КИНОПОВЕСТЬ "ВСЕ ОНИ СОЛДАТЫ..."
95.
ТО ЖЕ УТРО. ТРЕМЯ ЧАСАМИ ПОЗДНЕЕ. ИМЕНИЕ «УЕДИНЕНЬЕ РОДА"
Мы в имении штабс-ротмистра Всеволода Велославовича Родина.
На лужайке у реки, рядом с купальней, собралась вся семья.
Вон там, поближе к реке, спрятавшись от ослепительного солнца под большим пёстрым зонтом, дочка Родина девятилетняя Татьяна и её гувернантка, устроившись каждая у своего мольберта, пишут летние пейзажи.
А вон, лёжа животом на траве, сын Всеволода, пятилетний Родоправ, сдвинув матросскую шапочку на самый затылок, сражается со своим гувернёром в шашки.
Младший, трёхлетний Горослав, давно вручивший свой головной убор гувернёру, на берегу реки собирает камешки, а потом под руководством того же воспитателя старается подальше их забросить.
Вера Владимировна Родина на качелях, привязанных между двумя берёзами, с журналом «Время» в руках. Она читает роман Достоевского «Униженные и оскорблённые. Из записок неудавшегося литератора».
… не торопясь, по воде, со стороны купальни, к своей семье идёт сам Родин...
Он до пояса обнажен, брюки закатаны до колен, рубаха завязана рукавами на поясе, волосы мокры настолько, что вода струйками стекает с них по шее на грудь и крупными каплями падает на белую рубаху, оставляя тёмные мокрые полосы в том месте, где ткань соприкасается с телом.
Он досыта накупался и теперь просто бредёт по щиколотку в воде, с наслаждением подставив лицо солнцу.
… почти поравнялся с младшим сыном.
Некоторое время наблюдает, как малыш бросает камешки.
Потом, и сам, увлёкшись, с разгоревшимися глазами присоединяется к игре. Торопливо собирает, тщательно прицеливается и, настроившись, бросает несколько камешков так удачно, что они катятся над водой достаточно далеко, несколько раз подпрыгнув и коснувшись её глади…
Вместе с Горославом бурно радуется этой своей маленькой победе. Показывает, объясняет сыну, как он это проделал. Тот старается повторить, но у него, конечно, не получается. Вмешивается гувернёр, начинает объяснять по-своему…
Оставив малыша с его камешками на гувернёра, глава семейства двигается всё так же довольно-расслаблено дальше.
… вот опять остановился: заинтересовался пейзажем дочери...
Рассматривает его внимательно, что-то прикидывает, потом решительно берёт девочку за ту руку, в которой зажата кисточка, делает её рукой несколько довольно удачных мазков, вызвав восторженные возгласы дочери и её гувернантки.
Довольно улыбается : благодаря его участию работа приобрела бОльшую выразительность и глубину.
Обняв девочку со спины, прижавшись щекой к её щёчке, негромко-доверительно читает стихи:
-- Лениво дышит полдень мглистый,
Лениво катится река,
В лазури пламенной и чистой
Лениво тают облака.
И всю природу, как туман,
Дремота жаркая объемлет,
И сам теперь великий Пан
В пещере нимф покойно дремлет.
-- Чьи стихи, Танюша?
-- Я таких ещё не учила, но похожи … на Тютчева. Не Тютчев?
-- Он самый. Молодец. А стихи эти очень на твою картинку похожи. Пиши. Мне нравится твоя работа.
Чмокнув дочь в розовую щёку, отправляется дальше, к старшему сыну.
… Минута -- и он уже перекатывается с носка на пятку над играющими в шашки сыном и его наставником, но смотрит почему-то не на доску, а на жену, которая на качелях увлечённо читает журнал.
Отзывает гувернёра в сторону, что-то тихонько говорит ему, указывая глазами на свою супругу.
Тот улыбается в ответ и, соглашаясь, кивает.
Всеволод возвращается к ребёнку, наклоняется к доске, подсказывает следующий ход, что-то тихонько говорит, смеётся вместе с мальчиком, треплет его по плечу и направляется всё той же ленивой походкой к жене.
… Тень падает на её чтение.
Вера Владимировна опускает журнал на колени и поднимает к мужу улыбающееся лицо:
-- Накупался… Обошел владения… Всем раздал указания… Добрался, наконец, и до меня…
Всеволод Велославович наклоняется, стараясь что-то прочесть в раскрытом журнале.
Несколько капель воды падает на страничку.
Виновато вытирает кончиками пальцев эти капли:
-- Прости.
Его рука совсем рядом с кистью супруги и, потихоньку к ней подкравшись, сначала осторожно гладит пальчики, тыльную сторону, а потом, осмелев, захватывает всю кисть и подносит к губам Всеволода.
Ещё мгновение, и он сидит рядом с Верой, целуя ладонь, запястье, пальчики...
А ещё через минуту уже обнимает её за талию, прижимает к себе и шепчет в ушко:
-- Расскажи, что читаешь…
Вера смеётся и пытается отстраниться:
-- Мокрый весь. Меня намочишь, изомнёшь…
-- Намочу, изомну… Затем и пришёл… Что читаешь? Скажи, правда, интересно.
Вера показывает обложку журнала «Время» и говорит:
-- Фёдор Достоевский «Униженные и оскорблённые. Из записок неудавшегося литератора». «Время» из номера в номер публикует.
-- Да-а-а? Ну, и чем там всё закончилось?
-- Это ещё не конец истории. Окончание в июльском номере.
-- Но о чём всё-таки речь?
-- О том, что люди делают глупости и подлости, не уважают себя, следуют безумным страстям и из-за этого попадают в зависимость к негодяям и становятся униженными и оскорблёнными…
-- Не хотят быть хозяевами своей судьбы?
-- Не умеют.
Всеволод уже добрался до щеки супруги и трётся о неё носом, вдыхая аромат кожи:
-- Получается, «дурить» умеют, управлять собой не хотят, а выходить из трудных ситуаций не научены… И, как всегда, зло остаётся безнаказанным, а добро тихо, но гордо умирает?
Вера хлопает мужа журналом по колену:
-- Ты нетерпим. Не принимаешь описаний правды жизни. Тебе неинтересны такие книги. Зачем тогда спрашиваешь?
-- А как бы я иначе получил возможность сесть подле тебя и рассказать, что хочу что-то очень … м-мг-м… хорошее показать?
Чмокнул в щёку :
-- И зачем тебе все эти тёмные моменты чьей-то выдуманной жизни!? Живи счастьем!
Бросив вороватый взгляд по сторонам, целует мелкими быстрыми поцелуями шейку супруги.
Она, отстранившись:
-- Что ты делаешь?! Мы не одни! Перестань!
И, желая отвлечь, продолжает :
-- Что ты мне хотел показать?
Смотрит на мужа недоверчиво:
-- Опять что-то придумал? Признавайся!
Но встречает совершенно невинный взгляд Родина:
-- Ничего не придумал. Пошли. Покажу. Тебе понравиться. Правда-правда.
Он поднимается. Наклоняется над Верой, берет её за талию, поднимает и ставит перед собой. Потом осторожно вынимает из рук супруги журнал и кладёт его на длинное сидение качели.
В этот момент гувернёр Родоправа громко и весело заявляет:
-- А я иду купаться! Ещё кто-нибудь хочет? Кто-то пойдёт со мной!?
Взоры Всеволода и Веры устремляются к мальчикам и, улыбаясь, они наблюдают, как Горослав и Родоправ с воплями «и я! и я тоже!» уже мчатся в сторону купальни.
Гувернёрам остаётся только попытаться их догнать.
Таня смотрит вслед орущим и убегающим братьям насмешливо и свысока:
-- Зачем кричать? Мчаться? Мы искупаемся после них. Хорошо?
Гувернантка соглашается:
-- Конечно. Я как раз закончу пейзаж. И горничная почему-то до сих пор не принесла полотенец. Не можем же мы, как Всеволод Велославович, идти мокрыми и раздетыми…
Родин, приблизив губы к ушку жены, произносит искренне обиженным тоном:
-- Ну, ты идёшь? Неужели совсем не интересно, что хочу показать?
-- Интриган. Что там такое? Пошли. Конечно, любопытно. Посмотрю. Сам ведь не скажешь что. Обязательно меня повести нужно…
-- Пошли-пошли…, -- как мальчишка, нетерпеливо тянет её за руку.
Но стоило им оказаться за ближайшими густыми кустами, надёжно скрывающими их от семейства, останавливается и начинает целовать лицо, шею супруги всё более и боле смелыми и настойчивыми поцелуями.
Вера смеётся низким грудным смешком, радостно отвечая на эти поцелуи.
-- Ну, вот… я же говорил, что … понравится… Я никогда … тебя не обманывал…
Наблюдаем красивый долгий поцелуй парочки.
Вера высвобождается из объятий мужа, потому, что тот … м-м-м-мгм... уж чересчур смело стал … себя вести:
-- Ты с ума сошёл!
Всеволод признаётся:
-- Давно сошел. С того момента, как впервые тебя увидел.
А потом, притянув супругу к себе за плечи, слегка охрипшим голосом шепчет в ушко :
-- Побежали домой!? Дети заняты, не увяжутся с нами... Побежали?!
И, не дождавшись ответа, хватает смеющуюся жену за руку и устремляется вперёд.
... Ещё мгновение, и мы наблюдаем, как парочка, взявшись за руки, бежит к господскому дому.