Аннотация
Когда мужчину и женщину тянет друг к другу, как магнитом – это страсть. Когда страсть длится годами, несмотря на роковые обстоятельства, серьезные ссоры и долгие разлуки – это настоящая любовь. Но даже самая большая любовь не может стать единственным смыслом жизни для натур сильных и целеустремленных. Роман охватывает около двадцати лет, в течение которых Наталье и Борису довелось пережить перестройку, развал Советского Союза, смену строя и ценностных ориентиров. Они боролись за место под солнцем в кошмаре 90-х годов, теряли друзей, но вновь поднимали голову и шли дальше…
Ниже публикуется отрывок из романа, который полностью можно найти на ЛитРес
БОЛЬШЕ, ЧЕМ ЛЮБОВЬ
Часть первая
Хлопнула входная дверь. Наташа вздрогнула, обреченно вздохнула, затем плеснула коньяка в стакан и залпом выпила.
Уехал! А она так ничего и не сказала ему. Не успела даже слова вставить, даже не намекнула, что все поняла и простила, и сама готова попросить прощения. Ну почему, почему она так долго тянула со своим объяснением? И вот, дождалась - Борис бросил ее. Бросил как раз тогда, когда она поняла, как он нужен ей. Поняла, что не должна была отталкивать мужа, который переживал не меньше, чем она.
Бутылка стояла перед носом и в голову пришла довольно глупая мысль - напиться. Напиться, чтобы забыть. Забыть, что муж бросил, забыть обо всем и заснуть…
Ну и что? Она забудет на сегодня, а завтра опять ее будут глодать все те же мысли…
Ее любимая героиня в трудные минуты повторяла: «Я не буду думать об этом сейчас». Правильно - что толку терзаться? Оттого, что она будет рыдать или биться в истерике, Боря не вернется.
Наташа выпила еще и пробормотала:
- Ничего. Он сказал, что будет приезжать. Пусть к Димке, но мы увидимся. Не может быть, чтобы он разлюбил меня… То, что нас соединяло - больше, чем любовь… И я знала это почти с первого дня. Сколько лет прошло, четырнадцать или пятнадцать?..
Глава 1
Кому-то лето 1980 года запомнилось Московской Олимпиадой, кому-то - смертью Высоцкого и французского шансонье Джо Дассена. Наташе Виноградовой оно запомнилось тем, что в тот знойный август она стала студенткой Ленинградского института текстильной промышленности. Вместе с Людкой, лучшей подружкой, они подали документы, вместе сдавали экзамены и обе прошли по конкурсу.
Началась студенческая жизнь, которая поначалу казалась поразительно свободной: уроки делать не надо, к доске не вызовут… После занятий девушки ходили на нашумевшие спектакли, доставали билеты на недели зарубежного кино. Едва узнав об открытии выставки картин Ильи Глазунова, Наташка с Людкой решили, что обязательно должны ее посмотреть. За ними увязалась еще одна девочка из их группы, Яна. Молчаливая и несколько медлительная литовка из Паланги планомерно изучала достопримечательности Ленинграда, и не упускала случая сходить на интересную экскурсию вместе с питерскими студентками.
Очередь из любителей живописи завивалась вокруг здания Манежа и заканчивалась на бульваре Профсоюзов. Под надзором блюстителей порядка публика терпеливо топталась на ноябрьском ветру, медленно продвигаясь к вожделенным дверям. Рядом с подругами в очереди оказались три парня, не упустившие случая познакомиться с симпатичными девушками. Ребята были студентами разных вузов, но старыми школьными друзьями. Наташа сразу же выделила среди них Павла - темноволосого, с умными серыми глазами.
Всей компанией ходили по Манежу, а после выставки добрели до улицы Желябова, где, отстояв еще одну очередь, объелись пышками. Расставаясь возле метро на Канале Грибоедова, договорились о следующей встрече. Всю дорогу до дома Людка щебетала про Валентина. Какой он смешной, сколько анекдотов знает… А Наташе такие балаболы никогда не нравились. Она хотела сказать, что ей понравился Паша - но почему-то смолчала. Мало ли кому кто с первого взгляда нравится?
Но и при следующей встрече Павел ее не разочаровал. По вечерам в постели она мечтала: как бы устроить так, чтобы в другой раз он вызвался проводить ее до дому… Они с Людкой живут в одном дворе, и если вместе поедут - это будет не то… А еще надо избавиться от навязавшейся на их голову Яны. Девчонка явно не вписывается в компанию. Иной раз за вечер двух слов не проронит…
Впервые Наташке настолько понравился парень, что захотелось остаться с ним наедине. Конечно, она и раньше влюблялась, платонически. Например, в девятом классе, в учителя истории, а еще раньше - в Алена Делона и испанского певца Рафаэля. Но все это были детские влюбленности, не имеющие отношения к настоящей жизни. Вот Людка от Депардье с ума сходит - и что? Где она, а где Депардье… А Пашка - вот он, рядом, и в следующее воскресенье они опять встретятся.
Она увидела его раньше, в среду, сразу как вышла из института. Он стоял почти напротив, на углу Герцена и Кирпичного переулка и высматривал кого-то в шумной толпе отучившихся на сегодня студентов.
У Наташки сердце замерло: пришел! Специально пришел, чтобы встретиться с ней! Она обернулась к Людке, лихорадочно придумывая, как бы поделикатней намекнуть, чтоб она испарилась, как вдруг подруга схватила ее за руку:
- Ну, дела! Ты посмотри на нашу бледную литовскую моль… Да это ж она с Пашкой целуется!
Остановившимся взглядом Наталья проследила, как повисла на шее у Павла их сокурсница, как они, обнявшись, побрели в сторону Невского проспекта.
- Во дают! - восторгалась рядом Людка. - Нет, ты что-нибудь замечала? И когда успели?
- И что он нашел в этой заторможенной дуре? - проговорила Наташа таким тоном, что подруга удивленно уставилась на нее.
- Ты чего, Наташка? Он что, тебе нравится?
- Павел? Вот еще! По-моему, Саша намного симпатичнее. И интереснее, все-таки будущий журналист…
Вообще-то она не обращала особого внимания на третьего в их компании парня, но сейчас решила, что отомстит Пашке, и Янке заодно. Вот в ближайшее воскресенье и отомстит!
Ребята встретились возле кинотеатра «Ленинград». Павел пришел вместе с Яной. Людка незаметно толкнула подругу - мол, смотри. Но Наташа сделала вид, что все так и должно быть. Паша с Яной, Людка с Валькой, а сама она просунула руку под Сашкин локоть.
- Холодно сегодня…
- Пошли скорее, в кино согреемся. Английский фильм, на Московском кинофестивале второй приз получил.
- Я с тобой рядом сяду, Саш. Ты ведь хорошо английский знаешь? Вдруг там будет неточный перевод?
После сеанса компания разделилась на три пары. Целый час Наташа с Сашкой простояли у нее в парадной. Обсуждали кино, которое только что смотрели, говорили о своих любимых фильмах. Саша оказался интересным собеседником. Он много читал, любил поспорить, обо всем имел собственное мнение. Прощаясь, они договорились о следующей встрече.
Наташа опоздала на свидание на целых двадцать минут. Сделала это умышленно, ей было интересно, дождется ли Сашка?
Он стоял у выхода с эскалатора на Технологическом, явно нервничая, то и дело поглядывая на часы.
- Я что, сильно опоздала? - спросила она, косясь на завернутые в кальку цветы.
- Ага, боюсь, начнут без нас.
- Кто и что начнет?
- Мы идем на сейшн по случаю юбилея свадьбы моего однокурсника. Представляешь, целый месяц как они поженились!
В большой сталинской квартире набилось человек пятнадцать студентов-журналистов и их подруг. Девушки выглядели взрослее Наташи, держали себя раскованно. Наталью удивило, что Денис, молодой муж, заигрывал со всеми девицами подряд, а его супруга Оля вела себя весьма рискованно с длинноволосым молодым человеком в линялых джинсах.
Готовя с Ольгой на кухне очередную порцию бутербродов, Наташа не удержалась и спросила:
- Вы что, правда, женаты?
- Тебе паспорт показать? - рассмеялась Оля и потащила ее в спальню. Там, не обращая внимания на самозабвенно целующуюся на постели парочку, она достала из тумбочки паспорта и свадебный альбом.
- Ну, теперь поверила? - спросила она. - А если ты о том, что Денька в коридоре с Иркой обжимается - так у нас свободный брак.
Подобные отношения не укладывались у Наташи в голове.
- Как же так, после свадьбы…
- Какая разница - до свадьбы, после свадьбы? - пожала плечами Олька. - Мы ведь взрослые люди. В Европе, между прочим, давно уже сексуальная революция. «АББУ» знаешь? Так они, говорят, вообще все вчетвером живут, в смысле - спят.
Нравы будущих журналистов Наталью несколько шокировали, но все равно ей понравилась эта шумная, не считающаяся с условностями команда. Ребята пили дешевое вино, закусывали бутербродами, танцевали, а больше спорили о музыке и литературе. Как-то совершенно естественно во время танца Саша в первый раз поцеловал ее.
После этой вечеринки они стали встречаться ежедневно. Ходили в кино, чаще в «Кинематограф», где крутили старые шедевры, посещали институтские вечера, просто гуляли. Наташа стала считать Сашку своим парнем. Она и думать забыла о своей мимолетной влюбленности в его бывшего одноклассника. Сашка намного лучше! Ей нравилась его горячность в спорах, его длинная челка и то, как он откидывает ее со лба привычным взмахом головы. Нравилось, как он целуется, как его руки ласкают ее и хотят с каждым разом все большего.
Незадолго до Нового года Наташиной маме выделили на работе путевку в дом отдыха. В первый же вечер после маминого отъезда Наташка пригласила друга к себе. Вот тогда все и произошло.
Сначала она даже не поняла, понравилось ли ей. Но Саша был в восторге, он хотел повторять это снова и снова, шептал: «Я люблю тебя», и она уступала его натиску. Три дня они провели, почти не вылезая из постели. Лишь когда Сашка в очередной раз позвонил домой предупредить, что не придет, и на вопрос матери о том, где пропадает, ответил, что готовится с другом к экзаменам, Наташа опомнилась:
- Ох, у меня ведь завтра зачетная неделя начинается! Все, Сашенька, иди домой, а то я математику завалю.
Она с трудом выпроводила друга, и целую неделю честно посвятила занятиям. Правда, сосредоточиться было довольно трудно, но к 31 декабря за ней не числилось ни одного хвоста, и оставались целых три дня до первого экзамена.
Новый год влюбленные встречали вдвоем и, поцеловавшись после боя курантов, уже не могли оторваться друг от друга. В эту ночь Наташа впервые испытала полное наслаждение от близости. Как поразили ее эти ощущения! Теперь она жила, будто во сне, только и мечтала остаться с Сашей наедине. Она не могла понять, почему окружающие ее женщины не счастливы так, как она, ведь многие из них замужем и занимаются каждую ночь любовью.
Когда Ольга Павловна, Наташина мама, вернулась четвертого января из отпуска, то сразу почувствовала - с дочкой что-то случилось. Однако возможности поговорить по душам не находилось: к ее приходу с работы Наташа с Сашкой улетучивались - в гости, в кино, просто погулять. Наталья оставляла записку, чтобы мама не беспокоилась, и возвращалась, когда та уже спала. Иногда их принимал на ночь кто-нибудь из друзей, если квартира была свободна от родичей. Наташа звонила домой, сообщала, что с ней все в порядке и тут же вешала трубку. Одному богу известно, как они с Сашей умудрились сдать сессию.
Зимние каникулы Сашка предложил провести у него на даче. Даже перед отъездом Наташа не поговорила с матерью, просто написала на клочке бумаги, что едет с однокурсницей в Псков.
Домик в садоводстве был мало приспособлен для зимнего житья, но Сашу с Наташей это не волновало. Все казалось им чудесным: и треск поленьев в печке-буржуйке, и каша из брикета, и суп из пакетика, и чай с печеньем. Даже походы по узкой обледенелой тропинке за водой превращались в замечательное приключение. И конечно, волшебной была каждая ночь, хотя к утру комната выстывала, и так не хотелось вылезать из-под одеяла, чтобы растопить печку. Впрочем, они и не торопились…
Но «медовая» неделя закончилась, пришло время возвращаться домой. Наташа понимала, что объяснения с мамой не избежать и, открывая дверь в квартиру, опасалась, что та сразу набросится с нотациями. Но мама даже не выглянула из кухни. Лишь когда Наташа разделась и умылась с дороги, позвала:
- Поди сюда, поговорим. А то уж и не вспомню, когда тебя видела, - строгим взглядом Ольга Павловна проследила как дочь, опустив голову, усаживается за стол.
- Надо понимать, ты у меня стала совсем большая, ведешь взрослую жизнь?.. Вечерами и ночами пропадала, потом на неделю исчезла. И ни у какой подруги ты не была! Куда бы ты без Люды поехала? А она дома, лепетала мне про какую-то девочку из вашей группы, наверняка врала. Ты не хочешь мне все рассказать? Кто он? Какие у вас планы? Познакомить нас, наконец?
Наташа почувствовала, что краснеет, она просто не знала, куда глаза девать от стыда. Конечно, она очень любила маму, которая после смерти отца, уже почти десять лет, растила ее одна. Но даже мысли не возникало делиться с мамой сокровенным. На некоторые темы в их доме говорить было не принято, слово «беременная» никогда не произносилось, мама заменяла его бессмысленной формулировкой «она в положении». Даже сейчас Наташа все еще стеснялась в присутствии матери смотреть «поцелуйные» сцены по телевизору - либо выбегала из комнаты, либо отворачивалась, делая вид, будто что-то ищет. Предугадать такие эпизоды было нетрудно, да и фильмы по телику крутили одни и те же, знакомые наизусть. Книги, в которых могли попасться описания любовных сцен, мама прятала на полках за другими - более подобающим для девочки чтением. Конечно, к тринадцати годам все они были тайком прочитаны, и не по одному разу. Едва получив паспорт, Наташа записалась во взрослую библиотеку ДК Кирова и вскоре были буквально проглочены все «Анжелики» и даже «Декамерон». Кроме любопытства, при чтении ощущалась какая-то истома, но обсудить это Наташа могла только с Людкой, единственной подругой. Та тоже любила читать, вот и получалось, что свой опыт девчонки черпали из книг. Даже то, чем девушка отличается от женщины, подруги узнали лишь на уроке биологии в десятом классе, а до этого гадали: как герой романа или фильма после брачной ночи узнал, что у его жены уже кто-то был?
Сейчас мать смотрела укоризненно, а Наташа не знала, как сказать, что влюбилась.
- Его зовут Саша Соловьев. Мы познакомились на выставке, он в университете на журфаке учится, третьекурсник…
- И с ним ты провела все это время? У вас все было?.. Не отвечай, и так вижу… Ох, - вздохнула Ольга Павловна, - говорили мне на работе, что нельзя в таком возрасте девушку одну оставлять! А я тебе доверяла…
- Ну что случилось-то, мам? Мы с Сашей любим друг друга!
- А то, что от любви дети бывают, тебе известно? А ты уверена, что эта любовь навсегда?
Наташа была уверена, что мама никогда не знала такой любви, как у них с Сашкой, и запальчиво ответила:
- Мам, я уже взрослая и сама за себя отвечаю! И вообще, не девятнадцатый век на дворе!
- Какой бы век ни был… Помнишь, как в песне поется: «Часто мужчины нас любят не строгими, в жены лишь строгих берут…» А если ты поторопилась?.. У него хоть серьезные намерения?.. Ведь если он тебя бросит - ты можешь вообще замуж не выйти! Кому хочется быть девяносто девятым у жены?
Наташка не ожидала такого, и слезы сами собой покатились из глаз. Ольга Павловна смягчила тон и обняла дочь:
- Наверное, я виновата сама, надо было раньше с тобой об этом говорить. Успокойся, доча, все у тебя будет хорошо. И не прячь от меня своего Сашу, не съем я его и женить на тебе насильно не буду.
Когда на следующий день Наташа представила своего друга маме, та только сказала:
- Вроде неплохой парень, а там - кто знает? Жить-то тебе…
Теперь влюбленные могли спокойно проводить вечера у Наташи дома.
В начале летних каникул они с компанией на неделю отправились в поход под Приозерск. Погода стояла отличная, они вернулись домой загорелые и искусанные комарами. А с пятого июля зарядили дожди, казалось, лето закончилось. И тут Сашка преподнес Наташе сюрприз - они вдвоем поедут к морю, в Севастополь, и билеты уже куплены. Один его товарищ каждый год отдыхает в Северной бухте у родственников, и уверяет, что там за рубль в день можно снять койку.
Целый месяц Наташа и Саша прожили в снятой недалеко от моря комнате как муж и жена - так они представились хозяйке. Показывая паспорта, сказали, что поженились только что. Хозяйка перелистала красные книжечки, усмехнулась, не обнаружив штампов ЗАГСа, но вслух ничего не сказала. «Молодоженам» было разрешено пользоваться газовой плитой, выдана пара кастрюль и сковорода. Они питались в основном картошкой и кашей с тушенкой. Удивлялись дешевизне молока, фруктов и овощей. Арбузы на пляже чуть не даром. На рынке роскошные помидоры по двадцать копеек, яйца - по семьдесят, а не по девяносто или рубль тридцать. А уж вино по семьдесят восемь копеек за бутылку! Конечно, они покупали его ежедневно. Иногда на катере ездили в Севастополь, в кино - там даже билетеров не было, можно подумать, уже коммунизм.
Днем загорали и купались до одури, а ночами...
Незадолго до отъезда домой Сашка признался:
- Я так привык спать с тобой, что не представляю, как теперь буду… Да и вообще, надоело мотаться из одного конца города в другой на последнем автобусе!
Наташа замерла. После разговора с мамой она опасалась, что Саша никогда не сделает ей предложения, а самой заговорить о свадьбе мешала гордость.
- Может, поженимся? - спросил Сашка.
- Это ты так предложение делаешь?
- Ну да, мы же любим друг друга. А расставаться после того, как месяц пробыли мужем и женой… У нас это неплохо получилось, - он повернул Наташино лицо к себе. - Что ты молчишь?
- Я подумаю, - улыбнулась она.
- О чем тут думать?
- О том, как жить, где, на какие шиши?
- Можно с моими стариками, прокормят, - беззаботно заявил Сашка.
- Лучше снять комнату, тридцать рублей в месяц.
- Считай, вся моя стипендия, - хмыкнул он.
- Можно подрабатывать по вечерам.
- Вагоны разгружать?
- Не обязательно, работу найти можно, было бы желание, - возразила она.
- Значит, найдем, - легко согласился Сашка. - Конечно, без родичей лучше.
Однако по возвращении в Ленинград он почему-то о свадьбе не заговаривал. Наташа тоже молчала, и благодарила бога, что не успела маме с Людкой рассказать - вот стыд бы был! Все опять пошло по-прежнему. Почти каждый вечер после учебы Саша бывал у нее дома, до прихода Ольги Павловны они все успевали, а после, обнявшись, сидели на диване, или шли в кино, или в гости.
Предохранялись влюбленные, как умели, вернее, как умел Сашка. И случилось то, что должно было случиться.
- Кажется, я залетела, - сообщила Наташа в конце ноября, боясь посмотреть другу в глаза.
- Давно? - явно испугался он.
- Пять дней задержка.
- Ну… может, это еще ничего не значит?
- Кажется, твоя однокурсница Ольга в этих делах разбирается. Позвони ей.
- Я позвоню, только ты сама говори, а то мне неудобно…
Ольга дала Наташе кучу советов: попить молока с йодом, можно еще настоя ромашки; побегать несколько раз вверх-вниз по эскалатору в метро; выпить пол-литра водки и завалиться в горячую ванну с горчицей. Но все это может не помочь. Самое верное средство - уколы, правда, рецепт лекарства трудно достать, но она попробует.
Целую неделю Наталья пила всякие гадости. После водки и ванны с горчицей ей было так плохо, что Сашка всерьез испугался:
- Да ну, Наташка, ты чуть богу душу не отдала! Оставим все, как есть. Поженимся, и пусть будет ребенок.
- Оставить? - она впервые закричала на него. - Да я уже такого с собой наделала! Что там может родиться? Ни мышонок, ни лягушка, а неведома зверушка… - Наташа готова была разрыдаться, но все-таки сумела взять себя в руки и проговорила с независимым видом: - А по поводу женитьбы - я с пузом замуж выходить не собираюсь! И не нужны мне от тебя такие жертвы!
- Какие жертвы? - возмутился Сашка. - Мы ведь решили…
- Когда, летом? Ты об этом еще помнишь?.. Я думала, забыл.
Сашка покаянно опустил голову.
- Когда это дурацкое лекарство будет? - сердито спросила Наташа.
- Ольга завтра обещала, а вдруг не поможет?
- Тогда придется на аборт идти.
Тут она не выдержала и все-таки разревелась. Сашка принялся ее успокаивать
- Как только все закончится, сразу подадим заявление, - пообещал он, и Наташа улыбнулась сквозь слезы.
Уколы помогли, или другие средства - но в тот раз все обошлось.
После зимней сессии они подали заявление во Дворец бракосочетаний на набережной Красного флота. Свадьбу назначили на конец апреля.
Прямо из Дворца поехали к Саше, и он представил родителям свою будущую жену.
Неприятный осадок от этого мероприятия остался в душе у Натальи надолго. Ей очень хотелось понравиться Сашкиным родичам, но его отец, едва услышав о свадьбе, разбушевался:
- Ах, вот как? Уже все решили?.. Родителей и спрашивать не надо? Вот и разбирайтесь сами! - и, хлопнув дверью, убежал в другую комнату.
Алла Георгиевна успокаивала сына и Наташу:
- Ничего, побесится и успокоится. А мы пока чайку попьем.
Целый час будущая свекровь пыталась сгладить неловкость ситуации. Она расспрашивала Наташу о ее семье и учебе, рассказывала, каким Сашка был в детстве, принесла альбом с его фотографиями. В тот день глава семьи так и не вышел к столу.
Наташа не стала говорить Сашке, как ее обидело поведение Николая Петровича, но Людке высказала все, что о нем думает.
- Хам он, вот и все! Я таких типов ненавижу! Разве это прилично - запираться в комнате, кто бы к тебе ни пришел? А мы с Сашкой, между прочим, собираемся пожениться и прожить счастливо всю жизнь. Я уверена, он даже не разглядел меня толком! Индюк надутый… Нет, ни за что с ними жить не буду, пусть Сашка и не уговаривает!
- Чего кипятишься? - пыталась утихомирить ее Людмила. - Вы ведь договорились, что комнату снимать будете?
- Думаешь, это просто - комнату найти? Похоже, Сашка не больно-то ее ищет. К тому же до свадьбы три месяца, наверное, если люди сдают, так и деньги хотят сразу получать, а где у нас лишних девяносто рублей? На свадьбу и так столько всего надо: кольца, платье, туфли…
- А банкет?
- Какой банкет? Отпразднуем скромно, дома, в кругу друзей. С каких доходов балы закатывать? Мама говорит, что и так придется в долги залезать, но я обещала, что когда-нибудь все ей отдам. Люд, ты спроси у своей матери, вдруг какая-нибудь работенка подвернется, часа на два-три…
Вскоре Наташина мама принимала будущих свояков у себя. Вроде бы сменивший гнев на милость Николай Петрович для начала по-хозяйски обошел однокомнатную квартирку, даже в ванную и туалет заглянул, усмехнулся - не больно просторные хоромы… За столом он молчал до тех пор, пока Сашка не высказался в том смысле, что никаких пиров закатывать не надо, пригласить домой друзей - и хватит.
- Нет уж! - Николай Петрович даже рукой по столу прихлопнул. - Раз женитесь, так извольте по-человечески! Ничего, время еще есть, успеем устроить все как следует, чтоб перед людьми не стыдно было.
Примерно за месяц до свадьбы Сашка сообщил:
- Там родичи что-то насчет банкета затеяли, хотят посоветоваться. В воскресенье вечером тебя ждут.
Стол в гостиной был накрыт на пять человек. Наташа села рядом с Сашей, будущая свекровь поближе к двери, Николай Петрович напротив сына. Место перед Наташей оставалось свободным.
Видимо, кого-то ожидая, за еду не принимались.
Наташа буквально кожей ощущала неодобрительный взгляд Николая Петровича, хотя сама избегала смотреть на него. Тот, в свойственной ему беспардонной манере, поинтересовался:
- Интересно, а где вы собираетесь жить?
Алла Георгиевна постаралась смягчить вопрос:
- Наверное, у нас, Наташенька?
- Если Саша сможет подрабатывать - снимем комнату. Я могу перейти на вечерний и тоже пойти работать, - ответила она, не глядя на Сашкиного отца.
- Это исключено, - отрезал Николай Петрович, - парню полтора года учебы осталось, нечего отвлекаться. Будем давать ему сотню в месяц, больше он все равно не заработает.
- Ну и, конечно, одевать его, - вставила Алла Георгиевна.
Сашка безмятежно улыбался, довольный щедростью своих родичей, а Наташа ощутила себя униженной. Ведь ей хотелось начать жить самостоятельно, ни от кого материально не зависеть.
От неприятных мыслей ее отвлек звонок в дверь.
- А вот и Боренька! - обрадовалась Сашина мама и кинулась открывать.
Через пару минут она вернулась с букетом роз, за ней в комнату вошел молодой человек еще с одним букетом. Поздоровавшись за руку с мужчинами, он обернулся к Наташе и улыбнулся, обнажая ряд ровных белых зубов. Затем вопросительно посмотрел на Аллу Георгиевну. Та поспешила представить:
- Знакомься, Наташенька, это мой племянник, Боря Пахомов.
Борис вручил Наташе цветы, поцеловал руку и заглянул в глаза. Девушка смешалась. От мимолетного скрещения взглядов ее будто током ударило.
- Счастлив познакомиться с невестой моего троюродного брата, - улыбнулся он Наташе и сел на свободное место.
Николай Петрович нетерпеливо потянулся к бутылкам:
- Ну что ж, все в сборе, можно приступать. Водка, коньяк?
Сашкин родственник покачал головой:
- Я считаю единственным подходящим напитком для такого события шампанское, - он вышел в коридор и через полминуты поставил на стол бутылку с импортной этикеткой. - Итальянское полусухое, думаю, вам понравится.
Казалось, он сказал это одной Наташе. Она уже успела рассмотреть его. Борис был высок, держался необыкновенно прямо, двигался легко и непринужденно. Как мужчина, безусловно, красив: серо-синие глаза, прямой нос, твердая линия подбородка, волнистые волосы немного светлее почти черных усов. Серый костюм прекрасно сочетался с голубой рубашкой и расцветкой галстука, и сидел безупречно.
Выпили по бокалу за жениха и невесту, затем наполнили тарелки закусками. Некоторое время все были заняты только едой. Наконец Сашина мама заговорила:
- Боренька обещал помочь нам с организацией свадьбы.
Наташа вопросительно взглянула на жениха.
- Борис - директор большого ресторана, - пояснил Саша.
- Ну, не такого уж большого, - усмехнулся Пахомов, - можно сказать, средненького. Давайте обсудим банкет. На сколько персон делать стол?
- С нашей стороны будет сорок пять человек, - сообщила Алла Георгиевна, - а с твоей, Наташа?
- Человек десять-двенадцать.
- Будем считать - шестьдесят, - округлил Борис. - По червонцу на лицо, итого - шестьсот рублей.
- Так мало? - удивилась будущая свекровь, - нам бы хотелось и икру, и балыка, чтобы не бедно…
- Не волнуйтесь, тетя Алла, бедно не будет. Столько будет еды, что еще останется.
- А выпивка? - поинтересовался Николай Петрович.
- По бутылке коньяка на десять человек, шампанского и водки на пятерых, это входит в стоимость. Считаете мало - приносите с собой, так вам дешевле выйдет.
- Что же так дешево? - не унималась Алла Георгиевна.
- Это будет моим подарком жениху и невесте, - Борис опять посмотрел на Наташу.
- Как же… - вновь завела Сашина мама.
- А вот так, - усмехнулся он, приподнимая брови, - на то и работники торговли, чтобы уметь мухлевать.
Это откровенное заявление шокировало Наташу. Вот наглый тип, ворует, да еще хвастается!
Борис встал, поднял бокал и спросил, глядя на будущую невесту:
- Вы очень Сашу любите?
- Очень! - с вызовом ответила она.
- Так выпьем за то, чтобы вы никогда в нем не разочаровались!
Почему-то ей показалось, что тост прозвучал двусмысленно.
Вскоре разговор принял общий характер и свадьбу больше не обсуждали. Мужчины закурили, причем Борис спросил разрешения у Аллы Георгиевны и Наташи, чем очень удивил ее. Пиджак он тоже снял с их позволения. Каждый раз, когда Сашина мама выходила на кухню за очередным блюдом, он вставал, садился только после хозяйки, подвинув ей стул. Эта галантность давалась Пахомову легко, естественно, как будто иначе и быть не может. Сашка усмехался на его старомодные манеры, а Наташа подумала: «Вот это воспитание! Ну почему Сашка не такой?»
И хотя поначалу Борис ей не очень понравился, к концу вечера она искренне смеялась над анекдотами, которых он знал бессчетное множество, причем ни одного неприличного не прозвучало, и пришла к выводу, что Боря очень милый человек.
За чаем и разговорами засиделись допоздна. В начале двенадцатого Наташа поблагодарила хозяев и поспешила одеваться. Сашка собрался ее провожать. Борис тоже вышел в коридор и поинтересовался у Натальи, где она живет.
- В Гавани, у метро «Приморская».
- Саша не успеет обратно на Гражданку. Могу вас подвезти на машине, если будет позволено. Мне почти по пути.
- Но ты ведь выпил, Боренька! - запротестовала Алла Георгиевна.
- Не беспокойтесь, тетя Алла, за рулем будет сидеть трезвый человек.
Он выглянул в окно на кухне и сообщил:
- Машина уже подъехала. Ну что?
- Конечно, Боренька, подвези Наташу, а то Саше завтра с утра в университет, - ответила за сына Алла Георгиевна.
Сашка лишь согласно кивнул.
Распрощавшись с родственниками, Пахомов вышел из квартиры. Наташа с женихом задержались на лестничной площадке. Когда шаги стихли внизу и хлопнула дверь подъезда, она заметила:
- Интересный человек этот Боря.
- Торгаш и паяц, строит из себя… - не слишком любезно пробурчал Сашка. - Когда он вместо Фрунзенского училища в Институт советской торговли подался, его отец сказал, что больше сына у него нет. Борька из дома ушел, но выкрутился. И вот, в тридцать лет - машина, квартира, дача и так далее.
- Ему тридцатник? - удивилась Наташа. - Я думала, лет двадцать пять, двадцать шесть. И не понимаю, ты что, завидуешь?
- Да чему тут завидовать? - возмутился он. - Я этих торгашей презираю.
- Но он ведь не овощами на рынке торгует и не с подносом бегает. Все-таки директор ресторана…
- Один черт, - скривился Сашка.
Она пожала плечами, чмокнула жениха в щеку и побежала вниз.
Пахомов усадил ее на заднее сиденье «волги», а сам устроился рядом с водителем. За всю дорогу они перекинулись лишь несколькими фразами. Увидев распахнутую дверь темной парадной, Борис сказал, что проводит ее до квартиры.
На площадке возле своей двери Наташа помедлила, не стала сразу открывать.
- Спасибо, что подвезли, и за хлопоты со свадьбой… - проговорила она, не зная, как распрощаться.
- Ерунда, неважно. Вы счастливы? - неожиданно спросил он.
- Да, конечно, - быстро ответила она.
Борис внимательно смотрел ей в глаза и опять между ними проскользнул разряд. Взволнованная, Наташа принялась рыться в сумочке в поисках ключей.
- Тогда, быть может - в качестве платы за мои услуги, - вы позволите мне иногда греться в лучах вашего семейного счастья? - фраза была произнесена насмешливым тоном, но Пахомов смотрел серьезно и выжидающе.
- А вы всегда за все требуете плату? - не слишком вежливо поинтересовалась она.
- Каждый труд должен быть справедливо оплачен - это основной принцип социализма! - торжественно произнес Борис, и глаза его уже смеялись. - Нет, серьезно, мне редко доводится бывать среди молодежи, тем более такой интеллигентной. К тому же я человек не семейный, буду наблюдать за вашим счастьем, и учиться на ваших ошибках.
- Чтобы не повторять их, когда сами женитесь?
- Я?!? - воскликнул он, будто пораженный таким чудовищным предположением. - Неужели я похож на человека, способного добровольно сковать себя брачными цепями?.. А ваш опыт мне все равно пригодится. Только дураки учатся на своем опыте, я предпочитаю пользоваться опытом других!
- Бисмарк, - автоматически вставила Наташа.
- Фройляйн Ангелика, - рассмеялся Борис. - Вы ведь не читали Бисмарка, и я тоже. Зато мы очень любим фильмы про советских разведчиков. Ну что ж, еще раз желаю вам не разочароваться, Наташенька - ведь Саша не тот человек, который вам нужен. До свидания.
Она не успела и рта открыть, как он шагнул в лифт и уехал.
«Вот наглый тип! - мысленно возмущалась она, возясь с ключами. - Какое ему дело, подходит мне Сашка или не подходит? Получается, не зря Соловьев его недолюбливает».
На следующий день Саша молчал, насупившись. Наташа не понимала, почему он дуется. Недоволен, что Пахомов подвез ее до дома? Так сам же разрешил! Такое его поведение она называла «кто в доме хозяин», и старалась не обращать внимания, поскорее его отвлечь. Ластилась, как котенок, тормошила, называла всякими смешными прозвищами, и Сашка сдавался. Для себя Наталья решила, что никогда не допустит ссор. Зная, что характер не позволит ей вынести ни одного обидного слова, она просто до них не доводила. В восемнадцать лет многим кажется, что без ссор любовь будет вечной.
Глава 2
Как это часто бывает, вначале день свадьбы казался бесконечно далеким, и вот он уже наступил…
Наталья сама сшила себе подвенечное платье: кремового цвета кружева на обтягивающем лифе, шелковые рукава и пышная юбка из того же материала. Решила обойтись без фаты - золотистые локоны украшал венок из искусственных цветов.
- Наташка, ты принцесса! - восторгалась Людка, любуясь подругой. - Впрочем, с твоей фигуркой хоть в мешок нарядись, все равно красавицей останешься. Но у меня тоже ничего костюмчик! Свидетельница будет на высоте, как думаешь?
- Чудный костюм, - рассеянно похвалила Наташа, которая ни о чем, кроме предстоящей свадьбы думать не могла. - Людка, я так счастлива! Порой мне казалось, что Сашка так и не сделает предложение.
- Ну и что? Не он, так другой! Такие красотки в девках не засиживаются, - уверенно заявила Людка, выглядывая в окно. - О, жених уже прикатил!
Во время церемонии Наталья так волновалась, что еле сумела расписаться в книге регистраций. Будто во сне она принимала цветы и поздравления, и пришла в себя только в машине, украшенной колечками и лентами.
Борис Пахомов, как радушный хозяин, встречал молодых у дверей ресторана. Обняв родственника, он галантно поцеловал руку невесте и проводил их в зал.
Стол в форме буквы «П» действительно выглядел «не бедно». Кроме того, около танцплощадки расположился ансамбль из шести человек, это стало приятным сюрпризом.
- Мой подарок новобрачной, - пояснил Боря.
В ответ Наташа благодарно улыбнулась ему.
После первых тостов и криков «горько», когда гости наконец занялись едой, она поинтересовалась у Сашки:
- А где тут Борины родители?
- Дядя Леша сказал, что ноги его в этом кабаке не будет. Они только на регистрации были.
- Разве можно ссориться вот так, навсегда? - удивилась Наташа.
В ответ Сашка пожал плечами:
- Дядя Леша - кремень. Он всю родню против Борьки настроил.
Заиграл оркестр, кто-то за столом крикнул: «Танец жениха и невесты!»
Наташа немного смутилась, по ее представлениям Сашка танцевать не умел, а тут вальс, да еще в центре зала, в одиночестве, под взглядами такого количества народа! И правда, получилось неудачно. А еще она заметила, что стоявший в дверях Пахомов наблюдал за ними с явной насмешкой.
После вальса зазвучала быстрая музыка, потянулась танцевать молодежь, а за ней и пожилые гости.
Через некоторое время оркестр взял передышку, гости разбрелись по залу. Кое-кто вышел в холл покурить. Пока на нее никто не обращал внимания, Наташа решила улизнуть в туалет. В холле она увидела Павла, и что-то ворохнулось в душе. Она давно забыла про свою мимолетную влюбленность, и все-таки…
- Привет, - сама подошла она к нему.
- Привет, - улыбнулся Паша.
- Как поживаешь?
- Нормально.
Наташа знала, что Пашка с Янкой еще прошлым летом поженились в Паланге. После зимней сессии Яна взяла академку.
- А где твоя жена?
- Яна у родителей, рожать там будет.
- Рада за вас, - сказала Наташа, хотя радости никакой по этому поводу не испытывала.
- Ты счастлива? - вдруг спросил Павел.
- Да, конечно. Я выхожу замуж по любви и уже совсем забыла, что когда-то была влюблена в тебя.
- Ты?..
- Да, Пашенька, ты мне с первого взгляда понравился. Но я решила не мешать подружке. Вряд ли кто еще позарился бы на нее, с ее-то бесцветной внешностью!
Наташа сама не знала, зачем выпалила это. Павел стоял ошарашенный, а она развернулась, взмахнула своей пышной юбкой и поспешила в сторону туалета.
Чуть приоткрытая дверь по правую руку распахнулась, и перед ней оказался Борис.
Ехидно улыбаясь, он спросил:
- Пардон, я не ушиб вас?
«Неужели слышал?» - испугалась Наталья.
И черт ее за язык дернул признаваться Пашке в том, что влюблена была когда-то. Да еще высказываться по поводу Янкиной внешности. А, впрочем, плевать, может, она последний раз в жизни видит этого Сашкиного родственника.
После небольшого перерыва и соответствующего количества криков «горько» вдруг снова раздались звуки вальса.
- Ты позволишь пригласить твою невесту, братишка?
Борис вопросительно смотрел на Сашку. Жених пожал плечами:
- Если она согласится…
Почему-то Наташа была уверена, что Борис хорошо танцует и, хотя чувствовала себя неловко после того, что Пахомов услышал, кивнула.
Он церемонно взял ее за руку, вывел на середину зала, и они закружились под чарующие звуки вальса Свиридова.
- Вы хорошо танцуете, где научились? - начала разговор Наташа.
Не молчать же букой? Он столько для них сделал, даже оркестр на ее свадьбе есть.
- Я без ложной скромности скажу вам, сестричка, что обладаю еще множеством талантов, - насмешливо произнес Борис, - а танцевать меня учила Мария Петровна.
- Во Дворце пионеров? - обрадовалась Наташа.
- А вы что, тоже туда ходили?
- Да, два года, до девятого класса. Даже в конкурсах участие принимала.
- Жаль, что мы не занимались вместе, мне никогда не попадалась столь послушная партнерша, - признался Борис.
- Как мы могли заниматься вместе, ведь вы…
- Такой старик, вы хотели сказать?
Наташа промолчала. Он здорово танцует, но тридцать лет - это ведь и правда, не молодость…
Музыка кончилась, Борис поклонился, и только тут Наташа заметила, что все смотрели на них и неожиданно зааплодировали.
Пахомов поднял руку:
- Дорогие гости! Как оказалось, мы с новобрачной учились танцевать в одном и том же месте, но к сожалению, в разное время. Если вы желаете продолжения показательных выступлений, попросим невесту!
Тут и там раздалось: «Просим, просим!»
Он обернулся к Наташе, заразительно улыбаясь:
- Что будем танцевать - ча-ча-ча, танго, фокстрот? Давайте танго.
Наташа медлила с ответом. Танго, такой сложный и страстный танец, на собственной свадьбе, с посторонним мужчиной!
- Нет, лучше фокстрот.
- Я понял ход ваших мыслей. Фокстрот! - крикнул Пахомов оркестру.
Они стояли посреди зала, и он все еще держал Наташу за руку. Только она захотела ее убрать, как зазвучала музыка. Классический фокстрот, «Чай вдвоем», у мамы сохранилась эта пластинка. Хотя Наташа давно не танцевала, но Борис вел уверенно, и через несколько тактов она уже не задумывалась о движениях. Вначале гости только смотрели на них, но постепенно пожилые пары присоединились.
- Вот на нас и перестали пялиться. Relax, Наташенька, - прошептал Боря.
Она послушно расслабилась.
- Итак, сестричка - мы ведь с вами теперь родственники, - вы посчитали танго слишком сексуальным танцем для собственной свадьбы?
Наташа подняла удивленные глаза.
- Да, да, именно так вы подумали. С тех пор, как мы познакомились, я понял, что читаю ваши мысли. Не верите?
- О чем же я сейчас думаю?
- О том, что я наглый тип и пора сменить тему разговора.
Наташа рассмеялась. Действительно, пора сменить тему.
- Повинуюсь. У вас красивое платье и мне нравится, что оно не до полу, совсем как для бальных танцев.
- Я сшила его сама.
- Вы так сказали, как другая похвалилась бы: «Это платье от Кардена». Похоже, у вас талантов не меньше, чем у меня.
- Ваша самоуверенность…
- Граничит с наглостью, вы хотите сказать? Я это неоднократно слышал. Но что поделать, если я чувствую себя талантливее, умнее и удачливее многих? Делать вид, что я глуп и несчастлив? Нет, моя милая сестренка, я себе цену знаю, да и женщины любят уверенных в себе мужчин, не так ли?
Наташа мельком взглянула на него и промолчала. Зачем он ведет с ней такие разговоры?
- Не хочется быть навязчивым, но напоминаю, что хотел бы погреться в лучах вашего семейного счастья, - он говорил почти серьезно, - вы ведь пригласите меня к себе на завтра? Я слышал, у вас собирается молодежь. Или я слишком стар для вашей компании?
- Приходите, - кивнула Наташа.
Неудобно отказывать, он ведь второй раз просит.
- И там мы с вами потанцуем? Вам ведь понравилось? Не забудьте, я читаю все ваши мысли!
Когда музыка смолкла, Борис поклонился партнерше и повел ее на место. Там он извинился перед Сашкой, что так надолго лишил его возлюбленной, с усмешкой заметив, что впереди у них вся жизнь.
Снова гости кричали «горько!» и считали «раз, два, три…» Оторвавшись от жениха, Наташа увидела, что Боря стоит в дверях и смотрит на нее. Отчего-то ей стало не по себе. А тут еще новоиспеченная свекровь подлетела:
- Что же вы, детки, не танцуете?
Она вытащила невесту и жениха в центр зала, вот только топтание с Сашкой показалось Наташе пародией на танцы. Похоже, пока ее не было рядом, он перебрал лишнего, и теперь разве что не висел на ней. Она попробовала слегка встряхнуть его, тогда Сашка принялся ее целовать. Почему-то она застыдилась и, едва высвободившись, обернулась к двери. Бориса там уже не было. Она быстро оглядела зал, но не нашла его.
Через некоторое время подружки затеяли похищение невесты с целью выкупа. Улучив момент, Людка повлекла Наташку в дамский туалет, рассудив, что там жених ее не найдет. В холле Пахомов разговаривал с каким-то неприятным типом. Наташу поразило Борино лицо. Он говорил тихо, бесстрастно, а глаза - ледяные. Это был совсем другой человек, непохожий на весельчака и любезного кавалера. Она расслышала слова:
- Завтра - последний срок. Не принесешь - пеняй на себя, на счетчик поставлю.
Не попрощавшись, Пахомов отвернулся от собеседника и тут заметил подруг. Вежливо улыбнулся, хотел было пройти в свой кабинет, но Наташа его задержала:
- А почему вы не за столом?
- Потому что меня никто не приглашал… на сегодня, - криво усмехнулся Пахомов.
- Это недоразумение, просто все думали, что вы, как хозяин, то есть директор… - Наташа смешалась и почувствовала, что краснеет. - Мы не думали, что вы…
- То есть вы полагали, что у меня хватит наглости сесть за стол, не получив приглашения? Ее хватило лишь на то, чтобы пригласить вас на танец.
Кивнув, он вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.
- Какой красавец! - закатила глаза Людка. - Что ты нас не познакомила? А танцует как!
- Познакомлю завтра. А что до танцев, так ты ему все ноги оттопчешь.
Людка не была обидчивой и откровенную грубость пропустила мимо ушей. Она действительно не умела танцевать, к тому же была толстушкой, и это еще мягко сказано.
- А что, Сашка его на завтра пригласил?
- Нет, я, - отрезала Наташа, почему-то рассердившись на подругу.
Праздник продолжался и дошел уже до той стадии, когда не помнят, по какому поводу собрались. Молодежь веселилась и танцевала, старики сидели группами и что-то вспоминали. К жениху то и дело подходили родственники и друзья, почти со всеми он выпивал.
Ольга Павловна встревожено смотрела на зятя и подозвала дочь глазами.
- Натуля, тебе не кажется, что вам пора уезжать? Боюсь, Саше станет совсем плохо.
«И правда, - раздраженно подумала Наташа, - здорово набрался. Никогда его таким не видела».
Она подошла к жениху.
- Милый, давай поедем домой, а гости пусть веселятся.
Сашка начал отказываться, говорил, что еще мало танцевал и потащил Наташу на середину зала. Слава богу, верхний свет выключили, горели только бра вокруг стола, и не видно было, что он еле стоит на ногах.
- Ну, Сашунчик, поедем домой, - упрашивала Наташа, - я хочу остаться с тобой наедине.
Сейчас ей не очень-то этого хотелось, но она боялась, что новоиспеченного мужа окончательно развезет.
Они выходили из ресторана под напутственные шуточки гостей. Дверь перед невестой открыл Борис и, пристально глядя ей в глаза, без улыбки пожелал спокойной ночи.
Несмотря на выпитое шампанское, Наталья не спала почти до утра. Зато Сашка заснул через десять минут после того, как добрался до кровати, едва выполнив свой супружеский долг.
Не такой она представляла свою первую брачную ночь. Конечно, это не первая их ночь, и все-таки…Ее новоиспеченный муж напился и спит, да еще похрапывает. Ну что ж, храп - не самый большой недостаток. То, что танцевать не умеет - тоже ерунда! Наташа представила, как легко кружилась в вальсе с Борей, но тут же отогнала видение. Зато ее Саша - умный, эрудированный, с ним любому интересно поговорить. И еще он ее любит, и она его. Так что пусть спит. Завтра начнется новая жизнь.
Наутро она вскочила первой, приняла душ, накинула подаренный подругами пеньюар и понесла мужу кофе в постель.
- О, спасибо, - пробормотал Сашка, с трудом разлепляя глаза, - я, кажется, перебрал вчера?
- Да уж, - укоризненно покачала она головой, - на собственной свадьбе!
- А что мне еще было делать, когда жена с другим растанцевалась!
Непривычное слово «жена» прозвучало как «моя собственность».
- Кстати, почему Боре приглашения не послали?
- А зачем приглашение? Ресторан-то его!
- Но он обиделся и даже ни разу за стол не присел. Вообще-то это свинство! Зато на сегодня я его пригласила.
- А ты у меня спросила? - возмутился Сашка. - Может, я его видеть не хочу!
- Между прочим, он устроил нам свадьбу за половину цены, и он тебе брат.
- Седьмая вода на киселе, - Саша допил свой кофе и переставил поднос на столик. - Не очень-то мы общались, а последние лет десять его никто из семьи вообще не видел - и где его мама откопала? Ну, хватит о нем. Иди ко мне, моя женушка.
Наташа потянулась к Сашке. Из кухни, где никогда не выключали радиоточку, доносили звуки «Кумпарситы». «Танго, самый сексуальный танец», - промелькнуло в голове, а потом она обо всем забыла…
К пяти часам начали подтягиваться друзья. Было шумно и весело, тосты следовали один за другим, и в семь уже спорили, кого посылать за добавкой. Наташа успела забыть, что пригласила Борю, и когда открыла дверь на звонок, немного растерялась.
- Борька, привет, - почему-то обрадовался Сашка и, как оказалось, не зря. В двух больших сумках Пахомов притащил кучу выпивки и закуски, то, что не успели подать гостям, как объяснил он.
- Ребята, это Борис Пахомов, мой троюродный брат, и он нас спас! - дурашливо представил Сашка, потрясая двумя бутылками.
Кто-то закричал «Ура!», а Наташа поспешила усадить гостя. Свободное место оказалось рядом с Людкой.
Борис выпил предложенную штрафную и стал прислушиваться к общему разговору. Вначале обсуждали литературу, потом фильмы недавней недели французского кино, затем свернули на экономику и политику. Дружно заговорили о том, что на загнивающем Западе страдают от кризиса перепроизводства, а у нас прилавки пустые. Вот бы нам их разнообразие товаров, мы бы разом все раскупили …
- Разрешите вставить несколько слов, - вмешался Пахомов, - все здесь взаимосвязано. Кризис перепроизводства вызван высокими технологиями, автоматизацией и роботизацией. Отсюда безработица и отсутствие покупательной способности у большой части населения, и это тоже, в свою очередь, влияет на перепроизводство. Замкнутый круг. Когда у нас будет безработица, товаров тоже хватит на всех, кто сможет их купить.
- Ну, нам-то безработица не грозит! - воскликнул Сашкин однокурсник.
- Слава богу и партии! - рассмеялся Боря.
Наташа обратила внимание, что он сказал всего несколько слов, но это оказалось к месту. Он объяснил очень доходчиво, будто расставил точки над "i". Ведь всем было известно и про безработицу, и про роботизацию, но никому из ребят не пришло в голову сделать такие выводы. Похоже, он действительно, умен.
Но все-таки не умнее ее Саши, тут же одернула она себя. Его статьи уже печатают в университетской многотиражке, и как хорошо, совсем профессионально они написаны! Он очень талантлив, так говорили многие, и Наташа верила, что Сашка станет известным журналистом. Думая об этом, она влюблено смотрела на мужа. Людка вздохнула:
- Какая ты счастливая!
- По-моему, Саше очень повезло, - заметил Боря и предложил еще раз выпить за молодых.
Когда в другой комнате зазвучал проникновенный голос Кена Хэнсли: «There I was on a July morning…», Пахомов предложил Наташе:
- Может, потанцуем?
Она оглянулась. Сашка ушел с ребятами на кухню спорить дальше. Кивнув, она поднялась.
В комнате было почти темно. Кто-то целовался на диване, вторая парочка сплелась в объятиях, еле-еле переступая под музыку.
- Да, под такую музыку только целоваться и можно, - шепнул Борис, слегка прижимая Наташу.
- А вам не нравится? - она попыталась незаметно отстраниться.
- Напротив! Это моя музыка. Я целовался под нее, когда вы еще и пионеркой не были.
- И с кем же целовались?
- Естественно, с комсомолками, партийным дамам я тогда был не интересен, - рассмеялся Боря.
- А вы что, член партии? - недоверчиво спросила она.
- Конечно. Я умею держать нос по ветру. Иначе не защитил бы диссертацию на тему «Особенности экономического развития припортовых регионов Советского Союза», и не стал в двадцать шесть лет директором ресторана. Вы еще не разочаровались? - спросил он вдруг.
- В чем? - не поняла Наташа.
- В муже.
Она рассердилась:
- Вам не кажется, что в день свадьбы…
- В день свадьбы вы признались какому-то парню, что были влюблены в него.
- А вас никогда не учили, что подслушивать нехорошо?
- Я не подслушивал специально, просто не хотел мешать вашему разговору. Как я понял, жена этого типа вам в подметки не годится, и парень много потерял, не разглядев в свое время вашей любви.
- Не было никакой любви, я просто пошутила вчера. Сама не знаю, что на меня нашло.
- Значит, вы по уши влюблены в своего Сашеньку… А ведь кроме забот, он вам ничего не даст, попомните мое слово!
Ей тут же захотелось вырваться из его объятий. Как он смеет говорить такое? С трудом она взяла себя в руки и спросила с деланным равнодушием:
- Вам-то что?
- Может, я жалею вас…
- Я в вашей жалости не нуждаюсь, - холодно проговорила она.
- А если я влюбился с первого взгляда?
Наташа отстранилась.
- Шутка. Не вырывайтесь, сестричка. У нас впереди еще пара минут июльского утра… Нет, серьезно, мне жаль, что мы познакомились, когда было уже поздно. Или не поздно? Неужели вы только сегодня… как бы это помягче выразиться?.. Ну-ка, посмотрите на меня. Здесь темно, но я постараюсь разглядеть.
Наташа нехотя подняла глаза.
- Не нынче, давно, - сделал он заключение. - Год назад? Можете не отвечать, я и так все вижу… Ну, если вы до сих пор не расстались, значит, это серьезно, по крайней мере, с вашей стороны. Вы сами его на себе женили?
- Не хамите, я никогда никому не навязываюсь!
- И это правильно. Я терпеть не могу женщин, которые добиваются любви, это чисто мужская роль. А женщина должна по желанию дарить любовь тому, кто ее любит. Рад, что у вас такой случай. Хотя остаюсь при своем мнении: он вас не заслуживает.
- Хотелось бы знать, почему?
Было интересно, что он ответит, и вообще этот разговор интриговал ее. Наташа чувствовала, что нравится Боре, и злилась на себя за то, что ей приятно его слушать. Она не хотела быть похожей на Ольгу, которая, едва выйдя замуж, флиртовала со всеми подряд.
Он пристально взглянул на нее.
- Ваша будущая жизнь представляется мне ясно, как открытая книга. Наш талантливый Сашенька будет требовать забот, поклонения, и все это он от вас получит… А вы, взамен - что?
- Его любовь!
- Слишком емкое понятие, - усмехнулся он. - По-русски это означает страсть, привязанность, жалость и так далее. Я бы предпочел страсть.
- Может, хватит? - она решила прекратить рискованный разговор. - Похоже, в этом вопросе мы никогда друг друга не поймем.
- А мне кажется, что поймем когда-нибудь. Вот и музыка кончилась. Выйдем на кухню покурить с ребятами?
Но на кухне было пусто, взрывы хохота доносились из гостиной.
- Здесь есть шампанское. Выпьем на брудершафт? - предложил Пахомов. - Мы ведь теперь родственники. Хотя в обращении на «вы» есть определенная прелесть, какая-то старомодная дистанция. Или вы не хотите ее сокращать? А может, боитесь невинным поцелуем изменить молодому супругу?
Он явно смеялся над ней, и Наташа ответила решительно:
- Ничего я не боюсь, наливайте!
Их локти были на разной высоте, и Борису пришлось слегка присесть. Поставив бокал, он, не отрывая взгляда от ее губ, наклонился. Опять она испытала то же странное ощущение и, хотя поцелуй длился совсем недолго, Наташа дрогнула.
- Тебя будто током ударило? Не удивляйся, похоже, мы к одной электросети подключены, - рассмеялся Боря и потащил ее танцевать. - Это не танго, но мы его еще станцуем. Я так думаю! - закончил он голосом Кикабидзе, подняв указательный палец.
Пока они танцевали, Пахомов молчал, но его молчание держало Наташу даже в большем напряжении, чем предыдущий разговор. До конца вечеринки они больше не общались.
Боря был галантен с Людкой, чем-то постоянно смешил ее, а она кокетливо стреляла своими большими зеленоватыми глазами и таяла от удовольствия. В общем разговоре он участия почти не принимал, хотя выходил с толпой покурить. Около полуночи пошел одеваться, предложив подвезти тех, кому по пути.
- За вами… то есть за тобой, опять заедут? - спросила Наташа.
- Нет, поймаю такси. Ничего, если я буду иногда звонить? - спросил он у Сашки. - Приятно вновь обрести родственников.
- Звони, только мы здесь всего на месяц. Когда родичи из санатория вернутся, будем, наверное, снимать комнату.
- Ну что ж, желаю счастья, - Боря поцеловал Наташе руку, попрощался с Сашей, подхватил Людку под локоток и покинул квартиру. Еще одна парочка поехала вместе с ними.
На следующий день в институте Людка рассказывала:
- Этот Боря Пахомов - просто душка! И галантный, и весельчак, каких поискать! Сначала подвез на такси ребят, потом меня, хотя это крюк порядочный, ему ведь на Комендантский… Представляешь, попросил показать мои окна! Как ты думаешь, зачем? Хочет встретиться!
- Хотел бы встретиться, спросил бы телефон, - прокомментировала Наташа.
- Действительно, как же я не догадалась дать ему номер? - расстроилась Людмила.
Наташка чуть было не брякнула, что Пахомов не любит девиц, которые сами вешаются на мужчин, но смолчала. Она даже мужу не рассказывала, о чем говорила с Борей, хотя обычно от Сашунчика у нее тайн не имелось.
Прошло полмесяца супружеской жизни. Поскольку молодые не могли никуда уехать из-за учебы, в отпуск отправились Сашины родители, предоставив им на месяц свою квартиру.
Однажды, подойдя на звонок к телефону, Наташа услышала:
- Здравствуй, Наташенька, это Боря. Где вы были? Я несколько раз звонил.
Узнав Пахомова, она удивилась и… обрадовалась.
- Только что в дом вошли, мы ведь сегодня учились.
- А я уже и забыл, что суббота у студентов рабочий день. Какие планы на воскресенье?
- Пока никаких.
- Зато у меня есть предложение. Можно к вам подъехать?
- Приезжайте.
Повесив трубку, она сообщила:
- Санчик, сейчас Пахомов приедет.
Удовольствия на лице мужа не читалось, но Наташа решила не обращать внимания.
Борис появился буквально через пятнадцать минут.
- Сань, ты рыбалкой еще увлекаешься? - спросил он с порога. - Помню, мальчишкой всегда с отцом ездил. Дяди Колины снасти, надеюсь, целы?.. Предлагаю съездить порыбачить.
- Вот здорово! - обрадовался Сашка. - Наверное, больше года удочки в руках не держал. Натуля, я съезжу с Борей?
- А мы и ее с собой возьмем, - вмешался Пахомов и впервые посмотрел на нее. - Десять минут вам на сборы. Мы как раз успеем на вечернюю зорьку.
Наташа поспешила на кухню.
- Если ты насчет еды, то у меня все есть, только соль забыл, - крикнул Боря из коридора.
Вручив ему пачку соли, она отправилась одеваться. Пришлось натянуть латанные Сашкины джинсы и свитер крупной вязки почти до колен. Сам Сашка вырядился в стройотрядовскую форму.
Окинув ее взглядом, Боря улыбнулся:
- Стильно выглядишь! Прихвати куртку и косынку. Хотя куртки у тебя здесь, конечно, нет… Не откажешься от моей ветровки? Я обойдусь этим.
«Это» было модной серой фланелевой курткой со множеством карманов и молний. Ни у одного знакомого парня Наташа такой не видела. Новенькие джинсы «Wrangler», кроссовки фирменные… Почему-то в душе вскипело раздражение. «Это он так в лес вырядился, пижон! А мы рядом с ним как два пугала!»
- У вас и лодка есть? - спросила она неприятным голосом.
- Естественно - небольшая, надувная. И двухместная палатка. Но, кажется, мы перешли на «ты»?
- Да, я помню, - буркнула Наташа.
Когда Сашка нашел в кладовке удочку и две пары резиновых сапог, они покинули квартиру.
Спустя полчаса они уже мчались в белой «Волге» по Приозерскому шоссе. Был ясный майский день, листва на березах только пробивалась и деревья вдоль дороги казались окутаны нежной дымкой. Даже в машине ощущалась весенняя свежесть.
Сашка глубоко вздохнул:
- Здорово, что ты нас вытащил. Скоро зачеты начнутся - не до рыбалок будет. А куда мы едем?
- На Вуоксу, недалеко от Лосева. Красивейшие места и рыбалка отличная. Ты там бывала, Наташа?
- Нет, - помотала она головой.
- Тебе понравится.
- Это точно, - подтвердил Сашка. - Мы с отцом ездили в те края несколько раз.
Он открыл окно.
- Наташе не надует? - побеспокоился Боря.
- Нет-нет! - поспешила ответить она, с удовольствием откидываясь на мягкое сиденье.
Здорово вот так мчаться! Когда-нибудь у них с Сашкой тоже будет своя машина. Конечно не «Волга», а «Жигули» или хотя бы «Запорожец»…
- Мы с твоего разрешения закурим, - Боря вопросительно посмотрел на нее через зеркальце заднего вида.
«Никогда никто не спрашивал у меня об этом», - пронеслось у Наташи в голове, и она поспешно кивнула.
Они остановились на самом берегу Суходольского озера. Широкая поляна с выложенным из камней кострищем заканчивалась небольшим песчаным пляжем.
В багажнике у Бори оказались складной столик и три стула. Достав их, он поручил Наташе разобраться с продуктами, а сам с Сашкой занялся палаткой и лодкой. Наташа расставила на столе миски, тарелочки с сыром, колбасой и ветчиной, порезала салат из огурцов. Что делать с замаринованным в трехлитровом бидоне мясом, она не знала.
- Вот тебе хворост, разжигай огонь, а мы отправимся за настоящими дровами, - сообщил Пахомов, кинув охапку веток возле кострища.
Она исчиркала весь коробок, однако тонкие прутики, едва занявшись, тут же гасли. Борис, притащивший с ее мужем сухое бревно из леса, увидел и не удержался:
- Непутевая сестричка, костра не разжечь! Как же ты семейный очаг хранить будешь? Сама уже от холода дрожишь…
Он достал из машины ярко-синюю ветровку и заботливо накинул ей на плечи. Затем ловко переложил хворост домиком, подсунул под него несколько кусочков бересты и с одной спички разжег костер.
- Учысь, жэнщина! - произнес он комически-грозным тоном и рассмеялся. - Пойду, помогу твоему супругу дров напилить, а то он уже взмок, а толку чуть.
Пахомов скинул мохнатый свитер и в одной фланелевой рубашке перепилил все дрова, а потом и наколол их.
Через несколько минут они уже сидели у костра, наблюдая за разгорающимся пламенем. Боре было жарко, и он расстегнул еще пару пуговиц на рубашке, открывая покрытую курчавыми волосами грудь. Наташа смущенно отвернулась, чтобы не пялиться на этого разгоряченного работой мужчину.
- Ну что, поплыли? - нетерпеливо заерзал Сашка.
- Да надо бы… - задумчиво посмотрел на озеро Борис, - только боюсь, что наша хранительница очага проворонит момент, когда угли будут готовы. Мой богатый жизненный опыт показывает, что ни одна женщина не способна приготовить настоящий шашлык. Может, после?
- Ну, нет! У меня уже руки чешутся, один пойду.
Прихватив удочки, Соловьев спустился к воде, и через минуту надувная лодочка уже удалялась от берега.
Было тихо, только какие-то птицы перекликались в лесу. Наташа с Борей молча прислушивались.
- Жаль, для соловьев рановато, их здесь несколько.
- Откуда ты знаешь? Может, в этом году не прилетят.
- Соловьи гнездятся на одном месте, а здесь их спугнуть некому.
Они посидели так еще несколько минут, затем Пахомов включил магнитофон в автомобиле. Нежная музыка не нарушила спокойствия тихого вечера.
- Приятная мелодия, - заметила Наташа.
- Ты ее никогда не слышала? - не поверил Боря и слегка усмехнулся.
Несильный женский голосок и мужской баритон по очереди тянули незатейливую мелодию, часто повторяя по-французски: «Je t`aimer». Затем голоса смолкли, соло вел саксофон, и только женщина иногда вздыхала.
- Тебе нравится?
- Да, - кивнула Наташа. И вдруг поняла, что означают эти вздохи.
- Это записали два любовника, - невозмутимо заговорил Боря, при этом в глазах плясали веселые чертики. - Она красавица, фотомодель, а он невысокий уродец. Но он заставил ее так полюбить себя, что она стала его рабой, исполняла все фантазии… Например, он приказывал ей ползать на коленях за специально разбросанными по полу шахматами. Представляешь картинку: обнаженная красотка на карачках смотрит на своего господина в ожидании его очередного каприза…
Пока он говорил, мелодия и сопровождающие ее вздохи достигли апогея.
- Какая мерзость! - вскочила Наташа.
- Это ты о чем? - изобразил удивление Пахомов. - О музыке или… Э, да ты еще совсем девчонка! - он громко расхохотался. - Пардон. Я не собирался заниматься растлением малолетних, представлял, что ты уже женщина, и имеешь некоторый опыт. Но, похоже, этот опыт не отличается разнообразием.
Резко отвернувшись от него, Наташка быстро пошла к воде. «Так хорошо было, а этот пошляк все испортил», - думала она со злостью.
- Неужели тебе не понравилось? - Боря подошел так тихо, что она вздрогнула. - Ведь эта вещь - настоящее олицетворение страсти, произведение искусства, которому суждена долгая жизнь. Ну, посмотри на меня. Какая злючка! А глазки-то сверкают! Карие глаза у блондинки - большая редкость. Или ты красишь волосы? - он дотронулся до кончиков ее золотистых локонов.
Наташа непроизвольно отшатнулась.
- Не бойся, я не кусаюсь. Но ты, при безусловной стройности - очень и очень аппетитная, так бы и съел! Ну вот, опять рассердилась… Хватит дуться, больше не буду тебя развращать, подожду, пока повзрослеешь. Ну, посмотри на меня. Мир?
Его глаза искрились весельем, и она сама едва сдерживала улыбку. Демонстративно надув губки, отвернулась и пошла к костру, Боря последовал за ней.
- Ого! Надо срочно нанизывать мясо на шампуры, а то угли прогорят. Я научу тебя, как это делать.
Шашлыки подоспели как раз к возвращению Сашки. Муж с гордостью вручил Наташе двух подлещиков и окуня.
- Ну вот, одним все, другим - ничего! - нарочито несчастным тоном заметил Боря. - Молодец, братишка, уху уже обеспечил! Но уха завтра, а сейчас прошу к столу. Наташа, ты что будешь, водку или вино?
- Только не водку!
- А ты, Саш?
- Только водку!
Шашлыки удались на славу, Саша с Наташей признали, что никогда таких вкусных не ели. Пахомов вел себя как хозяин, потчующий гостей, подкладывал в тарелки, наполнял стаканчики, сам же после первой порции ни одну не допил. Зато Сашка старался за двоих и пьянел на глазах, Наташе даже стыдно стало. То он лез обниматься к Боре, то целоваться к ней. Наконец, опустил голову на колени и заснул прямо у костра. Наталья растерялась, а Пахомов ухмыльнулся:
- Этого следовало ожидать. Ничего, дело житейское. Давай его со мной уложим, а то боюсь, как бы с ним чего в машине не случилось.
Сашка немного посопротивлялся, но Боря все-таки поднял его и дотащил до палатки.
- Посидим еще? - спросил он, когда вернулся. - Ночь-то какая!
Стемнело совсем недавно. Освещенная луной гладь озера, казалось, сама испускает свет. В лесу - ни звука. Такой красотой можно наслаждаться бесконечно, но Наташа покачала головой.
- Нет, пойду спать.
Пахомов послушно разложил сиденья в машине, расправил спальный мешок, и пожелал ей доброй ночи.
Разбудил Наташу щебет птиц. Потирая глаза, она выглянула из машины, пытаясь сообразить, который час. Солнце уже поднялось высоко и радостно светило на безоблачном голубом небе, обещая теплый погожий день.
На берегу в одних плавках стоял Пахомов, и вдруг, словно только что решившись, глубоко вдохнул и бросился в воду. Наташа так и ахнула. Ведь начало мая! Проплыв метров тридцать, он повернул обратно и, выскочив на берег, принялся яростно растираться полотенцем. Увидев, что Наталья проснулась, крикнул:
- Доброе утро, соня! Вставай скорее, погода чудесная!
- Оденься, а то простудишься, - забеспокоилась Наташа.
- Слушаюсь и повинуюсь, - склонился он в шутливом поклоне и направился к палатке.
«До неприличия хорошо сложен», - отметила она, против воли провожая его глазами.
Спустя несколько минут они сошлись возле кострища.
- Не хочешь покататься на лодке, пока твой муженек будет отсыпаться? - предложил Боря, и она согласилась.
У берегов в неподвижной воде с фотографической точностью отражались золотистые стволы сосен, середина озера голубизной соперничала с небом. Утреннюю тишину нарушали только крики чаек, низко летавших над водой. Лодка тихо скользила по зеркальной глади.
- Чего такая насупленная? - прервал молчание Пахомов. - Все еще сердишься за «Je t`aimer»?
Она покачала головой.
- Ты зачем вчера Сашку напоил?
- Я? - возмутился Боря. - Ты видела, чтоб я заставлял его, кричал: «пей до дна»? Просто он в этом деле меры не знает. Ох, и наплачешься ты с ним!
- А тебе-то что? - огрызнулась она.
- Да ничего! Буду рад за тебя, если окажусь неправ - хотя это и не в моих интересах.
- Это почему же? - Наташа предчувствовала ответ.
- Нехорошо соблазнять жену брата, пусть и троюродного. Но если он станет спиваться, совесть будет меня мучить значительно меньше, - улыбнулся Боря.
- Ты опять шутишь?
- Кто же будет такие вещи всерьез говорить? - рассмеялся он.
Хотя Наташе было приятно его слушать, она попыталась уверить себя, что Пахомов наглец, каких свет не видывал, и правильно его Сашка недолюбливает.
Весь оставшийся день она старалась держаться от Бориса подальше, изредка ловя на себе его пристальный взгляд. Но он был очень мил с Сашкой и, когда довез их до дома, они договорились о следующей встрече.
- А Наташа не против? - обратился к ней Боря.
При этом он смотрел так наивно ласково, что оставалось только кивнуть.
В последних числах мая Боря позвонил по телефону и сходу спросил Наташу, не нашли ли они комнату.
- Пока сессию не сдадим - поживем здесь, с Сашкиными родителями. Сейчас некогда поисками заниматься.
- Один мой знакомый уезжает с семьей работать на Кубу, минимум на три года. Не хочет сдавать квартиру чужим людям, но и без присмотра оставлять опасается, мало ли что? Если вам такой вариант подходит, то будете платить за квартиру, свет, телефон - и это все.
- Конечно, подходит! - воскликнула Наташа. - Даже не верится, отдельная квартира - мы и не мечтали!
- Вы могли бы сегодня ее посмотреть?
- Ой, - растерялась она, - Сашки сегодня до ночи не будет… А завтра можно?
После небольшой паузы Борис ответил:
- Я тут прикинул, с утра мне не вырваться, а после обеда я улетаю в Сочи на две недели. Может, мы с тобой сегодня посмотрим?
Через полтора часа они встретились у станции метро «Купчино», а оттуда на Бориной машине буквально за пару минут добрались до нужного им дома.
Трехкомнатная квартира оказалась отлично обставленной. На кухне полный набор утвари и двухкамерный холодильник. В ванной - импортная стиральная машина-автомат.
Наталья была поражена. Такие хоромы сдают за бешеные деньги!
- А где хозяева? - поинтересовалась она.
- Вчера уехали, оставив все на мое усмотрение. Родственников в Питере у них нет, знакомые все при жилье.
- Неужели за все это мы будем платить меньше, чем за комнату? - все еще не могла она поверить.
- Зато вы должны ухаживать за цветами - их тут множество, и, если что испортите, придется возмещать. Пойдем, посмотрим комнаты… Это гостиная, из нее вход в спальню. А это детская, в ней сложены кое-какие вещи хозяев. Надеюсь, она вам не скоро понадобится? - взглянул он вопросительно.
Наташа слегка смутилась и покачала головой:
- Сперва надо учебу закончить, встать на ноги…
- Ты меня успокоила. Пока вы не связаны детьми, у меня есть шанс.
- Какой? - она сделала вид, что не понимает.
- Добиться тебя.
- Опять шутишь?
- Нет, я серьезно, - Боря смотрел без улыбки. - Женщина, родившая ребенка, на несколько лет выпадает из жизни. Ее ничто не интересует, кроме собственного чада - ни карьера, ни мужчины. Я рад, что ты обстоятельно продумала свое будущее.
Он взял Наташу за локоть и повел в кухню.
- Здесь что-нибудь должно остаться… Точно, есть кофе и сахар, выпьем по чашечке?
Он сам заварил кофе в турке. Поставив на стол две чашки, спросил разрешения закурить. Перемежая затяжки глотками кофе, он некоторое время молча смотрел на Наташу. Чувствуя неловкость момента, она поспешила поблагодарить:
- Спасибо тебе огромное, Боря. Ты столько для нас сделал!
- Для тебя. И даже больше, чем собирался.
Она не знала, что ответить, а он продолжил:
- Тогда, перед вашей свадьбой, я пришел к тете Алле, потому что она попросила помочь. Конечно, я бы все сделал как надо, но, увидев тебя… Не перебивай, я сейчас выскажусь и надолго замолчу. Ты ведь тоже что-то почувствовала, я знаю. Вот поэтому я тогда и сделал больше, чем собирался. Хотелось украсить твою жизнь. А с квартирой… Я бы с удовольствием снял ее только для тебя. Мне будет тяжело сознавать, что женщина, которую я хочу, блаженствует здесь с другим. Но я не могу допустить, чтобы ты мыкалась по коммуналкам.
Он умолк, Наташа тоже молчала.
- Надеюсь, все, что ты сказал - неправда, - наконец произнесла она, уставившись в чашку.
- Нет, правда. Посмотри на меня.
Она взглянула на секунду, тут же вскочила с места и кинулась мыть чашки.
- Не бойся, - проговорил он ей в спину. - Я не насильник. И не буду предпринимать попыток разрушить ваш брак. Надеюсь, он рухнет сам. Не обижайся, Наташенька, ты еще девочка, и сама себя не знаешь. Да, я хочу тебя, но постараюсь ничем этого не показывать. Подожду, пока ты повзрослеешь, и сама окажешься в моих объятьях.
Увидев, как яростно она трет чашку губкой, он рассмеялся:
- Повторяю, не бойся меня. Я хочу быть твоим другом.
- Другом? - обернулась она.
- Да. Ты во всем можешь на меня рассчитывать. Помни, для тебя я сделаю все, что в моих силах. А могу я многое.
- Например?..
Ответ последовал не сразу.
- Ты еще молода и не придаешь значения связям, а связи - это все.
- И деньги? - язвительно спросила Наташа.
- Нет, моя девочка, - покачал он головой, - в нашей стране - именно связи.
- Ты считаешь меня маленькой дурочкой?
- Так оно и есть. Ты думаешь, что сможешь довольствоваться обычным семейным счастьем, служением ничего не стоящему человеку? А жизнь может быть намного богаче и интереснее. Когда-то тебе захочется большего, а твой Саша ничего не сможет тебе дать. Он умеет только брать. А я бы для тебя…
- Так ты надеешься, что когда-нибудь я уйду от мужа и выйду за тебя?
Пахомов искренне расхохотался:
- Я жениться не собираюсь!
Наташа опешила: уж не думает ли он, что она будет изменять мужу?
- Да как ты смеешь?..
- Ого! Кажется, сейчас я получу по портрету! Я же говорю - ты еще совсем ребенок. Для счастья совсем не нужен штамп в паспорте, даже наоборот.
- Ты что, не веришь в семью?
- Нет, отчего же. Но не в восемнадцать же лет выскакивать замуж за первого встречного?
- Мне девятнадцать, - поправила Наташа.
- Разница, конечно, существенная. Я говорю о том, что надо узнать жизнь, научиться разбираться в людях, получить определенный опыт, в том числе в интимных отношениях, а потом уже… - Боря сделал небольшую паузу. - Знаешь, как делают на Западе? Влюбленные молодые люди съезжаются и живут вместе, порой годами. Вроде как брак на пробу. Иногда не получается, тогда разбегаются без обид. Иногда решают завести общих детей, и вот тогда венчаются или регистрируются. Очень разумно, по-моему. Я следую их примеру.
- И сколько же пробных браков у тебя было? - язвительно спросила она.
- Не считал, но, кроме первого, ни один не продлился больше, чем две недели. Если тебя интересует - сейчас я свободен.
- Меня это вовсе не интересует, - отвернулась Наташа, не желая слушать про его любовниц.
- Но я все-таки скажу. С тех пор, как мы познакомились, у меня никто не ночует. Не буду врать, что дал обет воздержания, но я не хочу видеть утром на соседней подушке чье-то лицо, кроме твоего. Однако это мои проблемы. От тебя я сейчас не прошу ничего, лишь разрешения быть другом и видеть тебя иногда. С вашего позволения, мадам, - насмешливо завершил он, вставая и протягивая ей ключи, - время от времени я буду навещать вас в этом гнездышке, и проверять, в каком состоянии находится вверенное вам имущество.
Полностью роман можно найти на ЛитРес