Зорон лежал на лугу за мельницей, недалеко от отчего дома.
На самом деле этот луг был совсем маленьким и частично плешивым, но при всем при этом, на нем охотно играли соседские дети, и даже вот так валялись в сероватой короткой траве, как Зорон сейчас. Правда, теперь почему-то луг стал огромен, от горизонта до горизонта, и трава на нем росла высокая и сочная, а сверху на люда смотрело яркое рассветное небо, которого не могло быть в его пригороде.
И почему доктор никогда не делал этого раньше? Не играл с детьми, сам будучи ребенком? Не бродил по лугам и лесам в компании шумных чумазых девчонок и мальчишек? Зорон помнил себя либо с книгой, либо в лаборатории отца. Даже с мертвецами в подвале ему было уютнее, чем среди сверстников. Возможно, тут еще и презрение Зорона-старшего к простолюдинам сказывалось, но все же…может он действительно упустил что-то тогда? Особенное. Важное. Безвозвратно утерянное.
Мысли текли неспешно и плавно, прям как облака над ним. Доктор провел смуглой рукой по сухой, шелковистой, длинной траве, ощущая её запах, к которому примешивались ароматы мяты и корицы. Луг ласково отозвался на касание мягкой пульсацией. Он ощущался теплым, живым, и слегка качался вниз-вверх, будто… дышал?
Дышал?!
Рука начала проваливаться в землю, трава облепила её до локтя, и Зорона стало медленно и неотвратимо затягивать внутрь луга, тело сковало, и приятный сон обернулся кошмаром.
Док проснулся и резко вдохнул теплый, немного спертый воздух. На нем лежало нечто.
Очень большое, тяжелое, мягкое и несомненно живое не давало двигаться и дышать. Зорон попытался выбраться из захвата, но оказался слишком крепко зажат чужим телом. Правую руку все еще удерживала кошмарная трава. В голове было пусто, как в чулане, после нашествия непрошенных гостей. Сердце все еще взволнованно стучало после неожиданного пробуждения. Придавленному к полу доктору было жарко и невыносимо душно.
Хорошенько обдумав ситуацию, в которую попал и свои дальнейшие перспективы, доктор понял, что надо выбираться, чего бы это ему не стоило, а то так и задохнуться недолго. Пришлось временно пожертвовать чувством собственной важности. Совершая всем телом абсолютно неподобающие дворянина движения, а ля танцующий наг, доктору удалось немного высвободить таз и приподняться на левом локте, заодно и проснуться окончательно, убеждаясь, что все вокруг не сон, он точно не дома, а его рука...
Его рука накрепко застряла в спине индриса. Самая неожиданная проблема, с которой доктору приходилось сталкиваться за всю его недолгую, но насыщенную в последнее время, жизнь.
Собственно, их было два. Солнечный луч, деливший комнату на равные половины, открыл доктору природу его кошмара. Две увесистые туши подпирали Зорона с обеих сторон. Оба индриса были белоснежными, настолько белыми, что отсвечивали голубым в полутьме. Один развалился, вытянув лапо-крылья, и придавив доктора изогнутой шеей и головой. А другой свернулся большим таким калачиком, тыкая Зорона под ребро острым окончанием свернутого крыла . В нем люд и застрял, если можно так выразиться.
Кисть доктора плотно обхватывали со всех сторон вибриссы индриса. Он аккуратно потянул руку, на всякий случай не отрывая взгляда от морды животного, мало ли как оно среагирует? Выглядело это неприятно. Отростки на теле животного ритмично приподнимались волнами, в такт дыханию, он крепко спал и никак не среагировал на попытки Зорона высвободить руку. Доктор дернул сильнее. К руке он был сильно привязан, за столько то лет совместного проживания, так что пришлось идти на риск.
Белые "шерстинки", а точнее, узкие длинные лепестки-чешуйки, слабо отсвечивали в темноте перламутром. Когда Зорон дернул кистью, от этого движения, по шкуре индриса, словно круги по воде от брошенного камня, разошлись пурпурные волны. Доктор был так увлечен этой цветовой реакцией, и тем как вибриссы зверя меняют цвет, что почти забыл о захваченной в плен конечности. Доктор ощущал ею теплую кожу индриса, а отростки, что удерживали ладонь, были на ощупь как сухие листья, да и еле слышно шелестели, прибавляя сходства. Зорон решил попробовать встать, и высвободить руку, упираясь в пол ногами.
При попытке привстать, тело Зорона отказалось с ним сотрудничать, голова загудела, и доктора согнуло от боли в ней.
- Ох ты ж...! - На тихое ругательство среагировала крылатая "подушка" слева, открыв голубые глаза. Вибриссы на теле индриса зашелестели сильнее, и вздыбились, отпуская ладонь.
- Спасибо, - пробормотал Зорон, глядя в эти чересчур умные для животного очи. Индрис справа только подергал задним левым крылом и зевнул, видно тоже разбуженный звуком. Зорон предпринял очередную попытку подняться. Хотя бы на четыре конечности, вместо двух, попутно соображая, что же за таинственная хворь так его терзает.
- А кто это у нас проснулся?
Дверь с невыносимым, отдающим в каждой клетке тела, отвратным скрипом открылась. На пороге стоял человек. Доктору было не до него, тело ломило так, будто он всю ночь разгружал торговые подводы.
- Они так мило спали вместе, ну зачем ты будишь бедного люда? - Зорон возненавидел этот смутно знакомый голос еще больше, чем первый, так как он был выше, и сверлом вонзился в голову, добавляя боли.
- А вот нечего пить с гарканом! Будет теперь знать, что это такое. Еще умудрился варии нахлестаться. Это ж как столько влезло в эту тщедушную тушку? - Звук шагов отозвался в теле Зорона болевым эхом. А слова прибавили сил. – Давай, вставай, хватит валятся. - И тут Зорона очень неожиданно и обидно хлестнули по спине. Судя по звуку и ощущению - мокрым полотенцем. Ущемленная гордость придала болезному врачевателю сил, и он в одном героическом порыве сделал над собой усилие и сел. Почти прямо. Чем дальше голова отрывалась от пола, тем больше болела.
– От лежания только хуже будет, – перед доктором расплывалось человеческое лицо. А может и эйрийское. Зорон был слишком плох, чтобы различать такие подробности. По крайней мере его собеседник был светловолос и бесцеремонен. А его голос, больно бьющий висок, Зорон тоже уже где-то слышал.. - Давай, открывай глазоньки, костолом, не засыпай, а то потом не разбудим. У меня самого с утра голова гудела, но я то выпил с вами совсем чуть-чуть.
- Эйран, отвяжись от доктора! - второй голос, который измученный разум Зорона наконец определил как голос вчерашней эйры, донесся откуда то издалека.
- Ну должен же я познакомиться с человеком, заблевавшим мой любимый ковер, - ответил ей безжалостный мучитель, дергая болезного за подбородок. - Давай, приходи в себя. Ох уж этот доктор! Папаша ваш, сирра, славился в определенных кругах, тем, что мог выпить бокал варии залпом. Бокал! А ты сразу литрами начал! Ну кто так делает? Тебе с эйрийских морсов начинать надо было, а не с гарканьего крепкого пойла.
Шум голосов.
- Арджан, подай вон тот поднос. - Грохот гарканьих шагов, как от целого табуна вабари, эхом раздался в черепе доктора. Зорон невольно начал клониться влево, веки смыкались сами собой, но палач был тут как тут, и подхватил врачевателя за плечо.
- Зорон уже проснулся? – доктор раньше не замечал, что у Кирстен такой пронзительный голос.
- Да, его Эйран пытает, - доложила Эйлин.
К физическим страданиям Зорона добавились и моральные, когда потихоньку он стал осознавать, что лежит на ковре в комнате с темными стенами, напротив него открытое окно, из которого плещет солнечный свет, не давая сомкнуть веки. Опирается Зорон об индриса, а перед ним на корточках сидит светловолосый парень и зубоскалит. Еще и Кирстен где-то здесь. И отважная эйра. И Арджан. И наследница?
До Зорона дошел весь ужас его положения. Если она его в таком виде видела, то все, хоть вешайся иди!
- Так, хватит тискать Эхо, она тебе не нагийская танцовщица. Хотя, конечно, то, что ты проснулся с ней в обнимку после разгульной пьянки, придает определенное сходство... и делает тебя еще тем извращенцем, – раздражающий смешок, по ощущениям, шилом вошел в голову доктора и вышел из нее через второе ухо. - Давай, поднимайся.
Доктор проигнорировал протянутую руку измывающегося над ним светловолосого и встал, опираясь только на спину Эхо.
- Ну вот, хороший мальчик. Теперь двигай конечностями вперед. Раз-два, – парень, по виду сверстник доктора, но явно больше времени уделяющий физическим упражнениям, продолжал насмешливо улыбаться. Облачен он был только в штаны и чувство собственного превосходства. А выглядел одновременно и как ожившая девичья мечта, и воплощение презрительного слова «смазливый», которым мужчины нарекают обычно самых успешных своих конкурентов на поприще покорения противоположного пола.
- Пошел ты... – уставший доктор произнес длинную бранную фразу, которой обогатился во время своего путешествия с торговым караваном. Вот и пригодилось.
- Нет, ну вы слышали? Это точно тот "воспитанный, умный и корректный молодой человек", я цитирую, Эйлин, с которого ты предлагала мне брать пример? – светловолосый встал и перебросил полотенце через плечо.
Эйлин зашла в комнату, и Зорон закрыл лицо дрожащей рукой: не хотелось видеть её сейчас, и показывать собственное лицо, липкое и, наверняка, красное.
- Так, - заключила эйра, осмотрев доктора сверху донизу. - Арджан? - народу в комнате стало существенно больше за счет массивной фигуры гаркана. - Отнеси его к источнику, и приведи парня в порядок.
- Не-не-нет, - слабо засопротивлялся врачеватель.
Похмельный разум люда как раз подкинул воспоминание о том, что краснокожий имеет непосредственное отношение к его состоянию. Но на жалкие попытки Зорона спастись от "гарканьей помощи" никто внимания не обратил. Арджан, недолго мудрствуя, просто-напросто взвалил врачевательскую немощь на плечо.
- Ох, и длинные у него ноги! Да он повыше Арджана будет, ну, когда не в сложенном виде, - зафыркал светловолосый, явно не воспринимая доктора всерьез.
Зорон очнулся, только когда вокруг него заплескалась вода. Гаркан окунул врачевателя туда прямо в одежде и ушел, оставив одного. Зорон был искренне благодарен ему за это. Ледяная вода прочистила горящее сознание доктора. Он пару раз погрузился с головой, а когда всплыл, обнаружил себя в маленькой комнате-пещере с низкими сводами, на которых отражалась голубая паутина бликов от воды. Сам он отмокал в маленьком "бассейне" с низкими бортами. Поплескавшись еще немного и умывшись, Зорон с трудом вытащил свое неожиданно отяжелевшее тело из воды и даже с первого раза встал.
Прыгая на одной ноге, он стянул мокрую одежду. Теперь можно сконцентрировать все вновь появившиеся силы на то, чтобы сообразить, что произошло. Но все, что он сумел выудить из памяти – это то, как зашел к Арджану, и тот предложил ему настойку. Морща лоб и хмурясь, Зорон даже название смог вспомнить. Вария. Слово откликнулось в желудке рвотным позывом. Доктор утешил себя тем, что его состояние всего-навсего похмелье. Он и обычное-то переносил с большим трудом, а сейчас похмелье обогатилось новыми симптомами: головная боль и непреодолимое желание спать, дополнились тем, что доктор промахивался мимо предметов, будто глаза и руки не были в одной команде. Стены "пещеры" облагороженной деревянными панелями и теплым полом, качались вокруг него, но все же после купания стало легче.
На борту каменного углубления в полу, куда бил холодный источник, подсвеченный снизу тусклой синевой, лежала одежда - рубаха со строгим воротником и почти незаметным серым узором по нему и штаны, простые, легкие и свободные. Доктор с удовольствием переоделся в чистое, жаль только, не свое, снятую же обувь и одежду забрал с собой. Хотя «оделся» - не совсем верное определение. В одну только штанину доктор попал только с пятой попытки. К счастью пол был теплым, это облегчало муки Зорона. Приведя себя в относительный порядок, доктор упорядочил и мысли. Да, пил, да, с гарканом, ни вороньего когтя со вчерашнего дня он не помнит. Имеет ли смысл испытывать муки совести? Разумеется. А вот прятаться от последствий своего же поступка - нет. На Арджана Зорон не сердился. В конце концов никто в него варию насильно не заливал, сам виноват, что повелся на гарканьи уговоры. Будет такой горький опыт. Причем буквально. Таким методом временно себя успокоив, доктор встал, вздохнул и пошел на заклание.
Шум голосов доносился слева и прямо по коридору, доктор шел по теплому каменному полу, грея ступни, и удивлялся интерьеру здания, в котором находился. Если судить по необычным углам и изгибам, дом, встроили прямо в гору, в расщелину, и поэтому стены и потолок повторяли все присущие пещерам природные неровности. Воздух тут был неожиданно теплым, сказывался видно подогрев от пола. Из окна на Зорона смотрели все те же горы, но немного с другого ракурса. В конце коридора прямо из потолка свисал сталактит известняка. В мягкую породу некто практичный вбил крючки, и повесил одежду. Зорон воспользовался этим изобретением, надеясь, что роба и сапоги быстро высохнут. В чужих вещах ему было неуютно.
Чем ближе доктор подходил к широкой двери из двух створок, тем четче становились голоса за ней.
- Передайте Арджану, я недовольна тем, как он меня подставил! - голос тени уже не казался таким пронзительным.
- Кирстен, ну что за ребячество! - это вздохнула Эйлин.
- Я с ними обоими не разговариваю, ни с Зороном, ни с сиррой «я знаю как будет лучше, а потому накачаю доктора, за которого Кирстен отвечает головой, своей гарканийской дрянью"!
Зорон решил все-таки поучаствовать в обсуждении своей персоны и вошел в комнату - в столовую в бежевых тонах, похоже, как раз попав к завтраку.
- Меня впервые назвали сиррой, - краснокожий собутыльник Зорона выглядел просто до отвращения хорошо, с видимым удовольствием уминая окорок впечатляющих размеров.Что удивительно, и даже нелепо - при помощи ножа и вилки. Правда, вместо столового ножа у гаркана был здоровенный тесак, и это несколько исправляло ситуацию.
Остальные тоже были здесь. Эйлин читала газету, здоровой рукой наливая себе чай из стеклянного заварника в виде изогнутой рыбины, Кирстен дулась, сложив руки на груди и, сидя на самом краешке стула, тарелки перед ней по понятным причинам не было, в четвертом Зорон с неприязнью опознал своего утреннего мучителя.
- Смотрите-ка, кто у нас ходить, наконец, научился, - встретил он доктора насмешливой ухмылкой, привольно развалившись на стуле, и положив ногу на ногу.
Зорон поступил совершенно по-гарканьи- проигнорировал раздражитель.
Бывают люди, у которых приятная внешность совпадает с таким же характером. Случаются ведь чудеса на свете! Так вот, это был явно не тот случай. За выданную светловолосому внешность, на характере природа отыгралась вдоволь. Парень грубил как дышал, так что доктор посчитал, что пал достаточно низко, дабы не представляться этому наглецу, и сразу обратился к Кирстен, метя на ближайший к ней стул. Что оказалось непростой задачей, учитывая как качался пол. Причем исключительно для Зорона.
- И за, что же благородная сирра на меня обиделась? - вряд ли даже упившийся в хлам доктор мог ее обидеть. Зорон не особо умел общаться с людьми, но понимание, что можно делать и говорить, а что нельзя было вшито в нем крепче, чем умение ходить. И если второе может сдать, то первое никогда - Арджан, ты знаешь?
- Без понятия. - хмыкнул гаркан.
Кирстен фыркнула:
- Эйлин, передай этим двум, что я с ними больше не разговариваю!
- Тень, милая, может тебе поесть? Чего ты с утра такая серая и злая? - ласково обратился к ней светловолосый. Его показательная неприязнь касалась только Зорона. Ко всем остальным, особенно к девушкам, он был вполне благожелателен.
- У меня даже где-то сыр был, - примирительно добавила Эйлин.
- Сыр? - заинтересовалась тень. Выглядела она даже хуже чем вчера: кожа еще посерела, и радужка стала почти белесой, настолько выцвела.
- Сейчас принесу, - Безымянная встала, дав всем желающим полюбоваться своей нетипичной для эйров физически развитой фигурой, эффектно подсвеченной солнцем из окна, и вышла в боковую дверь. По увиденному краем глаза помещению за дверью Зорон догадался, что там кухня. Доктор, после нескольких промахов, наконец попал в стул, устроился и начал примерятся к стакану и кувшину с водой, продумывая сложную комбинацию как их сопоставить так, чтобы не заплескать ни себя ни окружающих. При всех явных признаках сильнейшего похмелья, у дока как всегда возникло море вопросов, и их очень тяжко было сформулировать в гудящей голове.
- Кажется, кому-то нужен доктор, - съязвил белобрысый заметив, как Зорон сосредоточенно охотится за стаканом. Тот упорно не поддавался, выскальзывая из длинных пальцев врачевателя.
- У него имя есть, - важно добавил гаркан, тоже наблюдая за попытками доктора укротить непокорную емкость. А после встал, подошел к каминной полке (декоративной, камин был лишь украшением и не работал) и взял оттуда пузырек. Содержимое , вылитое в стакан, окрасило воду в голубоватый цвет.
- Что это? - слабо вопросил доктор, приняв протянутый стакан дрожащей рукой и покачавая обретенное сокровище.
- Выпей, лучше станет, - ласковым тоном коварного Ворона-искусителя произнес гаркан, глядя на Зорона с ничего не выражающим лицом. Доктор логически рассудил, что хуже ему все равно не станет, и влил содержимое стакана в себя. Кирстен и оскорбленный владелец ковра, смотрели на него с таким пристальным вниманием, будто из головы докторуса вот-вот полезут рога.
- Что? - не выдержал хмурый Зорон, этим утром совершенно не настроенный на обыкновенную для него деликатность. Напиток оказался неожиданно приятным на вкус, и утолил жажду и жжение во рту.
- Десять, - быстро произнес белобрысый.
- Пятнадцать, - ответила ему Кирстен так же коротко. Их азартные взгляды, устремленные в сторону Зорона, начали сильно нервировать страждущего. Лекарство тем временем начало действовать. Голова доктора прекратила гудеть, мир вокруг перестал качаться, а стакан в руке дрожать.
- Хм, действительно стало лучше, - задумчиво произнес помятый док, принюхиваясь к остаткам лекарства и пытаясь на глаз определить состав, - а, что это бы...
Договорить он не успел, согнулся вдвое и резко вскочил, роняя стул.
- Уборная там! - успела крикнуть Эйлин, которая как раз входила с тарелкой в руке и мигом оценила расклад сил. Зорон пробулькал благодарность и умчался в указанном направлении.
- Четырнадцать, - без часов определил Арджан, количество секунд до начала действия лекарства.
- Это все оттого, что он уже часть оставил на моем ковре, - пробурчал недовольный исходом спора белокурый Эйран. - Всего то жалкие четыре секунды! - В достоверности слов гаркана никто из спорщиков не сомневался.
- А ну отсчитывай монетки, жадина, - потерла ладони Кирстен.
- Мы же на сумму не спорили, - попытался вывернуться парень.
- Давай, давай, расстегивай кошелек, - рассмеялась подобревшая тень. Когда Зорон вернулся, эти двое уже активно перебирали горстку монет на столе. Эйлин посмотрела на люда, красного, умытого, полного раскаяния, но уже почти нормального и кивнула с одобрением.
- А я тебе долг верну! - встретила доктора радостным известием Кирстен, намекая на те деньги, что Зорон одолжил ей на Площади.
- Это радует, - выдохнул врачеватель, завязывая в узел мокрые волосы. И решил тут же расставить все точки над и, пока его очередной гадостью не напоили. - Доктор Зорон, – представился таки он белобрысому. - Я приношу извинения за ковер. И очень хотел бы знать, кто вы все такие, и что вообще происходит? - и уже с меньшей уверенностью в голосе. – А где наследница?
Зорон в глубине души очень радовался, что сирры Ярис тут в данный момент не оказалось.
- Ты его рано вылечил, - со вздохом произнесла тень, обращаясь к гаркану, - продержал бы еще недельку в таком состоянии и все дела.
- Он бы загнулся быстрее, – ответил за Арджана белобрысый и пока Кирстен отвлеклась, вытащил из её кучки пару монеток, пряча обратно в кошель. После встал, подошел к доктору и так же официально склонил голову. Но не поклонился, как того требовали правила этикета в отношении к представителям гербовых ветвей, то бишь к дворянству, из чего доктор сделал вывод, что Безымянные считали себя выше знати. Ну или конкретно этот плевать хотел на этикет.
- Эйран - произнес он и улыбнулся, вместо того, чтобы назвать свою фамилию, чего Зорон собственно ожидал. Похоже у Безымянных фамилии или приставки кланов были не в чести. Это давало ключ к названию организации. Фамилия в Городе считалась ценнее имени, и по сути отражала сущность разумного. Отказавшись от фамилии горожанин становился никем. Безымянным.
Прежде чем доктор успел ответить, светловолосый добавил: - Позвольте, сирра, представить вам нашу скромную компанию - Эйлин раздраженно закатила глаза. Кирстен хихикнула, пересчитывая монеты, гаркан отреагировал как обычно, то бишь никак.
- Эйлин, моя напарница, - указал на девушку новый знакомец, явно получая удовольствие от своей театральной кичливости. Доктор не стал его перебивать, ему и впрямь стало интересно, как же тот представит своих спутников. - Мастер по дальнему бою и само очарование.
Эйра издала душераздирающий вздох и пододвинула тени тарелку с сыром.
- Арджан Рикай, - продолжил перечисление Эйран, - гаркан, громила и официальный фаворит нашей сюзерены.
Гаркан внимательно посмотрел на белокурого нахала, зевнул, и хрустнул сцепленными пальцами рук. До Зорона дошло теперь значение слова «любимец». Фавориты – естественное явление для персон уровня наследницы. Он не был сильно удивлен, разве что экзотическим выбором столь знатной сирры, но у власть имущих свои причуды. Гораздо больше его заинтриговали слова «нашей сюзерены». Прежде чем уточнять, доктор решил дослушать не перебивая.
- Ох и всыплю я кое-кому по наглой роже, когда наедине будем, - будто в никуда сказала эйра.
- Кирстен, наша общая любимица, пока не улыбается. Ну и я, мастер холодного оружия, ум, честь и совесть этой маленькой компании. А все мы, собственно, - свита Ярис Трой.
- Ну, это я уже понял, - доктор перевернул стул обратно и сел. - Я-то вам зачем? – Зорон решил говорить с ними просто, без обычной своей велеречивости, да и после вчерашней попойки сохранять лицо было уже поздно.
- Кирстен, твой выход, - Эйран сделал приглашающее движение рукой и тоже сел обратно. - Честно сказать, я сам не понимаю, - добавил он.
- Я ничего не скажу, - хмыкнула тень и многозначительно постучала пальцем по столу, вынуждая Эйрана вернуть украденные монетки в общую кучу.
- Почему? - в унисон удивились док и эйра. Эйлин подвинула к нему блюдо с рагу и села напротив.
- Потому, что я обижена, - широко улыбаясь, доложила тень. - И теперь с ними не разговариваю.
- Дешевая уловка, Кирстен, - фыркнул Эйран, протягивая руку к тарелке с красиво выложенной сырной нарезкой, которую эйра принесла для тени. - Теряешь сноровку, зубастенькая.
- А на что хоть? - поинтересовался гаркан, примериваясь к общему блюду вилкой с длинным черенком.
- Это были самые кошмарные двенадцать часов моей жизни...
- Кирстен, я могу извиниться, все равно ничего не помню, - предложил Зорон примирительно.
- Ну уж нет! - покачала головой тень, и голос её стал трагичным. - Это были пытки, это было хуже всего, что мне довелось пережить за мои тридцать пять лет!
Доктор невольно улыбнулся, тень оказалась ненамного его старше. А по меркам теней, которые жили по нескольку тысячелетий, и вовсе дите дитем. Это многое поясняло.
- И чем же они вдвоем умудрились тебя достать? - удивилась Эйлин - там даже Эйрана не было!
- Поосторожнее со словами, подруга юности моей! - надулся белобрысый, накладывая себе рагу на тарелку и щедро поливая блюдо из соусницы, попутно увернувшись от руки эйры.
- Когда-нибудь я тебя столкну в самую-самую-самую глубокую пропасть Рассветных гор, - с неожиданно кровожадным удовольствием в голосе произнесла Эйлин. - Уже даже присмотрела такую.
- Ой, да ла-адно, ты же меня обожаешь! - расплылся в улыбке белобрысый.
- Самую, са-амую глубокую, - с мечтательным выражением на лице повторила эйра.
- Эй, сирры Безымянные, люды и гаркане, мы вообще-то обсуждали мою обиду, - напомнила о себе Кирстен.
- Мы слушаем, - ответил доктор за всех, приступая к завтраку.
- Ну так вот, я уже говорила, что это были самые кошмарные, ужасные, отчаянные, отвратительные и безнадежные двенадцать часов...
- Твоей жизни, - добавил Эйран. - Мы запомнили.
Голос тени стал зловещим, что очень шло её серой коже и прозрачным глазам.
- Эти двое заперли меня в каюте, не давая сбежать... а потом... после десятка глупых историй про лекарства и корабли начали... - тень выдержала таинственную паузу.
Зорон, жуя, честно пытался вспомнить хоть что-нибудь из вчерашнего дня. Пусто. Ноль, зеро, чистейший лист. Арджан внимательно слушал. Интересно, он то хоть, что нибудь помнит? Судя по тому как хорошо гаркан выглядел, на него вария так не действовала, как на люда, значит скорее всего.
- Ну? – Эйлин первая не выдержала.
- Не подгоняй меня, предательница. Оставила одну с этими пьянчугами!
- А вот это было обидно, - Арджан потащил с общего блюда на свою тарелку самый большой кусок мяса. - Мы никогда не пьянеем как люди.
- Почему? - не удержался от вопроса Зорон и был наказан разгневанным взглядом тени, от истории которой опять отвлеклись.
- Потому что умеем выводить всю дрянь из тела вовремя, - гаркан разрезал кусок на две половины и подцепил одну. - Естественным путем, – добавил он глубокомысленно.
- Зачем вообще нужно было спаивать? - изумился доктор, изо всех сил стараясь понять логику гаркана.
Судя по его обрывочным воспоминаниям с гарканом они нашли общий язык, да и сейчас краснокожий вел себя значительно доброжелательнее.
- Лучший способ узнать люда – алкоголь, - он с видимым удовольствием приступил к трапезе, давая понять, что все пояснения закончены.
- Мы хотели присмотреться к тебе, - пояснила Эйлин. Кирстен красноречиво прокашлялась. - Все, все, я не мешаю, - улыбнулась эйра, давая девушке, наконец, дорассказать свою «страшную историю».
- И вот, когда мы остались втроем, эти двое... если меня сейчас кто-то опять перебьет, я в него тарелкой кину, - заранее предупредила Кирстен и договорила: - Играли в острова! Двенадцать часов подряд!
Зорон фыркнул. Да, на него это вполне похоже.
- А когда острова кончились, перешли на названия растений! И все это пьяными голосами, и постоянно повторяясь! Это был кошмар!
- Совершенно согласен, просто ярмарка занудства. Хорошо, что я не полетел с моей дорогой Эйлин. А хотел ведь! - Эйран потянулся к теневой тарелке с сыром и взял с нее кусочек, тень показала зубы в широком оскале.
- А ну положи обратно!
- Эй, да ты все равно не съешь все! Пожуешь и выплюнешь, я тебя знаю.
- Я сказала, положи обратно,- стальным тоном потребовала тень.
Зорон не удержался от улыбки. Ну вот как эту компанию закадычных друзей можно серьезно расспрашивать? Эйран страдальчески вздохнул и вернул ломтик на место.
- Так как лежало! Красиво! - не пряча зубы, сощурилась Кирстен. Парень поправил злополучный кусочек. Тень удовлетворенно хмыкнула и взглянула на доктора. - Я не ожидала от вас, сирра Зорон, такого коварства! Теперь я до конца жизни возненавидела все топологические названия! Буду называть называть всё: этот остров, та гора, вон тот куст… И чтобы не произносили при мне слова с корнем "дж"!
- Кстати, а почему в гарканьем языке все острова и имена с этим корнем?
Эйран сбил доктора с мысли. Тот как раз хотел снова напомнить о Трой
- "Дж" - означает живой, – проявила неожиданные познания гарканского Эйлин. Арджан кивнул, подтверждая её слова.
- А почему в слове "гаркан" тогда нет "дж"? - продолжил любопытничать белобрысый.
- Потому, что другим народам слишком сложно произносить слово "гаркрджан", - пояснил гаркан со снисхождением в голосе. - Не понимаю, что тут трудного?
- Эй, может, оторветесь на минуту? - не выдержал таки доктор, и на него обернулась вся компания. - Вы мне объясните, наконец, какого Ворона я вам сдался?
- Ладно. Я все расскажу, - начала, наконец, Кирстен, всего-то по прошествии недели и тысяч километров проделанного пути. - Где-то полгода назад Ярис заинтересовалась исчезновением горожан. Я собираю для нее информацию про всякое такое... где, что у кого упало, что пропало, кто кому дорогу перешел...
- Кто с кем спит, - добавил Эйран, эйра протянула руку к нему, он было уклонился, подозревая в этом жесте дурной замысел, но Эйлин всего лишь вытерла каплю соуса у его рта. Уши парня порозовели.
- И Яра обратила внимание на закономерность исчезновения людов, гарканов и эйр, заподозрила в этом диких теней. Я жила вне клана, пряталась от Кирсана и его союзников. Когда тебя прикрывает наследница мэрского титула, это делать довольно легко, - она улыбнулась. - Пока я собирала ниточки, наши "близняшки Эй-Эй" выслеживали пропавших и дикарей.
- Парочку мы изловили и вежливо попросили рассказать, зачем они так нехорошо себя ведут и, где прячут похищенных, - снова перебил тень Эйран. - Увы, эти ребятки были не в курсе планов своего главаря.
- Поэтому я и вернулась в дом клана, чтобы разузнать побольше, - продолжила Кирстен.
- Вот почему он посадил тебя под замок? – понял Зорон.
- Не совсем, - тень отвела глаза, складывая ломтики сыра на тарелке в абстрактный узор. - Первое время Кирсан даже радовался моему возвращению и принял меня довольно тепло. Поверил в мое "раскаяние и возврат к истокам", а я тем временем начала за его спиной подбивать клан на раскол. Долго жила там, знала, кто из соклановцев борется за его идеалы преданно, а кто просто боится перечить и плывет по течению. Таких большинство, так что мне все удалось. Но я... немного отошла от плана. Все-таки Кирсан был моим дядей, пусть и паршивым, но все же единственным родственником, - Кирстен вздохнула. - Я попыталась поговорить с ним в последний раз, переубедить. Он взбесился и отправил меня под домашний арест.
- Мы прикрывали Кирстен, - добавила Эйлин, - переправляли все, что она сумела разузнать в горы, к Ярис.
- Сирра Трой не участвовала напрямую? - удивился док. - Она ведь наследница! За её благосклонность многие знатные на площади раздавили бы Кирсана за счет одних только связей!
- Мы имеем все основания полагать, - очень осторожно заметила тень, - что в восстании, которое запланировал Кирсан, замешаны не только тени, но и некоторые знатные фамилии Площади, включая консулов. Не знаем пока, кто именно, но я над этим работаю. Поэтому пришлось все делать своими силами и тихо.
- И к грифойдерам вы не обратились потому же? – уточнил Зорон, хмурясь, и пытаясь мысленно сложить всю картину.
Кирстен кивнула.
- А как же Безымянные? Они же изолированы от общества, да и, как я понимаю, имя старшей Трой имеет тут определенный вес?
- Безымянные были запасным планом, - ответила за нее Эйлин, - не все готовы поддержать Яру тут, в горах. Многие не хотят вмешиваться в политический гадюшник в Мэрии.
- Как я их понимаю, - вздохнул Зорон. Чувство, что все еще только начинается, никак не желало его покидать. Словно будущая встреча с наследницей отнюдь не конец его пути, а самое начало.
- Но если бы Кирсану удалось то, что он спланировал, мы бы вмешались. - отметил Эйран. - все уже было готово. Ярис оставалась в горах, чтобы если что, возглавить наших и вторгнутся на Площадь - если не совсем законно, то почти.
- Мы знали о восстании почти все. Время, место, количество преданных Кирсану теней. Не знали только одного - где держат пленных.
- И вам понадобился я, - констатировал доктор, заедая правду острым рагу. Блюдо остыло, пока Зорон говорил, но от обилия специй прямо – таки горело во рту.
- Ну, на самом деле мы ждали вашего отца, - опять уточнила Эйлин.
- Но он послал тебя, доктор, - улыбнулась тень. - Ярис знала твоего отца лично, понимала, что от него ожидать. Ты сломал нашу систему напрочь. Темная лошадка. Непонятно было, насколько ты хороший врачеватель, да и вообще, что за человек.
- Поэтому ты мне соврала, - помрачнел доктор, откладывая вилку.
- Назовем это, рассказала не все, - усмехнулась во всю пасть Кирстен.
- А почему же тогда мы сделали все так легко? Джером Трой тоже ваш агент?
- Джером ничего о нас не знал, - ответила тень. - Мы планировали запустить утку в газету, но Яра хотела обратиться к нему лично. Они знакомы, не смотря на распри и политику, он выполнил бы её просьбу, но раз уж так удачно сложилось...
- Мы страховали Кирстен все время, устранили слежку за ней. Разве что не успели вытащить, когда её подхватил тот рыжий, - дополнил Эйран. Картинка начала складываться. Слова, словно кусочки мозаики становились на свои места.
- Марк не был частью плана, но благодаря ему, мы так легко проникли в редакцию. А все остальное ты сделал сам.
- Постойте-ка! - возразил доктор. - А как же охрана в подземелье? Я догадался, что Арджан их устранил, но как он не спугнул Кирсана? И вообще проник туда до нас?
- Это идея Яры, - улыбнулась тень. - На гарканов почти не действуют яды и усыпляющие снадобья. Мы подсунули Арджана теням, те попали в ловушку.
- Я подставился им в кабаке в фактории Сумерек, - лениво зевнул гаркан. - Они и загребли меня вместе с остальными.
- Случайно не «Пивоварне Ёрмунги»? – уточнил док, и Арджан посмотрел на него с большим интересом.
- Не имеет значения, – отрезал он, добавив Зорону пищи для размышлений, которой и без того было предостаточно.
Доктор не сомневался в своей правоте. Какова вероятность, что та Безымянная - тоже агентесса Ярис? Да огромная! Она знала, куда идти, что говорить и кого искать. Власть изгнанной наследницы поражала своими масштабами. Как, сидя в горах безвылазно, она умудрилась все это провернуть? Доктору определенно все больше и больше хотелось познакомится с ней уже из личных мотивов. Но домой все же его тянуло сильнее. Там все было понятно. Без интриг. Без политики и чужих опасных тайн.
- Арджана пасли слишком хорошо, он не смог отметить место, где прячут пленников,– продолжила тем временем Кирстен.
- А когда вы вошли, я очистил помещение, - сухо добавил гаркан.
Тень отвернулась. Ей были явно неприятны смерти соклановцев, что неудивительно. Доктор вспомнил, как был обескуражен желтоватым порошком, усыпавшим подвал. Но прежде чем спросить об этом гаркана, догадался сам. Это были трупы теней. То, что от них осталось. Доктор нахмурился, ощутив острый укол сочувствия к тени: ей-то пришлось по этому ходить. Зорон хотел было поговорить с ней об этом, тут вспомнил еще кое-что:
- Это ты перевязал эйру? - спросил он гаркана. Тот кивнул. - Спасибо, ты спас ей жизнь, – очень официально произнес Зорон. Это и вправду было так.
- Не знала об этом, - удивилась Эйлин, глядя на гаркана. – Почему ты не сказал?
- А смысл? - буркнул Арджан, будто недовольный, что его поймали на милосердии.
- Наш маленький не ищущий славы южанин, - умилился Эйран.
"Маленький" гаркан красной угрюмой глыбой возвышался над столом.
Зорон всерьез задумался. Похоже, наместник Анжей тоже находится либо под влиянием Ярис, либо рвется по совершенно ясным причинам к ней в союзники. Положение у сирры Тору сейчас было так себе. Когда Уна Трой станет Мэрой, велика ли вероятность, что она сместит старого наместника и возьмет новых двух? Абсолютная! Единственный шанс старика – поставить на другую наследницу, а та в благодарность может и оставит его у штурвала. Увы, такая перестановка потребует много сил, денег и жизней от Города. Зорон ничего не знал о младшей дочери Трой, но судя по масштабам операций старшей, Ярис точно удалась в мать. Смерть, и благоговейный страх подданных были верными спутниками Стальной Селестины. Хотел бы Зорон такую Мэру Городу? Скорее всего, нет. С другой стороны, Уна могла оказаться вариантом еще хуже, да и мотивов Ярис доктор пока не понимал, так что не стал торопиться с выодами. В любом случае он твердо решил для себя больше не лезть в политику. Так что у него оставался последний вопрос:
- Зачем я вообще вам понадобился? Я же выполнил свою задачу, верно?
- Я об этом ничего не знаю, - пожала плечами тень, - спроси у Ярис.
- С удовольствием спросил бы, вот только сирры наследницы тут нет, – Зорона терзало неприятное ощущение, что, несмотря на демонстративное «раскрытие карт», им продолжают все так же ловко манипулировать. Хотелось поскорее покончить с этим.
- Должна скоро вернуться. Примерно через неделю, - ответила Эйлин. - Хотя нам бы пригодился доктор, - эйра сощурилась, глядя на Зорона своими пронзительно-голубыми глазами. Тут доктор вскользь отметил это удивительное сходство между нею и Эйраном. Абсолютно одинаковый цвет глаз, да еще и такого необычного оттенка! Братом и сестрой они быть не могли никак, разве что от разных матерей и по отцу, или наоборот. Иначе Эйлин не сохранила бы характерно эйрийские черты лица, и типичные для этой расы конусовидные ушки. Потомки смешанных браков эти особенности от эйр не наследуют.
Эйран же выглядел чистокровным человеком. Такая внешняя человечность черт обычно встречалась у людов- дворян, тех, что особенно тщательно соблюдали кровность рода. В какой-то мере, Эйран был скорее похож на Зорона, если брать последнего за образец типичного люда. Но вот цвет глаз у иновсадников и впрямь был один-в-один.
- Мне лично доктор не нужен, - надменно вставил Эйран, поймав на себе проницательный взгляд люда. - Не понимаю, зачем вообще посвящать чужака в наши дела? Тем более он и сам не хочет. И, честно скажу, правильно делает. Тут ему не место.
- Я доктор. Самый обычный пригородской врачеватель. Не воин, – Зорон посмотрел на Арджана, – не всадник, – теперь взгляда удостоилась Эйлин. – И точно не интриган, – одаренная этим определением тень, только смешливо фыркнула, явно польщенная. – Хотя, признаю, ваша работа и её результат вызывают уважение, – добавил доктор, завершая свою мысль.
- Тебя никто не держит, - пожала плечами Кирстен, - только, видишь ли, корабль мы слегка того… сломали.
- Латать будут дня четыре, не меньше, - отозвался Арджан с уверенностью профессионального корабела в голосе, – а то и все пять. Безымянные ничего не смыслят в кораблях. А толковых гарканов там сейчас от силы двое.
- Я могу подвезти тебя на индрисе, - предложила Эйлин,- до границы. Безымянным запрещено покидать Рассвет без особых распоряжений. Но там ты можешь сесть на попутный корабль, который летит в Сумерки, а там уж подсев по дороге к каравану добраться до пригорода.
Тут Зорон заметил странную закономерность в своем настроении. Как только ему предлагали убраться самому, тут же переставало хотеться это сделать. Вроде бы все и кончено: он получил ответы на все свои вопросы, да и совет Наместника поговорить с Ярис был именно рекомендацией, а не приказом, но все же... доктор еще никогда не ощущал себя так… уместно? в своей тарелке? свободно, легко и просто? Он даже себе не смог потом объяснить, почему отказался от предложения эйры, попутно откупаясь от себя самого.
- Анжей Тору велел мне поговорить с сиррой Трой. Я не смею ослушаться Наместника.
Это ведь не было ложью?
- Как пожелаешь, доктор Зорон, как пожелаешь, - улыбнулась тень, будто видя дока, вместе со всеми его душевными муками, насквозь.
Так и закончился самый необычный завтрак в жизни доктора Зорона.