Предоставляю слово самому Георгию Гачеву, без обработки. Хотя в дальнейшем, для удобства, напишу о символической фонетике покороче.
Гласные
Гласные звуки образуются во рту без участия языка, значит, суть безличные идеи чистого пространства самого по себе. Гласные - звучание как бы <до-грехопаденного> мира, до вхождения человека, а с ним -трения, шумов, скрежета зубовного языков. А, О, У, Ы, И, Е- тот или иной склад пространственного континуума, довременного (чувство времени вносит -<я>). Каждый из них - это в вечности пребывающий, домирныйэон гностиков. В семитских языках (арабском, древнееврейском) тела слов состоят из согласных, ими в записи обозначаются человеческие смыслы; когда же меха слов надуваются, произносясь, входящими в них гласными, чрез них словно из бытия изливаются метафизические, трансцендентные содержания: оттуда несутся структуры, отношения, склонения,
Ы> - увязшая даль, даль в тумане, жалобный тягучий плач - всхипыванье: ы-ы-ы... - безнадежное, неразрешимое и потому вялое, как тягомотина. Так дети или женщины от обиды вечной покорно стонут - дух облегчают. То есть, которые мокрые: дети и женщины - влажны (человек в детстве - женск, животен, кругл, как капля; в старости - мужеск, растителен, сух и прям). Мужчина плачет: <хэ-хэ> - всхипываньями, пробивающимися (ср. <па-па> -взрыв), как кашель, а не сплошным тягучим гласным: о-а-ы-у.
Все гласные - это координаты космоса, его положения, основные структуры.
<У> - закрытый, вытянутый в трубу:
<А> - расслабленный, открытый, космос как он есть, без напряжения человеческих сил (<А-а!> -
самый природный крик), труда, участия челюсти: она просто опала, и воздух идет. <А> преобладает в русском языке - ср. аканье московского говора, который даже шар <О> (сомкнутость, тело, самость, индивид) склонен в безударном (незаявленном о себе, безгласном) положении растворить и расслабить в <а>.
Английское <ou>; soul, go - гласный вытянутый и ограниченный, как тело Англии; акустика тумана . Носовые гласные французского и польского космосов соответствуют роли женщины: дамы и пани - там. Ибо носовые - это влага + воздух = пена (Афродита).
Смычные, взрывные, твердые, краткие звуки (Arbeit) германскогокосмо-логоса = огне-воздух, прорывающий землю, сухую. Огонь и деятельность.
<А-а> - открытость полная рта - космоса. <А> - зов пространства и дыхание (воздух)
<Е> = ширь. <И> = даль. <У> = даль - глубина, путь-дорога, уход, отсыл: -><> (однонаправленная бес-
конечность). <О> = замкнутость, полость. <О - У> = недра, утроба: и утро - оттуда; из утробы ночи и
глубины выходит . <Ы> - вялое <и>, мокрое, земное, сырое, при опущенном рте; это <и>, отсыревшее от тяги русской матери-сырой земли - очень русский этот звук <ы> (<и> - более сухоогненное).
Согласные
Согласные - своевольные, тварное бытие, звуки вещества, материи, земли. Если гласный есть представитель пространства, то согласный - помещения, нашего дома, человечества. Образуются согласные мукой духа, прорывающегося сквозь теснины земли, от страданий души в плоти плену ^ Звонкие = увлажненные, материнские. Глухие = сухие, огненные, мужские.
/^ Согласные - из consonantes, букв. со-звучные, совместно звучащие, призвуки. Они примыкают к данному (в гласном) складу Космоса и тем предопределены; однако в них есть световое <с> - личностное, самостоятельное, опора свободы воли. Так что если я согласен - значит, с гласным, но не от него только пригнут, а и от себя к нему склонен. Согласие – соп-cordia = со-сердие: единство у нас с Космосом через равноцентрие наше с ним, на одну мы ось нанизаны. Расхождение же - из раз-личия, т.е. от лиц разных (<с> - на лице, в глазу помещается - свет), ипостасей; т.е. - от конечностей разность и разноволие, а в сердце-центре-ядре мы одно. /
Глухие взрывные - искры о камень, звуки-кресало, огниво о твердую землю ( <п>, <т>, <к>). Сначала смыкание, предел, тюрьма, заключение, замок. Потом вырывание духа на свободу, прорыв, брешь в стене губ, в кремле челюстей зубчатых. Это звуки борьбы, энергии, свободы - против приплющиванья, падения, тяготения. Это звуки огне-земли, труда.
Глухие фрикативные - более гибкие, смирные, покладистые. Да и преграды им такой нет: нет запора, а засов полуоткрыт и струя воздуха, хотя и с некоторыми уронами, все ж просачивается: <Ф>, <С>, <X>. Это звуки дыхания, стихии воздуха, ветра.
Труднее аффрикатам (<Ц> = <ТС>): приняли на себя крест смычки, посредники между огнем (взрывные, смычные) и воздухом (фрикативные, трущиеся). <Ж>, <III>, <Щ>, <Ч> - трение шумное, воздух-земля; мало воздуха, больше земли. <Щ> совсем ползает, сырое, стелется. <Ч> еще подпрыгивает к смычности, ковыляет, бесенок, черт. <Чаща> - сырой воздух, оседающий к сыроземле и ее тьме (<ночь>). <Борщ> - недаром слово для симпозиума плодов земли, их вече.
Сонорные звуки <Р> и <Л> - с сугубым участием языка = <я>, наиболее личностные, недаром даже слогообразующими бывают, т.е. на правах гласных складывают космос: Р, Л-в сербском языке, например, а раньше - в старославянском: ВЪЛКЪ, СМРЬТЬ. Сонорные - почти гласные. Причем <Р> - мужская ипостась личностного начала: твердость, огненность, быстрыми вспышками и мелким суетливым биением дрожит; а <Л> - водяность, плавность, мягкость - женское начало .
Интересно продумать, в какой последовательности ребенок, входя в мир, входит в космос языка и осваивается в нем. Освоение со звуком - сигнал и симптом того, что определенное отношение с какой-то стороной бытия завязалось. И путь этот: от <А> до <Р>. <А> - самый расслабленный звук, почти не отработанный обществом, естественный (недаром он детям - сигнал для опоражнивания - т.е. опустошения, открывания, выхода в открытое пространство - снизу, да и сверху, когда доктор ложечкой сверху наш сосуд и полость в пространство размыкает). Последними осваиваются <Л> и
<Р>. Это звуки пола. Подходя к ним, ребенок сначала пользуется некими их заместителями: вместо <л> - <в>, скорее как английское билабиальное w (<вошадь>) - звук губной, что произносится безо всякого ведома <я> - языка, им безучастно, несамостно, а как ветер, воздух в некую природную пещеру, входит и выходит, завывая. Вместо <р> - <и>; (<йебенок>). <И>, как и <в>, - дуновение, но <в> - с животом-голосом, с напряжением диафрагмы, жизни животной, воды; а <и> -легкое, не из живота, а из легких, просто некое трение во рту производя и тем об идее возможного согласного
(= свободовольного) вообще заявляя .
J и w- semiconsonantes, полугласные. Так, мой ребенок этим звуком замещал не только <р>, но и <н>: говорил <йебо> вместо <небо>. Когда подошла пора освоиться в своем поле и одновременно в личности своей и пошло дитя на штурм <р> - то сначала вместо него употребляется <л>, чем подтверждается, что в начале существование цело, бесполо, и взаимозаменимы потенциально мужское и женское. Затем начинается различие, но вместо <р> звучит некое задненёбное булькающее хрипение; <гх>, картавость, как у Денисова в <Войне и мире>. Некоторые существа так и остаются ходить по свету с недовыявленным полом. Разный характер <р> у народов: грассированье, раскатистость, картавость, карканье, его яркость, глухость, помещается ли оно в переду рта или ближе к заду и низу -говорит о различных отношениях между передом и задом, между отцовским и материнским, между световоздухом-пространством, и землей, и водой. Глубокое, задненёбное <р> свидетельствует о большей связанности матьмой и веществом; легкое переднее, верхнее, русское <р> - воздушно-световое, растворенное в пространстве. Грассированье язычком в средней полости рта - о самочувствии особности, атомарности говорит.
Носовые <М>, <Н> - небо, туман, мгла. Himmel, Nebel. То не звуки уж земли, а песни неба и даже
занебесного пространства и влаги потунебесных космических вод. Это наименее личные из звуков: недаром усыпляющие они, убаюкивающие, на сон клонят, а во сне - истаивает наша личность. Насколько <р> - звук бодрствованья, настолько <м> - звук сна. И недаром женское начало с него начинается: Мать^. При произнесении <М> звучит просто закрытая полость рта как черный ящик, а что внутри - неважно. Влажный воздух, тяжелый протекает над закрытым куполом неба, как Океан обтекает не только шар Земли, но и весь мир, вместе с небом (см. у Тютчева: <Как Океан объемлет шар земной, Земная жизнь кругом объята снами>). Океан - и сон, и космические воды^.
<Н> - более легкий звук, есть просвет и надежда; полуоткрытость рта, продых и большая сухость (чем в <м>). При <М> дрожит тяжелый низ в космосе рта, осевшие облака и роса, атмосфера облегающая. При <Н> дрожит верх, небо.
А что есть в русском языке оглушение и смягчение согласных? Оглушение: <сад> - <сат>. <Д> - влажная огне-земля (<дым>) усыхает в струе воздуха и глохнет на ветру и вдаль уносимая. Все глухие - домен воздуха (слух, ухо) и земли: об нее отдается, трется. Оглушение = выветривание слов и звуков, как пород.
^ <Мать> при обращении слогов дает "тьма">: (ть)мать, (ма) + тьма, ма(ть)ма. <Материя> (философская категория) означает источно начало материнское и темное.
Q
Ребеночек в испуге бормочет: <Ой, я спать хочу, я спать хочу 1>, - что равно призыванию: <Мама!> Уснуть – вновь забраться в мать (смерть?) - ср. Гамлетово: <Умереть, уснуть...>
И детское: <Ой, я спать хочу!>равномысленно мольбе одессита: <Ой, мамочка, роди меня обратно!>
А смягчение? Ведь j, <ь> - самые тонкие звуки, должны бы за материю огня представительствовать. Но, по слуху и по душе, смягчение воспринимается как овлажнение, орошение - женское воздействие. При смягчении рот расширяется слегка и приподнимается: всё облегчается, значит, состав вещества утончается, но не резко и не грубо (как если б сразу взметывалась материя земли вверх, образовывались бы пустоты и в эти поры воздух заходил), а постепенно, через ближайшее к земле посредство воды (а не более отдаленное - воздуха), и возникает легкая пламенность. Мо-
жет, смягчение - огне-вода? Ну да: смягчение - нежность, ласка звуку, в воды Эроса его погружение^.
Оригинальной (в сравнении с западноевропейскими языками) звучностью обладают русские действительные причастия: грозящий, ушедший - сии шипения, поползновения, шелестения воздухом о землю, причем смоченную, мать-сыру (о сухую землю трение дает <ф>, <с> и т.д.). Большая трудность деятелю в России: только он огнем воспламенится и воспарит - как ветром его загнет , а тяга земли пригнет и окунет, загасить стремясь, и мука здесь огню средь сыро-земли, Петру на Неве, средь топей и блат^ (ср. <Проблеск>тютчевский). Действительное причастие в западноевропейских языках: frightening, gone (англ.), kommend (нем.), chantant (фр.) - все на <Н>, <НГ>, <НД> - возвышенно-нёбны, небом благословенны действия с землей и орошены милостью: нет шипения. В русском языке аналогичной светло-небесной возвышенной музыкальностью обладают страдательные причастия на -енн, -они, <испуганный>, <сказанный>, <благословенный>... Это вознесение на второе (носовое) небо вверх. Напротив, страдательные причастия в западноевропейских языках имеют более жесткую, резкую, глухую, низменную звучность: omatus, gesagt: страдание здесь некрасиво, терпение не эстетично; прекрасно действование, и они на него благословлены естественным складом космоса - природой. Но природа и ее склад - лишь один и частичный регулятор бытия человечества, историй стран и народов. Так что еще бабушка надвое сказала: где, когда и что более бытийственно почтенно и всецелым благословенно...
Так что, если оглушение = выветривание, то смягчение =гидротермальная купель звуковым породам для их метаморфизма - палатализации.
f)
Засилье шипящих в польском языке, где даже <р> превращается в <ж> (г - iz), есть тотальное отсыревание, промозглость Космоса, тушение огня, шипенье искр, ветром в воду загоняемых. Необычайно сильна тяга и власть женского здесь начала сыро-земли, и не случайно именно здесь возмущенный дух мог так в негодовании оттолкнуться и взвиться, чтоб объявить это тяготение Земли неистинной и точку опоры поместить в Солнце (гелиоцентрическая система Коперника).
Вдумываюсь глубже в тот факт, что звуки языка -на выдохе лишь произноситься могут. На вдохе
получиться могут лишь <А> (вбирание, вхождение открытого пространства в нас) и <И> - втекание дали в нашу щель. Но <О>, <У> суть звуки глубины, которую мы собой производим, вносим в бытие, даруем: <Е> -перед, лицо, личность: <Ы> - выдох, выход на мир, испускание духа, отверзание(и отвержение), распад <я>, его растекание в мировой Океан.
Если бы звуки языка произносить на вдохе, тогда они были бы произведениями бытия в нас, нами, и носили бы его прямой свет, истину и идеи, мысли в себе. Но звуки и слова образуются, имея источником пещеру нашего тела, его очаг - огонь, сердце: очевидный и непосредственный импульс они имеют в нашем <я>, суть наш выпад в бытие наугад, в свет -исходя из теней (все использую образ Платоновой Пещеры в седьмой книге <Государства>. Человек – эта пещера и есть). Язык - не вклад Космоса в нас, а наш вклад в Космос: ему мы предварительно создаем модель в черном ящике рта и через мотор языка, сей двигатель там внутреннего сгорания (<бьется в тесной печурке огонь>), - испускаем волны, тревожа мир ^
^ Вот почему такое бытийственно-онтологическое значение придается в Ведах и Упанишадах звучанию песнопения: <вач>, <рич>, <удгитха> - ибо это наш, от людей, вклад в Космос, сотворение новой стихии, отличной от присутствующих уже в природе четырех, - и она должна входить в мир и укладываться в нем соразмерно с остальными. И <Брахман> есть и высшая духовная сущность, и молитва, и жрец, ее творящий. Словесная молитва есть метеор, ядро, что взвивается в космос, чтоб, например, по утрам выводить Солнце на небо; и культ создает плазму, в которой могут жить и питаться боги.
Вот где корень проблемы гносеологии: не в нас бытие словом входит, а из нас слово на бытие выходит, и ему теперь нас понимать, а мы-то думаем, что, говоря, - познаем! Вот почему молчание == золото (эпитет Солнца): когда мы молчим, в нас бытие само вливается беспрепятственно золотыми лучами - и тогда мы истинно познаем, ибо внимаем. Когда ж говорим, мы выталкиваем снаряды слов и расталкиваем грубо их локтями бытие, отталкивая его от себя.
М-м> - вода, течение, мягкое, влажное, туманное, усыпляющее. <М-м> - мычание; корова - вечно женственное, материнское.
<п> - взрыв, вспышка, воздух, прорывающийся сквозь теснину земли и рождающий от трения искру. Значит, в <п> - образ деятельного начала, усилия, силы, напряжения
<Ба-ба> - вариант <ма-ма>, но с добавлением увлажненной земли <б>, которое через теснину мягко
просачивается, в отличие от сухоогненного<п>.
. <Н^> в отличие от <м>; <м> тянется при расслабленном рте и закрытых губах: звучит вся полость - весь космос. <Н> - язык к верхним зубам: смыканье, усилие, особенность какая-то, частность, форма в мире - значит: земля и форма намечаются. Но земля (язык) - к небу (= нёбу), и струя через нос - влажный воздух, водяной. <Н^> - мягкость. Создается она через приплющиванье Космоса и языка (который плашмя, палашом, а не острием), расширенье рта - в ширь-даль. Мягкость связана с горизонтализацией пространства.
<3^> - увлажненный ветер (зефир). Чистый ветер выражается в <С> - свист над землей сухой; а <3> - ветер над влажной матерью-сырой землей.
<Л^> - даль, дальняя: в этом звуке вода, сопряженная с далью. Кстати, <даль> - влаго-воздушный, т.е. женский тоже образ. <Л^> - текучая, уходящая вода по плоскости (шири).
^ Недаром в более сухом болгарском Космосе исчезло <л> и осталась <земя>, как и в более южных землях Индии bhumi.
Греческое Ge (Гея) - переходно к славяно-русской <земле>: <ге>, <зе> и <э> шире erd, ter и приближается к открытому пространству <а>. *)
>, все согласные - звонкие (в, д);
слово близко к своему чистому комплексу <влга> (vig). То же герм. water, Wasser, но мир подсушен здесь: d -t, и на конце отграничиванье деятельным г; вода здесь более сухая. Переходно греч. hydor - вода промежуточная между западноевропейским water (с ним сближает деятельно-личностное начало г на конце) и славянским <вода> (с ним сближает большая мягкость, влажность, женственность -d, а не t).
Французское l'eau есть преобразование латинского aqua через убирание открытого пространства <а> в начале (откуда водд истекает) и в конце, куда втекает, -в мировое пространство. А в середине - смычка с жизнью земли и людей: <к> - смычно-низовое, телесное и хотя индивидуальное, но не личное, ибо не лицо в нем (перед), а низ, зад тела и рта-горла: задненеб(ес)ный звук, это зад неба. <К> (qu) – антипод текучести, есть хвотанье, greifen. <В> же (в aqua) -выпусканье воды чрез трение о землю: вновь на свободу течения. Слово aqua - как гидростанция: <а> -вольное течение вод до плотины; <к> - преграда, плотина; <в> - продиранье воды сквозь трение турбин и шлюзов: <а> - вновь вольное течение. Французы вобрали открытый простор <а> в полость-шар, в тело <о>, замкнув бытие. Причем в <о> стянулись три гласные - координаты - измерения пространства: <е> - ширина, <а> - высота, <u> - глубина - и образовали сход в нулевую точку <о> = 0 (ноль недаром кружочком обозначается как образ - и объема шара целого, и его центра, точки, атома).
Русская <вода>; <ва> - втекание в пространство;<д> - смычка, трение космических вод о землю в ее временном плену; <а> вновь нейтральное течение. <Д> в отличие от европейских t, s, k более мягко, податливо; не сухоогненна, но сыра здесь земля. Русское близко к aqua: тоже есть wa (ва), открытость <а>, вода втекает в воздух, в пустоту. Вода есть первое заполнение пустоты небытия, и заполнение тяжелое (<ва> -<да> - опадения после взлетов согласных) в отличие от летучей самодержести<воздуха>, <духа>: Geist, esprit, air, В отличие от воздуха, вода более увесиста, связана с низом открытого пространства (<а>), его твер-
дью, опадает.
<В о з д у х>. В нем <в-о-д-у> - близость к воде: увлажнен, значит, на Руси. Чтоб получился <воздух>
из<вода> - открытое пространство <а>, небытие и пустота, отменяется: ничто - на нечто; воздух - за-
мена и отмена пространства; вместо открытости, высоты и широты <а> является определенность, закрытость <о> и глубина <у>. От феи Земли ему даруются две новые разновидности трения; <з> и <х>. <3> - звук Земли, ее дрожания в мировом пространстве, биения, трения и частотного волноиспускания: <з> - плач Земли как новорожденного младенца, но бьющегося не в сухости
(как<с> - свист, свет), а в космической материнской влаге мировых туманностей и вод. <X> - тоже трение, но как придыхание, более тонкая материя, что и проскакивает через каждую грань и форму (а в этом -свойство: вездесущие - духа). <Ух!> - монада вылета J^из глубины и взлета по траектории ), так же как <Да!> - монада тверди - утверждения, веса, падения, прочеркивающая траекторию сверху вниз ^. То же и германское Ja(h).
Еще более тонкий, чем придыхание <х>, звук <и>, звук почти невещественный, летучий, звук эфира.
И в России он частейше заканчивает слово, выводя его в бесконечность, истаевание, как бы развеществляя каждое слово: <красный>, <Сергей>, <Василий> (ср. с этим грубо конечные, вещественные, определенные имена <Серж>, <Базиль>)1. Имя мужское имеет ту же структуру однонаправленной бесконечности ^>оо (т.е. имеет четкое начало, порог и откуда отталкиваться и
уходить, но не имеет конца), что мы не раз уже отмечали внутри явлений русского Космоса и образа
мышления. В западноевропейских языках, напротив, типично фрикативное придыхание, начинающее слово: homme, hold, hydor; переходно украинское <г> (юго-запад славянского мира). Слово словно сгущается из бесконечности в тело, твердое и определенное к концу своему, по модели >->оо. Здесь происходит акт воплощения рассеянного бытия, тогда как на востоке Евро-
пы, в России, - акт рассеяния и возврата в рассеянное бытие.
^ 26.1.70 г. Женские же имена на Руси - на <а>, т.е. заземление открытого пространства и опадание, тогда как <и> (j) =взлет. Кстати, на Западе: Анна - Энн, Катя - Кэт. (Англия -самый запад и самая твердость конца.) Франция уже дает Мари, Жюли - на <и>, подобно мужским именам в России: женщина там легче, воздушнее. Германская женщина: Берта, Марта - уже переходна к русской, но еще жестка и суха.
Х (h) и И (]')- уже звуки, переходные к огню, пламени: в них самая тонкая материя и атомы. По Пла-
тону (<Тимей>), фигура огня - тетраэдр, пирамида -самая тонкая, везде проскальзывает в порах. Кстати: множественное число выводит тело (точку) - вдаль, есть расщепление самости и расплескиванье единицы лучами. Единственное число = точка, множественное = луч, и недаром оно оканчивается на далевые звуки <и>, <ы>, воздушно-свистящее s (в западноевропейских языках), на ширь е(п) - с вибрацией воздуха-воды (сонорного звука <п>), на <ай-ой> (ai-oi) в греческом и т.д. 1 и Х - луч и два скрещенных луча из центра: Х - модель солнца в лучах 1.
Итак, через конечное в словах <х><воздух> связан с огнем. Значит, каждая стихия: земля, вода, воздух, огонь - космична, содержит другие в себе, на своих входах и выходах: каждая есть универсум.
Вариант воздуха - <вето р>. Он - деятель, творящий ширь (даль - герм. wmd): в первоначально
открытом пустом пространстве <а> свивает <а> в <е>. У него суффикс деятеля <тер> (ter), он прорывает преграду terra и Erde. У них земное тяготение, натягивающее открытое пространство вниз и придающее ему форму <а>. Ветер же, демиург и апостол горизонтали мира, врывается в силовое поле земного притяжения, изгибает его силовые линии-вертикали и сносит их вбок, стягивая небо и землю, сближая их в щелевом замке <е>: ведь при произношении <е> нёбо и нижняя челюсть (= нижняя створка мирового яйца - рта) = земля ближе друг к другу, нежели при произнесении <а>. Ветер создает щелевой, приплюснутый космос, где главное - плоскость, горизонталь. То ter, что в слове terra привязано к <а>, в слове <ветер> привязано к <е>. И поскольку ter - деятель, здесь он – орудие создания шири, ее роет, тогда как в terra он в мире шахтер.
^ Немецкое слово Ich (=Я) - воздух, огонь, имеет русскую структуру однонаправленной бесконечности i->oo: имеет определенное начало 1 и бесконечность бытия в конце. Потому Ich
могло стать в германской классической философии Архимедовой точкой опоры для выведения мира, множества бытия из единства: через отталкиванье - отрицательность-диалектику. Русское же <я>, состоящее из ja, где бесконечность в начале, антиподно немецкому Ich и никак не может стать началом, а разве что концом философского построения, сводом, а не выводом. Недаром и в алфавите оно перекочевало из начала (<аз>) в конец (<я>).
Обратим внимание на сходство основных элементов, образующих стихии: ветер - water - terra(воздух -вода - земля). Значит, то, что у романских народов -земля, у германских - вода, у славянских - воздух?
<Тер> (ter) - идея деятеля. Значит, у романских народов деятельность связана с землей^, у герман-
ских - с водой (недаром германские народы: норманны, датчане, норвежцы, англосаксы - первые в мире мореплаватели), у славянских - с воздухом (поляк Коперник понял небо, а русские реактивные ракеты в небо взвились). <В> в словах <вода>, <воздух>, <ветер> есть вход в так или иначе сложенный универсум.
(Недаром terr-ibilis - ужасный, букв. <способный (стать) землей>.)
От <ветер> - переход в <свет>. В обоих -<вет>: ведать, вещий, ветхий, завет, весь. Св - вс (vs) -
все (совокупность) = свет = всё (старослав. СВЕЯ).
Здесь совершается переход стихий в духовность сухую (тогда как воздух еще водян).
Итак, <ветер> на Руси - и деятель (тер), и ведун, всезнающий (вет). .Ветер - ближайший к человеку
узел стихий в русском космосе - производитель русской истории: татарская орда по горизонтали несется; ветер в городе = поэт средь черни (Пушкин): революция в поэме <Двенадцать> - <Ветер, ветер да белый снег> выбеливает город Руси от черни: революция видится поэту как побелка русского космоса^.
<Св> - <вс> - всепроходящее (через каждое вещество, землю, форму) дыхание знаменует. <С> - звук
духа на переходе в свет (Geist, spiritus - огненны) и даже собственно огня: солнце. <С> - звук пламени, свистит: с этим звуком свет летит - самое легкое и тонкое вещество. <С> чередуется с <х> (<дух> - <дуси> - мн. число от <дух> и <х> - с <и> (j). Это уже звуки огня - света. Азъ -ас-ай-йа-я. Азъ
- Ich немецкое (<з> чередуется с <х>) и 1 - <ай> английское (<3> - <X> - <И>). Это все звуки искры
Божией, чем и является в нас дух, душа и личность. <Я> - пылинка света, <квант>, фотон.
<О г он ь> - ignis, Agni. Главное сочетание:gni - гнь (ср. гнев - воспламенение, страсть геенны
огненной). Германское Feuer, fire; feu франкское (как и в l'eau) и огонь в полость, шаровидность и туловище (oi, ai, ое) из открытого пространства вводит. В отличие от влажно-звонкого (в), открывающего воду (Wasser) и воздух, здесь сухое-глухое f (ф). Это везде слово - взрыв, где вначале трение - удар <ф> о землю, сквозь щель прорыва, затем сразу резко расширяется, взметывается в открытое пространство: <о> (<фойер>, <фё>)или даже <а> (<файе>) и там, из сочетания первотолч-
ка-импульса-удара-взрыва <ф> и пространства мира <а> - образуется и, ь, j- <я>, духовная искра, волна.
Это <и> (J') есть и в германском, и в английском; и французское feu звучит тихим истаиванием в конце слова, И в русском языке <ь> - самая тонкая сила: без своего вещества - звука, но смягчает, утончает материю предыдущего звука.
Русское <огонь> и <огнь>. Порядок обратный: пространство (<о>, <а> - в <Агни> индийском), далее
взрыв в глотке, в заду рта: <г> (тогда как <ф> - перед рта). <А> - открытое пространство, пустое; <г> - щель в утробу, в недро, в Тартар, в Аид (<г> - <к> - звуки фекалий: <гуано>, <кал>). Затем звук переметывается после этих бросков из полюса в полюс - в срединно-верхнюю область носовую, влажную, водную (<н>>), смягчается там и вылетает уже тонкой волной <и> (ь).Так<огнь> произведен сочетанием, проносом сквозь, соучастием пространства - воздуха (<а>, <о>), земли
(<г>, <ф>), воды (<н>>).
Русский <огонь> ближе к <воде>, ее мягкости, нежели к твердости формы Erde и terra. В германстве
же и Feuer, и Erdeблизкозвучны чрез личностно-трудовое <р>. Огне-земля - основа германского Космоса,тогда как русского влаго-воздух. И огонь русский более связан с воздухом (пожары), чем с землей, в отличие от германского рудно-трудового огня недр, ремесла гномов-нибелунгов, горна в кузне.
У Тютчева - <огнь> (<Как над горячею золой..,>), у Пушкина - <угль, пылающий огнем> (<Пророк>). Таков огонь на русский слух: удар на первую гласную, вспышка о смычную согласную заднеязычную - <г>(резкий переброс с переда рта - в зад) и взметывается вверх всполошенная группа согласных, как прах – в пепел. Подобный же взлет, как языка пламени вверх, и в Feuer, fire. <Вода> же - два открытых звука и опадание сверху вниз, отекание звука и капель.
Онегин, Ставрогин - имена из стихии огня, Люциферы, огнесветные^ (а не темный лишь в них огонь -жар). Обломов (абломаф) = <а-о-а>, вода и <бл> -влага, голубь - баба. Есть в имени его некоторая
влажная земля (<бл>), тело белое, рассыпчатое, и в конце страдательный взлет воз-духа (аф-ах!). <Маф> =Ма + ух == пена. Но нуль огня, а без его помощи земля и воздух недействительны, не могут отслоиться от засасывающего тяготения воды, подняться над ней. Имя соответствует образу мужик-баба, тюфяк, б^бье в русском,
^ И Демон Лермонтова - <из пламя и света>.
Итак, вслушавшись в слова, их звучание в связи со значением, убеждаемся, что недаром именно такие наименования, в таких сочетаниях звуков, языки народов откристаллизовали стихиям и вещам в ходе истории, как перелива природы в человечество. Космос рта - наш Олимп, седалище божеств - сутей - идей -форм - фигур. Небо - нёбо, небосвод, крыша, купол.
Мир этот продувается (проходен, значит, а не в себе и для себя закупоренно существует: имеет вне себя начало и цель, с ними сообщается и ими жив и организуется) - два отверстия имеет: переднее нам дает жизнь, силы; вход оттуда и воз-духа - дыхания, и пособие пищи; отсюда небо и пространство в нас втекают, как в гавань и залив. Позади же рта дыра в Аид, в утробу, где конец, невидаль, тьма кромешная и геенна огненная нутра (там перевариванье в котле желудка
идет, огненные реки кровообращаются, как Перифлегетонт, Ахерон; леденящий стужею Коцит - река лимфы: Стикс - озеро мочевого пузыря и т.д.). Но оттуда,из смерти, - крепость нашей личности и самостояния,держания в бытии. И на выдохе ведь язык, глаголанье наше производится, т.е. из нас его первоначало, из недр. Оттуда дует и сила исходит, энергия на звук подается.
В полости = пустоте космоса рта язык = демиург, бог-творец, языкотворец, личность, самость, <я>,
персона. Язык - атом, тело, в пространстве взвешенное, как и человек. Язык сочетает в себе огонь (язык пламени) и воду (язык - волна по форме), растение (неподвижно закреплен внизу корнем) и животное (в остальном самодвижен, елозит, катается туда-сюда, высовывается, свободен балаболить). Потому Логос есть Жизнь (от Иоанна, 1, 4), срединный мир Жизни собой моделируя. Язык = я: прикасаясь к тому или иному месту космоса как инструмента (нёбо, губы, зубы), издают в нем звук, равно как и дело всякое и вещь есть единое произведение <я> и мира. Звук, что производится только языком (без нёба, губ), лишь под струей духа, - это <р-р-р>. <Р> - звук <я>. Все остальные звуки - или при открытом рте, или прорывая теснину ту иль иную; нигде то, что я через свою активность создаю членораздельный звук, так не явно, как в <р-р...>: язык дрожит, вибрирует, весь - струна, бьется, как пульс сердца и ток времени уходящих мгновений (а состав <я> из этого - из времени, как это исследовал Кант: <я> и Время суть внутреннего чувства образования). Потому прибавление <р> к любому гласному субъективирует звук природы и причащает к человечеству, истории, личности. То звук истории, трудов гордыни.
***
http://www.proza.ru/cgi-bin/login/page.pl