Навязчивая строка из стихов поэтессы Рубальской настойчиво звучала в сознании Ивс Владиленовича: «Плесните колдовства в хрустальный мрак бокала….». Он пытался вычеркнуть из памяти эту строку, заменить другой, но она устойчиво звучала, иногда заменялась другой строкой. Ивс силой воли стал заставлять себя думать о других событиях.
Яркие дни детства: вой вражеских самолетов; взрывы; залпы зениток, и плачь матери, прижимавшей его к груди, лежа под металлической кроватью. Затем все стихало на некоторое время и затем все повторялось. А затем голод. Холод. И вновь слезы матери и слова: «Потерпи мой мальчик, потерпи, я что-нибудь придумаю, покормлю». А строки стихотворения, все же, настойчиво прорывались сквозь оборонительные мысли.
Посреди комнаты, где сидел с полуприкрытыми глазами Ивс Владиленовичь, стоял накрытый стол. Было все приготовлено к застолью. Бокалы сверкали чистотой, хищные вилки, ножи, ложки сияли чистым металлом, дымились блюда и нетерпеливо бутылки ждали, когда их откупорят, когда бутылка с шампанским скажет свое громкое слово.
Напротив Ивс, за накрытым столом, зеркала мебельной стенки отражали четыре свечи, стоящие на праздничном столе. «… В расплавленных свечах мерцают зеркала. Напрасные слова я выдохну устало. Уже погас очаг, я новый не заж…..»: - вновь зазвучала Рубальская. «Да что же это за наваждение»: - прошептал Ивс полушепотом и перевел глаза на стенку, правее шкафа.
На стене фотографии и портреты. Справа, вверху портрет написанный маслом ; Надежда ; жена Ивс. Красивое и молодое лицо, с белокурыми волосами в завивку, стремительный взгляд в будущее, с выражением лица, ожидающего счастья и радости в жизни. Сложно приобрести такое выражение лица после ее тернистого пути в жизни. А жизнь началась с войны, она потеряла и мать и отца. Ее солдаты, просто, нашли у разрушенной железной дороги, среди разрушенных вагонов, среди мертвых гражданских и военных людей, у станции Миллерово Ростовской области. Просто, нашли, нашли как потерянный лист клена. Лежала молча и смотрела на небо, оскверненное вражескими штурмовиками, а может, смотрела выше, за облака, на того, кто спас это живое существо от смерти. Попала девочка, как посаженный цветок в клумбу, в детский дом. Там и получила имя Надежда, и отчество Зозимовна (оставшаяся в живых), и фамилию Алексеева. Это фамилия офицера, который передал ребенка в детский дом. Прошла она невзгоды войны. Выжила! Выучилась, приобрела семью, детей. Они здесь, в фотографиях на стене. Улыбнулось ей счастье. Выросли дети, стали инженерами, и есть внуки и тоже в фотографиях на стене. «Напрасные слова ; уж вы не обессудьте. Напрасные слова. Я скоро догорю»: ; снова зазвучали в сознании строки стиха.....
Ивс Владиленович закрыл глаза. В памяти его возникли картины жизни его детей. Веселых, смеющихся, унаследовавших от матери живость поведения и сообразительность, и стойкость перед трудностями. Дочь могла часами писать маслом картины, а сын с паяльником в руках мог ночь сидеть паять, пока не появится положительный результат работы электронного устройства. Или в выходные дни они бегали шумно и весело на коньках по зимнему катку. Вот оно счастье, вот его с Надеждой счастье бежит в будущее, бурлит в них кровь Ивс и Надежды. Любимые дети ловите счастье будущего и несите нашу жизнь без трудностей и воин.
Чуть ниже, фотографии сына, еще ниже, помещены фотографии внуков. Они спокойно и уверенно смотрят на деда, и, кажется, хотят его спросить: «Ты кто». «У вашего крыльца не вздрогнет колокольчик, не спутает следов мой торопливый шаг»: - вновь в душе Ивс зазвучали строки стихотворения.
В комнату вошла Надежда:
- Ивс, ты все ждешь? Они не придут, им некогда. Не вздрогнет твой телефон. Давай, садимся, и отметим твой день рождения. Я за пятьдесят четыре года не забыла эту дату!
Раздался стук в двери. Ивс вздрогнул. Надежда поспешила к двери. Ивс встал и обратился к двери и напряженно стал ждать. Надежда с надеждой распахнула дверь, и...... У порога стояла соседка по площадке многоквартирного дома. В руках у нее букет цветов и большая плитка шоколада «Коркунов». Соседка переступила через порог:
- А где именинник?
Ивс вышел на встречу.
- Ивс Владеленович, поздравляю с новорождением, счастья и успехов. Вручаю тебе цветы, и пусть жизнь твоя процветает, и шоколад, чтобы жизнь оставалась сладкой. Здоровья тебе и твоей семье.
- Спасибо. Проходите, Валечка, проходите соседка……
- Извините, не могу, меня ждут дети, я и так уже задержалась, простите.
Соседка ушла навстречу с детьми. Дверь закрылась, Щелкнул затвор запора как суровый щелчок затвора автомата….. Ивс и Надежда остались у закрытой двери. «Вы, первый миг конца, понять мне не позвольте, судьбу напрасных слов не торопясь решать»: - вновь прозвучали строки как навязчивые идеи.
Ивс уже поздравили с днем рождения и друзья, и из колледжа, где он преподавал, и даже с работы, из-за далеких Уральских гор, где он работал и где бегал с детьми на коньках в лютый мороз по ледяному катку. Поздравили пользователи из интернета на странице «Одноклассники». И все же надежду он в душе таил и ждал....., думал: « Вот сейчас вспомнят о нем, вспомнят, о дне рождения и позвонят…». «Напрасные слова - Виньетка ложной сути. Напрасные слова нетрудно говорю....»: ; опять возникли слова сами собой, откуда они, из какой глубины океана сущего. Но звонка все не было.
Вернулись к столу. Яркий свет создавал в бокалах яркие отблески, лежали спокойно салфетки как сложенные вместе кисти рук, крупинки красной икры, словно маленькие глазки еще не рожденных существ смотрели испуганно. Экран телевизора, словно в спешке, передавал картинки теракта в Турции с окровавленными трупами, а журналисты, словно, подрядились террористам запугивать народ, молотили языками слова, рисовали ужасы события, и тоже спешили, словно псы, извергающие звуки из подворотни на прохожих. Эти жуткие правдивые и свободные репортажи стали привычными, не значимыми и не трогали уже души ужасом происходящего. Да и душа других событий ждала.
- «Придумайте сюжет о нежности и лете, где смятая трава и пламя васильков, рассыпанным драже закатятся в столетье……»: - произнесла вслух Надежда, - Открывай, Ивс, покрепче, коньяк. Выпьем за твой день рождения. Не придут они, у них свои дела. Наша жизнь умерла давно. Жизни уже нет, мы в стадии доживания биологической сути.
Штопор легко вошел в пробку, и у Ивс хватило сил ее извлечь. В «хрустальный мрак бокала» потекли струйки напитка, заиграла жидкость светло-коричневым загаром.
Надежда подняла бокал:
-За твое появление в жизни, милый Ивс! Здоровья тебе и здоровья нашим детям. Я счастлива за удавшуюся нашу жизнь. Здоровья нам всем.
Надежда выпила коньяк, стала закусывать, и потекли слезы по щекам, и упали на салфетки. И снова беззвучно возникли слова: «....и пламя «слез», рассыпанным драже закатятся в столетье».
Ивс, словно не замечая слез, тоже выпил коньяк и молча стал наблюдать за женой, с которой больше половины века прошагал рядом. Щемящая жалость и грусть сдавила ему сердце. Ее бьющееся сердце стучит и живет любовью к детям и внукам, это материнское сердце, сердце чудотворящее жизнь. Он смотрел на милое и дорогое лицо жены с ручейками слез как у мироточащей иконы.
«Где сейчас дети? Забыли или не захотели прийти.... Время быстротечное...», - промелькнула мысль, - «...у вашего крыльца не вздрогнет колокольчик, не спутает следов мой торопливый шаг. Вы первый миг конца понять мне не позвольте, судьбу напрасных слов не торопясь..... понять....».
Телевизор, преданный друг, никуда не уходит и никогда не делает замечаний. Он всегда рядом, говорит и говорит, он всезнающий и великолепный политик и трепач. А главное, он никогда не обижается, все терпит и пыль, и чистоту, и даже авторов передач. Всегда смотрит на хозяев, никогда, в знак протеста, не отворачивается. Его можно по желанию выключить и он «засыпает», и можно включить, и он тут же услужливо начинает развлекать хозяев. Очень хорошее техническое существо. Вот и сейчас его не касаются и не трогают переживания двух стариков, он продолжает говорить и показывать время суток. Показывает детективные фильмы и модные одежды. Смотри, что хочешь!
Ивс и Надежда молча наговорившись друг с другом смотрели телепередачи. Программа «Пусть говорят» рассказывала о назревшей проблеме детей с родителями. Ивс, выпив достаточно, стал засыпать у телевизора. Надежда все убрала. Помыла посуду. Постелила постели. Праздничный и счастливый их день заканчивался.
«....И «память вновь», рассыпанным драже «закатится» в столетье. Напрасные «мечты», напрасная любовь....»: - промелькнула импровизация строк.
Памятный день, единственный в году для каждого живого, и даже мертвого, приближался к своему неизбежному концу.
«Напрасные слова - виньетка ложной сути. Напрасные слова нетрудно говорю. Напрасные слова - уж вы не обессудьте. Напрасные слова. Я скоро догорю».
__________________________________________________________
Спасибо поэтессе Л. А. Рубальской за великолепные стихи.