чингизхан

Хома Даймонд Эсквайр
ребенок был отказник, он лежал а палате со всеми прочими отказниками, но отличался от них угрюмым нравом и странным видом.

дело было в марийской республике, где моя мать работала главврачом республиканского дома ребенка и лично отвечала за всю детскую смертность в республике.

должность была, что ни говори, завидная, учитывая нравы местности и тот факт, что ее собственный сын, мой брат, практически не имел родителей, пока они были заняты борьбой со стихией, его воспитывала деревенская баба марийка, отпущенная из колхоза на этот почти бесплатный труд по особому высшему повелению начальства.

ей был за то обещан паспорт.

по праздникам она в лаптях ходила в деревню за свиньей и привозила ее на санках, тридцать километров в один конец.
из свиньи вся больница сидела лепила пельмени и они в мешках стояли потом на морозе.

марийцы рожали детей сколько бог даст и, находясь практически в каменном веке, демонстрировали все нравы, присущие человечеству на заре его возникновения, то есть абсолютно звериные, природные нравы.

даже красивые ласточки часто сами выбрасывают из гнезда слабых детей, ради выживания сильных, так поступали и марийцы.

это был способ выживания вида.

зарплат и паспортов у них не было, дома были похожи на избушку на курьих ножках, а лестницей служил огромный доисторический валун, на который зимой можно было взобраться разве что с ледорубом.

двери не закрывались, из мебели были только печь и длинные грубые лавки у стен.

из еды, - запасенные заранее кадушки с солеными грибами, которые заливались салом.

из алкоголя страшное пойло под названием мариконьяк, от которого мужчины их сел мерли как от поветрия чумы.

а из развлечений - охота и битва стенка на стенку, из -за чего мужики там были уже редкостью, а детей марийкам делали залетные казачки, бродящие от села к селу.

на детей в то время давали разовое пособие и, получив его, младенец часто был обречен - его выносили и клали голым на снег, а когда он уже синел и хрипел,вызывали врача и он поступал под начальство моей матери.

зато старшие дети были на некоторое время обеспечены.

часто один и тот же ребенок, уже вылеченный, привозился снова в еще более страшном виде, многие умирали.

и за их смерть мою мать вызывали на "ковер" и жестко отчитывали за высокую детскую смертность в республике.

бороться с этим было равносильно строительству деревянной плотины против океана, приходящая вода смывала все усилия.

моя мать билась с этой смертностью и пневмонией не на жизнь а на смерть и даже как-то умудрилась ее снизить

детей отказников забирали редко, они, как правило все отправлялись в детдом, под крыло заботливого государства.

но вот однажды в больнице случилось чудо.

привезенный ребенок был суров как стоик.

он ни на кого не смотрел, отказывался есть и в его глазах не было детского интереса к миру, он не брал соску, не хватался крепкими детскими пальчиками за протянутые руки, он лежал и таял на глазах, но, самое странное, он был ни на кого не похож, ни один из двух типов марийцев не мог считаться его типом.

это был косоглазый, желткокожий азиат, будто из пустыни.

его никто не полюбил и все оставили в покое, так и ждали, что помрет, всем надоело его насильно кормить и поить.

ни в какие эмоциональные контакты с миров он не вступал.

бездетная женщина приехала издалека, откуда - то из азии, породистая дама в дорогой шубе, она хотела усыновить ребенка, но не русского, а похожего на них.

так ей и указали на марийскую республику.

ее сразу повели к самым лучшим и толстым детям, но она смотрела на них равнодушно, ни один ребенок не вызвал в ее сердце отклика.

заморыша и показывать не стали, она просмотрела всех и хотела уже уходить, но санитарка сказала, что есть же еще один, но очень уж уродливый.

женщина решила посмотреть и ее провели в палату к тощему желтому полудохлому уродцу.

и вот тут-то случилось чудо, женщина разрыдалась и бросилась к кроватке.

ребенок, доселе равнодушный, вцепился в ее шею и тоже плакал.

она неделю не спускала его с рук и никого к нему не подпускала, кормила все отделение дорогими фруктами и всем дарила подарки.

через неделю, после оформления всех документов, они уехали...

а чудо сие до сих пор помнят очевидцы...

вот так этот маленький человек, которому и года не было отроду, выдержал битву с чужим для него миром.

кто он теперь неизвестно...