Никак не думала, что этот маленький рассказ будет актуален через столько лет.
Рассказ основан на реальных событиях.
Начало осени. Первые дни сентября. Природа робкой кистью с жёлтой краской слегка тронула изумруд листьев. В центре города на скамейке в одном из многочисленных московских двориков сидел человек. Мужчина неопределённого возраста. Высокий, крепкий, но совершенно седой, как лунь.
Он – гастарбайтер и зовут Иваном. Матушка его, Мария Ивановна, была рождена в Москве, вот как раз в этом старинном доме напротив. Сейчас здание пустое и подлежит реконструкции. Для этих работ и наняли за копейки Ивана и многих других, приехавших в столицу на заработки.
Кружась в последнем танце, падал лист, мужчина не удержался и протянул ладонь, тот умиротворённо затих на изуродованной шрамами руке. Иван вздрогнул от воспоминаний. Шрамы появились после того, как он, теряя сознание, изо всех сил сжимал рот своей маленькой дочери, которая ожесточённо кусала его ладонь, захлёбываясь отцовской кровью.
***
Молодая москвичка и красавица Машенька, закончив с отличием Московский педагогический институт, была направлена по распределению в далёкий кишлак одной из среднеазиатских республик нести свет учения. Туда же был направлен и Николай, выпускник Рязанского строительного института. И, конечно же, судьба постаралась, чтобы они встретились и полюбили друг друга. Родился сынишка, назвали Ванечкой. Летели годы, феодальный кишлак превратился в молодой перспективный город
машиностроителей. Сколько улиц выстроил Николай, работая инженером, скольким детишкам помогла воспитать любовь к знаниям Машенька, извините, Мария Ивановна, директор школы. Да и Ванечка не отставал от родителей – став отменным хирургом, он спасал жизнь людям.
Случились радостные события, одно за другим. Ванечка женился на спасённой им девушке, Зухре. Через год порадовали появлением внучки. Отметили золотую свадьбу родителей, на которой гулял почти весь город. Только бы жить да радоваться.
Но вдруг словно вороньим крылом накрыло. Посыпались несчастья. Родителей грубо вынудили уйти на пенсию, заменив их «местными кадрами». Сначала умер отец – не выдержало сердце, потом мать. Николай забрал с собой на небеса любимую Машеньку ровно через сорок дней.
Городок стремительно пустел. Народ уезжал, оставляя нажитое. Ивана друзья тоже уговаривали, да и враги предупреждали. Почти каждое утро он отмывал дверь от «добрых пожеланий в дорогу». Всё медлил. Дорогие сердцу могилы родителей держали, да и жена последний месяц ходила вторым ребёнком. Куда срываться?
В городе появились непонятные люди, началось мародерство и откровенное подстрекательство.
И вот оно случилось. Изнасилованная жена и нерождённый ребёнок умерли. Зухра только и успела крикнуть:
- Спасай дочь!
Иван, прячась, прижимал к себе маленькую дочурку, зажимал ей рот, чтобы та не кричала от страха, слыша душераздирающие стоны умирающей матери. Он видел этого гада, терзающего его жену, и на всю жизнь запомнил его опьянённые наркотой глаза.
***
Подошёл Тахир и сказал:
- Иди, возьми лом и начинай вскрывать пол на первом этаже. Потом стяжку будем делать.
Удар, другой, и доски поддались. Кусок цемента провалился, образовалась дыра. Когда пыль рассеялась, Иван увидел внизу лицо гастарбайтера, который нелегально проживал в подвале пустого дома. Но глаза! Они были до боли знакомы. Ивана тоже узнали, но тот, другой, не успел закричать. Тяжёлый лом с силой опустился меж глаз «подземного жителя».