Глава 10
Майор Лавров дождался когда все рассядутся в каюте. Расстелил схему лаборатории на столе.
- Задачка, конечно, не из легких. Но, думаю, шанс прорваться на нижние уровни у нас есть. Внезапно атакуем, а пока очухиваются, мы уже внутри будем.
- Залезть-то туда можно. – Кузнецов сморщился как будто кислого хлебнул. – Только вот нам еще обратно как-то выбираться надо. Пока таймер тикает, а это где-то полчасика, надо еще и наверх пробиться.
Батяня с капитаном был вполне согласен. Оглядел остальных, видя по выражениям лиц что думают о том же. Хмыкнул:
- А куда деваться? Приказ вполне ясен. Проникнуть и взорвать.
За бортом российского сухогруза ласково плескалось Красное море. Буквально несколько часов назад группа поднялась на борт корабля, десантники позволили себе короткий сон, теперь же предстояло обсудить детали операции, все разложить по полочкам, дабы потом не было неожиданностей. Но, как не обдумывай и не планируй – все равно что-нибудь да случится. К тому же задание всем пятерым не нравилось, ох как не нравилось. Ладно бы в чужой стране пробраться в заброшенную лабораторию и всё там взорвать, так ведь… так ведь именно в этой лаборатории засели исламисты, вдобавок еще и американцы пытаются их оттуда выкурить. Поди, попробуй сковырнуть и тех и этих, еще и в обстановке секретности. Н-да…
- Тут вот лестница имеется сквозная, до самого низу. – Лавров провел карандашом с краю схемы. – Можно использовать её. Задымить конкретно, и по ней пробиваться обратно. Всё равно, думаю, исламисты не рассчитывали что по этой лестнице будет кто-то подниматься наверх, наоборот укрепили её таким образом, чтобы сдерживать спускающихся. Это нам, можно сказать, на руку.
- А вниз как спустимся? – Андронова пригляделась к схеме. – По внутренним, главным, лестницам?
- Да, Наталья. – Батяня кивнул, заодно проводя карандашом по схеме. – Иного пути у нас нету. Будем внаглую вышибать отморозков оттуда, и спускаться всё ниже и ниже. Нам нужна паника и внезапность. Арабы наверняка переполошатся, когда мы проломимся вниз, к тому же и американцы зевать не будут – следом за нами полезут. В общем, товарищи офицеры, вниз пробиться будет легче. А вот наверх…
Свешников покрутил левый ус:
- А наверх придется еще и штатовцев выпихивать, по-любому будут недовольны тем что их опередили. Будут вовсю стараться нас прихлопнуть. Вот повеселимся, в натуре…
В каюте повисло молчание. Каждый понимал сложность поставленной задачи. Каждый наверняка и считал что шансов выполнить её весьма мало, местность открытая, укрыться будет сложновато, да и близко к лаборатории не подберешься, это вам не по сельве шастать, когда за пять метров к противнику можно подобраться незамеченным… Еще в России эта проблема виделась более решаемой, чем сейчас. А ведь еще и к указанному квадрату побережья не подошли.
Младший лейтенант Никифоров предложил, после некоторой задумчивой паузы:
- Придется крикнуть им что сейчас всё рванет, жути нагнать, глядишь – сами наверх побегут. Заодно и арабов перепугают.
Свешников ухмыльнулся, глянув на самого молодого в группе:
- Ты чё, Сергей, американцев не знаешь? У них приказ выворотить всю лабораторию на всеобщее обозрение, вот и будут настойчиво лезть вниз, пытаться обезвредить систему самоуничтожения, у них же снобизма выше крыши, а ихний сапер наверняка считает себя самым крутым на планете. Невдомек дуракам, что русские устройства могут обезвредить только русские.
Никифоров не уступил:
- Насколько я знаю, Антон, американцы очень берегут свою шкуру, им не до героизма, у них счет банковский большой, машина крутая, дом двухэтажный в наличии, им жалковато всё это терять.
- Да чё ты знаешь? Возьми любого американского спецназовца, даже самого дохлого, и увидишь что у него приказ стоит на первом месте. Конечно, это не самураи, которым жизнь не мила в случае невыполнения приказа, но всё равно. Все равно американцы будут усиленно лезть вниз, так как ихняя родина приказала любой ценой вытащить содержимое лаборатории на поверхность. Вот и…
- И нахрена им это надо? Ну не удалось выворотить, дык не вспарывать же себе пузо из-за этого. Вот, сто пудов, говорю, что в случае активации системы самоуничтожения – американцы побегут со всех ног из лаборатории, еще и арабов переполошат.
- Херня. Останутся.
- Побегут. Еще и свой ближайший морской флот запросят, дабы их побыстрее эвакуировали оттуда.
Андронова строго глянула на обоих. Одернула:
- Потом спорить будете.
- Молчим, Наталья Максимовна. Молчим.
Кузнецов сдержал улыбку. Внес своё предложение, указав на нижние уровни лаборатории:
- Там наверняка полно всякой боевой химической дряни, не зря же Советы опасались приближающихся военных действий, вот и не стали трогать. Можно воспользоваться. Задымить какую-нибудь едкую штуковину, в результате чего – даже соседние населенные пункты в бега подадутся, не говоря уже об американцах и исламистах.
Батяня пожал плечами:
- А нас самих-то не накроет? Насколько я знаю, тут и противогаз не спасет. Через фильтры просочится. Придется в специальные комбезы облачатся перед самым штурмом.
- Совсем уж опасное-то не трогать, противохимическая защита от всего не спасёт. Главное, чтобы паники побольше насеять, цветное чего-нибудь выпустить, да повонючее. Те же американцы, хоть и понимают дохрена в химии, по-любому испугаются незнакомого запаха и дыма, ломанутся дружно на поверхность, а мы в это время спокойненько поднимемся и свинтим оттуда. Главное – дыма побольше, чтобы под его прикрытием еще и на местности затеряться.
Андронова припомнила слова полковника:
- А про тайный ход, к северу от лаборатории, никто не забыл? Можно будет спуститься и уйти по нему.
- Если он к этому времени еще цел. – Никифоров пожал плечами. – Уж сколько лет прошло. Тридцатник с лихвой натикал.
Батяня расстелил на столе другую схему. Осмотрел внимательно указанный потайной ход.
- Проверить всё равно придется, может и уцелел. Да и болот в тех краях вроде не имеется, затопить не должно. Наши обычно на века строили, это вам не коровник в колхозе, где цемента не хватало постоянно, это вам военная лаборатория.
Свешников достал сигареты. Проворчал, подкуривая:
- Вот и понастроили, мля.
Батяня вздохнул красноречиво. И самому такая картина не нравилась. Со времен Советского Союза еще много чего осталось секретного и опасного. Взорвешь эту лабораторию, через пару лет еще какая-нибудь всплывет неожиданно. Опять придется вылетать-выезжать на место и там всё взрывать. Ну, не лаборатория, допустим, а какая-нибудь опасная дрянь оружейная, итог-то один – уничтожить или скрыть.
Мысленно встряхнувшись, вытащил из папки секретные коды от замаскированной двери на нижние уровни лаборатории. Предстояло заучить их всем; мало ли что случится во время штурма, может и не в полном составе доведется спустится вниз. Всякое бывает, пуля она ж – дура.
Раздал всем листки с кодами:
- На потайной ход надежды мало. Этот эмигрировавший умник вполне мог знать о его существовании, знать и рассказать американцам. А если они грызутся с исламистами, значит по тому ходу пройти не смогли, вот и лезут через дебри. Посему – будем условно считать что потайного хода нету.
Андронова закурила, рассматривая схему лаборатории.
- А если всё же не знал, что тогда?
- На местности определимся, Наталья. Сейчас загадывать нечего. Лишняя головная боль.
Десантники замолчали, заучивая коды. Понимали что следует отнестись к поставленной задаче со всей серьезностью. Еще не известно как всё обернется.
Сухогруз степенно двигался вдоль побережья Африки. Впереди ждал Баб-Эль-Мандебский залив, ну и сам Индийский океан. Капитан судна заверил что уже к завтрашнему вечеру окажутся в заданном квадрате. Насчет пиратов моряк шутливо отмахнулся, сказав что не так страшен черт как его малюют. Мол; пираты в последнее время ведут себя вполне вежливо и на российские корабли не нападают. К тому же – пусть только попробуют сунуться, приём ожидает весьма жесткий. Раньше, да – зверствовали, но после того как напоролись на замаскированный боевой корабль, с ротой морского десанта на борту, так сразу же исправились в лучшую сторону. Даже вежливо порой здороваются, все еще помня о прошлой встрече.
* * *
Утро принесло новые неожиданности. К лагерю американских спецназовцев подвалила толпа местных, численностью не меньше ста человек. Все с оружием, все горластые, ни у одного нормальной одежды нету, поголовно все в камуфляже и характерных головных уборах – что-то вроде клетчатой косынки с удерживающим ободком. Часть осталась у лагеря, остальные ушли к лаборатории и о чём-то там беседовали с исламистами; – горланили, ожесточенно махали руками, трясли оружием, плевались.
Спецназовцы поначалу было подумали что их убивать пришли, уже хотели дорого свою жизнь продать, оружием ощетинились, но местные не стали стрелять, а начали что-то говорить непонятное. Причем на лицах злобы не было, а лишь присутствовал какой-то малопонятный интерес, не то любопытство.
Майор оглянулся на Харви, тоже вышедшего из палатки с автоматом в руках:
- Чего они хотят?
- Сейчас спрошу, сэр.
Переводчик опасливо подошел к толпе, начал сбивчиво разговаривать. С местными языками у него действительно проблемы были, не часто сюда ездил.
Минут через пять Харви вернулся. Пояснил:
- Они ищут шестерых сбежавших из тюрьмы преступников. Требуют показать им наши палатки, иначе применят силу.
Майор почесал затылок, сдвинув шлем. Пожал плечами:
- Пусть смотрят, делов-то. Нам ихние преступники не нужны, прятать никого не собираемся.
Харви ушел к толпе. Через несколько минут с десяток местных дикарей перерыли все палатки и обследовали корпуса бронетранспортёров. Чуть погодя толпа потеряла интерес к спецназовцам и отвалила к лаборатории. Там поднялся невообразимый шум. Даже с такого расстояния было слышно-видно что назревает конфликт. Того и гляди стрельбу откроют.
Но нет, разрешилось вроде мирно. Часть толпы исчезла в недрах лаборатории, похоже получив разрешение и там всё обыскать. Оставшиеся – разожгли костры и устроили нечто вроде временного лагеря.
Майор сплюнул, устав стоять и наблюдать. Выругался:
- Чё за страна, мать твою? Такого даже в Анголе не было! А тут… тут натуральный бардак! Натуральный!
Ушел в палатку. Действительно, бардак. Тут никому дела нет до перестрелок и попыток захватить здание лаборатории, местные ищут сбежавших, им плевать что совсем недавно тут два штурма было и земля от взрывов тряслась. Они, видите ли, преступников ищут, а другие пусть хоть Третью Мировую начинают. Преступники важнее…
* * *
- Интересно, а бывают усатые акулы?
Андронова с усмешкой косилась на Свешникова, как обычно придираясь к его усам. Сам капитан, задумчиво глядя на погружающийся в сумерки океан, на эти подковырки внимания не обращал практически никакого, за исключением лишь привычных колкостей в ответ:
- Нет, Наталья Максимовна. Акулы, по природе своей, усов не носят. Ты, вон, тоже без них, и ничего, прекрасно выглядишь.
Капитан Кузнецов, облокотившись о поручень и закурив, добавил:
- Да.
- Чё, да? – старлей повернулась. – Тоже хочешь сказать, что я акула?
- А разве нет? Красивая и кровожадная.
- Сухопутная. – Свешников на всякий случай отодвинулся. – С двумя красивыми нижними плавниками.
Андронова прищурилась, скорее всего начиная злиться. Обратилась к самому молодому в группе:
- Сергей, ты тоже так считаешь?
Никифоров пожал плечами. Повернулся и демонстративно оглядел старлея с головы до ног:
- Про плавники-то? Ну да, вполне согласен. А вот насчет акулы… Тут, думаю, присутствует малость неточное сравнение.
Свешников еще дальше отодвинулся:
- Барракуда, что ли?
- Заткнись, усатый.
- Да я чё? Я просто предположил… даже не предположил, а закончил мысль.
- Заткнись.
Батяня тяжело вздохнул. Вот опять закручивается. Стоит лишь суткам безделья пройти, так сразу же начинаются шуточки, словесные придирки, прочее. Да какое там сутки, и часа не проходит. Ни минуты не могут усидеть спокойно. Вокруг природа, понимаешь, океан Индийский, когда такое еще увидеть придется… Но, в тоже время, без таких вот придирок никак не обойтись. Лучше уж так, чем пить и спать, убивая свободное время.
Швырнул окурок в темные волны, отошел от поручней.
- Я смотрю, кое кому никак не удается вести себя уравновешенно?
- Молчим, командир. Молчим. – Свешников, пользуясь моментом придвинулся обратно к старлею. – Просто про акул разговоры ведем. Вернее, пытаемся.
Андронова удержалась от тычка по ребрам. Наградила усатого тяжелым взглядом, после этого удалилась вдоль поручней к носу корабля, собираясь побыть в одиночестве.
Лавров проводил её глазами, повернулся к оставшимся.
- Скоро высадка, мужики. Думаю, пора начинать подготовку.
- Дык еще же пять часов!
Лавров перевел взгляд на Никифорова:
- Вот-вот, хоть чем-то займетесь. Знаю, что у Натальи плавники красивые, но не делать же это темой для разговоров? Тебе, Сергей, к тому же, давно пора с электроникой возиться, потом будет некогда. В дороге полно других дел. Вот и займись, проблемы со связью и прочим реши.
Никифоров наигранно устало вздохнул, но тем не менее отправился в каюту. Оба капитана тоже не стали возражать, дружно принялись за дело; потом, после высадки, на чужой территории, уже действительно будет некогда, передвигаться придется преимущественно по ночам и лишний шум вовсе не нужен. Несколько суток пешим ходом довольно серьезное дело, да и стычки с местными наверняка будут иметь место – государство очень неспокойное, почти у каждого есть оружие и свои взгляды в отношении посторонних. К тому же, природа не блещет наличием деревьев, всё кусты да трава.
Спустя двадцать минут появилась невозмутимая Андронова. Забрала снайперские принадлежности из сумок, принялась деловито собирать свой “инструмент”
- И-эх, до чего же жизнь дошла. – Свешников в который раз уже проверил автомат, судя по выражению лица это дело ему начинало надоедать. – Как представлю что совсем скоро вновь придется среди травы и кустов прятаться, так дрожь пробирает. В прошлый раз, помню, вдоволь попрятаться пришлось. Такое ощущение создавалось, уже на пятый день, что белый человек предназначен не для прямой ходьбы по пространствам планеты, а для ползания, перебежек, соблюдения тишины, и вечных пряток от… от наглых чернокожих обитателей солидного материка.
- Нет, жизнь предназначена для белых людей. Как и вся планета. – Никифоров оторвался от приборов, скорее всего не слушал о чем только что шла речь, и ухватил конец. – Вспомни историю.
- Слышь, студент. – капитан нахмурился. – Вот поползаешь всю неделю среди сухой и пыльной травы, вдоволь начихаешься, натрясешься, тогда и будешь говорить об истории. А змеюки всякие тебя будут внимательно слушать. Как и прочие вредные гады.
Кузнецов отложил в сторону внушительное взрывное устройство. Припомнил разговоры в кабинете главкома ВДВ:
- Ты расскажи подробнее, Антон, об этих краях. А то я там еще не бывал, вообще мало что знаю.
Свешников покрутил ус, закатил глаза к потолку, опустил, собрался было уже открывать рот, как в этот момент Андронова нарушила молчание:
- Ты его не слушай, Владимир. Он тебе такого расскажет. В основном не про природу, а про всех местных девок, пивные, и как он всем недовольным рожи бил.
- А чё, тоже информация хорошая. – Кузнецов пожал плечами, сделав вид что вполне понимает усатого капитана. – Без этого никуда, ни в один круиз по дальним странам. Помню, в Полинезии, сунулся в поисках борделя… Ладно, об этом не стоит. Об этом в другой раз.
Свешников наигранно возмутился:
- Как это, не стоит? Я, вот, тоже хочу про Полинезию малость разузнать. Вдруг судьба или приказ командования прямо в те края занесет? Конечно, на ошибках хорошо учиться, но только вот желательно не на собственных. Всегда полезно перенимать чей-то опыт.
Кузнецов нашел выход из положения, делая вид что в каюте женщин вовсе нет:
- Лады. Я тебе про свои приключения расскажу, Антон. А ты мне про свои расскажешь. Кто первый?
- Давай ты.
- Хорошо. В общем, Родина меня послала в те края для отлова какого-то зловредного типа. Ну, прилетели мы группой из десяти человек на острова Тубуаи, устроились, стали ждать. Но просто так же сидеть на одном месте не охота, требуются развлечения. К тому же местные дамы так и манили на грех. Загорелые такие, раскованные, большеглазые. Вот я и отправился побродить, поискать…
Договорить Кузнецов не успел. В каюту вежливо постучался помощник капитана. Войдя, сообщил:
- Через пять минут будем на месте. Готовьтесь. Ночка сегодня отличная, болтанки нету.
Батяня, до этого сосредоточенно изучавший схему лаборатории и не участвующий в ленивой беседе, свернул бумаги. Встал.
- Вот и прибыли. Собираемся, товарищи офицеры.
Зашуршали сумки, рюкзаки, загремело-залязгало оружие, группа сноровисто начала собираться. Все снаряжение уже было проверено не по одному разу, теперь наступало время действовать. Совсем скоро не до болтовни будет. Как минимум – неделю.
- А, ну про полинезийских-то красавиц. – Кузнецов покосился на старлея, укладывавшую свою винтовку в лодку. – Захожу, значит, в такие-то трущобы на окраинах города, отлавливаю аборигена, спрашиваю у него: где, мол, у вас тут проститутки есть? А тот на меня смотрит как на дикаря из каменного века, и отвечает…
Свешников указал ему на нахмурившуюся Андронову:
- Потом расскажешь, Вован. Не то нас обоих утопят в водах Индийского океана. Не доплывем однозначно. Давай я тебе лучше про Сомали расскажу, а то Наталья Максимовна может в гнев прийти.
Кузнецов понятливо кивнул, зная что может дело и до драки дойти. Подхватил сумку со взрывчаткой с палубы, опустил её в лодку аккуратно:
- Давай.
Никифоров, в этот момент находящийся рядом, заметил:
- А эффект не тот же будет?
- Да я культурно, без этих… как их… – Свешников сделал неопределенный жест свободной рукой. – Ну-у, без упоминаний о местных злачных местах, и местных красавицах. Хотя, если логически посудить, какие там красавицы? Так… под пиво только…
Все трое одновременно глянули на единственную женщину в группе. Ожидали её реакции на такие слова. Но она ничего не стала высказывать, лишь хитро усмехнулась, наверняка что-то замыслив в ближайшее время.
Свешников сокрушенно вздохнул:
- Доигрались, мужики. Кто-то из нас не доплывет до берега. Наверное, самый молодой.
- С чего это? – Никифоров искренне удивился, приняв всё за чистую монету. – Я же не рассказывал ничего. За что меня топить или за борт сбрасывать?
- А за то что в подобных беседах участвуешь. Мы-то старые уже, нас не исправишь, да и не зачем исправлять, а вот у тебя еще вся жизнь впереди, студент. Мало того, в беседах участие принимаешь, так еще и Наталью Максимовну барракудой обозвал.
Младший лейтенант выпучил глаза:
- Это не я! Чё за дела, вообще?!
Свешников развел руками, на всякий случай отгородившись от прищурившейся женщины корпусом лодки:
- А сам посуди, студент. Когда речь об акулах зашла, мы с капитаном согласились, что да, мол, акула. Сухопутная красивая акула, с потрясающими нижними плавниками. А ты, хочу заметить, согласился только с плавниками. Потом начал намекать про барракуду.
- Я… я…
Андронова уселась в лодку, хмыкнула:
- Не слушай усатого, Сергей. Ему бы только потрепаться вволю. Но ничего, в океанской водичке поплавает, малость остынет.
Свешников залез в лодку:
- Выходит, что…
- Ты правильно подумал, усатый. До берега не доплывешь именно ты. Своим ходом гребсти будешь.
- Да я же усы замочу, Наталья Максимовна.
- И не только их.
- Н-да, дела…
Все уселись, с трудом разместившись среди сумок, рюкзаков, и прочего необходимого. Вскоре появился Лавров с одним из матросов, который должен был привести лодку обратно на корабль. Запрыгнул ловко, подвинул мешающее.
Спустя несколько минут кран опустил лодку в спокойную темную воду, еле слышно заурчал движок, и российский сухогруз, без единого огня на палубе, остался позади; лишь внушительный корпус закрывал свет некоторых звезд, а вскоре и этого не стало.
Впереди раздавался шум прибоя. Судя по всему, берег находился поблизости.
- Ну, бывайте, мужики… и дамы. – матрос поправился, учитывая Андронову. – Успехов вам. Может и обратно вас повезем.
- Это вряд ли. – Лавров отрицательно качнул головой. – Обратно мы наверное через Эфиопию уйдем. Или Кению. Видно будет.
Десантники выгрузили вещи на песок, столкнули лодку в набегающие волны, и вскоре она скрылась в темноте, даже звука мотора слышно не было. Да и что услышишь, если разобраться, сквозь шум прибоя?
В обе стороны уходил темный песчаный пляж, лишь изредка покрытый камнями. Ни огонька поблизости, только где-то за горизонтом изредка что-то полыхает, скорее всего перестрелка какая-нибудь, или еще что характерное. Ни пограничников, ни пиратов, никого. Шум прибоя, блеск звезд, огромная луна, запах гниющих водорослей, и незнакомые местные ароматы, приносимые ветром.
Андронова привычно проверила окрестности через тепловизорный прицел. Известила, опустив винтовку:
- Чисто.
Все принялись разбирать свои вещи. Нацепили приборы ночного видения, гарнитуру внутренней связи.
- Я, вот, всё думаю. – Свешников как всегда принялся болтать. – Американцы, похоже, так не таились, сюда прибывши. На десантном корабле высадились, всё цивильно, все образцово, всё зашибись. Выгрузились, попрыгали в джипы, помахали ручкой своим корабельным подружкам, и поехали к лаборатории при свете дня чуть ли не с оркестром. А то и вовсе прямо до места на вертолётах добрались, страна-то у них богатая и важная. Своих вояк фанерных бережет, ножки сбить в пути не позволяет, заботится всяко.
Батяня одел рюкзак, пошевелил плечами, подхватил сумку и автомат, кивнул в противоположную от океана сторону:
- Американцы твои, небось, заскучали уже? Погрызлись с исламистами пару раз, теперь сидят с кислыми рожами, новых приказов от командования ждут.
- Это да. Скучают. – Свешников попрыгал, устраивая ношу на плечах. – Ну ничо, развеселятся через несколько дней. Эх и развеселятся.
Андронова навесила на Свешникова свою сумку. Проговорила почти ласково:
- Главное что бы ты не скучал, усатый.
Капитан не стал возражать против увеличения веса – надо было отрабатывать слишком уж наглые шуточки. Ответил:
- Да я и так не скучаю, Наталья Максимовна.
Подумал немного, оживился:
- Хочешь, анекдот расскажу?
Лавров кашлянул сердито, оглядываясь по сторонам:
- Нашел время, Антон. Соблюдаем режим тишины, мы не у себя в России. Перебросились парой реплик, и хватит. Анекдоты дома будешь рассказывать. После посещения “Звездочки” Или – как вглубь этих земель уйдем.
- Молчу, командир.
Кузнецов устроил свою ношу, молча стоял и ждал Никифорова, с интересом поглядывая на темное пространство впереди; скорее всего представлял ближайшее будущее и передвижение по открытым пространствам. Ну, или пытался представить.
Наконец самый молодой справился, настроил свою электронику для ориентирования на местности, сверился со спутником. Кивнул, давая понять что все готово. Устранив слишком уж явные следы своего здесь пребывания, десантники двинулись вглубь побережья, к наступлению светлого времени суток рассчитывая пройти с десяток километров и готовиться с дневному отдыху – передвигаться днем возможности не было, следовало сидеть в укрытии и не шевелиться. Слишком уж враждебные в этой стране жители.