Липограмматический рассказ без буквы "З"
Липограмма (от др.-греч. «пренебрегать буквой») — литературный приём, заключающийся в написании текста без использования в словах какой-то одной буквы. История такого рода произведений начинается в древней Греции; уже в VI веке до нашей эры Лас Гермионский создал гимн Деметре, не используя букву "О", так как затруднялся произносить соответствующий звук. В России липограммы писали Гавриил Державин и Сергей Довлатов.
Стояла тихая, бе… нет, договорились же, что этой буквы не будет. И почему, спрашивается, ночь «стояла»? Лучше так:
Тихая, тёмная летняя ночь обнимала и баюкала небольшой южный хуторок.
По-моему, отличное начало! Правда, тишина была относительной. Помимо брёха добросовестно несущих службу псов, в округе слышались стуки, скрипы и шорохи. Вот на них остановимся подробнее.
Ближе к полуночи от крайней хатки с тихим шорохом отделились две бледные тени и двинулись прочь от хутора. Путь их, если бы кто решил проложить его на карте, представлял собой прямую линию. Она начиналась в пункте «А» - собственно, дворе, и устремлялась к пункту «Б» - цели, невидимой в ночи, но реально существующей чуть севернее хутора. Но, поскольку дело было ночью, прямая постепенно превращалась в кривую и даже временами волнистую линию – напарникам приходилось огибать препятствия, периодически отклоняясь от маршрута.
Двигались молча. Потом перебросились парой слов.
- От старого сада пойдём? – прошептала первая тень.
- Ты что! Там шалаш… и ружбайка* у него… Откисать, как Серёга, пятой точкой в кадке целую неделю – не айс!
- Тогда от второй бригады двинем, - подытожила обсуждение первая тень, и пара продолжила путь.
Тёплая летняя ночь струила негу на лесополосу – по ней, натыкаясь в темноте на всё подряд, пробирались наши путешественники. Нега разливалась на отдельно растущие деревья и кусты, на свекольное поле, которое неприятно хрустело ботвой при каждом неосторожном движении. Всё вокруг располагало к покою…
Но не было покоя студенту Мишке Булатову, по совместительству сторожу вышеупомянутого пункта «Б» - фермерского баштана.** Она, словно магнит, притягивала к себе всю окрестную молодёжь. Каждый считал своим долгом отметиться хотя бы единожды, а потому покой Булатову только снился… днём. Ночью он гонял недисциплинированных малолеток. К утру отпадали ноги, срывался от непрерывного ора голос, а проку было ноль. На месте преступления валялись многочисленные корки, а фермер Иван Дмитрич недвусмысленно дал понять, что по окончании работы вычтет убытки.
Включив логику, юный сторож усовершенствовал процесс охраны вверенного ему участка: натянул по периметру проволоку и прикрепил к ней кучу жестяных банок. Дальше всё просто: где грохот – там воры. Но ушлый молодняк пошёл на хитрость: пока одни с упоением грохотали банками, отвлекая сторожа, другие совершали набег на противоположной стороне баштана. Добычу, само собой, делили поровну, а Мишка вновь оставался в дураках.
- Пустить бы вам по проводу ток, чтобы неповадно было! – ругался он каждое утро.
- Спишь, небось, после гулек, а кавуны*** тырят! – в сердцах выговаривал Дмитрич.
- Да не сплю я, дядь Вань! Каждую ночь этих клоунов гоняю!
- Оно и видно… - недовольно ворчал начальник и ехал дальше по своим делам, а Мишка шёл домой – есть и отсыпаться.
Время шло, ягоды спели, нервы сдавали.
- Ну, погодите! Устрою я вам Варфоломеевскую ночь! – как-то после очередной беспокойной ночи выдал Булатов и тут же хлопнул себя по лбу:
- Эврика! Это же идея!
Пожертвовав драгоценными часами отдыха, он самоотверженно готовился к следующей рабочей смене.
И вот всё совпало: баштан стоял во всеоружии Мишкиного гения, а к нему неумолимо приближались две бледные тени.
Может быть, пришла пора дать им имена? А то как-то мистикой попахивает – тени есть, а имён – нет.
- Смотри внимательно, где-то тут проволока, - шепнул Сёмка.
- Вроде к тому дереву привязана была, - откликнулся Лёха. – Стоп! Вижу!
- Как ты можешь видеть?
- А у меня прибор ночного видения включился, - хохотнул Лёха и тут же прихлопнул рукой рот, получив ощутимый толчок в бок.
Вдруг ночную тишину огласил жуткий вой. Он волной прокатился по баштану и устремился к прячущейся в тучах Луне, постепенно стихая. Воришки окаменели. Спустя минуту вой повторился.
- Волки?! – полу утвердительно выдохнул Сёмка.
- Откуда? У нас их ещё в прошлом веке выбили…
- Тогда кто?
- А я почём… - начал Лёха и тут же огласил окрестности воплем ничуть не слабее услышанного.
- Там! – орал он, тыча пальцем в Сёмку, - там!
- Очнись, это я! – но друг только мычал и продолжал непонятные телодвижения. Семён обернулся… Теперь к далёкой Луне устремился тройной вопль, и было от чего: две оскалившиеся, светящиеся морды преграждали путь к баштану. Набегающий ветерок легко колыхал развевающиеся одежды. Было ощущение, что привидения движутся прямо на приросших к месту пацанов. Отмерев, неудачливые воры бросились прочь, подгоняемые тем же самым леденящим душу воем.
- А нечего по чужому баштану блуждать ночами, - хохотал, сидя в шалаше, Мишка. – Бегите-бегите! И другим расскажите!
Он чуть убавил громкость и щелкнул тумблером – фонарики внутри двух скалящихся морд потухли. – Недаром я потратил время на эти страшилки. Кавунов только жаль. Но пусть лучше так, чем их своруют. Думаю, пару-тройку ночей можно будет спать спокойно – вряд ли кто после такого попытается сюда сунуться! Ну, контрольный вой – в студию! – Мишка прибавил громкости на ноутбуке и удовлетворённо прислушался: - Красота! Даёшь Хэллоуин раньше срока!
*ружбайка - ружье, разг.
**баштан, бахча – место, где растут арбузы
***кавун - арбуз
© Copyright: Нина Агошкова, 2016
Свидетельство о публикации №116061305988