Женщины

Женщины. Жены. Часто они разделяли страшную судьбу супруга, иногда их участь была еще страшнее.

О жизни и гибели Л. Троцкого много и подробно пишут сейчас, но не менее трагична участь его близких, о которой известно гораздо меньше.
РЯБУХИНА-СЕДОВА АННА САМОЙЛОВНА родилась в 1899 году, образование среднее, беспартийная, проживала в Москве на Большой Серпуховской в доме 46. 
В 1925 году Аня Рябухина вышла замуж за Льва Седова и родился у них сын.  Молодая пара принимала у себя гостей и сама к друзьям наведывалась.  Навещала Анна и родителей мужа, странно было бы думать иначе. Но в тридцать седьмом все было поставлено с ног на голову. Лев Седов был не только мужем Анны Рябухиной, он был сыном Троцкого и Седовой. Это обстоятельство стоило жизни его молодой жене.
Несколько месяцев терзали Рябухину-Седову. Не отреклась она ни от мужа, ни от родителей его. На единственном своем допросе 17 ноября 1937 года объясняла простодушно, что, да, конечно, ходили к ним в дом люди, видела многих, но никакой контрреволюцией и не пахло. Естественно, переписывалась с мужем, когда его выслали из страны, он (а как же иначе?) посылал из Парижа деньги и кое-какие вещи сыну и ей, помогал.
8 января 1938 года, в первый день после Рождества Христова, Анне объявили о смерти. В тот же день расстреляли невестку Троцкого, мать его внука, Анну Самойловну Рябухину-Седову, вся вина которой состояла в том, что любила и не предала мужа и семью.
P.S. Муж Анны, Лев Седов пережил ее всего на месяц. 16 февраля 1938 года он скончался в возрасте 32 лет в Парижской клинике, принадлежащей русским эмигрантам,  по официальной версии, вследствие  неудачной операции по удалению аппендицита. 

СУКИАСОВУ АНАИДУ АРТЕМЬЕВНУ расстреляли в день приговора, 31 декабря 1937 года.
Даже в Новогоднюю ночь исполнялись такие приговоры. Интересно, было ли праздничным настроение у палачей?
Она была красавицей, эта молодая армянка, убитая в 34 года. А уж умницей так это точно. Характер был твердый, иначе не закончила бы Московскую горную академию, не получила бы мужскую специальность инженера-металлурга.
В партию большевиков вступила семнадцатилетней и почти столько же состояла в ней, пока не причислили к троцкистской оппозиции.  Начальника цеха Кыштымского электролитного завода Сукиасову обвинили в том, что она "проводила подрывную вредительскую работу на электролитном заводе в г. Кыштыме, направленную на срыв добычи цветных металлов" (из приговора). Как обычно, никаких конкретных действий по вредительству ей не вменили и никаких доказательств не привели.
Анаиду Артемьевну судил в первый раз Челябинский областной суд, который 9 июля 1937 года дал ей 7 лет лишения свободы с поражением в правах на 3 года. Она уже всякого насмотрелась в тюрьме и была, наверное, даже рада такому исходу. Видела ведь, как по ночам уводили из камер. Анаида Артемьевна думала, что она будет жить.
Ей не предъявляли другого обвинения. Внезапно вызвали на новый суд. Наверное, ехала она туда в радостном ожидании - все же 31 декабря и будет ей новогодний сюрприз. Разобрались наконец-то в  ее деле и отпустят сейчас, и будет она встречать новый, 1938 год, среди родных и друзей, и забудет ужасы тюрьмы, и простит несправедливость...
Смертный приговор показался ей шуткой. Злым розыгрышем недобрых людей.
Пуля была новогодним подарком Анаиде Артемьевне Сукиасовой, которая половину своей 34-летней жизни отдала делу ВКП(б).      

ВЕРА МАТВЕЕВНА БАНОВИЧ-МАРКОЗОВА, 40 лет, образование высшее, беспартийная. Политикой не занималась. Работала начальником планового отдела Ленинградской конторы "Союззаготснаб".
Как человек образованный и здравомыслящий,  не могла не понимать "издержки" плановой экономики, но не это сгубило ее.
Вера Матвеевна полюбила и в 1929 году вышла замуж.
В кровавый покос тридцатых годов первым взяли ее мужа, Бановича. Потом настал и ее черед. Тюрьма, следствие, суд. Никаких конкретных обвинений, никаких доказательств.
7 мая Вера Матвеевна Банович-Маркозова признана виновной в том, что "с 1929 года поддерживала организационную связь с активным участником правотроцкистской террористической организации Бановичем А. Л., обсуждала совместно с Бановичем террористические установки в борьбе против руководителей ВКП(б) и Советского правительства, а также лично высказывала намерение совершить террористический акт против Сталина" (из приговора).
Сорокалетняя беспартийная плановичка  против руководителей ВКП(б), Советского правительства и Сталина! На следствии женщина призналась, что при личном разговоре с мужем поддерживала его недовольство деятельностью Сталина. Это, наверное, и означало личное намерение совершить террористический акт. И этого хватило для смертного приговора.
7 мая 1937 года Банович-Маркозову приговорили к расстрелу. И расстреляли.
Ее муж, Банович, был направлен в лагеря на 9 лет, но просидел недолго, уже в 1939 году его выпустили, а в 1956 году дело его было прекращено за отсутствием состава преступления.
Банович-Маркозова Вера Матвеевна была реабилитирована лишь в 1990 году.

АННА ВАСИЛЬЕВНА УСПЕНСКАЯ. Родилась в Ленинграде в 1903 году, вышла замуж и оказалась на Украине в том страшном тридцать седьмом. Там она жила вместе с мужем, а муж-то - Успенский А. И., Нарком внутренних дел Украины. Но не о нем сейчас речь. Скажем лишь, что летом тридцать восьмого Успенский был уже бывшим Наркомом и над ним висел Дамоклов меч пролетарского возмездия за измену Родине. Успенский знал свое ведомство и хорошо понимал, что отвести этот меч будет непросто. Боясь ареста и расправы, Успенский вместе с женой в сентябре 1938 года уезжает из Киева. Доехали до Житомира и вернулись. Бывший Нарком метался, пока вновь не решился бежать. Жена, Анна Васильевна, купила ему другую, незнакомую шпикам одежду, приобрела билет и он уехал.
Анна Васильевна не знала, где он, что с ним и одно было ей утешенье - помогла, сделала все, что в ее силах. Помощь была мизерной, но что могла она - тридцатисемилетняя домохозяйка?
21 октября 1939 года за "активное участие в подготовке и совершении перехода Успенского А. И. на нелегальное положение" суд приговорил Анну Васильевну к расстрелу.
Она написала Правительству, к самой большой справедливости взывала верная жена. Четыре с лишним месяца дали ей отсрочку, пока бюрократическая машина крутила смертоносные свои маховики. Зато, когда Президиум Верховного Совета СССР 23 марта отказал Анне Васильевне в праве на жизнь, все свершилось очень быстро.
Анну Васильевну Успенскую расстреляли 27 марта 1940 года в Москве.

ГАЙ РАИСА МИРОНОВНА работала в учебной части Московского инженерного института. В июне тридцать седьмого по Постановлению Особого совещания при НКВД СССР Раису Мироновну выслали в Оренбург, потому что арестовали мужа. Жена врага народа тоже не была обойдена вниманием НКВД. Ее арестовали и 1 июля 1937 года этапировали в Москву по указанию Ежова. Такое указание не требовало ни вины, ни доказательств. Их и не было в деле Раисы Мироновны. Один только протокол допроса сокамерницы, допрошенной 11 октября, более чем через три месяца после ареста Гай.  В протоколе записано, что Гай в тюрьме "высказывала ненависть к Сталину, по вине которого уничтожены Тухачевский, Каменев, Зиновьев и другие" (из дела).
А в приговоре указано, что Гай, "будучи осведомлена об антисоветской деятельности своего мужа - врага народа Гая, являясь сторонником террористических методов борьбы против руководителей ВКП(б) и Советского правительства, проводила антисоветскую агитацию с призывом к совершению террористических актов".
Гай Раиса Мироновна была расстреляна в день вынесения этого приговора, 26 августа 1938 года.  Ей было и остается 35 лет.

Они жили долго и счастливо и умерли в один день. Так бывает в сказках. В жизни тоже бывает, но она вносит порой страшные коррективы. Например, они жили недолго и были расстреляны в один день. Это о двух молодых людях, супругах  - Борисе и Ольге. Они жили в Москве, на Большой Дмитровке, в доме 9. Ольга работала редактором-переводчиком. Борис занимался наукой пивоварения, был научным руководителем пивоваренного сектора научно-исследовательской лаборатории бродильной промышленности (была и такая!) 
В приговоре по делу ОЛЬГИ МИХАЙЛОВНЫ КАЛЕЦКОЙ-ПРОХАСКА записано, что она "принимала активное участие в подготовке террористических актов в отношении руководителей Советского государства". В деле ее мужа указан конкретный руководитель, на жизнь которого так мечтала покуситься семья Прохаска - Лазарь Моисеевич Каганович.
В каких-либо конкретных действиях Ольгу не обвиняли. Вот принимала участие и все.   Оно и понятно - не было никаких конкретных действий, помыслов таких даже не было. Поэтому и обвинения не удосужились придумать, фантазии не хватило.
16 августа 1937 года. Что было в этот судный для Бориса и Ольги день? Увиделись ли они в последний в их жизни день? Может, их везли вместе на этот "суд"? Хотя вряд ли. Женщин ведь содержат отдельно, судили, видимо, тоже отдельно.
16 августа 1937 года Ольга и Борис Прохаска приговорены к смертной казни. Приговор приведен в исполнение в тот же день. Я не знаю, как все случилось, как их убили. Не могу решить, как было бы лучше: чтобы встретились они после приговора, обнялись в последний раз или чтобы не знали о предстоящей казни друг друга. Но известно, что их прах похоронен в одном месте - Москва, Донское кладбище, могила № 1.
Супруги Прохаска, расстрелянные в один день, полностью реабилитированы через 53 года.

АДА ЭМИЛЬЕВНА ГЕЙ родилась в Ленинграде в 1897 году, жила в Москве, в Лубянском проезде, дом 2/3.  По национальности немка, преподавала в Клубе художников немецкий язык. Более 10 лет близким другом Ады Эмильевны был, как и она, немец, сотрудник германского посольства. Отношения этими тайной для знакомых не были и стали роковыми. 26 октября 1937 года Ада Эмильевна Гей была  приговорена к смертной казни за связь с немецким посольством в Москве. В тот же день сорокалетнюю учительницу расстреляли. Как выяснилось при реабилитации, в ее действиях отсутствовал состав преступления. Только любовь была в ее действиях.

ЗАКОВСКАЯ СЕРАФИМА МИХАЙЛОВНА, уроженка и жительница Москвы,  как тысячи женщин стояла в печальных очередях у тюремных стен, собирала скудные передачи арестованному в тридцать седьмом мужу.
Не верила, что он враг народа и яростно сопротивлялась лжи. Ее взяли  без возбуждения дела, арестовали без санкции прокурора. Самые простые формальности не были соблюдены, не допрошено ни одного свидетеля, нет ни одного доказательства. Она и в тюрьме не сломалась. Забыв о себе, повторяла, что муж невиновен, что никогда не высказывал антисоветских настроений и, тем более, не вел таких разговоров.
Расправа - судом это назвать никак нельзя - была короткой. 26 августа 1938 года Серафима Михайловна Заковская, 38-летняя домохозяйка и верная жена, была приговорена к смертной казни и расстреляна.

ЛИХНИЦКАЯ АНАСТАСИЯ СЕМЕНОВНА жила в Ленинграде и была детским врачом, сама тоже имела двоих детей. В тридцать восьмом ожидал ее 60-летний юбилей. Собралась бы семья, взрослые дети. Наверняка, и внуки были уже у Анастасии Семеновны. Поздравить доктора пришли бы маленькие пациенты и их родители. Доктор же, детский доктор!
Конечно, двери у доктора закрывались редко. Дети болеют при всех политических режимах. Много посетителей - трудно следить. Выслали доктора в Оренбург безо всякого суда. Дети болеют и в Оренбурге. Врач детской консультации Лихницкая вела прием и в поликлинике, и дома тоже отбою не было ни днем, ни ночью.
Далее обратимся к документам. "Она установила связи с резидентом разведки одного из иностранных государств, завербовав нескольких агентов для шпионажа и сосредоточив их явку у себя на квартире. Занимая руководящую роль в собирании шпионских сведений, давала задания агентуре о проведении диверсионных актов путем разрушения путей сообщения, совершения крушения поездов, организации срыва мобилизационных актов".
Что это? Отчет Маты Хари деятелям НКВД? Фантастический детектив?  Нет, это смертный приговор военного трибунала в отношении детского доктора. Сама Анастасия Семеновна повторяла в отчаянии: "Я никогда резидентом иностранной разведки не была и шпионажем не занималась" (из протокола допроса Лихницкой).
Надежда на то, что здравый смысл возобладает, не оставляла доктора Лихницкую.  Ввело, видимо, в заблуждение оставленное ей редкое по тем временам право на жалобу. Она не знала, что это была простая формальность.  Лихницкая написала жалобу, прося сохранить ей жизнь.
Анастасию Семеновну Лихницкую расстреляли 3 октября 1938 года. Она убита безо всякой вины.