ИХ ПИСАТЕЛИ И НАШИ ПИСАКИ. ОНИ И МЫ
Снова вернуться к теме творчества заставил старый фильм с молодым еще Итаном Хоуком «Перед закатом», который начинается с писательской конференции, где герой его – писатель, отвечает на многочисленные вопросы о популярном романе, который уже вышел, и о новой книге, какой она будет.
Складно так отвечает, интересно, самой захотелось почитать такой роман. Вспомнилась моя собственная статья, обращенная к авторам Прозы, где предлагала написать о писателе и творчестве, вот что-то подобное, и вспомнила, что люди меня даже не поняли, они говорили о том, что о Достоевском и Блоке и без нас написано, и не стоит переплевывать тех, кто это уже сделал. Авторы даже не понимают, что речь не о классиках, а о нас самих, о том, как и что мы творим, что переживаем в эти минуты…
Но на фоне их серьезного отношения к писателю, его личности и творениям, открываю госпожу Устинову «Неразрезанные страницы». И тут же сталкиваюсь с творческими муками писательницы с большой дороги Мани Поливановой, у которой наступил после сотни романов творческий кризис. И она тоже мается и страдает бедная, потому что издательница требует новый шедевр, читатели ждут, не дождутся, пока она продается, а тут не пишется, не сочиняется. И носится она между трупами, которых в повествовании, как поганок после дождя, и думает, что бы ей такое написать.
И сразу возникает сравнение, насколько интересен фильм о писателе у них, где ничего собственно не происходит, влюбленные герои гуляют по Парижу, вспоминают, говорят, переживают снова, все время возвращаются к роману, который повлиял на их жизнь.
Героиня в фильме сравнивает себя с героиней романа, как она изменилась, преобразилась, как та не похожа на реальную, как сюжетная линия влияет на судьбу, и каким должен быть финал книги по ее мнению, что получилось в жизни, чего не получилось, как могло бы быть. И ведь что самое интересное, не оторваться от экрана, монологи о творчестве и судьбе врезаются в память, хочется снова посмотреть фильм и много-много раз еще к нему возвращаться.
У нас же, как только начинается эта игра в поддавки, так сводит скулы от скуки. И тут же хочется заняться чем - то другим, только не погружаться во все нереальное, придуманное, скучное до невозможности, какого бы количества трупов там не появилось, кто кого и за что убил, да какая разница, гори все они синим пламенем
Вот так снова для меня они сошлись, и совместилось несовместимое. И невольно возникает вопрос – почему мы все такие странные, почему так относимся к собственному труду, в котором нет ни тайны, ни радости, ни открытий.
Написать о писателе и творчестве, где главным героем будет сам автор – кажется, что это неразрешимая задача. Фильмов наших о писателе, я не о классиках, нет, они не интересны, они где-то за гранью, у режиссеров даже желания не возникает о них снимать фильмы. Это случайность или закономерность?
И снова навскидку перечисляю то, что смотрела у них: «Айрис», «Области тьмы», «Темное окно», «Последний шанс», «Призрак», «Счастливы вместе», «Спроси у пыли» и т.д. и т.п.
Вы можете себе представить, чтобы кто-то из наших написал роман о романе, а вот у Милана Кундеры – это целая серия повествований, притом, что и герои его часто писатели, т.е. он описывает варианты собственной судьбы, да так, что только это и хочется читать, и это увлекательно, интересно, неповторимо.
Но если нам нечего сказать о себе и о том, что и как пишется, как это влияет на реальность, и как реальность вплетается в повествование, то в теме ли мы, какой тогда с нас спрос за все написанное?
В славные советские времена писатель нужен был для того, чтобы описать трудовые будни сталевара или колхозника, или космонавта – появилось такое чудовище, как производственный роман. Чудовище потому, что понятия не имел этот самый писатель о том, что творится на заводе или в колхозе, или на стройке. А писать нужно, план горит, тебя просто выкинут из СП и придется самому сталь варить, поля пахать, а этого не хочется, вот и создается очередной шедевр, который не осилить и по приговору суда.
Не в те ли времена личность его стала никому не интересна, и то, как творится книга, об этом лучше никому не знать. Представьте себе, что пришел бы он в издательство и принес роман о себе любимом, и Мастере со всеми его муками, проблемами, метаниями, где бы оказалась эта рукопись? Вот и не задумывались, и не тратили сил напрасно, и за это столетие выветрилось все, что касается психологии творчества, о нем не принято, стыдно писать, как о чем-то недостойном внимания, хотя вроде бы всякий труд почетен. Всякий, но не писательский…
Но у нас и о любви как-то не слишком писалось, потому что первым делом самолеты, а девушки потом. Не потому ли так плачевны и оказались итоги. А если ты наплевательски относишься к тому, что делаешь, если это не интересно даже тебе самому, то почему должно заинтересовать читателя? На место производственных романов явились сплошные примитивные детективы, которых, по мнению наших писак, ждет - не дождется наш народ, а больше ничего нам и не надо – это и есть духовная пища.
И конечно, мне хотелось бы взять диски с нашими, а не с их фильмами, чтобы поразмышлять вместе с авторами над судьбой творца, писателя, над тем, из какого сора растут романы, но разве моя вина, что их нет, не предвидится в ближайшее время, им неоткуда просто взяться.
Меня совершенно не волнуют творческие муки и мечтания Мани Поливановой, пока есть Айрис и Вирджиния Вульф. Пока неведомый писатель в исполнении Джонни Деппа мечется между реальностью и фантазией, и нам только предстоит понять, сам ли он совершает эти преступления или это только бред больного воображения, пока Литературный призрак, который пишет биографию политика, должен спасать свою жизнь, потому что он слишком много узнал и становится опасен, а его предшественники уже на том, а не на этом свете. Да мало ли что у них там еще случается с замечательными творцами и их гениальными романами.
Нашим женщинам внушают, что надо полюбить себя, тогда и другие нас полюбят, вот то же самое и по отношению к нашим авторам, надо полюбить себя и свое творчество, стать интересными себе, тогда и читатели потянутся.
На днях столкнулась с репликой, мол, я инженер, но написал такой роман, что пусть филологи обзавидуются. Вот сижу и думаю, почему же такое презрительное отношение к гуманитариям, и почему технари кичатся тем, что у них нет филологического образования, которое просто необходимо для того, чтобы быть в курсе дел, постигнуть тайны творчества. Это примерно то же самое, что я сейчас так исполню Шопена, что сам великий поляк обзавидуются. Но если даже и исполню хорошо, чем черт не шутит, почему Мастер мне должен завидовать, если для меня это случайность, минута славы, а для него - вся жизнь.
Можно написать один прекрасный роман, но при этом кичиться своей необразованностью в той сфере, куда ты влез – по-моему, это глупость большая.
Со слезами на глазах моя любимая подруга (филолог от бога) говорила о том, что у нас появилась, наконец, фантастика, фэнтези, хотя мы страшно отстали от всего мира. Но только ли в этом мы страшно отстали?
Писателей, вернее авторов каких-то текстов, у нас много, значительно больше, чем у них там. Осталось только как-то еще перевести количество в качество, чтобы к нам не относились как к писакам, а для этого надо полюбить и себя в творчестве и творчество в себе. А чтобы тот, кто был ничем, стал всем, надо учиться, учиться и учиться. Другого рецепта нет, и не может быть.
И вот когда у автора появится рассказ не о том, как он по Германии или Парижу гулял, что там видел, а о том, как он писал. Как творчество повлияло на реальность, а реальность на творчество, вот тогда можно будет сказать, что он приобщается ко второй реальности, что он старается что-то понять.
Не надо писать о Достоевском и Блоке, напишите о себе - творце, да так, чтобы не оторваться от повествования, потому что у каждого это происходит по-своему, нет двух одинаковых авторов. И очень жаль, что эта тема нам с вами совсем не интересна пока. Надеюсь, что только пока.
Кстати, о фильме, который потряс, в третьей его части «Перед полуночью», героиня говорит о том, что если бы не было книги, то она не разыскала бы любимого через девять лет после разлуки, они не оказались бы вместе и не были бы счастливы. Вот главный итог настоящего творчества, замечательный, кстати, итог, если к своему делу относиться серьезно.
Послесловие.
В данном случае, в меньшей мере речь идет об авторах сайта, я о знаменитых, изданных, конечно, которые не выдерживают никакой критики и сравнения. Даже когда по их шедеврам снимают фильмы, они такие же, как и сами книги, либо Тарковского на них нет, либо никакой Тарковский по приговору суда не стал бы этого снимать... Вот это очень обидно.