск по каким-то делам поедет. Наверное, в своем общежитии ночует. Я его уже и не ругаю за вояжи, каникулы ведь.
— Я, Валя, не о том, — перебил жену Николай. — «Золотыми детьми» называют сына и дочь... Мне сегодня один заказчик об этом рассказал. Давно не встречались, вот и разговорились. А ты, педагог, с детьми столько лет работаешь и не знаешь.
— Когда мне об этом думать? — обиделась жена, поднимаясь с дивана. — Тебя постоянно нет дома. Работа, командировки... А на мне — весь дом, дети.
— Ну, началось!.. — Николай тоже поднялся, подошел к супруге и приобнял ее за еще по-девичьи тонкую талию. Целуя в завиток волос, он тихо произнес: — Я шучу, а ты сразу все всерьез воспринимаешь.
Валя обняла мужа и поцеловала в губы... Спонтанно начавшуюся любовную игру супругов прервала резкая трель телефонного звонка.
— И кто это так поздно?.. — Валя вопросительно посмотрела на мужа, берущего телефонную трубку.
Тот пожал плечами и сказал в телефон:
— Алло! Слушаю вас!
— Здравствуйте! — поздоровался в трубке мужской голос и уточнил: — Николай Михайлович?
— Здравствуйте...
— Николай Михайлович, вас беспокоит начальник районного отдела милиции. Я хотел бы узнать о местонахождении вашего сына.
— Так он, наверное, сейчас в Минске... Он там в институте учиться.
— Не знаю, где он учится... И вряд ли учится теперь вообще!.. С дурными я к вам вестями, — голос милицейского начальника на некоторое время замолчал. — Сегодня вечером мы проводили рейд по притонам, и в одном из них был обнаружен в бессознательном состоянии ваш сын... Виктор. Мы его по студенческому билету опознали, в кармане куртки нашли. Уже ничего страшного... Однако Виктор сейчас в больнице. Нам с вами завтра утром нужно обязательно встретиться.
— Да-да! Конечно же! — как-то рассеяно согласился Николай, отрываясь от своих размышлений. — До свидания!
Николай положил трубку, но из-за его неловких движений она упала на пол. Валя подбежала к мужу и, взглянув в его посеревшее лицо, взволнованно спросила:
— Коля, что случилось?!.
— Сейчас я... — отстранив руки жены, он прошел к дивану и присел. — Ты тоже присядь...
— Коленька! Милый!.. Скажи мне, маме плохо?!.
— Нет, Валюша... Витька наш в больницу попал!.. Передозировка наркотиками.

Что только не предпринимал Николай, пытаясь излечить сына от наркотической зависимости, однако ничего не помогало. Виктор всякий раз начинал все заново. Он быстро приучился классически обманывать родителей, чтобы выманить у них побольше денег. Как-то даже украл у матери несколько драгоценных вещей. Та, обнаружив пропажу, сразу все поняла, но мужу не призналась. Сказала, что кольцо потеряла, а у браслета и цепочки сломались застежки. Потому и не носит. На какие только не шел парень ухищрения, даже «учился» на курсах бухгалтерского учета...
Николай не оставлял надежду — платил за лечение сына докторам и знахарям большие деньги. Веры в этом не терял, но теперь все его надежды и чаяния были обращены только к дочери Наташе.
Наташенька, черноволосая, стройная как лань, красавица с синими, словно васильки, глазами, несла с собою повсюду озарение светом. Ее любили все. Ее просто невозможно было не любить! Смущенные ямочки на щеках, белоснежная улыбка обезоруживали любого, кто бы с ней не общался. Подружки, зная непредвзятость ее суждений, наперебой просили оценить их наряды или нового дружка. Парни косяками бегали за Наташей, назначая свидания, некоторые даже дрались из-за нее. Наташа дружила со многими, но любимого по сердцу человека себе не находила. Не смогла выбрать его и среди институтских парней.
Однажды со своим другом детства и соседом Андреем она зашла в бар. Свободных столиков не было. Андрей попросил разрешения подсесть за стол у каких-то знакомых ему мужчин. Те были увлечены своим разговором и не возражали. Ожидая возвращения своего спутника, ушедшего за кофе, Наташа внимательно осмотрела многочисленных посетителей, затем начала с любопытством рассматривать сидевших с ней за одним столом мужчин. Один из них, что был постарше, поймав на себе ее взгляд, улыбнулся. Извинившись перед собеседником, тут же налил стакан апельсинового сока и предложил Наташе. Та, застеснявшись столь чрезмерного внимания к ней, пробовала отказаться, но он все же ее уговорил и вернулся к своему разговору с другом.
Андрей все не шел, заболтавшись с каким-то знакомым, но Наташе почему-то совсем не было скучно. Ей уже нравилось встречать мимолетные взгляды незнакомого симпатичного мужчины. Она рдела как клубничка и смущенно тупила глаза в стол. Мужчина уловил девичий интерес к себе. Их глаза начали встречаться все чаще и дольше задерживаться друг на друге. Неизвестно сколько продолжалась бы эта «перестрелка», но вернулся Андрей с двумя чашечками кофе.
— Как зовут это очаровательное создание? — вдруг спросил мужчина, обращаясь не то к Наташе, не то к Андрею. — Наверно, так же красиво, как и сама его обладательница?
— Наташа! — жеманно ответило очаровательное создание и протянуло ему руку.
— Я никак в этом не сомневался, — сказал мужчина, привстал и нежно прикоснулся губами к ее руке. Конечно же, он не забыл при этом заглянуть в ее бездонные, как полуденное небо, иссиние глаза.
Наташа снова густо покраснела, и по ее спине пробежал легкий ветерок. Ей почему-то не хотелось, чтобы этот мужчина отпускал ее руку.
— Это — Алексей и Виталий, — по очереди представил Андрей своих знакомых.
Мужчины под лимончик допили из широких бокалов коньяк и стали прощаться.
— Очень рад был с вами познакомиться, — уходя, искренне сказал Алексей и добавил будто бы на всякий случай: — Мы идем в бильярдную, если у вас появится интерес к этой игре, тогда обязательно приходите.
Мужчины ушли. Наташа с минуту молча смотрела на закрывшуюся за ними входную дверь, потом спросила у Андрея:
— Слушай, а вообще — кто эти люди?
— Виталий работает в торговой фирме менеджером, а Алексей, который все пялился на тебя, живет в Минске. Появляется здесь изредка. Говорят, он в ментовке служит. Стреляный волк — афганец! прошлым летом на пляже я видел на его спине отметины от пуль. Толком о нем никто ничего не знает, но побаиваются. В прошлые выходные Алексей вон того борова из «Бистро» вытурил. — Андрей указал на огромного детину, сидевшего в углу зала за столиком в окружении двух разбитных девиц. Вел себя вульгарно, пьяный, в одних трусах пытался танцевать на столе. Так потом боров целый вечер у Леши прощение за свою выходку просил. Простил, наверно, раз сидит сейчас здесь преспокойно. А еще — он большой бабник. С ним я постоянно вижу какую-нибудь новую девчонку.
— Мало ли у такого человека знакомых! Может, это его сестра? А тебе завидно!
— Какая сестра?!. Не понял?!. И почему ты его защищаешь? — удивился Андрей. — Гляди, попадешься ему на крючок!
— Нужен он мне больно, — фыркнула Наташа. — Да он уже и не совсем молодой, — она боялась признаться даже себе, что на самом-то деле ей очень давно хочется пойти в бильярдную. Ведь там был Он!
Наташа и Андрей допили кофе и вышли из бара на улицу.
— Может, зайдем в бильярдную? — словно угадав ее желание, предложил Андрей.
— Она уже, видимо, закрыта, — пытаясь скрыть свое волнение, как можно равнодушней ответила Наташа.
— Идем!.. Бильярдная работает всю ночь.
В большом зале Наташа почти мгновенно среди множества людей отыскала глазами Алексея, игравшего за дальним столом. Тот несколько раз подряд был точен в ударах по шарам. Поймав на себе ее взгляд, видимо, занервничал и промазал.
Наташа поспешила укрыться за широкими спиннами стоявших рядом парней.
— От кого здесь прячется прекрасная Наташа? — услышала она через несколько минут знакомый голос.
Она не ожидала такого поворота событий и оторопела от неожиданности. Как нашкодившая шаловливая девчонка, Наташа опустила глаза в пол.
— Я не прячусь... — с неуверенностью в голосе сказала она, все еще не преодолев свое смущение.
— Раз не прячетесь, тогда идемте играть. Хотите? — Алексей улыбнулся открытой, доброй улыбкой, и в его карих, темных глазах сверкнули игривые искорки.
Время незаметно летело синей птицей. Уже было около часа ночи, когда Наташа ехала с Андреем в автомобиле домой. Ей не хотелось разговаривать, она всю дорогу думала только об Алексее. Андрей то и дело отвлекал ее на мгновение своими репликами, но она возвращалась к приятным мыслям вновь и вновь.
— А знаешь, Алексей, кажется, на тебя запал! — Андрей ревниво поддел Наташу.
— Зато мне так не кажется! — отрезала она и мысленно сказала сама себе: «А вот я — запала! Запала... Запала...» — словно эхом запело у нее в голове на мотивчик одной модной веселой песенки.
— Как этот бабник на тебя смотрел... Готов был съесть! — не мог угомониться Андрей.
— И как так это он мог на меня смотреть? — возразила Наташа, хотя ей было очень приятно, что кто-то другой заметил, что Алексей смотрел на нее не так, как на остальных, окружавших его людей. — Нормально смотрел, а как еще можно смотреть?.. Выдумываешь все ты, Андрюша, — проговорила она почти скороговоркой и выскочила из остановившегося на обочине автомобиля. — Пока! Спасибо за вечер! — на ходу весело прощебетала она и помахала Андрею рукой. — Звони! — крикнула уже с порога своего дома и тут же подумала: «Алексей, когда они прощались, не взял у нее номер телефона и не дал свой! — у нее внутри просто все похолодело. — Я все равно его увижу... Он сам меня найдет!» — отогнала от себя недобрые мысли и стала открывать ключом дверной замок.
Как ни старалась Наташа мышкой прошмыгнуть в свою комнату, в коридоре ее перехватила мать.
— Где это наша королева до сей поры гуляет? Что-то глазки у тебя какие-то странно игривые, уж не влюбилась ты часом в кого?
— Ты же знаешь, мамуля, что мне никто не нравится! Если влюблюсь, то сразу расскажу тебе! — Наташа обняла мать и прижалась головой к ее груди.
— Иди спать, лисичка! — поцеловав дочь, с нежностью в голосе сказала мать. — Однако так поздно больше не гуляй!
— Теперь — буду! — закружилась Наташа на коридоре, снимая с себя беленькую курточку.
— Ну, точно: влюбилась, проказница!.. Скажи хоть: кто он — Андрей?.. Я видела его машину.
— Нет, мамочка, не Андрей, а один очень хороший человек! Правда, он еще не знает, что я его люблю... И я еще не совсем уверена в своих чувствах. Однако он мне очень нравиться! Больше я пока тебе ничего не скажу! — Наташа, демонстративно снимая с себя блузку, кружась и что-то напевая, зашла в ванную.
«Так уже и до свадьбы недалече! Девятнадцать лет нашей королеве, а вот только впервые влюбилась! Может, это и к лучшему, — рассуждала Валентина. — Пусть бы ей попался порядочный человек, ведь она еще совсем взбалмошная и глупенькая девочка! Вскружит какой-нибудь ловелас голову, а потом — только слезы и страдания... Завтра с Колей на эту тему поговорю, да хотя он разве в этом что-нибудь понимает...»

Прошла неделя, затем — другая. Алексей не объявлялся и не звонил. Проходя по улицам Минска или родного города, Наташа всматривалась в мужские лица, надеясь увидеть его. Она таскала повсюду за собой своего верного телохранителя Андрея. Они по нескольку раз за вечер заезжали в тот самый бар, где познакомилась с Алексеем, заходили в бильярдную...
Кровь прилила к ее голове, когда Наташа однажды через стекло автомобиля заметила на улице Виталия, разговаривавшего с какой-то девушкой.
— Андрюша, я у того дома выйду, хочу зайти к Танюше Голенковой. Ты меня не жди. Если будет нужно, то я сама позвоню тебе на мобильный. Спасибо! — поблагодарила она, выходя из машины, и чмокнула в щеку растерявшегося от странного поведения своей спутницы парня.
Она обогнула дом своей подруги и снова вышла на улицу. Обождав, пока Андрей отъедет подальше, быстрым шагом заспешила туда, где видела приятеля Алексея. Однако Виталия на месте не оказалось. Сердце ее учащенно забилось. Чуть не плача от обиды, Наташа начала растерянно глядеть по сторонам. Напряжение не спало, даже когда снова увидела Виталия, выходящего с девушкой из магазина.
— Что, Наташка, такая взъерошенная?.. Тебя кто-то обидел? — спросил Виталий, покручивая в руках бутылку шампанского.
— Все нормально, — ответила девушка, соображая, как бы это понепринужденней завести разговор об Алексее. А тут еще эта девица стала ревниво на нее зыркать. — Вы тогда в бильярд еще долго играли? — попыталась Наташа перевести разговор в нужное русло.
— Собственно говоря, нет. Леше нужно было рано вставать и ехать на службу. Полчасика где-то поиграли и — по домам.
— А где теперь ваш друг? — с напускным равнодушием поинтересовалась Наташа.
— В Минске. В госпитале лежит.
— Что с ним? — воскликнула она, не сдержав волнения, и тут же густо покраснела, поняв, что выдала себя.
— Да уже все нормально! — успокоил ее Виталий, заметив застывший испуг в девичьих глазах. — Сразу совсем плохой был... Этажом, говорит, промахнулся. Авария была на заводе под Минском. Рабочих эвакуировали, все было оцеплено милицией, а тут дурак какой-то из окна цеха показался. Леша хотел его оттуда вытащить, но не успел. Когда произошел взрыв, дурака разнесло на куски, а Леша вместе с лестницей пролетел вниз два этажа. Теперь вот лежит, закованный в гипс... В рубашке парень родился.
— Только бы эта рубашка его всегда берегла, — словно молитву тихонько произнесла свое пожелание Наташа.
— Что ты говоришь? — спросил ее Виталий.
— Это я так, о гипсе...
— А-а... — понимающе сказал он. — Может, тебе его телефон черкануть?
Наташа этого только и ждала. Она вытащила из сумочки ручку с блокнотом и быстро протянула Виталию.
— Его домашнего я и сам не знаю, а вот номер мобильного и где расположен госпиталь запишу. Если он спросит — я тебе ничего не давал и вообще не видел! Поняла?
— Конечно же, поняла! Спасибо тебе! При случае позвоню ему, поддержу раненого, — весело произнесла девушка и зашагала в сторону своего дома.
Мать, вернувшись с рынка, застала дочь за сборами.
— Ты куда это собираешься?..
— Мама, он ранен!.. Он — в госпитале! — Наташа со слезами обвила мать за шею и разрыдалась.
— Кто ранен? Кто в госпитале?.. Да объясни толком!
— Он, мама! Мой Леша... Я думала, он меня забыл, бросил, а он — раненый, в госпитале лежит! — Наташа заглянула матери в лицо и сквозь слезы улыбнулась.
— Ничего не понимаю? Кто тебя бросил? Какой Леша?.. Он тебя обидел? — начала сердится Валентина. — Не дочка у меня, а дурочка какая-то! Ничего толком не говорит, только то плачет, то смеется... Что случилось, я тебя спрашиваю?!.
— Помнишь, я поздно пришла домой и сказала, что познакомилась с одним человеком?
— Наташенька, золотце, скажи, что он с тобой сделал? Кто этот человек? — всполошилась мать.
— Ничего со мной никто не делал! Я просто его очень люблю! — утирая слезы, проговорилась девушка о своей сокровенной тайне. — С тех пор прошло три недели, а я его больше ни разу не видела! Думала, что он меня забыл, а он — раненый... В госпитале! Мама, я нужна ему! Я к нему поеду!
— Доченька, успокойся, — с облегчением вздохнула Валентина. — А я думала — беда уже какая-то случилась, а тут и делов-то — вбила себе в голову, глупая девчонка, что любит, и плачет, как ненормальная. Этот Леша, может, и думать о тебе забыл, ведь один разок тебя всего и видел, а ты уже, как декабристка, к нему собралась: здрасте, я вот к вам приехала! А там, рядом с ним — жена и двое деток сидят!
Наташа и в самом деле не знала — женат Алексей или нет.
— Он не может быть женат! — снова стала всхлипывать Наташа.
— Может, моя деточка! Еще как может!.. Ты что думаешь, он тебя до сих пор только и ждал?!.
— Он не может быть женат! Он так на меня смотрел! Вот и Андрей подтвердит — он тоже все видел.
— Ты же у меня — красавица, вот и смотрят на тебя все люди, любуются! Сейчас я действительно возьму и позвоню Андрею. Пусть он мне расскажет про то, как мою дочь окрутил какой-то заезжий сердцеед. То-то я думаю, с чего бы это моя дочь почти целый месяц сама не своя... Не ест ничего, плачет в подушку по ночам! На тебе уже лица нет... Нужна ты будешь ему, как зайцу пятая нога!
— Нужна! Нужна! Я знаю, что нужна! Ты сама говоришь, что я красавица!
— Красавица, но совершенно бестолковая... Где ты видела, чтобы девушки сами на шею первому встречному цеплялись?
— Мамочка! Он не первый встречный, просто я в первый раз по настоящему влюбилась! Я не хочу, чтобы он был первым встречным!
Валентина долго не могла успокоить рыдающую дочь...

Алексей возлежал на высоких подушках. При взрыве и падении больше всего пострадала правая сторона его тела. Голова была наполовину забинтована, из синюшно-желтой щеки у глаза и рта торчали нитки швов на еще свежих рваных ранах. Сломанная нога в толстом гипсе была подвешена под груз. Правая рука и грудная клетка также находились в гипсовом панцире.
В двухместной палате он лежал один. Его сосед после операции еще вчера где-то около полуночи умер. Из-за этого Алексей не включал телевизор, а просто лежал в полудреме и скучал. Дверь в палату вдруг, предательски скрипнув, тихонько отварилась. Он приоткрыл глаза и увидел девушку в белом халате. Конечно же, Алексей сразу узнал эти синие, словно васильки, глаза и в первое мгновение не поверил в реальность происходящего.
— И каким ветром занесло сюда это очаровательное создание? — удивился он. — Кто тебя пропустил? Ко мне даже родных не хотят пускать.
— Я сказала, что жена и меня пустили! Сразу, правда, не поверили... Но потом разрешили тебя навестить! — весело притопнула ножкой Наташа.
— Какая еще жена?!. — засмеялся Алексей.
— Обыкновенная, как у всех нормальных людей... — Наташа присела рядом с ним на кровать.
— Ты хочешь сказать, что я ненормальный?
— Не хочу, но так оно и есть! Только ты можешь в таком состоянии лежать здесь один! Даже мне не позвонил, — обиженным голосом произнесла она и быстренько переменила тему. — Больно? — тихо спросила, нежно приложив свою ладошку к его разорванной щеке.
— Если честно, то уже не очень. Сразу было больно, — признался он.
— Бедненький мой, Лешечка...
— Однако ты мне зубы не заговаривай и не гипнотизируй своими синими глазками! Я не поддаюсь на такие уловки... Во-первых, я не обещал тебе звонить, во-вторых, мне даже номер твоего телефона неизвестен.
Она закрыла ему рукой рот и, надув губки бантиком, смотря прямо в глаза, с укоризной спросила:
— А почему ты его у меня не спросил и не записал?
— Цветок-василек!.. Мне совершенно непонятен полет ваших мыслей! Вы с первых минут нашей сегодняшней встречи постоянно наезжаете на меня, и, я сказал бы, очень плотно! Какой еще телефон?.. Я — ломаная-переломанная старая развалина, в отцы тебе гожусь... — начал немножко злиться Алексей. В начале эта история его забавляла, но теперь он понимал, что получился перебор. — У вас, девушка, капризная придурь... И меня туда же тянете!
— Ты не старая развалина и в отцы мне не годишься, потому что будешь моим мужем! Да-да, мужем! Я ехала к тебе и боялась, что ты женат... Медсестра меня обрадовала — сказала, что холост. Мама меня к тебе не отпускала — и мне пришлось рассказать о тебе...
— О, Боже! — воскликнул Алексей, поднимая здоровую руку в обращении к Всевышнему. — За что же мне такое наказание? Уже и мама что-то знает! Она случайно за дверями не стоит, подсматривая в замочную скважину: не насилую ли я ее дочь?
— Дурак ты бессердечный! — сказала Наташа все, что думала по этому поводу, и поцеловала его в губы. — Я согласна...
— Что согласна? — не понял ее Алексей.
— За дверями никакой мамы нет... Но я согласна, чтобы ты меня изнасиловал! — И, демонстративно расстегнув блузку, показала ему свою небольшую грудь в ажурном беленьком бюстгальтере.
— Все, сдаюсь! — подняв руку, сказал Алексей. — Только застегнись — неровен час: медсестра зайдет вшпилить мне укол и нам будет перед ней неудобно.
— А это удобно держать меня в неведении почти целый месяц?!. — не сдавалась Наташа.
— Я больше не буду, — заверил ее Алексей, поднося к своим губам холодную девичью ладошку.
Спустя час Наташа ушла, оставив ему на прощание большое количество отпечатков своих жарких губ.
— Пусть все знают, что к тебе любимая девушка приходила, — шутила она, прикладываясь ярко напомаженными губами к гипсу на его груди.
— По-твоему, у меня еще и нелюбимые имеются? — подшучивая, спросил он.
— Пусть только появятся! Я им глаза повыцарапаю! Я теперь каждый день к тебе приходить буду!..
«Вот влип, так влип... — улыбнулся сам себе Алексей, когда Наташа ушла. — Это не барышня, а метеор, пострел какой-то! Вихрем в палату ворвалась, все вверх дном, даже мысли! Поделом тебе, Леха, будешь знать, как молодых девушек очаровывать! Собственно, ведь я ее вовсе и не очаровывал. Такая сама кого угодно очарует! Хороша Маша, да не наша: ведь совсем еще девчушка!.. Не пара она тебе, старый пень! Теперь вот задача — как ее в этом убедить! — Он снова попытался вполоборота повернуться, но от движения сломанных ребер тело пронзила резкая боль.» — Точно, развалина!.. — воскликнул он и снова стал размышлять: — «Кто же ее на меня навел? Наверно, Виталик... Приедет, я этому обормоту покажу, где раки зимуют!»
Неожиданно зазвонил телефон.
— Здравствуйте, дорогой Алексей Сергеевич! Это снова я! — услышал он в трубке Наташин голос.
Он хотел было отключить телефон, но она, словно угадав его мысли, предупредила:
— Если отключишь телефон, то я сейчас же вернусь! И вообще — брошу институт и пойду на работу в твою палату санитаркой!
— Оккупант ты, Наташка! Пользуешься моей временной немощью. Вот выздоровею, получишь по первое число!
— Я готова!.. Только выздоравливай скорее.
Она приходила к нему каждый день, принося, словно его в госпитале не кормили, супчики, блинчики, котлетки... Когда Алексей, не подумав, как-то в шутку сказал, чтобы она не скупала для него весь ассортимент магазина-кулинарии, Наташа обиделась и чуть не расплакалась.
— Ты, Лешенька, дурашка-грубияшка! Мне все девочки из общежития помогают для тебя готовить, рецепты новые выискивают, а ты... Они каждый день интересуются твоим здоровьем и хотят прийти со мной тебя проведать.
— Мне еще этого только не хватало! — возмутился Алексей. — Я вам не музейный экспонат, а госпиталь — не кунсткамера!
— Между прочим, в кунсткамере, мне мама говорила, уродцы всякие выставлены и карлики, а ты у меня — самый лучший и замечательный. Почему я не могу перед девчонками похвастаться?
— Василечек, ты опять за свое? Ведь договорились, что мы — только друзья. У нас нет будущего: стар я для тебя!
— Какое будет, такое и будущее... Оно все наше с тобой! Если ты меня не любишь, то так и скажи, но все равно ты — мой! Мне тебя гадалка нагадала! Ты будешь моим единственным мужчиной до самой моей смерти!
— Глупышка! Вобьют же себе взбалмошные барышни в голову всякую ерунду, наслушавшись выживших из ума теток, и рассказывают друг дружке сказки о вечной любви.

...Одним погожим днем Алексею сняли с груди гипс и отпустили домой. Беспокоила только сломанная, с порванными связками, нога.
— Леша, давай ко мне, — предложил ему заехавший за ним приятель. — У меня костыли для тебя крутые есть... Прошлой весной я три месяца сам на них прыгал.
— Свози меня, Валера, лучше к реке... Залежался я здесь.
В половину седьмого вечера Наташа, как по расписанию, появилась в госпитале.
— А твоего сегодня еще днем выписали! — сказала ей пожилая медсестра.
— Как — выписали? — растерялась девушка.
— Выздоровел, вот и выписали! Домой уехал с другом, там теперь и ищи!
— Я адреса не знаю... — пробормотала Наташа и тут вспомнила про телефон.
Через каждые несколько минут нервными пальчиками набирала Наташа нужный номер, однако абонент был недоступен. Подумала: «Сбежал от меня!.. Ведь даже не предупредил...» — и на ее щеке появилась горькая слезинка.
Девушка не знала, что у Алексея просто разрядился телефон, а на скамейке у реки Свислочи подзарядить его не было никакой возможности. Конечно же, позвонил ей в тот же день. Дрогнуло неприступное сердце закоренелого холостяка. И услышал он монолог всевозможных упреков, обид, а также ласковых и прекрасных слов искренне любящего его человека.
Алексей боялся этой любви, глушил ее в своей душе и сердце, хотя она овладевала им все больше и больше. Наташа часто оставалась у него ночевать, однако он ни разу не воспользовался случаем и не прикоснулся к ней, хотя та просила его сделать все наоборот. Иногда чувства к ней переполняли, но он не подавал вида — старался быть сдержанным и строгим.
«Дурень я набитый!» — думал про себя Алексей. Ему хотелось обнять лежавшее рядом, ставшее уже таким родным и близким, это очаровательное создание. Осыпать его самыми нежными в мире поцелуями, шептать в розовое ушко слова любви. Но какая-то неестественная сила постоянно удерживала его от этого поступка.
Однажды на рассвете Алексей проснулся от легкого прикосновения Наташиных губ. Он заглянул в ее синие, прозрачные, как утренняя роса, глаза и их уста слились в бесконечном поцелуе. Он ласкал ее долго и трепетно... И в то утро девушка стала женщиной...

Прошла осень, ее сменила долгая суровая зима, которая, несмотря на свою промозглость и стужу, не могла остудить чувства двух любящих сердец. Наташа и Алексей уже не могли долго находиться друг без друга. И когда он по долгу службы был в отъезде, она не находила себе места, вздрагивала от каждого телефонного звонка. Он понимал это и всячески пытался успокоить, подбодрить свой цветок-василек ласковым словом.
— Я уже видела тебя всего загипсованного! Ты ведь себя не бережешь, где надо и не надо лезешь к черту прямо на рога! Нас бы пожалел! — выговаривала она ему, провожая в очередной вояж.
— Кого это нас?
— У нас будет маленький! — сказала Наташа, сверкнув своими синими глазками, и уткнулась лицом в меховой воротник его куртки.
— После того как я встретил тебя, в моей жизни стали преобладать только хорошие новости, а эта — просто нет слов! Я люблю вас, женщина! — Он опустился перед ней на одно колено и негромко без пафоса произнес: — Будьте моей женой!
Наташа приехала домой рассказать о выпавшем ей счастье, но в это время отчий дом посетила беда. От большой дозы героина скончался ее брат Виктор. Все вокруг наполнилось трауром и слезами, а ее счастье в таком окружении было несколько неуместно. С тем она после похорон брата и уехала в Минск.
Пришла весна — пора цветов и любви. Алексей часто дарил цветы своей любимой. Когда ей исполнилось двадцать, преподнес полное ведро огромных белых роз. В последнее время он старался окружить Наташу еще большим теплом, вниманием и любовью. Она отвечала ему тем же.
— Василечек ты мой! — целуя, после близости шептал он ей. — Придет лето, я повезу тебя на сказочно красивый луг и усыплю с ног до головы васильками! Потом возьму тебя на руки и буду долго-долго кружить в лучах ослепительного солнца среди изумрудной зелени трав, бездонного неба и запахов луговых цветов.
— Лешенька, я так жду этого лета! — говорила она, млея от его слов и сладости бесконечных ласк...
Из командировки в Гродно Алексей должен был приехать девятого мая прямо домой к Наташиным родителям и попросить у них ее руки. Каждый уважающий себя мужчина должен пройти через это. Процедуру знакомства они уже несколько раз по независящим от них причинам переносили да и свежа была еще в памяти смерть Наташиного брата. Алексей с Наташей уже подумывали тихонько, без лишнего шума и суеты просто расписаться.
Служебные дела задержали Алексея, и он запаздывал. Наташа без конца тенью бродила по комнатам и подолгу стояла у окна. Все было готово к встрече будущего зятя, а приглашенные на торжество гости — близкие родственники и друзья семьи, вдоволь наговорившись, даже заскучали.
— Поехали, встретим его по пути! — предложил Наташе ее воздыхатель Андрей. — Сейчас мой друг на «БМВ» должен подъехать. Сашка машину четыре дня назад купил, классная тачка! Поехали!
— Поехали! — согласилась Наташа: без любимого ей совершенно не сиделось дома.
— Не ехала бы ты с ними, доченька, — остановила мать ее на пороге. — Что мы с отцом скажем, если твой Алексей приедет?
— Мамулечка! До его приезда еще час... Он мне звонил, сказал, что только из Минска выехал! Мы его с ребятами на подъезде к городу встретим!
Валентина долго смотрела и махала рукой в след черной иномарке. В тот момент она еще не знала, что через полчаса водитель этого автомобиля на повороте не справится с управлением и машина на большой скорости врежется в дерево. Ее любимица Наташенька от такого страшного удара погибнет мгновенно, не дожив до возможной встречи с Алексеем всего каких-то десять минут. Еще двое ехавших с ее дочерью парней в тяжелейшем состоянии будут доставлены в больницу. Всех троих работники МЧС с трудом выпилят из груды искореженного металла...
— Золотые, Алексей, были у меня дети, — стоя у гроба дочери, сказал Наташин отец своему несостоявшемуся и за ночь поседевшему зятю и, взяв его под локоть, скупо, по-мужски, заплакал.

2004 год, г.Минск