- Красивая, но - стерва!
- Да он придурок!!
Так они охарактеризовали друг друга в ответ на вопрос - он своего друга, а она – своей сестры : «Ну, и как?»
Его друг и её сестра познакомились на корпоративе. Компания, в которой работала Лейла – сестра Милы - занималась организацией такого рода мероприятий. А Рауф - друг Эмиля – был финансовым директором компании, которая проводила корпоратив. И встречи Лейлы и Рауфа, бывшие первое время сугубо официальными, вскоре перешли в более тесные. Поэтому, Рауф и пригласил её на корпоратив.
- Мне как-то неудобно. Я ведь совершенно чужой человек в вашей компании. – Сказала Лейла.
- Ну, во-первых, уже далеко не чужой. Ты, почти месяц, чуть ли ежедневно, приходишь к нам в офис. А, во-вторых, возьми с собой подружку.
- Я подумаю, ладно?
- Хорошо.
- Кстати, останови около магазина, пожалуйста. Сестра пригласила на рыбу, попросила купить по дороге вино.
- А сестра замужем?
Лейла замялась. У Милы была достаточно сложная ситуация. Выскочив замуж в девятнадцать лет, она развелась через три месяца. И только потом, уже получив развод, она узнала, что беременна. Мила собиралась сделать аборт. Лейла умоляла её одуматься. Обещала, что будет помогать сестре во всём. После долгих уговоров, Мила, всё-таки, согласилась оставить ребёнка. Она была на восьмом месяце беременности, когда встретила своего бывшего мужа на улице. Ему удалось найти нужные слова, и он сделал всё, чтобы Мила вернулась к нему. Но она наотрез отказалась снова идти в ЗАГС.
- Ну, уж нет! Ни за какие коврижки! Это тогда нас быстренько развели. А когда есть ребёнок, то фигушки! Придётся ждать год, потом время на раздумья. Не хочу! Так - спокойнее. В любой момент могу развернуться и уйти!
- А алименты? – Спросила Лейла и тут же поняла, что сморозила глупость. В отличии от бережливой, знающей цену деньгам Лейлы, Мила относилась к деньгам с ужасающей небрежностью. Но, странное дело, именно у Милы всегда и водились деньги!
- Пфф. – Мила пренебрежительно повела плечом. – Лейлуш, я тебя умоляю! Какие алименты? Этот козёл месяц работает - полгода ищет работу! Мы живём на мои деньги, и все вы прекрасно это знаете.
И это было абсолютной правдой. Муж Милы, неплохой, в принципе, парень, был патологически ленив. А вот Мила обладала удивительной деловой хваткой. Свои первые деньги она стала зарабатывать ещё в первом классе. К шести годам, прекрасно умевшая считать и писать, она покупала в переходе метро за копейки заколочки, резиночки, бантики и всякую девичью радость. В классе девчонки приходили в восторг. И Мила предлагала купить, конечно, уже дороже той суммы, которую отдала сама. У малышни больших денег, конечно, не водилось. И Мила с удовольствием давала в «рассрочку». Причём, держала всё в памяти, не ведя никаких записей. Она прекрасно помнила кто, сколько и когда должен ей денег.
Так продолжалось и в старших классах, и в институте.. Купив на распродаже какую-нибудь шмотку, она перепродавала её одноклассницам и однокурсницам, естественно, добавляя уже не копейки, а довольно внушительную сумму.
- Господи, эти курицы реально верят, что эти тряпки я беру у соседки, которая привозит их из Турции! – Говорила она Лейле, ловко пересчитывая купюры. - На, держи! – Протягивала она сестре деньги.
Мила была щедрой и транжирой. Но, однажды, когда на операцию отцу не хватало денег, она, молча, поставила перед родителями внушительную пачку денег. Родители устроили целый допрос с пристрастием. Их можно было понять. Ну, откуда у семнадцатилетней девушки, студентки, тысяча долларов?! Это же сумасшедшие деньги!
- Слушайте, я не украла их и не на панели заработала! Мозги просто иметь нужно! Деньги валяются у вас под ногами, а вы не видите их! Ты, папа, прости конечно, всю жизнь на своём мясокомбинате вкалываешь! Да на твоём месте другой уже собственную мясную лавку бы открыл! А ты, мама? Да с твоими мозгами у тебя уже своя компания могла бы быть! Ты знаешь, какая потребность в хороших бухгалтерах?
- Я - не вор!! И мать твоя - честный, порядочный бухгалтер!– Кричал отец, покрывшись багровыми пятнами.
- И что? Вам памятники поставили? Я не собираюсь считать копейки всю жизнь, как вы! Если есть возможность заработать – я это сделаю! Вы оглянитесь, высуньтесь из своей норы! Посмотрите - что творится вокруг!
А вокруг творились «девяностые».. И Лейла понимала, что в словах Милы есть львиная доля правды. Вот, их соседка по лестничной площадке, тётя Люда. Она раньше работала с их мамой, в НИИ. А пару лет назад она устроилась на фирму. И теперь у них дом - полная чаша, машину - иномарку, правда, подержанную - купили. Ремонт такой отгрохали, что глаз не отвести. Сына, тупого, как пробка, верзилу, Лёшку, устроили в платный институт. Муж Люды - бывший военный - уволился со службы. И теперь он работал начальником охраны у какого- то новоявленного шишки – бизнесмена, которые в те годы плодились, словно грибы после дождя.
Через месяц после того скандала, Мила заявила родителям, что собирается в Турцию. Отец слёг с давлением, мама тихо плакала. И только Лейла с восторгом смотрела на старшую сестру.
- А с кем ты едешь? Надолго? Не страшно? И зачем ты едешь? - засыпала она Милу вопросами, помогая сестре укладывать вещи в спортивную сумку.
- Ты тётю Зарифу знаешь?
- Эта алверчи? * (ал- вер – возьми- дай, дословно, по смыслу – торгаш. ) Из дома напротив?
- Да. Я у неё пару раз вещи брала и перепродавала однокурсницам. Так вот, она предложила мне поехать с ней за товаром. Знаешь, она пару лет назад начала ездить в Турцию, Иран, Сирию. Везла отсюда утюги, электрические чайники, коврики шерстяные, кипятильники. Там на базаре продавала, на вырученные деньги шмотки покупала и, знаешь, в несколько раз дороже здесь продавала. Вот те, кто, как тётя Зарифа, в то время начали это делать, здорово поправили своё материальное положение. У Зарифы сейчас три комиссионки в городе! Так вот, у неё в Турции есть связи хорошие. Теперь она утюги и всякую хрень не продаёт. Едет с деньгами, отоваривается. У меня есть тысяча долларов. Она сказала, что поможет, познакомит с нужными людьми, покажет дешёвые места.
- А не боишься? - Спросила Лейла, прижимая к груди брюки, которые складывала, и, глядя на сестру глазами, полными страха и тревоги.
- Нет. Не боюсь. – Твёрдо ответила Мила. – Знаешь, Лейлуш, я не хочу жить, считая копейки! Я не хочу носить дешёвые вещи! Покупать дешёвые продукты! Я хочу жить богато, понимаешь? Хочу отдельную квартиру! И обставить её по своему вкусу! Хочу дорогую одежду! Машину! Надеяться на то, что на мне женится какой-нибудь богатенький отпрыск - не собираюсь! Деньги тянутся к деньгами, понимаешь? Да, бывают исключения. Но я в сказки ещё с детства не верю, ты же знаешь. И я не собираюсь заниматься проституцией, не хочу быть любовницей старого, вонючего урода, ложиться с кем-то в постель ради денег! Я возьму себе в мужья красивого, здорового парня, чтобы дети у меня были красивыми!
Вернулась Мила через неделю. Она похудела, загорела. И Лейле показалось, что Мила даже стала как-то выше. Когда она сказала об этом сестре, та, засмеялась, легонько щёлкнула её по носу и сказала:
- Ну, во-первых, вполне возможно, что я выросла. Потому, что мне пока восемнадцать лет, и я всё ещё расту. А во-вторых.. – Она помолчала несколько минут и сказала уже совсем другим, серьёзным, тоном: - Я, действительно, выросла, Лейлуш.
В течении следующего года Мила ездила с той самой тётей Зарифой несколько раз и в Турцию, и в Иран, и в Сирию. Тучная, но очень подвижная, она одевалась всегда пёстро и несуразно. Она была точь-в-точь похожа на тётушку из индийского фильма «Зита и Гита». Не хватало только сари и родинки между бровей.
Зарифа никогда не была замужем. Периодически в её жизни появлялись мужчины, но, не выдержав склочного характера, быстренько исчезали. Вагиф был её родным племянником. Его мать - родная сестра Зарифы, погибла в автокатастрофе, когда Вагифу едва исполнилось три года. Отец Вагифа остался прикованным к постели. Родители забрали несчастного к себе, в район, где он и умер через три года, так и не встав на ноги.. Вот Вагифа и взяла себе в мужья Мила. Именно она взяла его себе в мужья, а не вышла замуж. Вагиф был красивым, высоким, здоровым парнем. Патологически ленивым и бездарным. После развода и примирения, но без повторной регистрации брака, Мила снова стала жить вместе с Вагифом и Зарифой. У Милы с Зарифой сложились прекрасные отношения. Только с Милой Зарифа обращалась как с равной. Она видела, что в этой, совсем ещё девчонке, таится недюжинная деловая хватка.
- Ты мне напоминаешь меня саму. Триста лет тому назад, дорогая. Такая же бесстрашная. Ты знаешь, что в первый раз я поехала в Турцию автобусом. Господи, как вспомню. Какие тюки пришлось тащить, как ругалась с таможенниками, как за каждую лиру глотку драла.. Ну, ничего.. Оно того стоило. А все эти разговоры о семейном очаге, о тихом домашнем уюте.. Это всё хорошо, конечно, но только в том случае, если характер не такой как у меня, у тебя. Ты моего Вагифа не бросай, Мила. Он дурак, конечно, но безвредный. А тебе с мужиками будет сложно. Вернее, им с тобой. Мужики не любят сильных, умных, да ещё и таких, чертовски, красивых, женщин как ты. И самое главное, что ты ребёнка родила. А Вагиф - ну, для здоровья же нужен тебе секс! Вот и пользуйся. Все эти розовые сопли не для тебя. Вот, если появится мужчина, сильнее тебя настолько, что ты сможешь чувствовать себя за ним как за каменной стеной, тогда и строй свою личную жизнь. Но и тогда, поклянись мне, что не оставишь Вагифа на волю судьбы. Ему же для счастья немного надо. Он не пьёт, не курит, не гуляет. И не потому, что такой весь из себя хороший. Ему просто лень!
Шли годы. Зарифа постепенно передала управление своими магазинами Миле, прекрасно понимая, что её дражайший племянник способен только на одно - пустить всё по ветру.
Вагиф жил в однокомнатной квартире, которую ему купила со временем Мила и вёл безоблачную жизнь. Он регулярно получал деньги, которые тратил достаточно умеренно. Периодически в его жизни появлялись девушки, но серьёзные отношения у него ни с кем не складывались.
А Мила с дочкой жила в трёхкомнатной квартире Зарифы, которую та переписала на имя их с Вагифом дочки, которую Мила назвала в честь Зарифы. Счастью старшей Зарифы не было предела.
- Ты сделала меня самой счастливой женщиной на свете! – Говорила она, обнимая и целуя Милу. – Спасибо тебе, родная моя.
Зая - Зарифа младшая - росла тихим, послушным ребёнком, не доставлявшим никаких проблем. Даже обычные детские проблемы- прорезывание зубов, какие-то детские болезни - словно, обходили этого, похожего на ангелочка, ребёнка стороной. Мила совершенно спокойно оставляла ребёнка на попечение Зарифы и полностью посвятила себя бизнесу.
В её жизни, как и предрекала тётя Зарифа, периодически появлялись какие-то мужчины. Но, увы. Каждый из них хотел чувствовать себя полновластным хозяином в её жизни. А Миле само возникновение этой мысли казалось нелепым и, если вначале её это смешило и забавляло, то со временем стало раздражать настолько, что она просто прекратила знакомиться и, опять же, как и предрекала тётя Зарифа, она периодически занималась сексом с Вагифом. Во-первых, для здоровья, во- вторых, как мужчина, в этом плане, Вагиф устраивал её полностью. Он был всё так же красив, страстен, силён, ласков и нежен. И, самое главное, он совершенно ей не мешал, не лез вообще ни с какими вопросами.
Когда Миле исполнилось тридцать пять лет, умерла тётя Зарифа. Мила очень тяжело перенесла утрату. Она искренне любила эту женщину, которая вырастила её мужа, помогла Миле стать той, кем она являлась на сегодняшний день, а последние пятнадцать лет тётя Зарифа полностью посвятила себя заботе и воспитанию Зарифы младшей, Зайки, их – Милы и Вагифа - дочери. Зайка тоже очень любила свою Няняшку – (нянЯ - бабушка) - так она звала тётю Зарифу и любила её намного больше, чем свою, родную, бабушку, маму Милы. А с отцом Милы, со своим родным дедушкой, Зая не ладила совершенно. Хмурый, вечно с недовольным выражением на лице, он постоянно читал ребёнку какие-то нотации, делал замечания. Зая с огромным нежеланием ходила в гости к родителям Милы. Не по годам смышленая, уравновешенная, она не капризничала, не хныкала, а просто, словно исполняя повинность, молча, собиралась в гости к бабушке с дедушкой, проводила с ними несколько часов и, со вздохом облегчения, возвращалась домой. Единственная, кого Зая обожала - это была Лейла. Обожание было взаимным. С первого дня Лейла возилась с малышкой, старалась максимально помочь тёте Зарифе по уходу за малышкой. Лейла водила Заю на прогулки, ходила с ней в театры, кино, на качели, в зоопарк. А когда Зая пошла в школу, то Мила, появилась там только первого сентября, когда Зая пошла в первый класс. Вернее, в тот день Заю провожали в школу все. И тётя Зарифа, беспрестанно утиравшая ярким платочком слёзы, крупными горошинами катившиеся по её счастливому лицу; и родители Милы - как обычно, мама робко улыбалась, а отец недовольно хмурился. Пришёл и Вагиф со своей очередной пассией - прелестной молодой девушкой, которая восторженно лопотала и лезла ко всем с поцелуями. Вернее, ко всем, кроме Милы, стоило только той окинуть девицу своим ледяным взглядом. Постояв немного, Мила подошла к дочке, присела перед ней, обняла, поцеловала и сказала:
- Зая, ты не обидишься, если я уйду? Мне срочно нужно в аэропорт, самолёт через полчаса приземлится, я должна встретить человека и забрать вещи.
- Мамуль, конечно, не обижусь. – Сказала Зая, в свою очередь, обняв и поцеловав Милу. – Я же понимаю - бизнес есть бизнес.
И именно Лейла ходила на все родительские собрания, ездила с классом в туры, в музеи, театры, приходила на школьные представления. И именно Лейла водила племянницу на танцы, наряжала её, шила наряды. Одним словом, как и обещала когда-то, уговаривая Милу не делать аборт, Лейла растила племянницу вместе с тётей Зарифой. За что Мила была безмерно благодарна сестре.
Личная жизнь у Лейлы как-то не ладилась. До двадцати двух лет она ни в кого не влюблялась, ни с кем не встречалась. А в двадцать два года она влюбилась.. Влюбилась так, что потеряв здравый смысл, наплевав на все условности, стала любовницей женатого мужчины, который был старше её на целых семнадцать лет. Эти, больные отношения, длились семь лет. До тех пор, пока её любовник не умер. Смерть, если можно так говорить о смерти в принципе, была нелепой. Большой любитель охоты и рыбалки, он полетел специально с друзьями на рыбалку, в Норвегию. И утонул.
Прошло несколько лет с того времени и Рауф был первым мужчиной, который смог заинтересовать Лейлу на столько, что она перенесла сугубо деловые отношения в другое русло. Именно поэтому, Мила, прекрасно понимая, что это значит для сестры, не раздумывая, согласилась пойти с ней на корпоратив.
И вот, на этом -то корпоративе, и состоялось знакомство Милы и Эмиля, друга Рауфа, который так же был на корпоративе. Эмиль, кроме того, что был другом Рауфа, финансового директора компании, являлся ещё и независимым советником по инфраструктуре компании.
Рауф представил всех друг другу. Мила и Эмиль, мельком, бросив взгляды друг на друга и, обменявшись парой, ничего не значащих фраз, не проявляли какое-то время друг к другу никакого интереса. Где-то через полтора – два часа, когда праздник бы в самом разгаре, Рауф предложил поехать Лейле на берег моря.
- Я знаю одно, изумительное, местечко, где подают такую рыбу.. – Рауф, закатив глаза, покачал головой.
- А, к Октаю что ли? – Спросил Эмиль, стоявший неподалёку.
- Ну, да. Поедем, Лейла? Давай, и Мила с Эмилем с нами. Кстати, хорошо звучат ваши имена вместе! – Сказал он, подмигивая Миле и Эмилю. И Мила, и Эмиль, переглянувшись, оба скривились в улыбке.
- Мил, поедем? – Робко спросила Лейла.
- Конечно, поедем. – Незамедлительно согласилась Мила. Она видела, что Рауф небезразличен Лейле и ради вот этого, счастливого огонька в глазах сестры, которого Мила так давно уже не видела, она готова была поехать куда угодно и с кем угодно. – Только, один момент. Я за рулём. Поедем на двух машинах?
- Нет, зачем? Поедем на моей. А Ваша машина может совершенно спокойно остаться здесь, во дворе нашего офиса. Кстати, Эмиль, ты за рулём или как?
- Или как. Я же на корпоратив приехал, дурак я, что ли?
- Ну, тогда получается, что все, кто за рулём - дураки? - Спросила Мила, глядя на него, чуть прищурившись.
- Именно, так. Кроме тех, кто не пьёт спиртное.
Мила несколько секунд пристально посмотрела ему в глаза, затем, произнесла:
- Железная логика..
Ужин в ресторане на берегу моря прошёл замечательно. В том смысле, что рыба была, действительно, очень вкусная, погода – прекрасная. Лейла и Рауф выглядели счастливыми… А вот Мила и Эмиль… Они весь вечер спорили, по любому поводу. И, если Эмиль, пытаясь отстоять своё мнение, распалялся, размахивал руками, бегал вокруг стола, говорил много и пространно, сыпля заумными фразами, цитируя классиков, то Мила, отпивая маленькими глотками вино, внимательно выслушав очередное ораторское выступление Эмиля, дождавшись момента, когда тот, умолкал, произносила две- три фразы - очень лаконичные - которыми в пух и прах разносила доводы Эмиля. Тот, несколько секунд, опешив, смотрел на неё. В его глазах смешивалось несколько разных эмоций, переполнявших его нутро. Он и недоумевал, и злился, и распалялся ещё больше. Лейла и Рауф, наблюдая за ними, хохотали, утирая выступившие слёзы.
Эмиль заводился ещё больше от сознания того, что его, признанного в своём, мужском, кругу оратора и мнение которого всегда считалось авторитарным, вот так, на раз-два уделала какая –то красотка, по одному взгляду на которую можно понять, что, кроме гламурных журналов и сопливых сериалов, собственной внешности – не дай Бог, локон неправильно завит или ноготок поломался! - ничего не интересует. Нет, ну в самом деле! Что она может смыслить в бизнесе? Или в политике? Вот она, вот эта кукла?! Судя по одежде, она имеет щедрого любовника. Уж в чём – в чём, а в дорогих вещах Эмиль разбирался хорошо. Во вкусе, конечно, ей не откажешь. Это Эмиль отметил сразу. Люди, несведущие, вряд ли поняли бы, что эти, простые на первый взгляд, вещи, действительно, являются брендами. Вон та девица, нацепившая на себя платье, с огромным логотипом, скорее всего, отвалившая за него кучу денег в каком-нибудь «бутике» на Торговой, ходит с таким высокомерным видом, словно на ней платье с первой линии известного кутюрье. А вот простое, блекло-розовое платье на Миле - действительно дорогая вещь. И, если тряпку с той девицы можно купить не только в «бутиках» на Торговой, но и в более «не престижных» магазинах, то платье Милы, во всяком случае здесь, в Баку, вряд ли ещё где можно встретить. И Эмилю было достаточно одного, вскользь, брошенного взгляда на часы, нежно - розового оттенка, чтобы понять - они золотые.Он чуть напряг память и вспомнил даже название коллекции –« Lady Oystel Perpetual». Да, несомненно, любовник у Милы - щедрый, а, если, вдобавок, он ещё и сам покупает ей вещи, то вкус у него, во всех смыслах, отменный.
И вот, эта кукла, сидит, попивает вино, и, глядя на него своими кошачьими глазами, даже не пытается скрыть насмешку. Эмиль, неожиданно, почувствовал прилив злости и раздражения. Эта женщина его просто бесила.
Ужин затянулся и как-то очень плавно перешёл в завтрак, тоже на берегу моря, но уже в другом ресторане.
В город они приехали в десять утра. Было воскресенье и во дворе здания компании, в которой работал Рауф, обычно переполненном машинами, стояло несколько автомобилей. Когда, попрощавшись, Мила и Лейла направились в сторону самой шикарной машины, Эмиль присвистнул.
- Ну, и как тебе Мила? - Спросил его Рауф.
- Красивая, но - стерва! –Незамедлительно последовал ответ. Рауф, звонко рассмеялся. – Чего ржёшь? – Эмиль беззлобно ткнул кулаком друга в бок.
- Да, так, Ничего. Просто, она тебя уела. И, признайся, дорогой мой, она очень отличается от твоих глупых красоток.
- И чем? Голова – два уха! Такая же тёлка, как и все! Завалил бы её, конечно, с удовольствием!
- Как бы, наоборот не получилось! – Продолжал подтрунивать над ним Рауф.
- Чегооо?? А –ха!! Щас!! Наоборот! – Эмиль завёлся, как –обычно, с пол оборота. Остановить его уже было невозможно, он сел на своего любимого конька - на тему о том, что все бабы дуры и их предназначение заключается только в том, чтобы ублажать их, мужчин и знать своё, бабье, место.
Примерно, такой же, диалог состоялся и между сёстрами. Сев в машину, Лейла, пристёгивая ремень безопасности, спросила у Милы:
- Ну, и как тебе Эмиль?
- Да он придурок! – Так же, незамедлительно, раздался ответ Милы. – Он же твёрдо убеждён в одном! Все бабы - дуры! И единственный смысл нашей жизни – это подчиняться им, мужикам! И, знаешь, меня совершенно не удивляет тот факт, что он был дважды женат. Да я бы с таким придурком и дня не прожила бы, без желания убить его. А вот Рауф мне понравился. Одобряю, сестрёнка. И мне нравится, как он на тебя смотрит.
- Как? – Счастливо улыбаясь, спросила Лейла.
- Ну, как –то вот так. – Ответила Мила и, воспользовавшись тем, что на светофоре зажёгся красный свет, повернулась к Лейле и, растянув на лице блаженную улыбку, посмотрела на сестру взглядом, полным нежности и любви. Лейла, не выдержав, расхохоталась и, потянувшись, поцеловала Милу в щёку.
- Ты у меня самая замечательная, Мил!
- Да, нет. Я - стерва. Это ты у меня замечательная..
С той встречи прошло два месяца. Лейла и Рауф, за плечами которого был неудачный брак, закончившийся изменой жены, потихонечку присматривались друг к другу. Они не торопили события. Рауф не тянул Лейлу в постель, хотя, безумно желал её. Но он интуитивно чувствовал, что если проявит настойчивость в этом вопросе, то может вспугнуть Лейлу. Она рассказала ему историю своей любви. Рауф тоже рассказал ей о том, что женился он по любви, да ещё, вопреки воле родителей – единственный сын, профессорская семья, отец читал лекции за границей и они всей семьёй объездили всю Европу и Америку! А он привёл в дом девицу, фактически, с улицы. И то, что жена, которую он любил и холил, изменяла ему на протяжении многих лет, стало для него огромным потрясением. Конечно, в отличии от Лейлы, у которой не было ни одного мужчины на протяжении трёх лет, Рауф вёл, далеко, не монашеский образ жизни. Наоборот, сразу, после разрыва отношений с женой, пока шёл бракоразводный процесс, который его жена - ушлая девица из провинции - превратила в настоящий ад, Рауф пустился во все тяжкие. Он менял женщин, практически, ежедневно. Устраивал настоящие оргии на пару со своим закадычным другом, Эмилем. А Эмиль дважды разводился как-раз по той причине, что был не в силах устоять ни перед одной красоткой. Он был жутким бабником и именно благодаря его обширным знакомствам, недостатка в женщинах друзья не испытывали. Затем, когда первая волна прошла, Рауф остепенился и ограничил свой круг общения двумя-тремя женщинами, с которыми периодически встречался и которых периодически менял.
А вот к Лейле он стал испытывать давно позабытые чувства. Он очень красиво за ней ухаживал, устраивал сюрпризы, угадывал её желания. Но телесные удовольствия он продолжал делить с другими женщинами. Вернее, уже с одной. С Наилей. Наиля работала в одном из филиалов компании. Она была красива, сексуальна и, главное, прекрасно понимала суть их отношений и не строила никаких иллюзий. Её устраивали их периодические встречи и то, что Рауф был достаточно щедрым. К тому же, благодаря ему, Рауфу, она сделала себе неплохую карьеру - примерно, через год их отношений, Наиля стала занимать должность главного менеджера того самого филиала, в который устраивалась оператором. Единственным условием, которое ей поставил Рауф – не изменять ему.
- Если тебе захочется с кем –то отношений, просто, скажи мне. Я не создам тебе никаких проблем, поверь. Но, не дай Бог, если я узнаю, что у тебя, кроме меня кто-то есть…
Он не докончил фразу, но Наиля прекрасно поняла, что следует за этой недосказанностью. И, нужно отдать ей должное, несмотря на всю свою привлекательность и неусыпное внимание со стороны мужчин, Наиля отвергала все ухаживания и её общение с другими мужчинами было сугубо деловым или товарищеским. Рауф знал это точно. Потому, что памятуя о горьком опыте, он, через Эмиля, устраивал Наиле, неоднократно, «проверки». И ни одна попытка не увенчалась успехом. Наиля отшивала всех, не раздумывая. Она прекрасно понимала – на данном этапе лучшего любовника, чем Рауф, среди претендентов нет. Вот, появится более выгодный вариант, тогда она и поставит Рауфа в известность. Всё будет честно и открыто, как он и хотел.
Лейла, конечно, понимала, что Рауф - красивый, молодой мужчина и при этом, достаточно обеспеченный материально - имеет с кем-то связь определённого рода. Но в течении всего времени их общения у неё не было повода для ревности. Никогда не было того, чтобы ему кто-то звонил на сотовый и Рауф или отклонял звонок, или, извинившись, отходил в сторону. На её звонки он перезванивал сам, практически тут же. Если же звонил с опозданием, то извинялся и говорил, что был занят по работе. Лейла верила ему. А то, как он ухаживал, взгляды, которыми он одаривал её, ласковые слова, да и всё поведение в целом, не оставляли у неё никаких сомнений в том, что Рауф испытывает к ней сильное чувство. Она отвечала ему взаимностью. А то, что им обоим пришлось перенести тяжёлые, душевные травмы, делало их максимально чуткими друг к другу. Они оба боялись вспугнуть то чувство, которое робко зарождалось между ними.
А Мила была полностью погружена в свой бизнес. Недавно она купила помещение и занималась его оборудованием под магазин. Не доверяя никому, она лично занималась всеми вопросами, начиная с ремонтных работ и заканчивая подбором персонала. И, глядя на эту женщину, которая в свои тридцать пять лет выглядела, максимум, как двадцатипятилетняя девушка, трудно было поверить, что она уже пятнадцать лет занимается одним из самых сложных направлений бизнеса - торговлей одеждой. Это только кажется, что нет ничего проще – там купил, тут продал, да ещё и продал гораздо дороже, чем купил. Только люди, сами занимающиеся этим, знают – насколько всё сложно. Сколько сил, знаний, воли нужно иметь, чтобы не просто устоять на плаву, но и развивать свой бизнес. Только им ведомо, сколько приходится рисковать, и насколько не предсказуема каждая сделка. У Милы уже давно были налажены нужные связи с нужными людьми. Уже давно остались позади те дни, когда она тащила на себе тюки, от тяжести которых ломила спина и боль в позвоночнике уже никогда не отвяжется. И не счесть того, сколько раз она ругалась с таможенниками на родной границе, сбивая сумму, которой они безбожно обкладывали товар. Сколько раз приходилось ей доказывать наглым мужикам в погонах, что разговора тет-а-тет не получится. И она не собирается решать вопросы так, как предлагают они. Она была согласна переплатить им, но не более. И только благодаря тому, что у покойной тёти Зарифы уже были свои магазины, Мила была избавлена от проблем с помещением и с реализацией товара. Если добавить ещё и это, и все проблемы связанные с этой частью вопроса, то можно составить слабое представление о том, каково это - заниматься торговлей.. А ещё налоги и несметное количество тех, кто хочет запустить руку в бизнес, не прикладывая никаких усилий. Но, слава Богу, для Милы всё это было уже давно позади.. У неё были крепко налажены связи с нужными людьми в нужных местах. Последние несколько лет её главная задача состояла в том, чтобы удержать и развивать своё дело. К счастью, ей это удавалось на славу.
Лейла позвонила ей как-раз в тот момент, когда она ругалась с поставщиком мебели.
- Лейлуш, повиси! – Сказала ей Мила в трубку и Лейла послушно «висела», слушая, как Мила ругается по другому телефону с каким-то Тофиком, который отправил не те полки. – Тофик! Если сегодня к вечеру в моём магазине не будет тех полок, которые я тебе заказывала по каталогу, то я не верну тебе это говно, которое ты мне отправил и не оплачу оставшуюся сумму. И ты меня знаешь! Я ведь так и сделаю!
Судя по –всему, Тофик не сомневался в том, что Мила сдержит своё слово, потому, что через несколько минут молчания, Мила сказала:
- Хорошо. В десять вечера. Ни минутой позже. Давай. Да отвали ты, Тофик! У тебя в роду хоть один здоровый или живой человек остался, скотина ты такая?! Не клянись, мне это неинтересно! В десять! Всё! Слушаю, Лейлуш. – сказала Мила совсем другим голосом. В нём чувствовались и усталость, и тепло одновременно. – Я совсем замоталась с этим магазином. Рекламу уже пустили, открытие через неделю, всё готово, товар уже завтра прибудет, а этот сукин сын мне не те полки отправил. Ну, да, ладно. Сегодня в десять будут мои полки, иначе, я его урою. Как ты, как мама, Зая как?
Зая уже неделю жила с мамой Милы и Лейлой, в их квартире. В такие дни, когда Мила была позарез занята или улетала куда-то по делам, она отправляла дочку к маме и сестре, прекрасно понимая, что там её дочке будет комфортно. После смерти отца Милы и Лейлы, Зая с большим удовольствием ходила к ним в гости и даже с бабушкой отношения стали гораздо теплее.
- Всё хорошо, дорогая, не волнуйся. Мы все прекрасно понимаем, как ты занята. А я вот почему звоню. У Рауфа день рождения. Он хочет пригласить и тебя. Он хотел позвонить сам, но я сказала, что сначала сама с тобой поговорю.
- Когда у него день рождения?
- В следующую субботу.
- Так, минутку.. – сказала Мила.
Лейла слышала лёгкое дыхание Милы. Обладая всё той же великолепной памятью, Мила не вела никаких записей, напоминаний. Она прекрасно помнила - на какое время и какие у неё намечены дела. И Лейла знала, что молчит Мила потому, что прикидывает в уме – что у неё намечено на следующую субботу.
- Во сколько и где? - Услышала Лейла через минуту.
- В девять, сначала поедем в ресторан, потом, кажется, в клуб, караоке. Рауф заедет за мной. Если хочешь, поедем вместе.
- Спасибо, дорогая, я своим ходом. Ты мне название ресторана скажи и всё.
- Ну, это тебе сам Рауф скажет. – Засмеялась Лейла.
Потом, они обсудили подарки, которые собирались дарить имениннику.
- Лейлуш, я собиралась сегодня заехать, но эти чёртовы полки меня достали. Я завтра зайду. С мамой и Зайкой я позже поговорю. Пока. Целую.
- Пока, родная. Не волнуйся. Всё хорошо. Я тоже тебя целую.
Минут через десять Миле позвонил Рауф и пригласил её на свой день рождения. Он и назвал ей ресторан, в котором собирался отмечать именины.
Неделя пролетела незаметно. Дела с открытием магазина были улажены. Первая же неделя показала, что Мила не ошиблась с выбором места. К тому же, было начало осеннего сезона, и весь товар был совершенно новым. Персонал был подобран так же очень умело. Старшей в магазин Мила назначила Тому – одну из своих первых продавщиц. Тома была одной из немногих, которым Мила доверяла. Естественно, во всём, кроме финансовых дел. Всю свою бухгалтерию Мила вела сама. Помогала ей в этом мама, которой Мила отправляла работу на дом.
В субботу, спланировав все свои дела так, чтобы освободиться уже к обеду, Мила посвятила несколько часов себе. Она провела их в салоне - массаж, маникюр, педикюр, укладка роскошных волос, макияж. До ужина в ресторане оставалось ещё время и Мила, прежде, чем поехать к себе домой, чтобы переодеться, заехала к маме. Лейлы не было дома - она уже была в ресторане с Рауфом. Он попросил её поехать с ней и проверить - всё ли в порядке, не забыли ли чего. Мама и Зая были заняты очередным увлечением - вышивали нитками мулине. Посидев немного с мамой и дочкой, выпив с ними чаю, Мила поехала к себе домой, переоделась и ровно в девять она въехала во двор ресторана. Сидя в машине, она позвонила Лейле.
- Да, Мила! – Голос Лейлы был таким звонким, счастливым, что Мила, невольно, улыбнулась.
- Привет, Лейлуш. Я уже во дворе. В какой зал?
- Рауф, Мила приехала. – Сказала Лейла Рауфу. Его ответ Мила не разобрала из-за громкой музыки. –Сейчас тебя встретят, Мил. - Передала Лейла слова Рауфа.
- Хорошо. – Сказала Мила.
Минуты через три она увидела, как из дверей ресторана вышел мужчина, в светлом костюме и, обведя двор ресторана взглядом, направился в сторону её машины. Было уже достаточно темно, а свет падавший со спины, скрывал лицо мужчины и, только когда тот, открыл дверь машины и галантно протянул руку, чтобы помочь Миле выйти из машины, она узнала в нём Эмиля.
- Позвольте Вашу руку, миледи – Сказал он, шаркнув ногой.
Настроение у Милы было великолепным и она, решив подыграть, протянула ему руку, с самой любезной улыбкой, на которую только была способна и, выйдя из машины, сделала лёгкий реверанс:
- Благодарю Вас, сир. Вы очень любезны.
- Моя любезность не идёт ни в какое сравнение с Вашей красотой, миледи.
С этими словами Эмиль поднёс её руку к своим губам и поцеловал. Мила, не выдержав, прыснула.
- Ну, обмен любезностями прошёл, на мой взгляд, успешно. Теперь можно перейти и к колкостям. – Сказала она.
Эмиль посмотрел на неё, хитро прищурившись и, предлагая свою руку, сказал:
- Лично я все свои иголки оставил дома. Предлагаю на сегодняшний вечер закопать топор войны.
Мила рассмеялась и, взяв его под руку, с удовольствием отметив про себя упругость мышц, скрывавшихся под тонкой тканью костюма и тепло его ладони - Эмиль накрыл её руку своей, другой свободной рукой - сказала:
- Ну, хорошо. Договорились.
Весь вечер Эмиль не отходил от Милы ни на шаг. Он был удивительно галантным, сыпал анекдотами, ухаживал за ней. Мила, к своему удивлению, не раз ловила себя на мысли о том, что в отличии от первой встречи, ей было приятно его внимание. И, если бы не этот факт, то она, вероятнее всего, ушла бы со дня рождения, просидев некоторое время. Кроме Лейлы, Рауфа и Эмиля она не знала здесь никого. Рауф, естественно, был занят гостями и Лейлой, и, если бы не Эмиль, то Миле было бы скучно. Но, благодаря ему, вечер для неё пролетел незаметно. Они много танцевали, и она с удовольствием отметила про себя, что Эмиль - великолепный партнёр.
- Ты отлично танцуешь. – Сказала она ему.
- А я ходил на танцы.
- Правда?
- Да, ещё на музыку, шахматы, рисование, плавание, бои без правил. Одним словом, тяжёлое было детство. Я ведь единственный ребёнок и родители сделали всё, чтобы испортить мне детство. Но это я раньше так думал. По мере того, как я становился старше, я понимал, что они всё сделали правильно.
- А я вот не ходила ни на танцы, ни на музыку. Школу ненавидела, институт тоже. В принципе, высшее образование мне так и не понадобилось. Просто, подала документы на ура. И, как ни странно, поступила.
- Какой институт?
- Педагогический. Но со второго курса перешла на заочное.
- Замуж вышла?
- Да, но причина была не в этом.
- А в чём, если не секрет?
- Нет, конечно, не секрет. Просто, я считала это лишней тратой времени. Я зарабатывала деньги.
Эмиль, чуть отстранившись, удивлённо посмотрел на неё.
- В смысле?
- Ну, ездила за шмотками в Турцию, Иран, Сирию и реализовывала здесь.
Неожиданно для себя, совершенно не расположенная к откровению, Мила рассказала ему о том, как ещё в школе она научилась зарабатывать деньги. Рассказала и о тёте Зарифе, о том, какую роль в её жизни сыграла эта женщина. Рассказала она и о Вагифе.. Изумление в глазах Эмиля всё больше и больше возрастало, когда он слушал её.
- Теперь у меня сеть магазинов. Есть два магазина, в которых товар достаточно дорогой. Один из них я открыла буквально на днях. Они оба находятся в центре города. Два магазина - с более умеренными ценами - на Нариманова*.(Район в Баку, который считается приближённым к центру.) И ещё один, в Ахмедлах*(Ахмедлы – Район в Баку, периферийный), в который я отправляю залежавшийся товар. Там его продают, практически, по оптовой цене.
Она говорила ему всё это без тени бахвальства.
- А кто тебе помогает всем этим заниматься?
- Никто. Я привыкла делать всё сама. Мама помогает с бухгалтерией, и всё.
- Так ты, получается, бизнес –леди?
- Получается! – Со смехом сказала Мила.
Эмиль, поднёс её руку к своим губам и поцеловал.
- Миледи, примите моё искреннее восхищение. Честно говоря, при первой нашей встрече, я решил, что ты – просто фифа, у которой есть, прости за откровенность, крутой папик.
- Ну, раз пошла такая свистопляска, то и я хочу признаться, что после первой встречи у меня тоже состоялось о тебе очень нелестное мнение. Я решила, что ты - пардон - просто придурок.
Они весело расхохотались и, неожиданно, Эмиль закружил её в танце, крепко прижав к себе. Милу обдало жаром. Ей было приятно чувствовать силу его рук, упругость тела. И, будучи очень чувствительной к запахам, она с удовольствием вдыхала аромат, исходящий от Эмиля..
После ресторана Рауф, Лейла, Эмиль, Мила и ещё несколько пар решили поехать в караоке. Мила оказалась в караоке в первый раз в жизни.
- Ты серьёзно? – Удивился Эмиль, когда она сказала ему об этом.
- Абсолютно. У меня просто не было на это ни времени, ни желания.
- А как же ты отдыхаешь?
- Я? Ну.. Сплю. – Призналась Мила.
- Нет, дорогая, это - не дело. Нужно уметь расслабляться, выплёскивать усталость. А петь ты умеешь?
- Понятия не имею!
- Сейчас проверим!- Сказал Эмиль.
- В смысле?
- Заказывай песню
- Чтооо??- В голосе Милы был нескрываемый ужас. – Ты с ума сошёл?? Я не буду петь!
Рауф, Лейла и остальные, поняв в чём дело, стали дружно галдеть и, в конце – концов, Мила сдалась.
- Хорошо! Только, дайте я, хоть подумаю, какую песню спеть, чтобы меня тухлыми яйцами не закидали.
- Ладно, уговорила. Ты пока думай, а я спою.
Голос у Эмиля был сильным и приятным. Ему аплодировали все, кто был в караоке. Мила листала альбом с песнями, пытаясь выбрать что-то, но из-за волнения, охватившего её не на шутку, она читала названия песен, узнавала их, но, как ни старалась, не могла вспомнить мотив. В конце-концов, отчаявшись, она выбрала песню, которую буквально на днях слышала одним ухом. Это была песня Кати Лель «Мне в твоих руках тепло..». Передавая ей микрофон, Эмиль, слегка, сжал её пальцы - они были ледяными.
- Слушай, не волнуйся. Ты же - бизнес –леди!
Его слова подействовали на неё успокаивающе. Она удивилась сама тому, что прекрасно помнила и слова, и мелодию песни.. Ещё больше её удивили овации, раздавшиеся, когда она закончила петь. Хлопали и кричали «браво» все- не только их компания, но и все, кто был в караоке, и официанты, и менеджер клуба.. Лейла, обойдя стол, подошла к Миле, обняла и расцеловала её.
- Ты - молодец!! Мила, как же ты хорошо поёшь!! – Говорила Лейла, глядя на Милу повлажневшими глазами.
Щёки Милы, буквально, пылали. Когда Лейла отошла от Милы, Эмиль тут же обнял её и расцеловал в обе щеки. Мила сначала растерялась, а потом залилась счастливым смехом. Ей было так хорошо, так весело, как никогда в жизни!
- Ты - лиса!! Ой, лиса!! - Говорил ей Эмиль.
- Почему?
- Говорила, что петь не умеешь!
- Я не знала, правда. Это - в первый раз в жизни, честное слово!
- Так я тебе и поверил!
Был пятый час утра, когда все они, дружной толпой, вышли из клуба.
- Поедем за город! – Предложил Эмиль.
Его предложение было встречено всеобщим одобрением.. После бурных споров, решено было кто в какой машине поедет и в каком именно направлении. Выбор пал в Гечреш. *(Зона отдыха.) Рауф тут же позвонил кому-то. Переговорив, он сообщил, что заказал номера в гостинице. Эмиль, естественно, сел в машину к Миле. На заднем сидении поместилось ещё три человека. Через пару часов четыре машины въехали в зону отдыха. Их уже ждал завтрак, в беседке, прямо около реки. Позавтракав, решили разойтись по номерам, чтобы выспаться хотя бы несколько часов.
И, когда Лейла, отозвав Милу в сторонку, смущённо краснея, спросила, не будет Мила против, если она пойдёт в номер с Рауфом, Мила, не раздумывая, ответила, что она совершенно не против. А так как все приехавшие были парами, то оказалось, что им с Эмилем придётся заселиться в одном номере.
- Ну, миледи, не соизволите ли пойти почивать? – Спросил Эмиль, предлагая Миле руку.
- Соизволю, сир, ещё как! – Сказала она, беря его под руку.
Она не испытывала совершенно никакого напряжения или дискомфорта от того, что ей придётся спать в одном номере и в одной постели с мужчиной, которого видела второй раз в жизни. Мила просто не думала об этом. Она хотела только одного - спать!
В номере, первым делом, Мила приняла душ и высушив в ванной комнате волосы, она вышла, надев гостиничный халат - совершенно новый, в упаковке. Глаза, буквально слипались. Эмиль курил на балконе. Увидев, что она вышла из ванной, он, выбросив окурок, вошёл в комнату. Он закрыл жалюзи и задвинул плотные шторы.
- С лёгким паром.
- Спасибо. – Еле сдерживая зевок, ответила Мила, уже ложась в постель.
Эмиль прошёл в ванную. Это было последнее, что она увидела - она уснула, кажется, ещё не до конца дотянув одеяло.
Мила не знала, сколько она проспала. А, благодаря кромешной тьме в комнате, было невозможно определить - ночь за окном или день. Несколько секунд Мила не могла сообразить - где она находится вообще. Но потом, вспомнив, она, тихонечко повернулась – Мила, обычно, спала на левом боку.
Рядом спал Эмиль. Глаза уже привыкли к темноте, и она чётко различала, что он лежал на спине, заложив руки за голову. Торс был голый, а одна нога выпросталась из-под одеяла, другая была согнута в колене. Дыхание было ровным, глубоким и, почти, не слышным. Опираясь на локоть, Мила, с удовольствием разглядывала его. Он был очень красив. Крупное, сильное тело, чёткие черты лица, удивительно длинные и густые ресницы. «И зачем мужчинам такие ресницы и брови?» - С досадой подумала Мила.
Вдруг, ресницы его вздрогнули и он, открыв глаза, повернул голову к ней и, улыбнувшись сквозь сон, прошептал чуть охрипшим со сна голосом:
- Спи, балам* (Бала - детка, балам - моя детка).
С этими словами он, повернувшись на бок, легко, одним движением, повернул и Милу спиной к себе, тщательно укрыв одеялом, повозившись несколько минут так, что её ноги оказались зажатыми между его ногами, поцеловал Милу в макушку, ещё чуть –чуть поёрзал, устраиваясь поудобнее, затем, поцеловал её в шею, прижал крепко к своей груди и прошептал ещё раз:
- Спи, балам.
Мила лежала, чуть дыша.. Так уютно, спокойно и хорошо ей не было никогда…. никогда в жизни…