ПИТЕР-RAMMSTEIN-TRIP(ТИХ),
день первый.
"Питер, поребрик, парадное... Пролетарии всюду празднуют" — вспоминал я собственный стих полулежа в вагоне, направлявшемся из Москвы в город Шнура. Поезд, на котором мне досталось одно из самых дешевых мест, проехал мой московский дом, разогнался и устремился в северные дали почти как взрослый сапсан. Экономия на проезде подразумевала опасность соседства с пассажирами с животными. Разумеется, мне выпал "джекпот" в виде соседки по имени "Лариса" – так звали полную даму лет пятидесяти с собачьим фейсом и с собачкой Ричи, которую я держал за поводок, пока Лариса что-то искала в своих многочисленных баулах и пакетах. "Отлично! — иронично думал я. — Для аллергика — самое то!"
Терьер, правда, оказался меньшим злом, чем его хозяйка — приступа аллергии или астмы у меня почему-то так и не возникло до самой Пальмиры.
Откинув голову на подушку, я распустил длинные волосы — иначе резинка не преминула бы упырем впиться в затылок, создавая неудобство. Ей-богу, лучше бы я потерпел немного до темноты! Судя по всему, жиробасина натурально оказалась ранена в самое сердце неотразимым волшебством моего хаера: в глазах ее засияли любовь и преданность, подобные тем, что лучились из очей ее сучьего кобеля.
Между тем, соло взяла еще одна наша соседка — сексуальная брюнетка с умным лицом и в футболке с надписью "Use it!", под которой размещалась фотография какой-то головы. Девушку звали Яна, она со своей подругой занимала боковые места и ехала на какую-то научную конференцию, на которой должна была выступать с докладом. Достав макбук, умница Яна решила отрепетировать свой доклад. Вполголоса говоря, она подкрепляла тезисы, произносимые с хорошей дикцией, тем, что показывала подруге какие-то мультимедийные материалы. Подруга ее обладала также симпатичной, слегка азиатской наружностью, и прежде побывала в Германии и Австрии, причем в Вене гостиницу ей оплачивал "спонсор", как она выразилась.
Речь в докладе Яны шла, вроде бы, главным образом о "ФМРТ покоя". Приводились данные каких-то малопонятных мне исследований (впрочем, что такое "ФМРТ" я нагуглил тут же).
Кроме нас четверых (если считать Рича) в плацкарте никого не было: супружеская пара с верхних "нар" среднего возраста, сомнительного интеллекта и с пивными мамонами куда-то пропала, испарившись с бутылкой вина — вероятно, уйдя бухать в какие-то другие вагоны, а Лариса пропустила начало доклада Яны, так как отошла по какой-то нужде. Когда собачница пришла и как следует разглядела попутчиц, которых ранее заслоняла алкопара, она прямо на дыбы вскочила! Ну еще бы — девушки были не только непростительно по сравнению с ней красивы, но и — о, боже! — умны... В общем, если по ходу доклада Яны Лариса перехватывала мой заинтересованный взгляд, направленный на девушек, она прямо искрилась молниями. Я старался не смотреть, чтоб ее не злить. Разумеется, едва Яна кончила, поблагодарив за внимание воображаемую аудиторию, Лариса не преминула иронично заметить мне: "Теперь мы в Питере можем смело в медицинский поступать!" Я сперва не врубился, а когда догнал, то лишь выдавил неопределенную улыбку. Из-за выходки Ларисы постеснялся сказать Яне, какие у нее хорошие доклад и дикция... Лариса, продолжая периодически метать косые взгляды в сторону девушек, искала, к чему бы еще придраться. И нашла! Когда спутница Яны легла на верхней боковой полке, забыв разогнуть боковую защиту от падения, женщина выплеснула полную чашу критического яда. Спутница Яны лениво огрызалась. Ночью все мы вдобавок пострадали от немилосердного лариного храпа и гавканья ее шавки, когда вернулась из загула хмельная супружеская пара.
На утро пара дружно умилялась ночному герою — псу Ричи, а Лариса зачем-то рассказала всем, что ее песик любит всех собачек — и мальчиков, девочек. "Голубых кровей", — прокомментировала пивная леди.
Наконец приехали. По выходе из вокзала я сразу же был атакован суровыми питерскими алкашами с потерянными лицами, живущими по принципу Шнурова: "в Питере — пить!". Со всех сторон, словно жирные черви после дождя, повылезали маргиналы, охочие до подачек, но меня на мякине не проведешь! Я шустро проскользнул между клещами алчущих алко духовных зерцал потерянных людей и направился к столовой.
Позавтракал изумительно вкусно и совсем недорого, особенно согрела мне душу манная кашка!
Вновь улица, новая порция дебилов. Два неандертальца обоих полов шли по "зебре", широко шагая, качаясь из стороны в сторону и гипертрофированно размахивая руками. В мою сторону самка неандертальца участливо бросила:
— Неправильно ты идешь! Смотри, как надо!
— Ну да, ну да, типа того! — проворчал я с неприязненной иронией. Вот именно как вы, шантропа, и надо...
В Питере, надо признать, на редкость по московским меркам вежливые продавщицы — не знаю, с чем связан сей феномен, особенно поразительный, если вспомнить диаметрально противоположные отзывы о них Довлатова.
Далее — поездка в Кронштадт — город мужества. Никольский Морской собор, конечно же, хорош, но гораздо ближе мне и, на мой взгляд, духовнее расположенный рядом пруд, к тому же безлюдный в момент моего посещения. В храме на меня всё пялился какой-то здоровенный лоб, похожий на охранника. Зря по-нефорски вырядился, вероятно... Впрочем, храм или пруд — не суть. Если человек обладает богатствами внутри себя, то какое бы место он ни посетил, оно отзовется в нем порцией эмоций, мыслей и впечатлений. Духовно развитому человеку и дома-то скучно не бывает, но в путешествиях он по-особенному рад жизни.
Далее — автобус до Петрограда и вновь метро, где нередко бесят жирные лоснящиеся снобистские лики аборигенов. В Москве такой безосновательной заносчивости, напечатанной на табле, всё же в разы меньше.
Галерея современного искусства "Эрарта"... Сильнее всего впечатлил интерактивный арт-кабинет, пусть и доступный за отдельную плату. Там таких несколько, я посетил лишь "Загрузку". Новый уровень восприятия искусства.
Что ж, пришло время переосмыслить события этого дня и, дав им оценку, выложить их в виде своеобразного отчета. Лучше всего это сделать, прогулявшись вдали от больших масс людей — скажем, промзона и зеленая полоса в "Рыбацком" подойдут.
Теперь меня ждут Финляндия, Сейняйоки и концерт...
ПИТЕР-RAMMSTEIN-TRIP(ТИХ),
день второй.
Без пяти полночь. Я ожидаю, стоя на углу Греческого проспекта и Второй Советской, наш заказной автобус до славного города Сейняйоки. Вокруг меня растет количество фанов "Раммштайна": парни и девушки в атрибутике, пожилой отец с дочкой, с ней ее парень; некий толстяк; подтянутый скуластый чувак в очках держит в руках флаг группы... Набралось чуть более четырех десятков человек. Одна из девушек, лет тридцати на вид, смотрит прямо на меня, затем отводит глаза.
Между тем с небольшим опозданием появляются Анна — организатор и наш большой белый "Мерседес". Сажусь у окна, оставляя свободным место слева от себя. Ребята, друзья Анны, отходили в магаз, и потому опоздали занять сдвоенные места — остались лишь те, что с соседом. Один из парней, в футболке "Rammstein" и с татуировкой в виде черно-красно-золотистого фрицевского флага на шее, подходит ко мне и вежливо просит пересесть, дабы они с корешем смогли сесть рядом друг с другом. Я с ним не стал спорить и спросил у девушки, что сидела передо мной, свободно ли рядом с ней. Она сказала, что занято. Парню я сказал, чтобы он сам нашел свободное место для меня, и тогда я соглашусь пересесть. В результате мужик нарулил мне место рядом с той самой девушкой, что до автобуса разглядывала меня...
С ней я познакомился уже после концерта "Rammstein" — состав сидевших не менялся до самой Финляндии и частично по дороге обратно.
А вот у Анны-организатора я так и не спросил, действительно ли ее настоящая фамилия "Турова", или же это — весьма удачно выбранный рабочий псевдоним. Запомнилась история Анны о том, как в одну из прошлых поездок на какой-то фестиваль в Финляндии они поселились в неком коттедже, от которого хозяин якобы вручил им ключи. Дверь при этом открылась лишь первая — вторая была заперта наглухо. Водитель, бывший в тот рейс с Анной, героически попытался вынуть стекло из рамы, однако оно выпало ему прямо на голову. Бедняга потерял сознание, а Анна уже стала мысленно прикидывать, как будет вывозить из чужой страны трупак соотечественника. Позднее выяснилось, что они просто заехали в другой коттедж.
В дороге я наблюдал великолепную белую ночь, пробывшую с нами на обоих КПП обоих государств. На русской границе симпатичная девушка жестом просила снять кепку, чтобы лучше сверить фото на паспорте. У финнов молодой человек в окошке с ужасным акцентом дал понять, что нет никаких препятствий для пересечения границы моей персоной. Он что-то спросил по-фински, я наугад ответил "Сейняйоки", после чего таможенник поставил штампик, кивнув. Итак, название финского КПП "Ну и хам, а-а!" (Nuijamaa) себя, слава их эпическим богам, не оправдало...
Запомнились какие-то каньоны вдоль дороги, причем начались они еще в России.
Очередная остановка на заправке, когда до города уже меньше сотни километров, заняла около сорока минут. Гуляю по лесу. Перед кафе у заправки слышу звуки совершенно непонятной, кроме разве что очевидных "киитос" или "перкеле", для меня финской речи.
За полсотни км от Сейняйоки Анна, вспомнив о футболках и прочей атрибутике "Rammstein", сделала объявление в микрофон.
На вопрос своего соседа сзади по поводу мерчандайзинга "Раммштайна" дама в футболке с "Вакен опенэйр" объяснила, что не носит ее принципиально — мол, это "говнари обычно носят такие футболки. Я больше по металлу".
Себя она видела только в первом ряду. Перспектива простоять так часов десять ее мало пугала: "Бывало, простаивала и по пятнадцать, однако всё еще жива ведь!"
"Ты там лови клавишника!" — советовал всё тот же тип.
"Куда ловить? они уже не катаются по толпе давно... — она присовокупила: — у меня еще есть флаг российский с собой, буду за всех вас отдуваться!"
Вот и место феста. Народ роется в помойке. Думал — бомжи, но нет, это молодежь с готовностью подрабатывает граблями и какими-то управляемыми кнопкой мусороцеплялками. Я вообще не уверен, что им платят за это! В Финке очень и очень чисто.
Суровый писсуар расположен прямо на улице — подобие толстого робота из "Звездных войн", в котором предприимчивые организаторы выдолбили дыры под слив переработанного пива. В кабинках, которые тоже тут, вместо мыла — отмывочная спиртосодержащая жидкость, судя по запаху. Эх, сюда бы советских алкашей — вот раздолье, вот простор!
Гуляю. Секьюрити феста провели мимо меня пьяного... Вскоре я оказался у главной сцены. Вышел импульсивный ведущий, местные с ним фотографировались потом. Шоу началось ровно в три часа по московскому времени.
До того возле меня представители финской молодежи — молодые люди обоих полов — "рубились" в какое-то подобие нашего "подкидного дурачка" или "буры". Но они немедленно прекратили, когда на сцену вышел отвратительный безголосый финн Ismo Alanko со своей группой. Многие финны остались неравнодушными к унылому поп-року своего земели, звучавшему как финский "Сплин" из-за флейты. Еще аналогия — наш "Пилигрим". И тогда всё сходится — уж не олигарх-рок ли из Суоми услаждал наши уши в течение где-то часа? Вы бы слышали, как беспросветно они завывали свое: "Экстази-и-и, экстази-и-и!.."
Но нет, ни фига не палево — вижу, что людям действительно нравится, многие подпевают.
Когда женщина в толпе попыталась закурить, секьюрити попросил ее отойти в специально отведенное для этого место. А кого-то ведь и просто так потушить сигаретку заставили красавцы финны!
Провезли на кресле-каталке что-то лепечущего инвалида-дурака. Под радужным флагом прошли две девушки на высоких ходулях.
Следующие выступавшие — Juha Tapio — буквально горели в огне и вообще выглядели и звучали поинтереснее предшественников. Им чуть ли не все финны подпевали! Наверно, величина в своей стране... Жаль, финский мудик справа от меня всю дорогу щелкал пальцами в такт песне, чем неимоверно раздражал.
Зато когда лысый вокалист спустился к фанатам, я, поскольку находился в первом ряду, пожал ему руку. В общем, парни порадовали невиданным обилием пиротехники и профессионализмом.
Между тем, "Bring Me The Horizon" по каким-то своим причинам не смогли приехать и выступить на фестивале Provinssi (кто-то у них заболел чем-то), и ожидание "Раммштайна" или хоть кого-нибудь подзатянулось. Часть финнов тупо нажралась в говно, но я не мог позволить себе это удовольствие — лишь наблюдал и слушал, ни черта не соображая в их языке — спокойном, лопочущем, с большим количеством сонорных согласных. Люди как люди, правда многие жирноваты. Вспомнилась вчерашняя Лариса, которая жаловалась, что в Иркутске, как и везде, не жизнь — выживание. Весь она пуда на три меньше, это придало бы ее словам больше веса. А так было лишь смешно.
От пары финнов я по-настоящему заморочился, пытаясь определить их пол. Без расспросов эта задача оказалась выше моих сил... Надеюсь, что те, кому приспичит, справятся лучше меня и не ошибутся.
На "Biffy Clyro", приехавших аж из Шотландии, громкость звука начала зашкаливать, и пришлось надеть бируши — конкретно, просто воткнуть наушники, иначе реально можно было оглохнуть! Я сперва не поверил в такую возможность и проигнорировал девушек, что раздавали ушные защиты.
Басист рубил как надо. Один пьяный человек перелез через ограждения, где секьюрити помогли ему упасть и подержали, сколько было нужно, в горизонтальном положении, чтоб не рыпался и не рвался, скотина такая, на сцену.
Я начинаю замечать, что мне и самому стоять на ногах становится всё тяжелее, даже держась за металлическое заграждение — между тем, "Раммы" будут только в одиннадцать тридцать. Мне на помощь приходит память: наши предки воевали в куда более тяжелых условиях. Тяжело, но надо выстоять, держась из последних сил, как призывал Петр Великий защищать флот и Кронштадт. Не упаду в грязь лицом перед финнами да немцами, не уступлю счастливого места в первом ряду на концерте иноземцам! Стоп, иноземец тут я... Ну, значит, аборигенам!
И немецкие "индустриальщики" того стоили, скажу я вам! В Москве я в жизни не пробился бы в первый ряд без риска для здоровья. А тут — без проблем: пришел, дождался, и — смотрю на музыкантов, взрывы, пламя и прочие элементы шоу. Все хиты, какие я ждал, были сыграны, а мое многолетнее ожидание — вознаграждено по полной программе. Ад и заряд!
ПИТЕР-RAMMSTEIN-TRIP(ТИХ),
день третий.
Третий день моего трипа однозначно получился самым суматошным. Хорошо, что питерско-финские приключения вовремя закончились — еще одного дня в таком ритме я бы не вынес, и свалился бы спать бесполезным куском жилистой плоти вместо поисков культурного досуга... Но обо всем по порядку.
Мы прибыли, кажется, на "Черную речку" (центр был перекрыт) чуть раньше часа дня. Попрощавшись с новой знакомой Юлией, которой удобнее было добираться домой наземным транспортом, я поехал на "Площадь Восстания", где в своей любимой столовой встретился с товарищем по перу и, по совместительству, издателем.
Поев-попив, мы тронулись в путь. Первым пунктом у нас оказался музей Достоевского, что на Кузнечном переулке, дом 5/2. К своему удивлению, узнал, что Достоевский писал обычно поздним вечером и ночью. Мне казалось, Паустовский говорил, что Федор Михайлович писал по утрам — видимо, речь в "Золотой розе" шла о Льве Толстом. Также поразили видеоинсталляции о путешествиях Достоевского по Европе, которые тот осуществлял, будучи уже старше сорока лет. Так как мы с Тимофеем пожидились на аудиоэкскурсию, о многом нам приходилось лишь догадываться или же, в моем случае, делать заметки, чтобы позже разгуглить недоразумение. Скажем, лично я сперва не понял, почему за стеклом стояли портрет императора Павла Первого и изображение Михайловского замка... Позже нашел ответы в Сети.
На выходе из музея лежали флаера с картой города, на которой были указаны кафе и прочие интересные места. Охранники посоветовали взять с собой, но я сказал, что мы это всё знаем и так. Охранники недоверчиво рассмеялись. Я же предпочел не объяснять старперам возможности современного софта.
Далее — прогулка до магазина и — в музей Новороссии. Будучи уже совсем рядом с искомым подвальным помещением, мы с Тимофеем прошли мимо музея-квартиры Александра Блока, куда также решили зайти на обратном пути. Работница музея выказала удивление тем, что музей Новороссии еще не закрыли. Видимо, были попытки...
В музее Донбасса нас встретил добродушный бывший ополченец в камуфляже и с черными перчатками без пальцев. Он очень интересно рассказывал. В его интонациях и пафосе речи отчетливо звучала ненависть к "современным нацистам" и тем, кто им помогает из-за рубежа. Заметив один из фотопортретов, я с удовлетворением убедился, что знакомый моей хорошей подруги висит далеко не на последнем месте...
Посетили квартиру Блока — отличное светлое место с чудесным видом на речку Пряжку из окон. Здесь всё буквально искрится творчеством!
Дошли до выставочного центра реалистической живописи на набережной Мойки, посетили там же выставку картин Бориса Заозерского.
В одном из художественных журналов, россыпь которых валялась на столе, прочитал выписки из дневника некого московского пейзажиста, который тот вел в сороковых-пятидесятых прошлого века. Там говорилось, что путешествия очень сильно вдохновляют на работу и творчество. Согласился с этим.
С Тимофеем мы распрощались около Дворцовой площади — он пошел на работу, а я — куда глаза глядят. Пообщался с друзьями в разных частях Света через интернет. Спросил у одного из охранников возле какого-то заведения у Марсова поля, где здесь можно увидеть что-нибудь интересное. Он меня отправил к Инженерному замку, то есть Михайловскому! Я только тогда вспомнил про рисунок из музея. Прогуглив сооружение в контексте его связи с писателем Достоевским, устремился к нему. Вспомнил о новейшем Пелевине и о цитируемой в книге фразе, выбитой на одной из замковых стен. Нашел ее...
Далее — Невский. Чуть свернув с него к площади Островского, внезапно попал на "Petrojazz" — очень интересный и к тому же бесплатный международный музыкальный фестиваль этнической, джаз- и прочей музыки. Получил бесплатный диск группы "Majas" — за них там чуть ли не дрались, ведь своей этно-музыкой ребята просто-напросто сразили всех наповал!
На Невском парень сыграл на гитаре в виде соло всю "Still loving you". Парочка танцевала и целовалась под нее.
Что ж, вот уже мне и пора домой! Прощай, город Петра, на год или больше... Ты навсегда в моем сердце!