КСЮ или развод по-русски

               

1


Трель звонка резко  всколыхнула утреннюю тишину  квартиры. Вторя звонку, Тоска вскочил и с громким лаем побежал к входной двери. Ксюша с трудом подняла голову с подушки.  «Шесть часов…Кого там принесло такой ранью? Или ошиблись?» Но Тоска не  унимался, да и звонок настойчиво продолжал трезвонить. Накинув легкий халатик, Ксюша прошла в прихожую и открыла дверь.
- Мама?  … Проходите…
- Что, не ждали? – В квартиру вошла маленькая, юркая  женщина с огромной сумкой. «Интересно, как она ее дотащила. Ведь на метро ехала». Ксюша знала, что свекровь не любит  брать частника и всегда ездит только общественным транспортом, несмотря на  вечную загруженность сумками и узлами.
- Чего это ты залаялся? А ну, брысь отседова! – Свекровь брезгливо оттолкнула собачонку.
- Зачем Вы так… - Ксюша подхватила Тоску на руки и погладила дрожащее тельце собачки.
- Ты что  за забаву тут завела? И на собаку-то не похожа. Того и дела, что тявкает. Лучше дитя родила бы. Чего кислая такая, аль не рада, что я приехала?
- Нет. Отчего же. Проходите.
- Я уже и так прошла, без твоего приглашения.
Свекровь быстро сняла пальто, размотала огромный платок, стянула с распухших ног старые изношенные сапоги  и с удивлением перебирала обувь на полках в поисках тапочек сына, в которых всегда  ходила по квартире. Обнаружив их отсутствие, она вопросительно взглянула на невестку.
- А Вадим все забрал.- предотвращая ее вопрос,  сказала Ксюша. – Возьмите мои. Я пойду,  приготовлю что-нибудь на завтрак.
Не отпуская  с рук дрожащего Тоску, Ксюша прошла в кухню, поставила чайник на плиту и заглянула в холодильник.  Белизну пластикового  нутра нарушали два яблока, пара яиц, скокоженная корочка ломтика сыра, бутылка минеральной воды. Словно не доверяя своим глазам, Ксюша несколько раз заглянула в морозилку, но там вообще ничего не было.
- Что, пусто? – Раздался голос свекрови. – Вот потому и ушел Вадик. Вместо дитя – песик, вместо завтрака – пустой холодильник! Какой мужик это вытерпит? А никакой!
Свекровь решительно отстранила  Ксюшу и  проворно стала загружать холодильник баночками, емкостями, пакетиками со всякой снедью, которую привезла с собой. 
- Сейчас, сейчас мы приготовим завтрак и хорошенько перекусим. Что ты его держишь на руках, отпусти уж. Не убью чать. Чего стоишь в тонком халатике и голоножкой? Ступай, переоденься. А ты, трескучая козявка, куда побежал? Накось, побалуйся колбаской. Ишь, какой маленький да тощенький!
Ксюша вернулась в спальню, присела на краешек кровати. Так хотелось свернуться калачиком, укутаться с головой  одеялом и лежать, лежать, лежать. Из кухни доносился стук посуды, счастливое повизгивание песика. «Вот и этот мне изменил. Продался за кусок колбасы, – с грустью пронеслось в голове.

2
Тотошку ей подарили друзья после ухода Вадима. Животных Ксюша любила,  и они ей отвечали взаимностью.  Вадим всегда над ней подтрунивал: «Тебя любят только кошки, собаки и сопливые дети».
Кошек и собак они не заводили из-за  патологического отвращения Вадима к животным, а  о ребенке мечтали с первых дней совместной жизни. В первые годы разговоры о ребенке носили шутливо-мечтательный тон, но постепенно вопрос беременности перерос в проблему. Эта проблема как зубная боль  то утихала, то вновь, зараза, ныла и ныла до невозможности и постоянно разрушала их с Вадиком любовь. Особо острые приступы этой боли  наступали после встреч с родителями  мужа, которые  почему-то считали свою невестку совершенно непутевой и неприспособленной к жизни.
- Что она умеет твоя Ксюшенька! Ей все родители на тарелочке с голубой каемочкой преподнесли. И лучшие институты, и квартира, и машина! Что она сама заработала! Она даже ребенка родить не может.
 Ксюше было и смешно и грустно слышать  эти разговоры. Конечно, ее родители очень много сделали для нее, и папа действительно подарил ей эту чудесную  квартиру, но в остальном…
 Ее детство прошло в ожидании и тоске по родителям. Ей было лет пять, когда папу отправили работать за рубеж. В первый класс Ксюшу повела  домработница, тетя Катерина, пожилая женщина родом с Украины. Родителям не удалось приехать. Вся ее школьная жизнь была подчинена одному лишь правилу: «Вот приедут папа с мамой, что ты им скажешь? Как ты себя здесь вела, как училась?» Другие ребятишки шалили, дрались, получали двойки. Для нее все эти прелести были табу, «ай-яй-яй, не -зя!»  Не приготовить домашнее задание, или выполнить его небрежно – что вы, что вы! Как не стыдно, у тебя такие родители, а ты их позоришь!  Эти «ай-яй-яй, нель-зя, позоришь!» доводили девочку до слез, но постепенно она привыкла, втянулась. Быть первой, иметь кругозор несколько шире, чем ее сверстники для нее стало нормой жизни. Школу она окончила с отличием, легко поступила в МГИМО на факультет международных экономических отношений и внешнеэкономических связей, а на третьем курсе – еще и в юридический, на вечернее отделение. Когда она сообщила об этом родителям, папа лишь хмыкнул.
-  Правильно, - и перевернул страничку «The Times».
-  Не перегружай мозги, - предупредила мама.
- Хм… В ее возрасте это не опасно. Экономика без юридической поддержки – ноль.
Училась Ксюша с интересом. Профессура прочила ей блестящее будущее, а они с подружкой на волне нововведений и реформ в жилищной программе, объединившись финансово, создали свою фирму. Первые годы доходы были нулевые, но постепенно «машина»  заработала, появилась прибыль, которую они предусмотрительно вкладывали в перспективу. Фирма расширялась, появились и деловые партнеры, и недоброжелатели. С первыми Ксюша с удовольствием делилась опытом и знанием, на вторых – не обращала внимания.
Подружка вышла замуж и уехала  к мужу в Грецию. Это событие подтолкнуло их к созданию дочерних предприятий за пределами России. Однажды, возвращаясь из очередной деловой поездки, Ксюша познакомилась с Вадиком. Ничего не значащее знакомство в самолете. Проболтали ни о чем четыре часа лету, выпили по коктейлю и разбежались каждый по своим делам, даже не обменявшись телефонами.  Так и затерялась бы эта встреча в памяти, если бы судьбе не было угодно вновь пересечь их пути.
В тот год весна заблудилась,  и май в Москве выдался удивительно холодным и неприветливым. Туманы и мелкий нудный дождь давно съели снег, солнечные лучи  с трудом пробивались сквозь серые плотные клочья туч. Пронзительный ветер гонял по скверам жухлую прошлогоднюю траву, плевал в лицо прохожих то дождем, то мелкой крошкой непонятных осадков – ни снег, ни град, так, мелкая крупка. Затянувшаяся непогодь надоела,  хотелось тепла и света. И она решилась. В один из серых и нудных дней купила билет на самолет  до Вероны. «А, если в море и не покупаюсь, так хоть на дом Джульетты посмотрю!» 
В Италию Ксюша влюбилась, едва ступив на трап приземлившегося самолета и вдохнув запах солнца и цветущих садов.
Гостиница, где она заранее забронировала номер, оказалась маленьким уютным зданием. Номер был оборудован без излишней вычурности в современном стиле. И лишь картины в простенках, предметы быта и интерьера  напоминали о стране пребывания. Окна номера выходили на долину, где сочную зелень кустов и деревьев, разбивали красные крыши домов.
 В первые дни приезда Ксюша с удовольствием бродила по улочкам старинного города, ожидая за каждым углом встретить героев  романов, прочитанных еще в ранней юности. Ах, Шекспир, Шекспир! Сколько нежных головок вскружил ты своими романтическими строками! Сколько слез пролито!   Сколько юных дам мечтает пройти  по Пьяцца Делле  Эрбе, чтобы хоть одним глазком взглянуть на знаменитый балкон Джульетты! Ксюша разочаровалась. Дом как дом, с отвалившимися кусками штукатурки, покосившимся фонарем над  входной аркой и стандартной табличкой на стене. Отсутствуй табличка прошла бы мимо, совершенно не обратив внимания.
Неспешная жизнь провинциального итальянского городка уже стала надоедать девушке, когда  в один из вечеров, прогуливаясь по набережной,  она  столкнулась с группой  туристов, среди которых был и Вадим. 
- Ксюша! Вы?! Какими судьбами? Не узнали? А мы с вами летели одним рейсом из Варны.
- Ах, да-да. Извините, просто не ожидала  здесь встретить.
- А нас вот. Привезли показать исторические достопримечательности.
В этот вечер они не расстались. Отужинав в маленьком уютном кафе на набережной, пошли гулять по тихим, сонным улочкам городка. Оказалось, что Вадим  архитектор и занимается дизайнерскими разработками при строительстве с применением природного камня. Новые русские, обустраивая свои коттеджи и загородные дома,  испытывают  желание и потребность в создании  шедевральных копий Версаля и Венеции. В Верону он приехал на выставку  Marmomass, чтобы  ознакомиться с последними новинками и лучшими образцами работ с использованием и применением природного камня в дизайне и архитектуре. Вадим с увлечением рассказывал о программе и технических семинарах для дизайнеров, архитекторов и строителей, о  презентациях, и встречах. Ксюша, слушая его, решила тоже посетить выставку, так как ее работа в какой-то мере соприкасалась с представленными интересами.   
 
1

- Ксюша, ты что, опять  в облаках витаешь? А ну, быстро одевайся и завтракать! Кричу, кричу, а она и носом не ведет! Хватит валяться, вставай.
- Я не хочу…
- Хочу, не хочу,  - прервала ее свекровь. – Марш за стол! Я для кого готовила?
Ксюша знала, спорить бестолку, и  нехотя поднялась с постели. Желания что-либо жевать у нее действительно не было, а вот выпить чашечку кофе, чтобы согреться. Прошло две недели,   как степенная врач Мария  Федоровна  сообщила ей эту невероятную новость,  от которой она не знала радоваться ей или плакать.  Она не могла думать ни о чем, кроме как…
-  Так, дорогая, а ну, пошли! - Свекровь цепко ухватила девушку за руку и повела в ванную комнату. Решительно стащила с нее  легкий халатик, ночную сорочку и приказала: - Лезь в душ!
Девушка покорно перешагнула бортик. Приятно-горячая  вода упругой струей забилась по хрупкому телу, наполняя его теплом. Проворные руки свекрови поворачивали Ксюшу под струю,  растирали, словно снимая ту обреченность, в которой она пребывала все эти дни.
- Ну, вот и славно, вот и славно. А то – не хочу. Ишь ты, не хочу!  Жить надо, детка.  А хотеть не будешь, и жить не будешь. Человек жив, пока у него есть желание и цель. Ты молодая, тебе еще жить и жить…  - Приговаривала свекровь, растирая мягким пушистым полотенцем хрупкое тело невестки,  после принудительного душа. Укутав в теплый махровый халат, она привела Ксюшу к столу на кухне, где уже был накрыт завтрак.  – А теперь будем завтракать! Ты  к которому часу на работу идешь, или тоже все дела забросила?
- Почти…
Ксюша вдруг с удивлением вспомнила, что все эти дни не выходила из дома, что телефон разрывался, а она даже автоответчик отключила. И в дверь кто-то ломился, и сотовый она куда-то подевала.
- Ладно. Все как-то обустроится. Вот только себя не теряй! Пей свой кофе и поезжай, а я тут малость похозяйничаю.

2
В Москву возвратились  они вместе и больше уже не расставались. Вадим тут же стал хлопотать о разводе с первой женой, которая лет пять, как уехала в Штаты, где благополучно жила со своим бой-френдом. От этого брака у него был сын, но после того, как жена упорхнула к своему Джону, мальчика забрали ее родители. Они занимались воспитанием внука и не подпускали к нему отца, роль которого сводилась лишь к решению финансовых проблем. Ксюшу это совершенно не беспокоило, она мечтала  о своих маленьких розовощеких карапузах, которых они с Вадимом будут воспитывать вдвоем,  в любви и согласии.
Скромная свадьба  состоялась ровно через год, в день встречи в Вероне. На церемонии присутствовали родители жениха и невесты, и близкие друзья. Вечером молодожены улетели в Италию, в свадебное путешествие. Во всех сказках действо заканчивается веселым «пирком да свадебкой».  Автор - «мед, пиво пил, по усам текло, да в рот не попало»! Видимо поэтому ни один из них не рассказал,  а что же было после «свадебки»!
Круговерть будничных дел закрутила молодую пару  почти сразу же после медового месяца. Заказы сыпались как из рога изобилия. «Новые русские» осваивали Рублевку, Истру, бешеными темпами скупали участки у старожилов ближайшего Подмосковья. «Новые русские» обустраивались. Порой казалось, что они заключили договор соцсоревнования: кто больше земли захватит,  и кто  помпезнее выстроит свое поместье. Что тебе дворцы Юсуповых и Шереметьевых! Никто из них и не пытался  уместить свою «мадам сижу» на золотой унитаз!
Впрочем, Ксюше было все равно из чего сделана мебель в том или ином помещении. Её задача состояла в требовании от персонала фирмы точного и своевременного выполнения договора без нарушений законодательных норм.
- Честность и  королевская точность – вот лицо нашей фирмы. И каждый сотрудник обязан это знать! –  постоянно твердила она на заседаниях.
Жесткие требования не только к сотрудникам, но и к себе самой в первую очередь,  вызывали уважение у всех, кому приходилось сотрудничать с ней. Людская молва – лучшая реклама. Ее фирму рекомендовали друг другу.
У Вадика так же успешно  рос авторитет среди  застройщиков. Итальянские  и греческие мраморные отделочные материалы были престижны, и мнение архитектора-дизайнера  имело немалое значение.  В отличие от Ксюши Вадиму нравилась светская жизнь. После рабочего дня посидеть в знаменитом ресторане с друзьями, потусоваться на закрытых  вечеринках для него было привычно. Он попытался и Ксюшу ввести в свой круг, но ей было скучно и неинтересно. Привыкнув с детства строго  распределять время, контролировать свои поступки, она не получала того кайфа и расслабленности, которым наслаждался Вадим, не понимала, как можно впустую транжирить  время и жизнь.
А жизнь тяжелыми водами Сальтштраумена затягивала их в свой водоворот. И казалось, не будет конца и краю этим круговоротам – дом – работа – дом. Первой забила тревогу Ксюша. Понимая всю серьезность положения, когда при стабильных семейных отношениях в течение двух лет  отсутствуют признаки беременности, она  отправилась к врачам.   Врачи, после всех обследований, уверили, что никаких отклонений с ее стороны не обнаружено. Необходимо обследование супруга. Но Вадим не желал даже разговаривать на эту тему.
- Вадик, нам необходимо серьезно поговорить. Я вчера была у своего врача.
- Ксю, давай не сейчас. У меня  впереди тяжелый день. Такой привередливый заказчик появился, но богат неимоверно. Не хочется терять господина. Отложим разговор на вечер.
- Но  вечером ты опять засидишься с друзьями в клубе.
- А ты приезжай к нам. Там, кстати, будет и Андрюха Державин. Он тебе нравится.
- Вадик, это несерьезно. Мы уже два года с тобой живем вместе, а ребенка нет. Я хочу…
- Ксю, в чем дело? Иди к врачам, лечись! Я всегда готов!
- От чего лечиться, от чего? Я прошла всех специалистов! У меня все нормально! Но врач приглашает тебя!
- Ну вот! Опять истерика! Зачем я нужен твоему врачу? Я здоров как бык.  Я не помню, когда у  меня насморк был!
- Но это совершенно другой вопрос.
- Мне надоели твои истерики! Хочешь рожать – рожай, только меня не трогай! У меня, между прочим, есть ребенок, в отличие от некоторых!
Вадим раздраженно бросил салфетку на стол и вышел из столовой.  Звук захлопнувшейся двери резко раздался в тишине квартиры. «Ему не нужен ребенок! И я ему не нужна! Все его слова –  ложь!»  В висках стучало, тело сковала какая-то безысходность и усталость.  Надо что-то делать.
И Ксюша решилась, отправилась к психологу. Анна Ивановна, к которой обратилась молодая женщина, внимательно слушала и невольно вспоминала свою дочь, у которой тоже были проблемы с мужем. Правда, несколько по иным вопросам, но были. И эта молоденькая симпатичная дамочка  вызывала у нее сочувствие и желание  помочь. Сейчас, сразу и эффективно. Но  в своей семье не всегда можно быстро разобраться в ситуации, а уж в чужой и подавно.
  Ксюша плакала, горько, беспомощно растирая губную помаду и  тушь по лицу. Свою короткую жизнь она прожила, сдерживая и подчиняя эмоции и желания под строгий контроль приличий, соотнося свои потребности с окружающим обществом. Это с детства вдолбленное в ее голову «не-зя!», как «дамоклов меч» провисело над ее головой, ограждая ее от друзей, от родных, от мира! Сколько раз она, оставаясь одна в своей квартире, закрывшись в ванной, захлебывалась от слез и рыданий! Но никто и никогда об этом  даже не догадывался, глядя на милую, спокойную, с приветливой улыбкой на лице, девушку.
Она плакала, и рассказывала  чужой пожилой женщине обо всем, что ее мучило и что не сбылось.  Она говорила  и понимала, что ее слушают, что ее понимают. И это было так важно, так значимо.  И совершенно не играет никакой роли, что выглядит она ужасно, что слезы льются потоком, и что визави  совершенно незнакомый ей человек, которого она не знает. Главное – ее слушают! Слушают, а не читают   Таймс, слушают, а не наносят косметику перед приемом, слушают, а не допивают кофе!   
Когда Ксюша выговорилась, и  ее слезы высохли, Анна Ивановна грузно встала из-за стола, прихрамывая, прошла к мойке, намочила полотенце в холодной воде и вытерла распухшее от слез лицо молодой женщины.
- Вот и все! Больше плакать не будем, договорились! Пусть они все плачут, а мы посмотрим!  Ой, какая же ты хорошенькая без всей этой косметики! И молоденькая, молоденькая!  - Она подвинула рядом стоящий стул к Ксюше и присела, не отпуская ее руку из своей. 
- Много лет тому назад, я была глупой студенткой и влюбилась без памяти в одного профессора. Он был такой импозантный, как мне тогда казалось, умный,  очень строгий и серьезный. Я бежала  нему на лекции как на праздник. Но в то же время ужасно боялась, а вдруг кто услышит, как трепещет  мое сердце при встрече с ним. Я забиралась в самый дальний угол и оттуда наблюдала за своим предметом обожания. И вот неожиданно этот мой идол в неурочное время назначил собеседование перед экзаменом. Представляешь, как я готовилась к этому рауту. Я перечитала все его лекции, хотя и так знала их наизусть, я сама себе задавала предполагаемые вопросы и с трепетом отвечала на них, я перебрала весь свой скудный гардероб,  выискивая платье скромное, но и хорошо на мне сидящее.  Откуда мне, девчушке, было знать, что этот прощелыга уже давно меня заприметил, и что ни мой внешний вид, ни  мои знания его не интересуют.  Короче возникла тогда у нас с ним связь. Бывало, назначит мне встречу, бегу, ног под собой не чую, мозги совсем растеряла. Единственно чего боялась, чтобы никто нас не увидел вместе, и никто ничего не заподозрил. Вот так год и бегала. Это сейчас молодежь ничего и никого не стесняется. А мы тогда… Да что там говорить! Другое время, другие нравы. Через год случилось несчастье. Вернулась я с каникул и в первое же свидание с ним подзалетела.  Радостная такая, (а как же – любимому  ребеночка подарю!), при встрече и сообщила. Только любимому это ни к чему! «От кого понесла, - говорит, - тому и рожай! А моя хата с краю, я ничего не знаю!» Я в слезы, а он повернулся и был таков, еще и пригрозил, расскажешь кому – в суд подам за шантаж! Как до общежития тогда дошла – не помню. Проревела всю ночь, а утром решила завершить жизнь. А что – любимый бросил, ребенок родится  байстрюком, родители узнают, не переживут позора дочери. Порвала простынь, скрутила веревку, сняла портрет Ленина, что на стене на крюке висел, и на этот крюк петлю набросила. А надо сказать, что одна я в комнате в тот день была, потому что  раньше всех приехала с каникул, торопилась любимого увидеть. Ну, короче, забралась на стол, петлю накинула, и уже готова была с краю свесить ноги, как в комнату влетел Петька, парень с нашего курса. И чего ему надо было в  такую рань, так загадкой и осталось. Увидел, вытащил меня за шкиряк из петли, пощечин надавал и сказал все, что на язык приплелось. Я вначале брыкалась, а потом разревелась и ему, Петке, рассказала о своей поруганной любви. После думала, что презирать он меня будет, всем расскажет и все будут пальцем тыкать. Ан нет. С того утра Петька за мной как привязанный ходил, ото всех и ото всего оберегал! Месяца через три мы с ним поженились, убедил он меня, что ребенок должен в семье законной родиться, при матери и отце. Поженились, а жили как брат с сестрой в одной комнатенке, которую он снимал. Петька после лекций бегал вагоны разгружать, чтобы для меня чего-нибудь  вкусненького купить, да и ребенку приданное справить.  Это я уже потом его душу разглядела да сама уговорила жить как муж с женой. Так до сих пор вместе, уж сорок лет в этом году будет! А профессор на лаборантке сгорел. Так же как меня обманул. Да та шустрая оказалась, ребенка родила и сумела доказать, что это его чадо. Еще и двух студенток нашла, которые тоже показания дали. С института его за  аморалку уволили, тогда с этим не церемонились, жена бросила, из дома выгнала. Через пару лет спился и где-то сгинул.  Вот так, милая моя, судьба все точки ставит. А с твоим мужем мы схитрим и анализы возьмем. Я тебя научу.
И она научила. Через неделю  Вадим «случайно» попал в больницу с легким отравлением, где ему промыли желудок и взяли кровь на анализ. Ксюша отнесла пробирку с материалом в клинику.  Отношения между ними постепенно нормализовались. Ксюша отстала от мужа с просьбами об обследовании, он успокоился. 
1

- Ты еще не ушла? Чего ищешь? – вытирая руки о фартук, в прихожую вышла из кухни свекровь.- Я думала ты уже уехала. И во что ты вырядилась? А? На улице жара, а она шерстяной костюм напялила, да еще и с пинджаком! Что с тобой, девка? А ну идем, поищем какое-нибудь платьице, нечего все время в брюках шастать. Ты же девка, не мужик. Пойдем, пойдем. Чего искала в прихожке?
- Я где-то ключи от машины потеряла, -  тоскливо призналась  Ксюша.
- А в сумочке глядела?
- Там нет.
- А ты в какой искала? Их же у тебя воз и маленькая тележка. И зачем вам, городским, столько сумок? С какой сумкой ты вчера на работу ездила или куда ходила?
- Я вчера никуда не ходила.
- Ну,  позавчера?
- Позавчера? – Ксюша задумалась. - И позавчера не ходила.
- Господи, а когда ты в последний раз на свет божий выглядывала?
- Не… не помню.
- Ах ты, горе мое луковое! На,  одевай это платьице, а я пойду, поищу твои ключи, – растерянность, тоска и невыплаканные слезы в голосе  Ксюши болью отозвались в душе женщины.  – Ну,  погоди, кот мартовский, я тебе хвост-то накручу! Довел девчонку,  -  ворчала она, в прихожей, выворачивая  внутренности сумок. - Ксюша, детка, ты уже переоделась? Я нашла твои ключи.
Ксюша вышла из  комнаты, послушно переодевшись в платье, что выбрала свекровь.  Тоска, виляя хвостом, бежал следом, заискивающе глядя на хозяйку. Ему надоело сидеть дома. Он мечтал побегать по травке. Свекровь перехватила собачонку.
- Куда намылился, Козявка? Уберемся, тогда и пойдем гулять. Дочка, ты бы поехала  на метро, на дорогах вон пробки. Все эти мужики гонят со страшной скоростью, дорогу невозможно перейти.
- Я осторожно. Вы не беспокойтесь. Я приеду, все сделаю.  Вы отдохните.
- Та иди уж, иди. Осторожно на дороге-то – пожелала свекровь, закрывая дверь. – Это ж надо до чего дошла девчонка!

2
В кругу предпринимателей малого и среднего бизнеса поговаривали о кризисе, который  постепенно набирал обороты на Западе. Иные даже смеялись: «Кризис  бродит по Европе, кризис финансовЫй!» Смех смехом, но  все чаще  вести были тревожными. Закрывались  фирмы с довольно-таки хорошей степенью прочности, повышался риск, особенно у тех, кто был зависим от западных партнеров.  В один из дней Ксюша срочно вылетела в Бургас, где у нее находилась дочерняя фирма, чтобы лично заняться вопросами устранения возникших проблем. Из Бургаса ей пришлось отправиться в Лейпциг, где смежники срывали поставки оборудования, и это грозило остановкой всей деятельности компании. И так по кругу.
Ксюша прилетела в Барселону поздно вечером. Еще в самолете на нее навалилась вся тяжесть  последних мытарств.  В отеле, едва закрылась дверь за портье, она ринулась в душевую, по дороге как ни попадя сбрасывая  с себя одежду. Теплые ласковые струи немного сняли усталость и напряжение. «Спать, спать, спать!»

- Иди сюда, иди! Не бойся, милая, водичка чудо! – Разбудил Ксюшу манящий голос мужа. – Чего ты боишься! Я здесь, с тобой!
Всплеск воды и громкий, чуть ли не визжащий голос женщины.
- Ай! Фу, Вадик!
Ксюша резко открыла глаза, села в кровати. Сон? Ей снился сон? Но за окном слышен был смех и разговор. Ксюша вышла на террасу. Внизу,  в большом бассейне веселились двое – ее муж и роскошная брюнетка. Не может быть! Она вчера вечером разговаривала с Вадимом. Он жаловался на  усталость и загруженность, на московские пробки  и плохую кухню в ресторанах. Ксюша на мгновение закрыла глаза, мотнула  головой и … в бассейне  ее муж! Первым порывом было окликнуть его, позвать, но она медленно повернулась и вошла в  свой номер.
Весь день Ксюша просматривала бумаги, проводила совещания и встречи, вела переговоры, а где-то там, глубоко внутри нее звучал счастливый смех женщины. Именно внутри, где-то там, под диафрагмой. Ксюша боялась глубоко вдохнуть, чтобы не проглотить его, и одновременно боялась резко выдохнуть, чтобы он, этот смех, не вырвался наружу вместе с выдыхаемым воздухом, потому что тогда все окружающие услышат, узнают о ее тайне, тайне обманутой женщины. Обманутая женщина… Какое странное выражение. И неприятное. Ксюша старалась не вспоминать об утреннем эпизоде, она отказывалась верить в произошедшее. Но стоило ей хоть на мгновение остаться один на один с самой собой,  как этот смех вырывался наружу, он поднимался вверх, комом застревал в горле, звучал в голове, а перед глазами всплывала картинка - смеющаяся женщина и Вадим. Рука невольно тянулась к телефону – позвонить, узнать, что муж дома, в Москве, что это все видение, утренний сон, который никогда не сбывается, не сбудется.
К вечеру, измученная  терзаниями,  она  решила все же вернувшись в отель, убедится в действительности. Нет, она не собиралась устраивать  скандал и разборки, она просто узнает у портье, действительно ли Вадим остановился   в отеле.   
В холле было пусто. Где-то в глубине ненавязчиво звучала легкая музыка, со стороны внутреннего дворика слышался говор и смех отдыхающих.  Портье одиноко скучал за своей стойкой. Ксюша решительно направилась к нему. В это время  мягко открылась дверь лифта, расположенного почти рядом со стойкой и из него вышли  Вадим и девица.
- Ксения, ты? Ты что здесь делаешь?
Ксюша от неожиданности не могла вымолвить ни  слова. Она видела смеющиеся глаза мужа, его руки, обнимающие другую женщину, слышала его голос, понимала, что необходимо что-то сделать – закричать, заплакать, убежать, но не могла.  Она подняла руку к лицу, словно прикрываясь от увиденного.
- Я тебя спрашиваю, что ты здесь делаешь? Отвечай! А, ты следила за мной, шпионила! – Вадим в два шага подскочил к жене и схватил ее за руку. – Шпионила? Увидела, да?  Нашла? 
Прикосновение мужа вернуло ее в действительность. Она выдернула руку и резко, без замаха, влепила ему пощечину.  От неожиданности он отшатнулся в сторону. Ксюша  вошла в распахнутую кабинку лифта и нажала кнопку  своего этажа. Лифт остановился очень быстро, второй этаж манил пустотой и тишиной. Мягкий свет заходящего солнца яркими мозаичными пятнами лежал на полу, вызолачивая холл и еще резче подчеркивая границы света и тени. У двери своего номера Ксюша вспомнила, что не взяла ключ у портье. Возвращаться не было желания. Не надеясь ни на что, она толкнула закрытую дверь, затем ударила по  двери кулаком раз, потом еще раз, и еще раз. Она колотила и колотила по этой тупой, дубовой двери, колотила и колотила, а бессильные слезы текли по ее щекам.
- Мадам, позвольте мне вам помочь. Вы меня слышите, мадам? - Мужчина осторожно взял Ксюшу за руку и как ребенка, отвел от  двери. – Вы из этого номера? Вы меня понимаете?
Слова мужчины медленно доходили до сознания Ксюши.
- Мадам, присядьте, я сейчас принесу ключ от номера, у портье должен быть запасной.
Ксюша кивнула головой. Мужчина усадил ее в кресло, а сам быстро удалился. И опять она осталась одна. Одна, никому не  нужная. Ну и пусть, пусть! Ей не привыкать! Она вот сейчас поспит немного и все пройдет.
«Нельзя спать в холле. Нельзя… Вам нельзя, а мне можно! И пошли вы все! Я теперь буду жить, как мне хочется! Вот только холодно, очень холодно».
- Мадам, мадам! Вам плохо?
Ксюша с усилием открыла глаза. Над ней склонился молоденький стюард.
- Позвольте, молодой человек! Возьмите ее туфли и сумочку, да придержите дверь.
Ксюша почувствовала,  как сильные мужские руки подхватили ее и понесли куда-то. «Папочка…» - Сквозь полузабытье пробормотала она.
Эта ночь была самой странной ночью в жизни Ксюши. Она  - то впадала в забытье и липкая, холодная тьма окутывала, не давала дышать, пугала. И она звала мужа, искала его, как ищут спасательный круг, терпящие бедствие в бурлящих водах океана.  И он откликался. Его крепкие руки нежно обнимали ее хрупкое тело, его горячее дыхание согревало, его страстные губы возбуждали. И она стонала уже не от страха, а от страсти  и желания, ее гибкое тело не тряслось от холода, а извивалось в наслаждении и истоме. Ее губы шептали: «Еще, еще!»  И вновь его руки обвивали ее, и вновь его губы нежили каждую клеточку ее тела, заставляя его трепетать.  Тьма отступала и   испепеляющее солнце обжигало. Заботливые руки мужа подносили к ее пересохшим губам освежающий бокал искрящегося шампанского. Она выпивала его одним глотком и засыпала безмятежным сном счастливой женщины. Но через полчаса-час подспудное чувство беды  вновь окутывало ее в черное покрывало, и вновь она звала мужа, и вновь находила успокоение в его объятиях. То вдруг  сознание  на какое-то мгновение возвращалась к ней и, распахнув глаза,  она с  удивлением осматривалась. «Где я? Вы кто?» «Тихо, тихо, девочка. Все хорошо, милая. Все хорошо» Сильные ласковые руки мужчины прижимали ее к груди, успокаивающий шёпот, как дуновение ветерка, усыплял. «Папа, папочка, мне плохо, - она всхлипывала и  затихала. Лишь под утро утомленная и телом и душой, Ксюша уснула на плече мужчины.

Проснулась она от резкого телефонного звонка. Портье сообщил, что машина ждет внизу, у входа.  Необходимо было встать, но не было сил даже пошевелить  рукой. Болела голова. Тяжелые веки не хотели открываться. Осознание себя и окружающей обстановки  приходило медленно. Она вспомнила прошлое утро, мужа  плескавшегося в бассейне с девицей, затем встречу у лифта. А дальше? Что было после? Провал, чернота и услужливая память подсовывает картинки ночных страстей. Ночных умопомрачительных ласк. Что это? Фантазии сна или явь. Разбросанные вещи, недопитое вино в бокале, смятая постель – все говорило о реальности,  в которую  не хотелось верить.
Холодный душ и пара таблеток аспирина окончательно вернули  в действительность. Наскоро привела себя в порядок, собрала разбросанные вещи, брезгливо откидывая чужие в кресло. Едва проскочила входную вертушку, как дорогу ей преградил высокий импозантный мужчина, в руках у которого были огромный букет цветов и корзина с фруктами.
- Мадам, вы куда?  Прошу вас,  остановитесь!
Но Ксюша, не обращая на него внимания, скорым шагом подошла к машине. Шофер предупредительно открыл дверцу и она, едва села в кабину, строго  приказала:
-  Поехали! Быстрее! Опаздываем!
Машина рванула с места.  Мужчина с удивлением смотрел ей  вслед.

Совещание с поставщиками проходило бурно и долго, нарушая все нормы протокола, однако результат превзошел ожидания.  В перерыве на кофе-брейк Ксюша попросила  своего референта срочно заказать  билеты на ближайший самолет в Москву.
- Да, и прошу, отправьте  кого-нибудь в отель, чтобы  доставили мои вещи  сразу в аэропорт.

Квартира встретила ее тишиной и пустотой. Ксюша по кругу обошла все комнаты, включила все светильники, дошла до кухни. На столе сиротливо стояла ее чашечка со следами  недопитого кофе.  Щелкнула пультом телевизора. На экране Иван Ургант оттачивал свой плоский юмор на Аллочке Михеевой. Усталость и пустота вновь укутали ее в плотное покрывало. Медленно присела возле стола, осторожно  взяла в руки чашечку, подержала, словно согревая, и вновь осторожно поставила на место. Сложила руки на столе, как примерная школьница на парте, и долго-долго  сидела не шелохнувшись.
В первые дни по возвращению из Испании, Ксюша ждала мужа. Едва заканчивался рабочий день, она спешила домой, в свою уютную квартиру. Накрывала стол, украшая его цветами и любимыми блюдами Вадима. Все вечера слонялась вокруг стола, поправляя то вилочку, то ложечку, то салфетку. Часы четко отбивали шесть, семь… десять ударов, а  его все не было. Порой она засыпала, свернувшись калачиком,  на маленькой кушетке, тут же, в кухне. А его все не было. В один из вечеров она в отчаянии сдернула белоснежную скатерть со всеми чашечками, тарелочками, вазочками, вилочками и ложечками на пол. Все зазвенело, засверкало, заискрилось! Вино из разбитых бокалов ало-бурыми пятнами окрасило ковер, выплеснувшийся соус белыми шапками накрыл ковровые розы, зелень салатов перемешалась с десертом.
             Лучшее лекарство от всех душевных неурядиц - работа. Ксюша эту истину не только знала, но и постоянно применяла. С детства приученная к сдержанности и строгости, она  в любых ситуациях  умела четко разграничить необходимость и чувственность.  Сдернутая скатерть и разбитая посуда были той точкой, которую она поставила над прошлой жизнью. Утром,  вышвырнув  грязный ковер и битую посуду на помойку, она вымыла  кухню и начала жизнь с чистого листа, сказав себе: «Муж – атрибут необязательный! Жизнь после развода не заканчивается!» Однако, сказать – это одно, это легко, а вот  как жить?
           Она собрала  все вещи мужа, сложила их в  большой комнате и написала ему  по электронке: «Твои вещи собраны. Если не заберешь, вышвырну на помойку и сменю  коды. Жду завтра с 10-00 до 12-00». С утра она выпила пару таблеток успокаивающего средства и включила свою любимую кассету. В одиннадцать его не было. Она чувствовала, как волнение волной подкатывает к горлу. В одиннадцать тридцать его не было. Повторно пить  успокоительное она не решилась, чтобы не выглядеть совой.
           Он приехал без пяти двенадцать. Дверь открыл своим ключом и  прошел в комнату. Ксюша седела за компьютером, делая вид,  что работает.
           - Привет. Все собрала?  Да… Не много я с тобой нажил за пять лет!
           Ксюша молча пожала плечами. Вадим внимательно осмотрел  аккуратно сложенные  на софе вещи: рубашки отдельно, белье так же стопочкой, носочки в коробочке аккуратными рядами уложены.
           - Вот уж в чем тебе не откажешь, так это в аккуратности. Что ж не уложила в чемоданы? – Ксюша молчала. – Понятно. Не желает мадам разговаривать! Да и мне не очень-то с тобой  обсуждать что-либо хочется. На развод ты подашь  или мне бегать с бумажками? - Ксюша опять пожала плечами.- Понятно. Тебе все равно.  Так и быть, подам сам. Ты возражать не будешь?  Детей нет, разведут в Загсе. По судам бегать не стоит.
           И он стал собирать вещи. Он укладывал стопки в чемоданы, тщательно пересчитывая свои рубашки, носки, трусы. Долго и нудно искал ножнички для удаления волосков в носу, про которые Ксюша забыла. Он ходил по комнатам, заглядывал во все ящики и ящички, выворачивая все их внутренности на пол. Наконец нашел их в ванной комнате. Затем стал искать свой  «синенький с вензелем» носовой платочек. Перерыл все белье на полках, вспомнил, что платочек у него в кармане. Затем стал упаковывать свой любимый  кофейный сервиз, хотя его подарил Ксюшин папа на день рождения дочери, но «я так привык пить кофе именно с этого  сервиза, ты даже не понимаешь, как я по нему скучаю». Ксюша молчала.
           Наконец все вещи  были уложены,  и он вызвал шофера, чтобы тот спустил чемоданы и коробки в машину.
           - Ну что, жена, присядем на минутку, чтобы моя жизнь в дальнейшем была легкой, свободной, удачной и счастливой!
Ксюша молчала. Она за все это время не проронила ни слова и ни встала со своего места. Вадим присел в кресло напротив.
- Так и будешь молчать? Даже  ничего не пожелаешь вдогонку? Что ж, прощай!
           Он ушел. Еще утром чисто прибранная квартира выглядела свалкой. Все шкафы были распахнуты, их внутренности валялись на полу: книги вперемежку с чайными чашками, постельное белье, с одеждой, обувь рядом с посудой. Часы на стене отстучали семь ударов. Ксюша  набрала  номер охранного предприятия и попросила сменить коды  входа в квартиру. Всю ночь она перестирывала, убирала  вещи по местам и лишь к утру, закончив  уборку, вымыла пол и выплеснула воду в мусорный бак, что стоял во дворе, приняла душ и приготовила себе чашечку своего любимого кофе.
           Спустя час она  вошла в офис.  Безупречно одетая,  с  тщательно уложенной прической  и приветливой улыбкой, она казалась сотрудникам счастливой и беззаботной, и лишь грустные глаза выдавали боль, тоску и усталость. Но много ли тех, кто соучастливо  смотрит в глаза начальнику?

1
Машина, соскучившись по хозяйке, завелась с пол-оборота и послушно покатила по улице. Свежий ветерок, солнце,  людской водоворот и движение постепенно возвращали молодую женщину к действительности.
- Ксения Кирилловна приехала, - легким шепотом пронеслось по  кабинетам, едва она переступила порог офиса.
- Машуля, свежие  сводки мне на стол и пригласите, пожалуйста,  Хрипкова  через полчасика.
- Сводки у вас на столе.
Ксюша прошла в свой кабинет, привычно включила компьютеры и  принялась  просматривать бумаги.
Минут через пять дверь резко отворилась и в кабинет вкатился маленький, пухленький, но весь такой чистенький, отмытый и отутюженный мужчина лет тридцати.
- Милая моя, ты где пропала? Тут срочных  бумаг скопилось, вопросы  решить, а она даже на телефонные звонки не отвечает! Что случилось? Обструкция?
Ксюша, не обращая внимания на его крики, продолжала просматривать бумаги.
- Нет, вы посмотрите на нее! Она еще и молчит. Ты хотя бы скажешь, где ты была, красавица наша незаменимая?
- Машуля, срочно вызовите ко мне Веру Петровну и начальника службы безопасности! – нажав кнопку прямой связи с секретарем, приказала  Ксюша
- Хорошо, - невозмутимо ответила Маша. – Кофе подать?
- Спасибо, но чуть позже.
- Зачем ты их вызвала? Что-то случилось? Давай обсудим вначале между собой и примем какое-то решение, а затем уже и других вызовем.
Ксюша вновь проигнорировала   его вопрос и углубилась в бумаги. Павел Иванович пожал плечами и нервно заходил по кабинету.
- Не хочешь разговаривать? Не надо. Но объяснить ты можешь? Я ведь то же человек. Я ведь беспокоился, что с тобой и где ты. Я всех твоих друзей обзвонил. И никто, понимаешь, никто не знал куда ты исчезла. Я две ночи простоял под твоими окнами в надежде, что мелькнет огонек в окошке! Ты хоть это можешь понять? Ну что ты молчишь, что ты молчишь? Ксю, у тебя сердце есть?
- Ксения Кирилловна, к вам Вера Петровна и Михайлик.
- Пусть входят. – В кабинет, вежливо постучавшись, вошла  начальник отдела кадров и высокий статный мужчина. – Присаживайтесь господа.  Вера Петровна, вот ручка, вот бумага, пишите приказ об увольнении Хрипкова Павла Ивановича. И сделайте так, чтобы через полчаса все бумаги были оформлены. Ваша задача Олег Иванович лично проследить за сборами, и удалении господина Хрипкова в течение пятнадцати минут. Ни одна промокашка не должна быть вынесена из офиса. И впредь даже близко к офису этого человека не подпускать Вам понятно?
- Так точно, понятно.
- Прекрасно. Все свободны, господа.
- Нет, позвольте. Как это свободны? За что  ты меня увольняешь, и на каком основании?
- Не  «ты», а «вы»!
- Ишь, ты – вы, а еще недавно были на ты! Ладно, ладно, об этом потом, а сейчас объясните мне, Ксения Кирилловна, на основании каких выводов вы меня увольняете? Или личные счеты сводите?
- Личные? Что вы имеете ввиду? Говорите, говорите, не стесняйтесь! У меня от этих людей секретов в отношении вас нет! Ах, да! Вы наверно имели ввиду ваш весомый вклад в дело внедрения жгучей брюнетки в офис моего мужа, из-за которой, как все считают, распалась наша семья. Видимость семьи, еще не семья. Распадаться было нечему. Или вы имеете ввиду подметные  письма о развратной нравственности руководителя организации? Ошибаетесь уважаемый, все это укусы комара, не более. Куда весомее вот это.  Вот в этих трех папках лежат ваши «левые» договора, заключенные сделки, и прочие документы, которые вы   состряпали на коленке. Ставя фальшивые подписи, а это уже доказано, вы  не только пытались разорить меня лично, но и  совершенно не думали о работающих на фирмах,  которые в столь тяжелый экономический период окажутся безработными  на улице без гроша в кармане.  А ведь у каждого из них семьи, дети. Впрочем,  в ближайшее время у вас будет возможность подумать над многими жизненно-важными вопросами. И еще. Можете не охотиться за мной и этими бумагами. Я не настолько глупа, чтобы держать их при себе. Все необходимые документы переданы в соответствующие органы, а  подлинники сохраняются там, где ваши ручки не дотянутся.  А сейчас прошу покинуть мой кабинет. Олег Иванович, пожалуйста, проводите господина Хрипкова до  проходной. Его там ждут.
- Ты, ты! Да я!   Я сотру тебя в порошок!   Ты у меня еще попляшешь!  Я всем покажу, как ты в отелях развлекаешься! Сучка! - Хрипков подскочил к столу  Ксюши, но  Олег Иванович быстро перехватил его.
- Покажешь, покажешь. А сейчас пошел вон!
          
Когда за мужчинами закрылась дверь, Вера Петровна до этого не проронившая ни слова, кинулась к начальнице
- Ксюша, милая, да на тебе лица нет! Водички  выпей. Что это было?
В кабинет с невозмутимым видом вошла секретарша с маленьким подносом, на котором уютно расположился кофейник, пара чашечек, вазочка с шоколадом и сахарница, деловито расстелила на столе  накрахмаленную до хруста салфетку и выставила на нее приборы.
- Выгнали этого гаденыша и правильно сделали, чище воздух будет, – подытожила она все события и гордо удалилась из кабинета.
- Прошу вас, Вера Петровна, разделите со мной чашечку утреннего кофе. – Пригласила Ксюша пожилую даму к столу. -  У меня к вам еще просьба будет. Подберите мне все данные по моей последней поездке в Испанию. Кто и где заказывал билеты, отели и предусматривал расписание. Все материалы и протоколы по  встречам и совещаниям. Надеюсь, вам нет необходимости говорить, что это надо сделать быстро, качественно и без огласки? На днях я  вылечу в  Бургас, необходимо кое-что уточнить. Вам за время моего отсутствия необходимо затребовать подробнейшие  данные из дочерних фирм по специалистам и передать Олегу Ивановичу. А вот и он, легок на помине! Все нормально?
- Сдал в целости и сохранности.
- Машуля, пригласите, пожалуйста, главбуха и приготовьте  нам кофе.

2
Ксюша торопилась  и выжимала из своего Порше  все что можно. Слишком много дел назначено  на предстоящий день, а вечером, в одиннадцать, самолет на Уфу.  Она не планировала эти поездки но, просматривая бумаги, вдруг  обнаружила странные договора, которые не подписывала, однако подпись стояла ее. Суммы  освоения по договорам были  внушительные. Ксюша никогда не перекладывала свои проблемы  на чужие плечи и  в этот  раз решила сама разобраться  в ситуации. Поездка в Псков  дала кончик  ниточки от большого клубка финансовых интриг, которые кто-то плел за ее спиной. Что выяснится в Уфе?  Она почти не сомневалась, что и в Уфе появятся те же тени, что  вчера мелькали во Пскове. Вот уже и Волоколамск промелькнул, еще часок и дома. Душ, кофе и в офис.
Через пару дней после того как Вадим забрал свои вещи, в кабинет Ксюши вошел высокий, подтянутый мужчина. Окинув оценивающим взглядом кабинет  и женщину, он неторопливой походкой прошел  к ее столу и  вальяжно уселся в кресло напротив. 
- Червинский Лев Иосифович, - представился гость. – Мне выпала честь защищать интересы вашего пока еще  супруга, господина Ильичева. Мы подготовили пакет документов по бракоразводному процессу.  Нам кажется, что не имеет смысла затягивать время и в ваших интересах, так же как и в наших, закрыть эти вопросы как можно быстрее. Поэтому я здесь. Вадим Михайлович уверил меня, что вы без проволочек  подпишите бумаги.
И он положил на стол папку с аккуратно отпечатанными, подшитыми и прошнурованными бумагами.  Ксюша механически открыла  ее. «Иск в суд. Странно. Вроде бы разговор шел о разводе через Загсовскую систему». Она уже готова была подписать документ, но «привычка свыше нам дана». Опытный глаз канцеляриста выхватил заключительную  фразу: Приложение на пяти листах. Перевернула страницу и  увидела  список фирм, ее  дочерних фирм. Дальше уже не читала. Медленно, очень медленно она закрыла папку и передвинула ее на противоположный от посетителя угол стола.
- Лев Иосифович, передайте своему клиенту, что я обязательно ознакомлюсь  с представленными документами и  сообщу вам о принятом решении.
- Позвольте, Ксения Кирилловна, мне кажется не стоит затягивать процесс. Вы можете сейчас ознакомиться с документами,  и задать мне все интересующие вас вопросы. Я готов  удовлетворить ваше любопытство.
- Лев Иосифович, у меня нет никакого любопытства в отношении вас и вашего клиента.
- Вы ни совсем правильно  меня поняли. Я хотел сказать, что уже сегодня можно запустить машину процесса. Вся процедура итак займет много времени, зачем же тянуть кота за хвост, когда результат ясен.
- Понятно. Я имею право внимательно ознакомиться с представленными документами. Не так ли? Тем более что мне торопиться не куда. Днем раньше, днем позже – какая разница?  Так что передайте своему клиенту, что он вправе распоряжаться своей жизнью по своему усмотрению. Штамп в паспорте ни к чему не обязывает. Оставьте  ваши реквизиты моему секретарю и всего вам доброго.
Едва закрылась дверь за посетителем, Ксюша внимательно перечитала все собранное в подшивке, а через  пару часов передала их своей  подруге, успешному юристу по семейным вопросам.
Вот и дом родной.  Итак, душ, кофе и… Резкий телефонный звонок прервал ее  «размышлизмы».
- Ксюшенька, милая, что ж вы покинули старуху? Не звоните, не появляетесь?
- Анна Ивановна много проблем навалилось. Вы уж простите меня.
- Непременно прощу, но при условии, что вы сегодня же заскочите ко мне на минутку. Очень вы мне нужны, да и новость для вас у меня есть интересная. Я специально вам с ранней зорьки звоню, чтобы вы могли  спланировать  день с учетом пятиминутного посещения.
- Хорошо, Анна Ивановна. Я заеду часам к четырем. Можно?
- Конечно, конечно, милая. Я буду ждать.
Пятью минутами не обойдется, но посетить доктора необходимо. Ровно в четыре Ксюша припарковала машину во дворе клиники.
- Проходи, проходи пропащая душа! Дай-ка я на тебя гляну.  Н-да! Видок так себе. Тени под глазами, да и глазки сумные. Поспать бы тебе часиков двадцать четыре. Что, времени не хватает? А я тут хорошую новость приготовила. Анализы твои и твоего благоверного готовые пришли. Хочешь посмотреть?
- Я в ваших медицинских терминах ничего не соображаю. Вот вы мне расшифруйте их.
- Сейчас, сейчас, дорогуша!  Вот  заключение по Ксении Кирилловне. Здорова, способность к деторождению стопроцентная! Вот заключение на Вадима Михайловича – полное бесплодие, лечению не подлежит! А ты плакала, себя винила. На, держи! И при случае ткани этими анализами кому надо в морду.
- Не может такого быть! Как же так? Анна Ивановна, но у него есть сын от первой жены, и нынешняя дама беременна. Это ошибка.
- Знаешь что, дорогая. Там, где  делали эти анализы, ошибок не бывает. Поверь мне!  Твоему Вадику бывшая жена наврала про сына. Не его это ребенок!  И что ты сказала, кто-то там еще беременный? И ты веришь в эту глупость? Напрасно. Пусть твой Вадик сделает ДНК анализ и убедится! Нет у него детей и быть не может!  А ты, моя милая, вполне здоровый человек! И многодетной мамашей стать можешь!
Ксюша держала в руках бланки анализов, читала и перечитывала заключение и не могла поверить. Она прошла столько врачей, обследований, повела столько бессонных ночей, проливала слезы, винила и казнила себя, родителей, а оказывается -  ее вины нет. Если бы муж сразу согласился пройти обследования,  если бы…  Но он не согласился. 

1
- Ну что, Козявка, на кухне порядок навели? Навели. Борщ сварили, котлетки пожарили, салатик сделали. Мы с тобой молодцы!
- Тяф! – подтвердил слова свекрови Тотошка. 
- То-то. Теперь пойдем, погоняем пыль в комнатах. Девочка наша придет с работы, а у нас полный порядок. И прибрано, и убрано, и обед готов.
- Тяф!
- Что ты все тяф да тяф? Ты тяфкай,  когда она голодная! И громче тяфкай, что бы ела, чтоб не кисла. Кто за нее, кроме нас с тобой, побеспокоится? Родители какие-то непутевые, все по заграницам шастают, а что с их кровиночкой делается -  совсем не думают. Сердца у них нет! Это чтоб мое дитя обидел кто, да я б  ему глаза повыдирала! А они? И как у таких непутевых такая славная  девочка выросла!
- Тяф!
Свекровь налила в тазик воды, нашла  губки, тряпки и пошла в большую комнату. Тотошка, высунув маленький розовый язычок, внимательно следил за ее действиями.

2
Вернувшись из Башкирии, где были выявлены еще несколько фиктивных договоров, Ксюша проанализировала ситуацию и пришла к разумному заключению, что дальше не имеет права самостоятельно проводить какие-либо расследования.  Надо было подключать специалистов. Взвесив все за и против, она приняла решение  поручить начальнику службы безопасности  разобраться в сложившейся ситуации.
- Олег Иванович,  прошу вас в кротчайшие сроки провести все необходимые меры: во-первых - по предотвращению новых  нарушений, во-вторых - выявление непосредственных  исполнителей, в-третьих  - выявление последствий деятельности этих людей. Вы специалист, вам и карты в руки. Привлекать к делу можете всех, кто вам необходим. Надеюсь, нет надобности говорить о конфиденциальности и сроках. Так же прошу ежедневно докладывать о проделанной работе лично.
Уточнив  еще кое-какие детали, мужчина собрал бумаги и направился к выходу, но у двери вдруг остановился.
- Ксю, можно по-дружески дать не рабочий  совет?
- Олежек, мы с тобой давние друзья, конечно можно.
- Ксю, на тебе лица нет. Возьми тайм аут,  отоспись пару дней. Поверь, на делах  фирмы твой отсыпной  не скажется.
- Хорошо, дорогой, я подумаю.  Скажи там Машуле, пусть свеженького кофе сделает. И покрепче.
Когда через пять минут секретарша вошла в кабинет, Ксюша лежала без сознания на ковре.    На ее встревоженный крик прибежали сотрудники, кто-то вызвал скорую помощь, кто-то схватил графин воды со стола  и плеснул Ксюше в лицо водой.  Женщина медленно открыла глаза и с удивлением  посмотрела на встревоженных сотрудником.
- Что случилось?  - Оглядевшись, она поняла, что лежит на полу и попыталась встать.
- Не шевелитесь, не шевелитесь! – вскричала секретарша. – Мальчики,  быстренько подняли и положили Ксению Кирилловну на диван. И отошли все подальше, ей свежий воздух необходим, откройте окна.
- Пропустите, молодые люди. Где больной? – На пороге  кабинета появился врач. – Что  с вами? 
Пожилая дама в белом халате присела рядом с Ксюшей, которую сотрудники заботливо уложили на диванчик, взяла ее за запястье и быстро просчитала пульс, затем измерила давление.
- Так,  - задумчиво произнесла врач после всех манипуляций. -  А ну-ка все вышли. Мне необходимо осмотреть больную.  Остается только  начальник.
- Так она и есть начальник, – проронил кто-то из мужчин.
- Ксения Кирилловна, можно мне остаться? – умоляюще попросила секретарша.
- А вы кто? – доктор грозно посмотрела на Машулю. – Секретарь? А, все равно будете подсматривать и подслушивать. Знаю я вас, секретарш. Оставайтесь.
Машуля вспыхнула, готовая ответить  грубиянке, но вовремя сдержалась, поняла,  что могут выставить за дверь, и принялась выпроваживать сотрудников из кабинета.
Докторша выслушала  больную, простучала грудную клетку и спину – дышите, не дышите – затем внимательно прощупала живот.
- Скажите, дорогуша, и  давно это у вас?
- Что именно? -  не поняла Ксюша.
- Слабость, головокружение,  обмороки давно случаются?
- Нет. Раньше этого не было. 
- А по утрам не тошнит?
- Это когда?
- Когда вы просыпаетесь, утром.
- Доктор, вы лучше спросите ее, когда она в последний раз спала по-человечески?  - сыронизировала  секретарша.
- Аллергия на лекарственные препараты  есть?
- До сих пор не наблюдалось.
- А часом не беременны?  Давно у гинеколога были на осмотре?
- Что вы, доктор,  это исключено.  У меня все нормально.
- Тогда это нервное истощение. Так называемый стресс,  - вздохнула докторша. – Жалко мне вас, молодых. Каждый вечер, то инсульт, то инфаркт! Раньше таких болезней старики-то не знали, а сейчас и тридцати нет, а его паралитик тяпнул.  Не жалеете вы себя, пашите, как волы. Да и то, времена какие?  Не попашешь, не попляшешь.  Сейчас мы укольчик сделаем, минуток через пять посмотрим. Если давление будет подниматься, поедешь домой, отоспишься пару дней и дальше, как новенькая копейка, заблестишь. Ну а если нет, придется в больничку ехать,  под капельницу. 
Пока ждали поднимется давление или нет, кто-то из мужчин сбегал за пирожками в соседнее кафе.  Машуля напоила докторшу  чаем, а Ксюша сунула ей в карман сто долларовую бумажку.
- Зачем вы ей столько дали? Обошлась бы и сто рублевкой.
- А ты на ее ноги посмотри. А ведь ей еще весь день по лестницам бегать. Лифты не во всех домах существуют.  Я бы и больше дала.
Спустя полчаса, докторша вновь проверила пульс, давление и предупредила больную:
- Теперь домой и в постель. Пару дней отоспаться. Если перегрузка, то рассосется, а если беременность, то придется подождать месяцев семь-восемь! За машину не садится. Пусть ваши сотрудники отвезут или вызовите такси. Я с вами раскланиваюсь, меня другие пациенты ждут.  – Собрав свой чемоданчик она двинулась к выходу, но на пороге остановилась. – А к гинекологу я вам все же советую обратиться. Что-то подсказывает мне,  что это беременность.

Слова доктора встревожили  молодую женщину,  и через пару дней она все же решила посетить врача. После долгого и внимательного осмотра Мария Федоровна вынесла свой вердикт.
- Ксения Кирилловна, я вас поздравляю. Вы добились своего, у вас будет ребенок.
- Что? Какой ребенок? Неделю назад у меня были месячные.
- Милая моя! Поверьте мне, у многих женщин такое бывает. В моей практике были случаи, когда месячные шли регулярно до половины срока.
- А, а на ребенке это не сказывается?
- Абсолютно нет!  Но если вы сомневаетесь, давайте сдавать анализы. Тем более, что вам все равно на учет становиться и надо диспансеризацию проходить. Я надеюсь, вы не собираетесь прерывать беременность?
- Нет, нет! Что вы! А какой предположительно у меня срок?
- Примерно семь-восемь недель. Вам  плохо? Вы побледнели. Присядьте.
- А более точно вы не можете назвать дату?
- Я понимаю, Ксения Кирилловна, для вас эта новость ошеломляющая. Завтра,  с утра, натощак, вы приедете к нам, сделаем анализы, проведем тестирование,  и я вам  все расскажу. А сейчас поезжайте домой, поделитесь радостью со своим мужем, отдохните. Вам сейчас необходимо соблюдать режим. Гулять на свежем воздухе, спать, соблюдать диету и ни в коем случае не волноваться. 
Весь вечер Ксюша просчитывала время беременности.  Но как не считай, вывод один – ребенок не Вадима.  Это был удар ниже пояса.
Через пару дней  врач передала ей заключение подтверждающее беременность. 

1
Свекровь  вымыла балконное окно и перешла  в спальню.  Распахнув створки шкафа, она, как и сын, удивилась аккуратности невестки. Каждая вещь лежала на своем месте. Перекладывать вещи в шкафу не было необходимости,  и она принялась мыть окно. Легкий сквозняк шевелил сдвинутую штору. И вдруг порыв ветра вынес из-под кровати на середину комнаты какие-то бумажки. 
- Ой,  батюшки! Улетят ведь документы!
Женщина спустилась со стремянки и собрала  листочки
- Глянь, Козявка, и впрямь документы. Чего ж она так их побрасала-то? – она подошла к а туалетному столику и принялась раскладывать бумаги.
- Тяф! – Тотошка вдруг соскочил с кровати и со злостью стал лаять. Он подпрыгивал, пытаясь дотянуться до бумаг, но не доставал и  падал на пол.
- Ты чего это, Козявка, взбесился что ли? А ну, брысь! О, так это Вадика бумаги! Анализы? Че-го?
Не выпуская бумагу из рук, она прошла в прихожую. Нашла свои очки и еще раз перечитала документ. Вернулась в спальню. Тотошка, за время ее отсутствия, каким-то образом ухватил одну из бумажек и с остервенением рвал ее.
- А ну отдай, Козявка, отдай! – но отдавать было уже нечего.  Мелкие кусочки песик отшвырнул задними ногами в угол и помочился на них, еще раз тявкнул, подбежал  к женщине, которая  присела на край кровати, проворно взобрался к ней на колени и лизнул в щеку. – Ох, Козявка, Козявочка! Что же он, гад такой,  натворил? Ну, я ему покажу, я ему сейчас покажу! Козявка, собирайся, поедем морду бить.
Она собрала  бумажки, откладывая Ксюшины эпикризы  в сторону, наскоро переоделась, усадила Тотошку в  подвернувшуюся сумку и вышла из дома.  На входе в офис дорогу ей преградил охранник.
- Бабушка, сюда нельзя!
- Чего? Тебе нельзя, ты и не ходи, а мне все можно!
- Вам назначено? Выпишите пропуск.
- Я тебе сейчас покажу пропуск, я тебе покажу! А ну, брысь с дороги! Ишь, дармоед! Харю, больше чем моя жопа,  наел. На тебе, бугай, пахать надо, а ты тут с бабками воюешь! – Она замахнулась на верзилу сумкой. Тотошка, почувствовал движение, высунул мордочку из сумки и громко тявкнул. Охранник от неожиданности отступил на шаг в сторону. – Где тут у вас  мой олух штаны протирает? Где директор?
- Какой? – прижавшись к стенке,  спросил мужчина.
- Вадик Ильичев!
- А. Это там, за поворотом.
В приемной Анжела поправляла маникюр и по телефону  обсуждала с подружкой   планы по проведению свадебного торжества. Вдруг дверь резко распахнулась и в кабинет влетела женщина с сумкой, в которой сидел песик.
- Где он?
- Кто? – глаза у Анжелы стали квадратными.
- Вадик где?
- Тяф! – Громко тявкнул песик.
- Там, - заикаясь, пролепетала секретарша. – Э-эй! Туда нельзя!
Но было поздно, женщина скрылась в кабинете. Анжела бросилась за ней следом.
- Ах ты, гаденыш, ты что же наделал?
- Вадик, я ее не пускала, она сама во-ворвалась.
Одновременно вскричали женщины.
- Мама? Ты как здесь оказалась?
- Я тебе сейчас покажу, как оказалась! Я тебе покажу! – она вновь замахнулась сумкой.
- Тяф-тяф! – напомнил о себе Тотошка.
- Мама,  успокойся! Что случилось? Присядь!
Женщина аккуратно положила сумку  на стол и, схватив большую линейку с кульмана, бросилась на сына.
- А вот я тебе сейчас покажу, что случилось, покажу!
Вадим,  изловчившись, обхватил мать, не позволяя ей  драться.
- Виноват, прости, каюсь, больше не буду! Только успокойся. Анжела, чего стоишь, принеси холодной водички. Не видишь, маме плохо!
- Что ты натворил, дурень, что? Такую девочку обидел! Кот мартовский, весь в папашу, старого блудника!  На, читай!
Вадик бегло пробежал глазами документ, один, другой, третий.
Прошел к своему креслу и сел. Встряхнул головой и вновь перечитал документы.
- Этого не может быть?
Анжела подошла  и тоже склонилась за его плечом.
- А ты что здесь делаешь, сучка дранная? – вновь взвилась мать.
- Вадик, твоя мать оскорбляет  меня. Как ты можешь ей позволять так со мной разговаривать! - плаксивым голосом заныла секретарша.
- Действительно, Вадик! Десять лет содержишь одного байстрюка и его  мать шалопутную, а теперь еще одного на свою шею повесить хочешь! Вон уже пузо на лоб лезет. Ты хоть поинтересуйся, кто начинил это пузо.
- Вадик! Что она говорит? Это оскорбительно!- взвизгнула Анжела.
В это время раздался телефонный звонок. Инстинкт секретарши сработал,  и Анжела сняла трубку.
- Приемная архитектора… Павел Иванович!  Что случилось?  Вадим, это Хрипков, он тебя просит взять трубку. Его арестовали!
- Что? Арестовали? А я при чем? Пошел он! Как воровал, так пусть и выкручивается! – Вадим вновь уставился в бумаги.
- Вадим, Хрипкова арестовали! Он просит тебя приехать, помочь!
- Я же сказал, я не скорая помощь! А ты что здесь делаешь? Займись своими обязанностями!
- Но, Вадик…
- Вон!

Ксюша подъехала к дому поздно вечером. В сумерках окна дома приветливо светились разноцветными огоньками. В окнах ее квартиры было темно. «Спит или уехала к сыну?»   Свекровь с Тотошкой  сидели под дверью квартиры.
- Мама, что вы тут делаете?
- Да вот, пошли погулять и захлопнули дверь, а ключа нет.
- Господи, это я виновата, не сказала вам код.
- Что ты, что ты, дочка. Зачем во всем винишь себя? Устала? Пошли,  ужином кормить тебя буду.
- А я к чаю тортик прикупила.
- Вот и славно, детка! Будем чаевничать с тортом.
Свекровь прожила у Ксюши неделю.  На следующий день, после ее отъезда, Ксюша улетела в Барселону.  По ее просьбе, местный детектив выяснил личность мужчины, который оказался рядом в тот злополучный день.
 
2
Прошло пять лет. 
- Мамочка. А мы поедем в аквапарк?
- Конечно, дорогой. Но только завтра. Сегодня мы будем гулять по  парку и любоваться морем.
- А можно мне покататься на машинках?
- Иди, садись, автомобилист. - Ксюша подошла к кассе и оплатила  аттракцион. – Роми, только осторожно.
- Не волнуйся, мамочка. Я буду ездить по правилам!
Ксюша присела на ближайшую скамейку, чтобы видеть сына. Прошла неделя, как они приехали в Анапу. Отдых с сыном доставлял ей истинное удовольствие.  Просыпаться утром и видеть его ангельскую улыбку, слушать его щебетание, играть с ним в шарики и другие детские игры, читать на ночь книжки – это ли не чудо!
- Разрешите? – рядом с Ксюшей присел мужчина.
- Пожалуйста. Эй, Роми, правила не нарушать! На ту дорожку выезд запрещен!
- Я не доехал, мамочка!
- Какое странное имя у вашего малыша, Роми.
Мужчина говорил на английском так, словно был уверен, что его понимают.  Ксюша удивленно взглянула на соседа.
- Вы? Как вы здесь оказались?
- Я искал вас, Ксения Кирилловна. Долго искал и нашел.
- Но я не хотела, чтобы…
- Что «чтобы»? Чтобы я искал или нашел?
- И то, и  другое.
- Правда?
- Извините, нам пора. Роми,  выползай из машины, мы уходим.
- Мамочка, ну еще кружочек, можно?
- Ксюша, присядьте и выслушайте, пожалуйста. Я не для того искал вас пять лет, учил ваш язык, изучал вашу страну, чтобы найти и потерять вас и сына. Я знаю, это мой сын. И вы это знаете. Даже если вы сейчас уйдете, убежите, улетите, я все равно найду, потому что вы - моя женщина. А без своей женщины, мужчина ничто, пустое место. Без своей  женщины мужчина не живет.  И я без вас жить не могу.

2016г.                г.Москва