Нет, не исчезнет с карты России этот забытый Богом край. Край камышовых озер и малых перелесков. Тысячи журавлей собираются здесь, в зеленых джунглях, устраивают свои свадьбы, напоминая птичью голландию. Если приглядеться поближе, то можно увидеть и колонии пеликанов.
Все это богатство края уникально. Кругом стоит тишина. Лишь птичий гомон оживляет природу. Поблизости нет ни производств, ни шумных автострад - все здесь создано для жизни и процветания.
Варгашинский район Курганской области. Сколько раз я поражался этим провинциальным уголком. Между перелесками - черноземные земли, засеянные пшеницей, гречихой. Комбайны, как в море корабли, неустанно трудятся с раннего утра до вечера.
Еще в семидесятых, не было здесь хороших дорог в районах, газификации. От того и жизнь казалась заглогшей. Своеобразное автобусное сообщение между деревнями осуществлялось по шоссейкам без дорожного покрытия. После первого дождя превращались они в нстоящий ад для водителей. Скользкая глина, размытая дождем, останавливала все движение, что - ни проехать, ни пройти без приключений. Жизнь останавливалась на время. Народ в деревнях сидел по домам, никуда не выезжал.
Лишь, только в девяностых годах, заасфальтировали между деревнями дороги, жить стало легче. В отличие от семидесятых, местные жители стали обзаводиться личными авто, вместо тракторов. Появились и бизнесмены.
Жизнь, вроде бы, стала налаживаться - да не тут то было. Грохнул кризис, обвал, развал Союза.
Развалились мелкие хозяйства, все кудо-то подевалось.
Местные воротилы прикупили земли получше, перестроились, завели новые порядки.
Половина плодородных земель осталась без хозяев. Раньше-то, куда ни глянешь - кругом яровая пшеница колосится с метр высотой. Покосы распределяли в совхозе и то - по неугодьям. В деревне было стадо в двести голов. На все лето приезжал я сюда погостить. Деревня Строево гудела днем и ночью.
Из двухсот домов ни одного дома не было пустого. Молодежь по вечерам сидела на лавочкахи развлекалась кто как мог. Нет-нет, да и доносился с краю деревни звук гармошки, допоздна гуляла молодежь, были слышны смех - моллодежь развлекалась.
Работала школа, клуб, автохозяйство, ферма, молочный завод.
По утрам просыпались мы с петухами, их по всей округе было множество. Гусиные стаи с гоготом летели к озеру. В каждом дворе, кроме собаки, были и куры и утки, откармливали к зиме поросят. По утрам мы пили парное молоко...
Да разве ж, все перескажешь. Порою, даже, казалось, что здесь жизнь была веселее, чем в городе. И я совсем не ощущал скуки. Каждый год я встречался со старыми друзьями, перед школой не хотелось уезжать в город. Все думали, что так будет всегда.
Прошло сорок лет. Я рвусь на попутке в летнее раннее утро по новой, асфальтированной дороге. Эти двадцать пять километров преодолеваю за полчаса. Мелькают знакомые перелески, открытые поля. Впереди показался знакомый перекресток края деревни.
Что-то, до глубины души тронуло и на глазах появились слезы радости.
Водитель приветливо произнес - добро пожаловать к нам в гости! Вот она - родная сторонушка, ноги сами спешили выскочить и помчаться так же, как и вчера...
Стояла идеальная тишина. Деревня, словно пустая, смотрела на меня, как на инопланетянина. Глаза искали знакомые окна... Ни лая собак, ни единой курицы, ни гусей - все, как будто, вымерло. Лишь, красивое огромное озеро, поблескивая золотистыми лучами от солнца, приветливо встретило меня, радовалось, заигрывая своими гребешками от ветерка.
С трудом я отыскал знакомый двор. Недалеко, напротив, смотрел на меня своими пустыми окнами без рам, стандартный каменный дом на двух хозяев. Повалившиеся заборчики палисадников еще , кое-где, напомнили мне о детстве. За дворами не было ничего - ни яблонь, ни ухоженных огородов. В некоторых дворах не было даже домов, старые-то, сгнили и пошли на дрова...
Глубокое чувство растерянности овладело мной. Сердце сжималось от боли от увиденного. Я прошелся от края до края деревни. Не нашел я старых домов, где прошло мое детство - лишь, пустыри, заросшие высокой травой да остовы старых фундаментов напомнили о прошлом. Мир, казался мне потерянным, трудно было поверить и осмыслить.
Все, чем я так гордился, что так влекло меня в этот край, о чем думал ночами - все ушло в небытие. Остались только старые мои фотографии в альбоме. Веселые улыбки моих друзей и родственников.
Увидев в отдалении от деревни дом пчеловода Дмитрия, поплелся напрямую, через пустые дворы к нему. Старая хозяйка копошилась в огороде и с трудом открыла мне калитку.
Неожиданная встреча с Дмитрием оживила мое сознание. Что-то, знакомое промелькнуло в голове. Он с трудом узнал меня. Мне пришлось напомнить ему о наших встречах, когда он угощал меня медом в старые времена. Да ты тот Сашка - с радостью, разглядывая повнимательнее меня - спросил он? Помню, помню вас, мальчишек, городских.
Вот это встреча! Заходи Сашок, будем пить чай с медом.
Как и прежде, старая хата, прибраная и с внутренней прохладой освежила меня.
Угощал Дмитрий и наливочкой и чайком с пряниками - все казалось мне, как в старые добрые времена.
Пойдем, Сашок, на наше кладбище, через дорогу - сказал он, покажу тебе всех.
Мы шли по пустынному полю, солнце неумолимо жгло.
Знакомые мои фотографии смотрели на меня из рамочек, словно тянулись ко мне рассказать о прожитых годах. А вокруг стояла тишина. Ни гогота птиц, ни стада коров, ни людей.
Почти во всех каменных домах подведен газ - из земли торчат желтые трубы с заглушками. Только в некоторых домах есть подводка вовнутрь, там еще теплится жизнь.
Словно вековые Помпеи с пустым взглядом окружали меня.
Забытый Богом край еще ждет своего покровителя, ждет и надеется, что все изменится, зацветут сады и заиграют во дворах гармошки и запоют девчата старые добрые песни. И будут справлять свои свадьбы в камышовых джунглях журавли и пеликаны.