Памяти моего двоюродного и родного дедов
Шёл уже к концу ноябрь 1917 года. Кадетский мятеж в Москве был подавлен. Бои закончились. Баррикады были разобраны. По улицам ходили красногвардейские патрули и следили за порядком.
Два активных участника революционных боёв, разъезжавшие по горячим точкам мятежной Москвы на броневике (похоже этот броневик стоит теперь у МУЗЕЯ СОВРЕМЕННОЙ ИСТОРИИ - в прошлом аглийский клуб), или точнее, двоюродные братья, решили принять баню (это были Селезнёвские бани) и, естественно, потом в раздевалке отдохнуть.
Людям в своём районе эти два бойца революции были хорошо известны.
До Первой мировой один был булочником у Филиппова и иногда торговал выпечкой в районе в разнос, а другой служил мясником в магазине под названием «Мясо» на углу Селезнёвской и Сущёвской улиц.
Каждый визит местных в баню был встречей с друзьями детства, юношества, коллегами и соседями. Здесь почти каждый знал другого не только по имени, но и с адресом. Здесь по субботам, после помывки, в раздевалке «заседал с пивом клуб хороших знакомых».
Солдаты, притомившиеся после ратных дел, чистые и распаренные, завернувшись в простыни, и не одеваясь, в благодушном настроении сидели в раздевалке. Специалист по разделке мяса был с пивом. Хлебопёк был с квасом, потому что спиртного в рот никогда не брал.
Они обсуждали недавние бои. «Бойцы вспоминали минувшие дни и битвы, где вместе рубились они…».
Недалеко примерно в таком же виде сидела абсолютно для всех не знакомая «троица», все с пивом. Услышав воспоминания бойцов, один из них, интеллигентного вида, поправив пенсне, отпустил в адрес бойцов реплику:
- Рабочая сволочь…
Мясник - Иван Васильевич, который был ближе к этому типу, не оставил это без внимания. (Это был солдат Первой мировой, ефрейтор, Георгиевский кавалер, прошедший всю войну, попавший в немецкий плен, бежавший из него, зарезав конвойную команду вместе с офицером).
Что касается его двоюродного брата - Василия Андреевича (хлебопёка), то и тот тоже был бывший солдат. Он служил в геройском 1-м бронеавто-батальоне, который прошёл все фронты Первой мировой, где даже среди рядового состава не было никого, кто не был бы Георгиевским кавалером.(На броневике авто-броне школы,где оказался после контузии Василий Андреевич, они и разъезжали по Москве, поддерживая красные отряды).
Иван Васильевич с разворотом выплеснул контрреволюционеру в лицо свою полную кружку пива. Не ожидавший этого господин почти утонул в напитке, а пенсне вместе с рекой бурного пива оказалось на полу …
Тогда второй из этой троицы бросился к Ивану Васильевичу, замахиваясь на него железной шайкой. Однако чтобы добраться до Ивана Васильевича, ему надо было миновать Василия Андреевича, который бодро выставил свою босую ногу против движения вооружённого шайкой контрреволюционера.
Тот с грохотом рухнул на тёплый кафельный пол. Иван Васильевич, успевший аккуратно поставить пустую кружку на плоский верх скамьи, тут же подобрал шайку и надел её до пояса на третьего участника противостояния, который совсем некстати поднялся на ноги.
После этих решительных действий Иван Васильевич (ему слегка помогал Василий Андреевич) пинками выгнал зарвавшихся контрреволюционеров из бани в голом виде на Селезнёвскую улицу, прямо под ноги проходившему пролетарскому патрулю.
Патруль, дав облачиться (при этом одного с помощью кровельных ножниц пришлось освобождать от железной «юбки», чтобы одеться) забрал с собой всех четырёх мужчин без различия политических убеждений и доставил их в революционный штаб на Пименовскую в Кушнерёвскую типографию. Здесь троицу контрреволюционеров отправили на Лубянку к другим задержанным врагам революции, а Иван Васильевича – в Бутырскую тюрьму «охладиться» на 2 недели, дабы не нарушал революционный порядок.
Василий Андреевич, который помогал буфетчику, вооружённому кровельными ножницами срезать шайку с третьего контрреволюционера, одевшись, поспешил всё в тот же штаб, где с удивлением узнал, что его геройский двоюродный брат в Бутырке.
Все две недели он добросовестно носил ему передачи.
********************
Иллюстрация автора для книги "Зори октября" (репертуарный сборник), М.,1977, граттография на шмуцтитул.