Чует сердечко.
Лето 1632 года.
В жаркий августовский денёк по приказу князя Альбрехта Радзивилла на берегу речки Оксна в местечке Сморгонь (наследном имении нежнейше любимой супруги), устроено развлечение. Небольшой луг огородили тёсом, украсив вазами с садовыми цветами. На траве разостлали персидские ковры, накидали тонких покрывал из итальянской парчи.
Над всем этим великолепием из голубого турецкого шёлка воздвигли высокий шатёр. По углам расставили низкие диваны со множеством мягких думочек, расшитых золотой нитью. Полог же шатра по хотению ясновельможной Анелечки украсили благоухающими розами, привезёнными поутру из парников радзивилловской Несвижской ординации.
Отдельно в сторонке, под навесом из ивовых прутьев, в импровизированном театре, на скрипках играли приглашённые из Вильно музыканты, лаская приятной мелодией ушки беременной хозяйки.
Очень старался князь Радзивилл лелеять свою жену Анелечку. Первая его супруга Аннушка, дочь канцлера Льва Сапеги умерла в скорости после венчания, так и не осчастливив наследником. Оплакав несчастную, вдовец присмотрел юную паненку Анну Зофью из благородного знатного рода Зиновичей. И не ошибся.
Вторая жена оказалась не только изумительной красавицей, но и настоящим божьим ангелом. Ласковая, весёлого нрава, она быстро вознаградила супруга рождением двух наследников. Третьим ныне была на сносях.
«Цвет мой лазоревый, ясновельможная пани, златокудрая госпожа души моей,-обращался к своей супруге влюблённый князь-ради твоего благополучия не жалко ничего. Что не возжелаешь, всё исполню!» И посылал подводы на купеческие склады за дивными фруктами ананасами, за вином благородным французским, сахарным нежно тающим во рту турецким щербетом. По утрам баловал супругу инкрустированными коробочками с изумительными вещицами:рубиновым браслетиком, сапфировой подвеской, тонкой вязи из золотых нитей цепью. Развлекал привезёнными из Гданьска янтарными камешками с застывшими в них миллионы лет назад жучками и травками.
Изнемогая от духоты, возлежала Анелечка на кушетке в одной лёгкой простице из тончайшего итальянского батиста. Распустив длинные кудри, наслаждалась звуком мелодий. Служанки, помахивая шёлковыми платами да итальянскими веерами, создавали лёгкий сквознячок для обдувания её светлости.
-Нех бендзе похвалёны Езус Хрыстус!-кинулась с приветствиями к хозяйке только что прибывшая неожиданная гостья.
-Во веки векув, амэн! Ах, матка Боска, кто к нам пожаловал!-пани Анелечка протянула оголённые руки для объятий-Гризель, милая, как рада тебе. Подружка моя дорогая, как добралась? А с кем приехала? Неужель одна?
Девушки радостно расцеловались.
-Друг мой, Анелечка, я ненадолго. Отец по делам хозяйственным в Минск ездил. Специально увязалась за ним к тебе заглянуть. Он сейчас с князем Альбрехтом в доме беседует. А я сразу сюда. Фууух, жарко-то как!
-Не мудрено!-оглядев гостью, упакованную в фиолетовое адамашковое платье и дорожный, наглухо застёгнутый плащ из английского сукна, не удивилась Анелечка-В этакую-то жару можно и полегче ткани подбирать.
-Милая, но ты же ведаешь, что не млею я от ярких модных нарядов.-потупила очи Гризель.-Да и практичней в дороге сие одеяние.
-Не буду, не буду попрекать скромностью. Она, как и набожность твоя, всем известна.-поспешила успокоить девушку Анеля-Ах, друг мой, но в этакую-то пекоту можно и поберечь себя.
Тем временем служанки сняли с гостьи запылившийся плащ и подали прохладного пива. Влажными платочками обмахнули, освежая вспотевшее личико её. От оранжевого ароматного апельсина Гризель наотрез отказалась, мол, в горло от переживаний ничего не лезет. Отдышавшись с дороги и немного отдохнув, заговорила печально:
-Ах, Анелечка, терзают меня сомнения. На душе тяжким камешком думка лежит тягостная.
-Матка, Боска, да что же случилось, Гризель? Разве не тебе ныне быть радостной, в счастье прибывать полнейшем? Только неслух не ведает о событии в Великом княжестве Литовском-скорой свадьбе самого маршалка, достойнейшего ясновельможного князя Яна Станислава Сапеги с Гризельдой Вадынской!
-Вот об этом-то и хочу, дорогая Анелечка, с тобою по душам говорить.-гостья тяжко вздохнула-Быть супругой верной для ясновельможного пана Сапеги мне в радость. Честью великой для себя считаю брак с ним. Но покоя не дают сомнения.
Пани Анеля задумалась:»Сколько с подружкою Гризелечкой проведено совместных ночей в молитвах о послании женихов добрых, сколько в юности забав пережито весёлых, сколько на балах перетанцовано с молодыми панами! И не счесть всех добрых моментов, что объединяли девушек, двух представительниц знатнейших родов княжества Литовского. А поди ж ты:такая набожная скромница проявилась в той милой девочке-проказнице.»
-Ты что-нибудь о проклятии ятринской ведьмы слышала?-почти шёпотом, испуганно крестясь, отвлекла подружку от мыслей Гризель.
-О, Езу Хрысте, не поминай о ней в столь добрый час.-перекрестилась Анеля, поглаживая свой огромный живот.
-Прости, прости, но в том то и дело, не могу не думать о ней. Страшно и тревожно мне. Сомнения гложут душу. И предчувствия…одолевают
-Брось, моя дорогая подружка думать о плохом.-ласково успокаивала милая Анелечка-Ну, кто тебе сказал, что проклятие ятринской ведьмы обязательно сбудется? Уж, боле набожней паненки, чем ты, Гризелечка, во всей Речи Посполитой не сыскать. Разве может задеть набожного человека слова какой-то попадьи? Да и не ведьма она вовсе. Люди сказывают, что самая обыкновенная травница, коих в каждой деревне отыщется. Подожди-ка-завертела пальчиком в сторону прислужниц-Молгоська подойди!
От стайки подружек отделилась совсем юная девушка в белоснежном рантухе и опрятном льняном наряде, украшенном мережкой.
-Слушаю, ясновельможная пани.
-Ты же у нас из Ятры?
-Так ваша светлость.
-Расскажи, что знаешь о попадье Громычевой.
-Так попадья, она и есть попадья.
-Ох, и глупая же, ты Малгоська. Сказывай про знахарские её дела.-с суровостью сдвинула бровки Анелечка.
-Ну, так она и есть знахарка.
-О, Матка, Боска, прибить тебя велю!-разнервничалась пани Анелечка-Сказывай, правда её считают у вас ведьмой или нет? Не тяни, говори скоро!
Малгоська подобралась, вытянув руки по швам, зажмурила глаза и затараторила:
-Нет, никто не считает у нас в деревне её ведьмой. Если ж её муж, православный батюшка Мартин саморучно святой водой окроплял травы, кои она собирала да сушила, значит, никакая она не ведьма. Была бы ведьмой, так разве ж православный батюшка Мартин смог бы окроплять!
-Тьфу!-плюнув с досады, рассердилась пани Анелечка-Ну ты видишь, какова девка. Бесталковка! Слов связать толком не может.
-А скажи, что ты знаешь о знахарке и сыне ясновельможного пана Яна Сапеги малютке Кароле?-ласково тронула руку девушки Гризель. Малгося открыла глаза и, и вдруг заплакала.
-О чём твои слёзы, милая? Успокойся и расскажи, что слышала.-попросила ясновельможная паненка простую сельскую девушку.
-А мне ничего не будет? Не велено ж говорить о ней.
-Кем не велено?
-Отцом.-вздохнула девушка-А то, говорит, ещё и ты на костёр попадёшь, если язык распускать будешь.
-Успокойся, никто тебя на него не отправит. Расскажи, подробней о травнице.-дружелюбно попросила Гризель.
Вздохнув тяжко и утерев ладонью слёзы, девушка поведала:
«К сыну ясновельможного пана вызвали попадью-знахарку Раину. Маленький пан Кароль был уже не жилец. Знахарка и сказала об этом ясновельможному пану. Он её тут же отпустил. А когда она ушла, сам заболел, озноб его хватил, лихорадить начало. Лекари, что с Неметчины у него тогда маленького пана лечили, сказали, что, может, сглазил кто ясновельможного пана. Вот ясновельможный пан и посчитал Раину ведьмой.»
-Да как такое может быть?-возмутилась Гризель-Если Раина была женой священника, значит, ведьмой не могла быть по сути. Крест святой бы сжёг её, испепелил!
-Вот! И народ наш так сказывал-у батюшки Мартина крест нагрудный из серебра. А ведьмы не могут перенесть его. И потом, разве ж ведьма способна народить мужчине детей? А у Раины с Мартином было аж трое-два сыночка и доченька.
Девушка вновь замолчала, украдкой вытирая слёзы. Гризель сидела с печальным лицом.
-А дальше?-поторопила рассказчицу ясновельможная Анелечка.
-А дальше суд был, и судьи засудили Раину. Обвинили в колдовстве. Но батюшка Мартин продал всё своё нажитое добро и нанял адвоката, сказывают, Юрием Море прозывался. Тот сумел доказать, что никакой вины Раины нет. Она обычная травница. Адвокат подал апелляцию в Высокий Трибунал в Минск.
Девушка замялась и замолчала.
-Ну что же ты? Продолжай!-поторопила пани Анелечка.
-Сказывают, мол ясновельможный пан Сапега настаивал на её вине, мол, сглазила и всё тут!-девушка умокла вновь.
-Не томи, Молгоська!
-Высокий трибунал посчитал, раз попадья Раина лечила людей, а на медикуса не училась, но читать-то умела (люди видели, как она книжки учёные и церковные читала),-Малгоська перешла на шёпот-а значит, занималась чернокнижием. Раину сожгли на костре, а перед этим она крикнула своё проклятье. Верить, не верить в него, это уж вам решать, ясновельможные пани. Всё! Рассказала, что знала.
Анеля обняла за плечи поникшую подругу:Невидаль какая-чтение книг! Посуди сама, Гризелька, почти год прошёл, а все паны из рода Сапегов живы-здоровы, волоска с головы ни у одного не упало. Не сбылись слова несчастной женщины.
-Так-то оно так, но, вдруг, проклятие меня коснётся, бесплодной окажусь, дитя не смогу родить? Ох, чует сердечко, что-то недоброе ждёт меня, ох, недоброе.
-Что ты, Гризель, опомнись! Тебя ждёт только всё самое доброе:жених самый-самый добрый во всём княжестве Литовском. О, Матка, Боска, даже во всей Речи Посполитой! Ну, разве только, мой муженёк князь Альберт Радзивилл ещё добрее пана Яна Сапеги.-заломив пухлые ручки, Анелечка закатила в восторге глаза-Ах, люблю своего супруга, так люблю, Гризель милая, что от радости счастья своего полнейшего и тебе желаю такой же любви.
Пани Анелечка рассмеялась звонко, задорно, беспечно.
-Кто у нас тут счастливый?-послышался мягкий голос и на пороге шатра появился отец Гризели -Ах, мои ласточки, а дайте вашим пенькностям, крылышки-ручки беленькие поцеловать.
-Ох, пан Кшиштоф, до чего же вы умеете приятное сделать женщинам. Ну, хитрец же!-рассмеялась, подставляя нежные пальчики, довольная Анелечка-Как же я рада вашему появлению. Оставайтесь погостить, отдохните у нас недельку, сделайте милость. Мы с Гризель давно не виделись, хоть наболтаемся от души.
-Нет возможности, наипенькнейшая пани Анелечка. Дела государственные не терпят отлагательств. Но вы не расстраивайтесь, совсем скоро увидитесь. В октябре ждём на свадьбу моей жемчужинки ненаглядной и ясновельможного пана Сапеги.
Отец, заметив печальное лицо дочери, неодобрительно покачал головой:
-Не след, ох, не след, тебе думать, моё золотко, о глупых старушечьих сказках. Враки-это проклятие ятринской ведьмы. Перестань хмуриться. Прощайтесь подружки-щебетухи. Пора! Кони отдохнули, можем ехать.
Продолжение - http://www.proza.ru/2016/07/04/1664