Презентация вина нового урожая удалась на славу. Жерар, сам похожий на огромный бочонок с вином, отпускал комплименты дамам – естественно, выбирая самым хорошеньких.
Встретив понимающий взгляд Фанни, подмигнул ей: мол, ты-то меня знаешь, подруга! Фанни в ответ приподняла бокал, на дне которого плескалось красное «Божоле», и понимающе улыбнулась. Да уж, она знала Депардье! На съемках «Соседки» он был, правда, не в пример стройнее и, конечно же, намного моложе, но суть осталась та же: тройное удовольствие от жизни – вино, дамы и кино.
-- О, надо же, как все притихли! – осознала вдруг Ардан рухнувшую на публику тишину.
И – не удивилась: в дверях зала стояла Катрин Денев. Со временем "Кэти" все больше становилась похожа на именинный торт – стоило появиться этому произведению искусства, и все присутствующие срочно бросали разговоры, чтобы оценить великолепие – и торта, и момента.
Да, на особую, продуманную «манкость» Денев ловились все! И вообще…Этот холодный, как бы снисходящий до вас взгляд. Припухлость (словно от свежего поцелуя) ярко-вишневых губ. Некоторая растянутость речи…
Если жгучую брюнетку Фанни, обожавшую независимость, умевшую бросать вызовы толпам мещан, следовало «раскусывать», чтобы почувствовать терпкую неповторимость ее женственности, то Катрин… Можно сказать даже так (и Фанни мысленно чокнулась сама с собой): «После Мэрилин Монро у нас появилась Мэрилин… ой, прошу извинить, Катрин Денев. Троекратное ура!»
-- Только замедленный ее вариант,-- не забыла съязвить она. И щелкнула пальцами официанту, чтобы тот принес новую порцию вина от Жерара.
Не подумайте ничего плохого. Фанни Ардан, дочь офицера, кинозвезда, сыгравшая… да, шесть десятков ролей…конечно же, была выше того, чтобы испытывать ревность к первой мадам французского кинематографа!
Во-первых, потому что всегда была достаточно умна, чтобы понимать, как это глупо – сравнивать себя с кем-либо вообще.
Во-вторых, у нее и у самой был целый съемочный павильон, заваленный любовными признаниями, восторгами публики и букетиками засохших цветов. Впрочем, и свежих тоже. А что?! После шестидесяти возбраняется?
А в-третьих… Она никогда не говорила об этом Катрин, но та и сама все прекрасно знала: роскошный, очаровательный, галантный, талантливый Франсуа Трюффо имел множество романов с актрисами из своих фильмов. Но по-настоящему любил только Фанни. Более того, не уставал повторять, что всегда мечтал именно о такой любви и о такой страсти. Да, он не стеснялся признаться в этом! Может, поэтому их общая с Ардан дочь Жозефина с каждым годом все больше напоминает отца – лицом, жестами, оборотами речи?
Как долго Франсуа прожил с Денев? Кажется, год. И, конечно же, знаменитый режиссер любил свою очаровательную "Кэти" -- с ее неподражаемым носиком, холодными глазами и, о да, вытянутыми губками, как будто приготовленными для поцелуя… Поцелуй случился. А вот с женитьбой не вышло. Знаменитая блондинка хотела ребенка – такого же смешного и талантливого, как Трюффо. Но любимый мялся, закрывал ей рот новыми поцелуями, мычал в ответ нечто нечленораздельное, а однажды нервно заявил: «Но у меня уже есть две дочки! И с меня, кажется, хватит!»
Катрин, не устроив даже истерики, уехала отдыхать. Все же надув от обиды свои прекрасные губы. И -- больше не возвращалась.Ни к разговору. Ни к Франсуа.
Конечно же, Трюффо страдал! И, как это случается у гениев, страдания тут же выдавали на-гора фейерверк новых идей для съемок чего-нибудь свеженького и необычного… Кстати, весьма удобно!
Любопытно, кого бы он снял в «Соседке», если бы однажды вечером рассеянно не перевел взгляд от бумаг на экран телевизора, и этот взгляд не наткнулся на Фанни. На ее черные глаза, хранившие некую тайну… На большой чувственный рот, которому темная помада добавляла влекущей хищности. На стройную фигурку, затянутую, как и положено, в маленькое черное платье. От этой невероятной красоты Трюффо по его же собственным словам буквально сошел с ума…
-- Ты что, вообще никогда не ешь? – хохотал он над ней во время свиданий в ресторанах.
А она и вправду не ела – с самого детства. Ну разве что листик мяты вприкуску с веточкой укропа сжует. Зато посмотрите на нее сейчас: 65, а где хоть капля этого отвратительного, мерзкого жира?!
Влюбленные долго прятались от всех на съемочной площадке. Франсуа ребячился и представлял, какой будет фурор, когда все вокруг узнают, что они пара.
-- Ты мой жгучий перчик, -- шептал он ей.
Трюффо заводило, что ее фамилия означает «пылкий, горячий, жгучий». Удивительно, как фамилии иногда могут совпадать с характером той, кто ею владеет.
Влюбленная пара ждала ребенка, когда Трюффо узнал новость, в которую отказывался верить. У него, такого знаменитого, такого счастливого, такого цветущего еще мужчины с грандиозными планами на жизнь и на творчество… смертельная болезнь?
-- Да, у вас опухоль головного мозга. Прогнозы не самые благоприятные, -- сухо констатировал лечащий врач.
Если бы Фанни была корыстной, она тут же выскочила бы замуж за умирающего великого режиссера. Быть вдовой гения – это так почетно, так волнующе! Впрочем, счет в банке тоже не будет лишним.
Но она (кто бы сомневался?) уклонилась от этой возможности…
Пока Франсуа позволяло здоровье, они любили выпить по чашечке кофе в кондитерской на углу улиц Марбер и Робьер-Этьен в Париже. Фанни при встрече всегда умела насмешить Трюффо, он расслаблялся, забывал о болезни, представлял, как снимет новый фильм, где будет блистать женщина, равной которой нет…
Она подыгрывала ему:
-- О, было бы здорово снять вот такой эпизод, как ты считаешь?!
Хотя всегда знала за собой редкий дар – предвидеть будущее.
У могилы Трюффо она стояла рядом с Катрин – две сильные, красивые и талантливые женщины у могилы когда-то сильного, красивого и талантливого человека…
-- Эй, Катрин! – она приветливо помахала рукой Денев и, подмигнув, показала ей на только что раскупоренную Жераром для верной подруги бутылку выдержанного «Бордо». – Не присоединишься?
-- Надеюсь, ты хотя бы сегодня не будешь целовать меня взасос? – сверкнула глазами Катрин, напомнив ей сцену в скандальном фильме «8 женщин». – Да, там режиссер поиздевался над нами двоими на славу!
И две великие француженки, рассмеявшись, пригубили вино.