В поймах преимущественно южных рек, особенно в половодье, образуются плавни-огромные участки зыбкой суши,больше похожие на болота, причудливо извивающиеся по ним разных размеров реки,разливы озер, края которых густо зарастают постоянно волнующимися зарослями тростника,осоки и рогозы.Казалось, ,что что на этой гигантской территории ,покрытой в основном водой с безобразно раскиданными по ней густо поросшими островами и островками,казалось,никак не связанными между собой,ни бродом ни тропами, не найти ни тропинки,ни полянки ни вообще сухого места, а передвигаться можно только на лодке или вплавь..Но это было далеко не так.В зарослях тростника и другой растительности опытный рыбак или охотник всегда найдет себе не только множество тропинок,но даже грунтовых дорог,вполне пригодных для передвижения автомобиля или даже среднего танка,а то и целые поля,пригодные для земледелия. А для отдыха и рыбалки всегда можно было найти не одно вполне удобное место, .Рыбы и разных промысловых животных здесь было хоть пруд пруди-даже кабаны да лисы попадались..Поэтому и собирались обычно на возвышенности группы любителей порыбачить и поохотиться;разжигали костры,готовили уху,варили раков,жарили рыбу , дичь на вертеле и вволю хвастались невероятными случаями сообразно широте своей своей фантазии.
Так было и было совсем недавно.Теперь плавни не только место охоты и рыбалки ,но линия обороны.Совсем недавно немецкие войска неумолимо рвались к Северному Кавказу,а на пути у них простирались не только трудно проходимые плавни и минные поля,но и люди,готовые превратить их в сущий ад для оккупантов.Многие десятки групп местных активистом во главе к кадровыми работниками НКВД неустанно трудились,создавая скрытые запасы оружия и боеприпасов для будущих партизанских отрядов Работая лопатой или киркой,с опаской посматривая на небо,где гудели бомбовозы,крутились в нескончаемой карусели штурмовики и истребители,а на земле басисто громыхали артиллерийские батареи и ревели танки.
У большого шалаша к сумеркам собрались несколько десятков диверсантов .Все были одеты в обычную военную полевую форму без знаков различий,позволявшие распознавать их их разве что по росту и лицам ,разной степени морщинистости и волосатости.
-Ну как сегодня работнули-тяжко,небось,было?-Все разгрузили и попрятали?-спросил среднего возраста мужчина,единственный из всех в офицерской шинели и с глубокими вертикальными морщинами на впалых щеках-по всему видать командир.
К шалашу подошел странноватого вида молодой человек,одетый явно не по форме.На кудрявой голове лихо заломленная кубанка,стеганый ватник туго подпоясывал трофейный ремень, на плече висел громадный Маузер да пара гранат торчало за поясом.Наряд дополняли ярко вишневого цвета галифе,заправленные в необычайно чистые для окружающей грязи сапоги гармошкой:
-Да,не дают продыху,сволочи!Так и норовят к морю прорваться,-сказал он несколько развязно.
-Командир притушил самокрутку и неодобрительно сказал:
-Не мели чего зря.Это их последний край-дальше не пустим.Плохо ты политически подкован.Не дай бог слабину дашь?Трофимов даже побледнел:
Ты это за прошлогодний мой поступок,когда я по весне с десяток фрицев по одному в полынье утопил,а под конец гранату бросил-мясной суп из фашистов сделал?.Так мы с тобой,Николай Гаврилович, за это по благодарности от командования получили.Офицера того ценного с документами на Большую Землю целехонького отправили.
Командир немного помялся,затем спросил,пристально,посмотрев Трофиму в глаза:-
-Скажи без утайки.Понравилось тебе суп из немцев варить?
-Трофим злобно усмехнулся:
-А они что, из нас блины приперлись печь?Я сразу и не сообразил.Да нет,ты погоди,не спрашивай,я сам тебя кое о чем хочу спросить: чтобы ты с ними делал,если бы они всю твою семью вместе с хатой из огнеметов сожгли?-Трофим отвернулся ,набычившись.
Наступило тягостное молчание.Затем командир как-то неловко стал сбивать фуражкой мусор с одежды:
-Ты на меня не серчай,Трофим.Нас все на политзанятиях накачивают:некоторые немцы не по своей воле пошли,гуманизм надо проявлять.А какой тут гуманизм?Собаке собачья смерть.Правильно ты поступил.Товарищи крепко обнялись.
К вечеру у командирского шалаша со всех участков плавней собирались командиры подразделений-разведчиков,минеров,строителей укрытий для оружия и амуниции и, выстроившись перед командиром, отчитывались перед ним о проделанной работе.Как правило,если опускать мелкие замечания,командир в общем положительно отзывался о проделанных достижениях-народ действительно работал с полной отдачей и самоотречением.
-Раздавалось нестройное "Служу Советскому Союзу!"- и бойцы отправлялись по местам, где провели до этого целый день.
Выбравшись из укрытия, к командиру подошел радист и сообщил об очень важной радиограмме:
-Совершенно секретно.Я уже расшифровал.
-Нахмурившись,командир в свете заходящего солнца стал вчитываться в радиограмму.Дочитав,злобно сплюнул и приказал:
-Трофима ко мне-немедленно.
Трофим вырос как из под земли:
-Что,без Трофима никуда?-смеясь глазами спросил он.
Командир сунул ему в лицо радиограмму и прорычал:
-На,читай,только не вслух.
Трофим заиграл желваками и , до белизны костей рук сжал Маузер и с недоумением спросил:
-Как же мы этого иуду Паршина прозевали?Он бы мог нам всю операцию провалить.Что же теперь делать?
-А там написано:расстрелять согласно военного времени.Завтра выстроим человек десять у кромки,зачитаем приговор-и к генералу Духонину.
-А чего ждать?Вон он он у костерка.Я его сейчас живо рыбам на корм пущу.
Командир укоризненно покачал головой:
-Неисправимый ты партизан,Трофимов.Надо хоть соблюсти видимость процедуры,мы все-таки регулярная армия.
Трофим ощерился:
-А что, партизан-плохо?Как увидят иуды мою кубанку да моих орлов, старостам да полицаям,сразу на шее петля мерещится.Вешал и буду вешать.
Я не к тому,Трофим.Стратегия у тебя с врагами правильная.Только вот свои и чужие тебя побаиваться начинают.
-Свой,который с нами,не испугается,а чужие нехай трясутся.Ну а от меня что требуется?В губы его перед смертью поцеловать?
-Да нет,народ у нас к этому еще непривычный,заробеть может.Так ты его по утру поднимешь,поставишь на ноги,объяснишь что к чему,а дальше я буду командовать.
-Ну ладно,договорились.Не в обиду будет сказано,но ты,Гаврилыч, как красна девица,хотя боец превосходный.Видит бог, к концу войны Героя получишь, и с товарищем Сталиным поручкаешься.
Гаврилыч даже засмущался:
-Да брось ты.Лучше давай подумай,как это дело провернем.
-Трофим усмехнулся.Завтра я тебя толкну и приступишь к командованию.Я личный состав предупрежу.Спи давай.
Утром Гаврилыч,обнаружил ,что лежит в шалаше один.Чертыхаясь,он выскочил наружу.Все было как в старых кинофильмах.Трофим в своей замечательной кубанке и чудесного цвета галифе картинно прогуливался вдоль строя бойцов с винтовками в руках ,нацеленных стволами вверх.Предатель стоял лицом к строю,белый,как снег.Были ясно видны катящиеся из глаз крупные,как град, слезы.
-Смирно!-вытянулся в струнку Трофим.Сейчас командир о зачитает приговор, и одним предателем на свете будет меньше.Ну,давайте,товарищ командир.Дюже муторно ждать,ей богу.
Гаврилыч неловко достал мятую бумажку,долго шевелил губами и откашливался и наконец отдал команду:
-По предателю и врагу трудового народа-огонь.
Грянул нестройный залп.