Душу не обманешь

Владимир Шавёлкин
   Была ветхая старушка. Не то чтобы уж совсем ветхая, когда с ней познакомился. Мой друг женился на Насте, а ее бабушкой была Зинаида Федоровна. Жила в центре Иркутска, квартиру получила от министерства здравохранения, где добросовестно проработала медсестрой долгие десятилетия. Читала нам с Игорем, зная, что мы по образованию филологи, стихи Есенина и Лермонтова, чуть сбиваясь по старческой памяти. Тут грянула перестройка, все в корне пересматривалось. Тетя Зина была убежденная коммунистка, сталинские времена сформировали в ней принципиальность и идейную настройку на борьбу с врагами советской власти… А ведь пела, успела до революции, в церковном хоре. Смешно спорить со старым человеком, что делал Игорь и его отец, показывая кукиш умирающей  власти - мол, туда ей и дорога. Однако внука Витю, сына Игоря и Насти, помогала поднимать она - стирала, гладила пеленки, присматривала. Как когда-то и Настю, со старшим ее братом, забрав их из многодетной семьи дочери к себе в квартиру... Вспоминала, как бродила помоложе по тайге одна, собирая ягоду и грибы, боясь, как бы кто не пристал…
   Умирала, болела тяжело. Настя за ней  ухаживала. И вот эта ветхая старушка уже почти в полузабытьи, полусознании говорила недоумевающей Насте, лежа в квартире на постели:
   -Домой, домой пойдем…
   Говорила о Доме Вечном.
   Как не обманывай идеологией - хоть на годы, даже десятилетия можно запудрить ум, мозги, навести тень на плетень, что и сделали революционеры-коммунисты в 20 веке - а душу все же не обманешь. И в предсмертном состоянии она начинает проситься домой, к Творцу, который ее и создал. И дом вечный создал, куда предстоит переселиться  после кончины земного тела. Христос об этом в Евангелии говорит  своим ученикам, апостолам:
   -В доме Отца моего обителей много, а если бы не так, я сказал бы вам…