Всё в нашем мире относительно. Так говорят учёные. Один из них даже придумал теорию относительности. Казалось бы, вот движется автомобиль. Ну, движется и движется. Что тут удивительного? Двигатель работает, колёса крутятся, значит, автомобиль не стоит, а перемещается в пространстве.
«Не так-то всё просто!» — возразит вам создатель знаменитой теории и усмехнётся в пышные усы. «Автомобиль движется только относительно неподвижно стоящих предметов: фонарного столба, дома или дерева. А относительно движущегося в том же направлении и с той же скоростью другого автомобиля, первый будет неподвижен. Да, да, — поднимет учёный вверх указательный палец в знак неоспоримости своей истины, — с работающим двигателем, с крутящимися колёсами, удаляющийся от того самого дерева или дома, но — неподвижен».
Просто голову сломать можно! А что уж говорить о времени... В представлении простого человека, далёкого от сложных математических выкладок и научных теорий мироздания, оно течёт в одном направлении: от прошлого через настоящее в будущее и никак иначе. Что было — не вернёшь!
— Как бы ни так! — ответит вам на это учёный муж, хитро прищуриваясь.
Оказывается, есть какие-то точки в пространстве времени (подумать только — пространство времени!), где прошлое и будущее существуют одновременно, т.е. там, в той точке, можно увидеть себя сразу и молодым, и состарившимся. Увидеть конечно, гипотетически, т.е. теоретически, подобно известному киногерою, который, попав в прошлое, обнаружил себя младенцем. Только к сожалению, а может быть, к счастью, современному человеку пока не дано попасть в те точки...
Но оставим пока в стороне относительность физических явлений или нашего таковых восприятия. Потому что в этом рассказе речь пойдёт об относительности... молодости и старости.
***
Близился вечер. На игровой площадке детского сада маленькая Полинка с нетерпением ждала маму, чтобы поскорее рассказать ей все новости прошедшего дня. Наконец, на дорожке, ведущей к воротам детского сада, появилась мама. Счастливая Полинка, схватив свой рюкзачок, побежала к ней навстречу.
— Мамочка, а у нас сегодня была новая воспитательница, — громко объявила маленькая Полинка, надевая на спину рюкзачок. — Она приходила с нами познакомиться.
— Она тебе понравилась? — спросила мама, беря дочь за руку.
— Да, понравилась, — живо ответила малышка. — Я думаю, что она очень добрая. У неё длинные чёрные волосы и красивое голубое платье.
Дальше последовал подробный рассказ о том, что говорила и что делала новая воспитательница. Мать и дочь прошли мимо пышных цветочных клумб, аккуратных рядов грядок с овощами и, выйдя за ворота детского сада, направились в сторону своего дома. Мама внимательно слушала щебечущую малышку. Когда же юный рассказчик замолчал, она спросила:
— Полинка, а ваша новая воспитательница молодая?
— Не знаю, — пожала плечиками девочка.
Некоторое время мать и дочь топали молча. Сентябрьский ветерок шелестел на деревьях пожелтевшими листьями.
— Мамочка, а тебе сколько лет? — тёмные, почти чёрные глаза дочери с интересом обратились на мать.
Стало очевидно, что вопрос о молодости новой воспитательницы ребёнок не собирался оставлять без ответа.
«Наверное, — подумала мама, — дочь решала оценить молодость воспитательницы относительно моего возраста. А быть может, этот маленький дипломат просто боится меня обидеть, поэтому и начала так издалека».
— Тридцать шесть, — прямо ответила мама.
Полинка задумалась. Остановившись, она раскрыла ладошки, широко растопырив пальцы, и стала с интересом их разглядывать. Продолжая хранить молчание, она перевела взгляд на свои ступни, обутые в короткие ботиночки.
— Мамочка, тридцать шесть — это больше, чем все пальцы на руках и на ногах, — уверенно произнесла девочка.
— Совершенно верно, — засмеялась мама. — Между твоими пятью годами и моими тридцатью шестью ещё очень много пальцев.
«Тебе, малыш, в твои прелестные пять лет ещё рано знать о периодах жизни человека, где молодости безжалостно отдаются какие-то несколько лет с двадцати до тридцати пяти», — с лёгкой грустью подумала мама.
— Ну... я не знаю точно. Но думаю, что воспитательница молодая, — прервала малышка невесёлые родительские размышления.
Маме вдруг стало неловко за свой ненужный и даже, бестактный вопрос о молодости новой воспитательницы. Она решила поскорее покончить с этой скользкой темой и, мягко улыбаясь, произнесла:
— Я поняла, малыш, новая воспитательница молодая, в возрасте где-то от тридцати до пятидесяти.
— Ну да, где-то примерно так! — обрадовалась девочка, и её лицо озарилось улыбкой.
— Вот мы и пришли, — сказала мама, открывая дверь подъезда.
С чувством полного облегчения, подобного тому, которое испытывает школьник, решив сложное математическое уравнение, маленькая Полинка вошла в дом.
За ужином девчушка не проронила ни слова. Когда же тарелка с любимыми макаронами опустела, она неожиданно спросила:
— Мамочка, а сколько лет бабе Люде?
— Шестьдесят пять, — последовал ответ.
— Шестьдесят пять, — рассеянно пробормотала Полинка и, поставив грязную тарелку в раковину, пошлёпала в свою комнату.
За рисованием волшебных принцесс вечер пролетел незаметно. Пришло время укладываться спать.
— Полинка, иди чисти зубы и умывайся. Спать пора, — сказала мама.
Малышка поплелась в ванную комнату. Послышался шум льющейся воды. Не прошло и минуты, как в дверях комнаты, где мама смотрела телевизор, появилась Полинка с зубной щёткой в руках.
— Мамочка, а когда баба Люда была маленькая, чем она чистила зубы? — лицо ребёнка выражало глубокую озабоченность.
— Ну, как чем? — мама с трудом сдерживалась, чтобы не рассмеяться. — Конечно же, щёткой.
Личико девочки приобрело изумлённое выражение.
— А я смотрела передачу про древний Египет, и там говорили, что древние египтяне чистили зубы палочкой!