Он вернулся домой после почти двух лет отсутвия. Двери комнат были закрыты плотно и только со стороны кухни что-то тихо потрескивало. Прошел в свою комнату и, бросив рюкзак, как был в одежде, упал на кровать и заснул. Проспал долго, слишком долго, и когда открыл глаза, не мог понять, где находится. Вспомнил, что дома, и пошел на кухню. Шел на чудесный запах, который так часто вспоминался ему в далеких странствиях. Так пахла знаменитая выпечка соседки Муси, которая была волшебницей в своем кулинарном искусстве. Что она только не создавала на их коммунальной кухне. Ей вполне могли позавидовать и маститые кондитеры, если бы попробовали ее творения. Из под ее рук выходили ореховые торты и наполеоны, кренделя, пирожные, эклеры и масса всяких вкусностей, названия которых она произносила с легким французским прононсом. И сейчас она что-то творила у плиты, где стоял умопомрачительный запах свежей сдобы и выпечки.
- А Мишка, с возвращением, - сказала она не отварачиваясь от плиты. Садись, скоро будут готовы твои любимые круасоны с кофе по-венски.
Он сидел и блаженно жмурился в ожидании, когда поспеют чудесные изделия, о которых так долго мечтал. Вышел во двор дома и, закурив трубку, подумал, что пора уже завязывать с этой кочевой, почти цыганской жизнью. Жизнь в геологических экспедициях довела его до того, что он потерял семью, хорошую квартиру, и возможность видеться с сыном. Да и кто мог вынести его бесконечные и долгие отлучки. Хотя дома всегда водились деньги и достаток, но его самого там видели редко.
Однажды все это завершилось разводом, разменом квартиры и отбытием жены с сыном в другой город. Ему досталась большая комната в коммунальной квартире, правда, в центре города, но он не роптал. Все так же мотался в поисках редкоземельных металлов по всей стране, и считался одним из лучших геологов в этой сфере деятельности. Государство с лихвой одаривало его всякими денежными премиями, которые он почти все отправлял жене и сыну. Но, с каждым годом эта кочевая жизнь становилась ему в тягость. Да и годы брали свое. Уже не было той лихости и отваги, когда хотелось отыскать новое месторождение, а потом получать хвалебные оды от высокого начальства.
Муся позвала к столу, который был, как всегда накрыт у них в комнате. Она ненавидела есть на кухне, считая это плебейскйой привычкой. Пожить она в молодости успела в разных европейских странах, куда ее папашу отправляли на закупку обородования для его ведомства. Маман ее была совсем не приспособлена к бытовым дрязгам, так как все делала прислуга. А когда не стало отца, и они вернулись на Родину, то все заботы по хозяйству легли на плечи Муси. И она прибежав из школы, кормила мать, котрая только и делала, что тратила все свое время на походы в разные салоны красоты и посиделки с подругами.
Но однажды ее втравил в авантюру один из ее многочисленных ухажёров, из–за которого были потеряны все накопления, и пришлось переезжать в комуналку. Матери пришлось идти работать секретаршей, куда ее по старым связям устроил в одно из министерств старинный друг отца. Но и это скоро закончилось. Мать стала сильно пить, опустилась и Муся ее потеряла прямо в аккурат перед оканчанием института. Потом в ее жизни появился Боба, однокурсник который в ней души не чаял, и они стали вместе жить. Детьми оне не обзавелись, хотя долго и по всякому старались, что всю любовь и ласки выплескивали друг на друга, хотя молодость уже давно была за горами.
Они всегда радостно встречали его, словно это их сын возвращался из дальних странствий и сейчас все подробно опишет, куда его заносила судьба–индейка, как любил поговаривать Боба. И сейчас, сидя у них в комнате за этим чудесным, почти семейным, столом, неторопливо рассказывал, где и в какие места забрасывала судьба. Муся и Боба смотрели на него с обожанием и восхищением, и им казалось, что они вместе с Мишкой ходят по непроходимым лесам и одолевают крутые горы. Сами то они, из столицы никуда и никогда не уезжали. Когда он спрашивал, почему те хоть на юг не поедут отдохнуть, то они только загадочно улыбались и молчали.
- А, что дорогой ты наш сосед. Не надоела тебе еще твоя беспутная, кочевая жизнь, - спросил его Боба. А то знаешь в моей конторре освободилось одно место. Очень хорошее и, честно сказть, прибыльное. Я знаю, что ты всегда был при деньгах, ну и там у тебя будет неплохой заработок. Даю гарантию. Ты, меня знаешь. Если я, чего предлагаю, то плохого не посоветую. Подумай на досуге и ответь мне на следующей неделе.
Мишка еще долго сидел у соседей, играя в преферанс втроем, так как Муся и Боба были завзятыми игроками, и играли, как асы. Разошлись почти за полночь и Муся налила всем, как она говорила, по ночному колпачку дорогого французского коньяка, который всегда водился у них. Откуда у соседей водились деликатесные вина и коньяки, икра да балыки, Мишка только мог догадываться. Но никогда не спрашивал у них, да и работой Бобы тоже не очень интересовался. Значит были у того такие возможности или по должности положено было иметь, как тогда говорили спец–паек.
Он долго мучился над предложением Бобы. Прикидывал и так и эдак. Представлял, как он сидит в офисе и протирает штаны, а в пять вечера возвращается домой, мается от безделья или таскается по кабакам. А когда же он сможет увидеть удивительные восходы и закаты в дальнем далеке. Видимо никогда. Да и кто меняет свою жизнь, которой отдал столько лет своей жизни. Завтра он собирался ответить отказом своему доброму соседу.
Но утром его разбудил Боба и попросил оставить у него невзрачный, старенький молочный бидончик. Предупредив, что отдать его надо будет только Мусе и больше никому. Он забрал у него пошарпанный временем, старый предмет домашнего обихода, и положил в платяной шкаф среди другого старого хлама. А через день отбыл снова в долгую экспедицию на север.
Вернулся только через год и, зайдя в квартиру, понял, что тут произошла катастрофа. Дверь квартиры Боба и Муси была опечатана устрашающей, иссиня–черной, казенной печатью. Дом пропах затхлотью и безлюдьем, как будто здесь этих милых и добрых соседей никогда не было. Кухня стояла сиротливая и холодная. Все былые запахи чудес кондитерского искусства Муси испарились, видимо навсегда.
Стал узнавать, что же произошло в их доме, пока он странствовал по городам и весям. Выяснилось, что Бобу арестовали за финансовые махинации в крупных размерах и дали огромный срок, который он не смог перенести. Муся тоже его пережила недолго. Пока комната соседей пуста, но ему сказали в домоуправлении, что он, как заслуженный и уважаемый человек, может претендовать на дополнительную жилплощадь. Надо только подать соответствующее прошение.
Вечером складывая вещи в свой шкаф, увидел старый бидончик, оставленный соседом на хранение. Сейчас уже некому его возвращать и было решено посмотреть, что же там такое содержалось. Пока он его вскрывал от заржавевшей крышки, тот выпал из его рук и упал на пол. То что высыпалось перед ним поражало воображение. Здесь сверкали бриллиантовые сережки, дорогие кольца с алмазами, золотые цепи, старинные ордена и еще много всякого добра, которое видимо стоило целое состояние. Никуда он заявление о квартире писать не стал. И через месяц опять уехал куда-то, даже никто не удивился, что ни через год, ни через два он не возвратился в дом. И вообще здесь уже не появлялся. Потом ходило много слухов, что якобы он пропал в одной из экспедиций, другие говорили, что видели его в другом городе с женщиной. Но в стране победившего социализма его больше никто и никогда не видел.
29.05.16