Немая

Доротея Литвак
  Такого оживления на одесском  «Привозе» не было давно.
Особенно шумно и весело было возле молочного корпуса, где прямо вдоль тротуара , расстелив газеты и линялые лоскуты ткани полунищие старики и старушки торговали стеклотарой: если кто забыл прихватить из дома для молока, сметаны,  мёда.
– Вот тут он всегда стоял, между Аркадьевной и Тимофеем. Немытый такой,  и если кто не угодит – материл по полной программе! – наговаривал один мент остальным, залихватски сдвинув форменную фуражку на затылок и поскрёбывая пятернёй  затылок.
– А, одноухий!
– Какой одноухий?!
– Ну ушанка у него драная, с одним ухом.
– А… Вот-вот.  Полная картина героя – захохотали во всю глотку блюстители порядка.
– Что это они? – поинтересовалась я  у опрятной старушки в ситцевом фартуке поднимая с газеты желтую жестяную крышку. – Это для закрутки, что ли?
– Тс-с-с – кивнув в сторону хохочущих ментов зашипела на меня старушка. – Тебе сколько надо? 
– Десятка два-три.
– Так и есть, три десятка.  Я недорого отдам  – доверительно прошептала  бабуля  и старательно начертав  огрызком карандаша цену, уже громко продолжала: Николаич тут торговал. Умер, сердечный! Еще неделю назад.  Так никто и не заметил, пока запах по всей парадной не пошел...
–Вот изуверы! – возмутилась я. Человек умер, а они стоят и ржут как кони! А что, родни  у него не было?
– Чего не было? Было, всё было. Жена давно померла. А дочь жила недалеко, только к нему не ходила.
– Вот дрянь какая! – не могла успокоиться я, отсчитывая деньги из кошелька.
– Да как сказать – покачала  головой старушка , - дочка его  немая была с рождения, сделал ей кто-то ребеночка, так он их из дома выгнал.  Сначала немую соседи приютили, потом  дали комнату в   подвале.  Вот она горе и мыкала: убирала двор. Потом вроде замуж вышла неплохо, за такого же немого.  Он ей еще двоих деток заделал. Так его машина сбила насмерть. Судьба!
– А дед что? – протянула я деньги старушке.
– Знать их не хотел! Гнал от себя как чумных. И люди приходили на похороны зятя звать, и дочка. Уперся и ни в какую! Говорил на свадьбу не звали и на похороны звать нечего. А свадьбы-то не было.  Сошлись и жили. Потом когда деток наделали, узаконили их.
  Аккуратный свёрток с крышками ловко перекочевал из рук старушки в мою сумку.
Не утерпев, я надорвала оберточную бумагу и заулыбалась:  - красота!!! И вдруг опомнилась:
– А над чем же эти жлобки смеются?!
– Ой, милая, они ведь тоже люди!  Когда дверь взломали и зашли в дом покойного, он лежал на голом  драном  матрасе.  Почернел уже и запах шёл невыносимый.  Позвали дочь, начали опись имущества делать.  Дочь в слезах мычит, за отцом в морг порывается, а её не пускают: мол обязана присутствовать на описи.
– Ох уж эта бюрократия! – снова не выдержала я.
– И слава Богу, что бюрократия. Так вот, покойного в морг увезли, матрас с кровати стянуть пытаются , а он как камнями набит, тяжеленный!  Потянули покрепче, а он вдруг лопнул и из прорехи посыпались камни, но какие! Драгоценные! И кольца, серьги, ожерелья… И немая эта, Люся, дочь покойного вдруг как закричит, как закричит:
– Деньги, деньги!!!
И пошла говорить… Оркестр на похороны отцу заказала и памятник самый лучший …