Марина бы не сказала, что настроение как-то изменилось после сегодняшнего важного летнего дня перемен в ее жизни. Слегка кружилась в ожидании чуда голова и почему-то стыдливо горели щеки, словно кто-то чужой подсматривал за обнаженной молодой женщиной. А так все, как и должно, видимо, быть – душа, как воздушный шарик, упорно рвалась ввысь от восторга, но мешал незнакомый довольно низкий потолок полуживой скособоченной избушки. Счастливый взгляд также заметил, что за мутным слюдяным окном брезжил розовый рассвет, и чувствовалось, что он набирал полную силу.
Мысли слегка путались и пытались сосредоточиться на жарком и очень волнительно-приятном костерке, разгоравшемся внизу живота.
Сегодня она словно спрыгнула с высокого моста в бурлящую пеной неспокойную реку. Марина была уверена, что ей стоило карабкаться несколько лет по крутому откосу и преодолевать липкий страх перед тем, как оторвать руки от перил, чтобы почувствовать этот упругий ласковый теплый ветер, дикий восторг и захватывающее наслаждение свободным полетом.
Девушка ласково улыбнулась, представляя растерянность Николая. Мужчина, с которым познакомилась недавно на пляже, должен был наблюдать за ее отчаянным броском вниз головой и ринуться следом. Это долг любого кавалера.
– Но он не успел за моей романтической темпераментной натурой и теперь догонял в растерянности уплывающую в укромное местечко полюбившеюся девушку, – прошептала она. – И я в ожидании его тут, как в тесном и темном вертепе.
– Ты, голубка, поаккуратнее выражалась бы. Чем не угодил тебе сказочный приют на границе неземных ощущений? – старческий брюзжащий голос озадачил Марину. – Я дворец давно бы построил, если выдалась свободная минута. Но слишком много вас зовут меня ежедневно, поэтому радуйся тому, что досталось мне от природной фантазии.
Женщина повернулась на незнакомый голос. Кряжистый дедушка сидел на некрашеной лавке и смотрел, не мигая, на нее. Однако благообразный старик в смешной бесформенной панаме не вызывал смущения.
– Думала, что сиганула в воду, не глядя, и все на этом? – снова подал голос он.
Марина промолчала, соображая, как воспринять странного дедушку в обычной холщовой отбеленной рубашке с искусно вышитыми васильками по вороту и подолу. Его не должно быть здесь в ее понятии. А он, как режиссер, пропахший эротическими сюжетами, сидит вот перед девушкой вместо Эроса и без золотых стрел с голубиными оперениями.
– Да ты не трудись объяснить мое явление пред твоими прекрасными очами. Кстати, красивая Психея получилась бы из тебя. Белокурая и зеленоглазая красавица с тонким гибким станом. Богиня ночи отдыхает.
– Может быть, а вам какое дело? – непроизвольно нагрубила, приятно опешившая от сравнения Марина. – Да и вообще, с кем откровенничаю в такой час?
Дедушка не обиделся, а лишь зашелся в довольном смехе так, что прослезился.
– До меня-то не сразу дошло, извиняй. Ты думаешь, что лежишь с брутальным кавалером на красивом берегу, поэтому не возьмешь в толк, что за древний хрыч с тобой тут разговоры ведет. Так?
– Про хрыча вы сами изволили выразиться. А так совершенно верно: к чему пустые разговоры с незнакомым…, – женщина запнулась, не зная, как назвать старичка-боровичка. Но потом добавила, – да и что мне думать, если вы не представились.
– И то верно! Я дедушка Ой. Тот, который добрый и соединяет влюбленных навеки, а не злой и холодный Ай. Скажи спасибо, что вовремя поспешил к тебе.
– Зачем? Я вас не просила об этом!
– Это верно, но зато твоя неопытная душа кричала о помощи. Ты же оказалась не из тех юных актрис, которые заранее репетируют помногу раз свою первую главную роль. Вот и растерялась в начале любовно-эротической пьесы.
– Могу и не сыграть хорошо без доброго старого суфлера, верно, дедушка Ой?
– Как-то так. Тебе нужно теперь, чтобы летняя премьера прошла на высоте. Без дедушки Ой никак. Теперь вот должен подсказать тебе основательно, что и как.
– Подсказать, говорите, а что же мне мешает самой вникнуть в суть занимательной пьесы?
– Ты сейчас трепыхаешься, как шмелёк, в эротических тенётах, и неизвестно – прорвутся ли они, чтобы выпустить в свободный полет. А женщина должна быть хозяйкой в своем домике, а не жертвой чьих-то холодных расчетливых сетей. Коль надумала, сейчас, благословясь, и приступим к твоему освобождению. Это несложно, девонька, для любой женщины на отдыхе, но не так просто будет для тебя.
– Чем же я прогневила Всевышнего, я ведь тоже женщина?
– Сама знаешь. Только не хочешь признаться. Очень впечатлительным нежным девушкам всегда кажется, что делают все не совсем так, как следует.
«Может, этот старик действительно послан ей свыше в этот год?» – подумала Марина, услышав снова голос странного деда Ой:
– Пора.
Они вышли из домика и направились к неширокой розоватой речке. Восход тоже был розовый и какой-то сказочный, как и картинно притихшая вода. Дедушка, не спеша, довел Марину до слегка парившей реки.
– Донага раздевайся, голубушка. На меня не обращай внимания. Как-будто и нету тут старика Ой. Сейчас выйдет парень. Он тоже, извиняй, без одежды. Таковы правила великого творения. Молодой человек возьмет тебя на руки и пронесет через нужные струи на тот желанный берег. Теплый брод очень узкий и извилистый проходит сквозь ледяные воды, как едва приметная тропка жизни. Неверный шаг влево-вправо, и ты в холодной воде окажешься. Попутчик выпустит тебя и исчезнет. Поэтому ты не должна мешать стыдливыми мыслями или неловкими движениями. То есть не показывать неприятного чувства мужчине, чтобы он не сбился и обрел уверенность.
Марина поспешно кивнула и принялась скидывать одежду. Женщина со страхом ждала появление спутника.
Он не заставил себя долго ждать и очень не понравился Марине. Этакий высокий и сутулый тип славянской наружности. При ходьбе, казалось заглядывал себе под мышку, отчего гладко выбритая голова не к месту пускала на свет веселых зайчиков.
– Ой, – непроизвольно воскликнула едва слышно девушка и закрыла стыдливо глаза. – Стоило ли предпринимать столько усилий, чтобы отдаться в руки этому уроду?
– Назад пути нет, – услышала она голос дедушки. – Доверься теперь ему, а я ухожу и не буду мешать твоему сладкому пути. Не ты первая, не ты последняя.
– Ой! – испуганно снова позвала Марина, почувствовав, как сильно и грубовато схватил ее подошедший спутник. Она открыла глаза. Дедушка Ой уже покинул их. Рядом стоял молодой человек, который похорошел на глазах. Он выпрямился, озорно кивнул большой головой прекрасной девушке и подхватил на мускулистые руки.
– Все хорошо, моя милая, сейчас мы преодолеем вместе, не спеша, водную преграду, держись за шею крепче.
Девушка не успела сказать ни слова, как она вместе с юношей окунулась в необыкновенно теплые струи реки. Дыхание перехватило от ласковых прикосновений волшебной воды. По телу разлилась приятная истома и ожидание необыкновенного волшебства. Обомлевшая Марина безвольно затихла в уверенных руках спутника.
А он все нес и нес ее в теплых объятиях полнейшей нежности, неистовых потоках страсти и головокружительного заоблачного удовольствия. Девушка целиком отдалась своему путнику, едва сдерживала рвавшийся крик радости и удовлетворения. И она поняла, что эта ее первая ночь на природе с мужчиной, как путешествие в легчайшей шелковистой накидке по заветному броду желанного долгожданного зачатия навсегда останется этим летом с ней, в ней, и вскоре станет умиляющей кричащей собственностью взаимной летней любви.