Почему-то у меня никогда не было ни одной женщины с по-настоящему большой грудью. Только поэтому я согласился еще раз встретиться с этой Леной.
Она меня раздражала. Меня бесил ее голос, мне не нравились ее короткие пальцы, мне не нравились ее квадратные щечки. Она всюду разъезжала на такси как моя бывшая жена. Она буравила меня глазами в переполненных лифтах торговых центров и просила покупать ей дорогие жирные пирожные. Она говорила на интересные мне темы. Она показывала свои фотографии с пошлой костюмированной вечеринки. Она хватала меня за руку и считала своим. Она ненавидела детей.
Но грудь у нее была что надо, то, что доктор прописал. Я всегда говорил, что размер не имеет значения, но я себя обманывал.
Одного я не понимал. Почему она, такая навязчивая, такая прилипчивая, не спешит ехать ко мне домой? В конечном счете я ее, конечно, уговорил, но каких усилий от меня это потребовало!
Наступил вечер пятницы. Желтое такси остановилось у моего подъезда. Занавеска пахла прошлым веком – её давно следовало постирать. Я помахал из окна розовому облачку, отделившемуся от желтого, натянул свитер погрязнее, черный с серыми катышками, и пошел встречать. Чем хуже выглядишь с самого начала, тем проще потом все прекратить. Только глупые юнцы выпячивают плюсы и камуфлируют минусы. Хорошо, что на лестничной площадке вчера кто-то опорожнился.
Уже издали она впилась в меня взглядом, протянула бутылку вина – такое дорогое я не пью – и голубой шуршащий пакетик. В пакетике оказался геометрически идеально отрезанный кусок отличной говядины. Такие в моей «Пятерочке» тоже не продаются.
- Ты сказал, что питаешься одним мясом, - сказала Лена.
- Не надо было ничего покупать, - отозвался я. – У меня все есть.
Я швырнул мясо в морозильник, бутылку оставил на кухне, вернулся и лег на раскладное кресло. Кресло пахло как занавеска. Лена ходила на каблуках по комнате, смотрела на бетонные стены, на книжки, на пыль и рассказывала, как прошел ее день.
«Я не доживу до утра, - подумал я. – Мясо отравлено. Ее подослала Надя, чтобы отомстить». Меня рассмешила эта чушь, и я стал тянуть Лену к себе. Сев, она сразу изменилась в лице. Она была до смерти напугана.
- Миша, - сказала она. – Я должна тебе кое-что сказать.
- Валяй, говори.
- Я тебя боюсь, - сказала она шепотом.
- Это все?
- Нет.
- Что еще? Ну, говори, не стесняйся.
Я заметил у нее под ключицей пульсирующую круглую лужицу неестественно тонкой кожи, под которой словно ничего не было.
- Неужели я такой страшный? Чего ты так испугалась? Ну говори.
Она молчала
- Ладно, пойду пока вино открою, - сказал я. Когда я вернулся с уже открытой бутылкой и бокалами, она рассказала мне историю своей груди.
Утром она вызвала такси, а я поехал куда-то на электричке. В электричке думал, что надо написать ей правду. Так-мол и так, дело не в тебе, дело не в твоей груди, это вообще не важно, ты зря комплексуешь, дело во мне, просто ты мне изначально не нравилась, ты красивая, но не мой типаж. Да и вообще экология ухудшилась, мужчины слабеют. Написал и, конечно, все стер. И тут же получил от нее смс: «Мне все понравилось. Жду продолжения на новом уровне».
На следующий день я свалился с сильнейшим гриппом. Она хотела приехать на такси и привезти кагоцел, но я ее отговорил. Она опять раздражала меня своей навязчивостью. Еще некоторое время она писала мне в скайп, я отвечал через, пока совсем не перестал. Мы больше не виделись.
Три дня назад я нащупал у себя на левой руке под кожей что-то твердое, инородное, и вспомнил эту Лену.
Женщин с по-настоящему большой грудью у меня с тех пор так и не было ни одной. И, вероятно, уже не будет. Это рок. Мясо нашла в морозильнике спустя полгода моя нынешняя девушка – и, не задумываясь, с отвращением выкинула. Она приучает меня к чистоте. По ее мнению, беспокоиться мне не о чем, это всего лишь жировичок, но лучше показать руку врачу.