Видимо современные стоматологи знают, что такое зубная боль, да и технологии «подросли», так что ходить к ним теперь – одно удовольствие. Спокойные, улыбчивые, в красивой униформе, розовенькую салфеточку на шею - и все. Любая самая болезненная процедура проходит незаметно. Красота. Приятно.
Наше поколение попало к таким «кудесникам», когда нам было уже за … В общем было время, чтобы «рот рассыпался».
Своего первого стоматолога я не забуду никогда. Да и весь городок наш ее не забудет…
Побывав у нее на приеме, мы долго не подходили к стоматологической поликлинике, в которой уже были и новое оборудование, и розовые салфеточки, и чувствующие твою боль доктора.
Мой первый врач-стоматолог была очень красивой женщиной с такой же красивой фамилией – Калинина.
Когда я слышала ее фамилию, то вспоминала мазь Вишневского. А что, звучно: Калинина – Вишневский.
Стройная, с горделивой осанкой, пышной прической, очень красивыми глазами и тонким, благородным носом.
Но что больше всего поражало мое воображение, так это ее белоснежная улыбка, глядя на которую ты понимал две вещи: во-первых – революция в стоматологии состоялась, во-вторых - есть счастливчики, которые не знают, что такое зубная боль…
Она лучезарно улыбалась, приглашая пациента сесть в кресло. Но как только Вы оказывались в ее чертогах, эта милейшая женщина становилась кошмаром всей Вашей жизни!!! Она ведь не знала, что такое зубная боль!!!
Ласково заманив пациента в свои сети и включив бор-машину – эту советскую тыркалку, с минимальным количеством оборотов, созданную как будто специально для изощренных пыток – она тут же переключала свое внимание на медсестру и начинала болтать «о житейском» с бОльшими оборотами, чем бор-машина. "Бла-бла-бла-бла…" неслось, заглушая жужжание бор-машины и приглушенные вопли пациента.
Даа, тот, кто побывал у нее на приеме, никогда ее не забудет!!!
В советское время часто сообщали о США и о казнях на электрическом стуле.
Так вот, мы – граждане советской страны, живущие в маленьком городке, знали, что это такое.
Однажды, я была тогда в третьем классе, она пришла к нам в школу и я попала в список «счастливчиков», записанных к ней на прием.
Во время перемены наша добрая и милая медсестра пригласила меня в кабинет. Я вошла и скромно остановилась у порога, потому что на электрическом стуле еще была пациентка – девочка из параллельного класса.
В кабинете неслось громкое и радостное бла-бла-бла-бла Калининой под зловещее жужжание бор-машины.
То, что творилось с пациенткой описать невозможно, ее так подбрасывало в кресле, что я невольно подумала: нужны специальные ремни… Ее колошматило с такой силой, что тонкие ручки и ножки оказывались где-то под потолком…
Калинина, видя мой ужас, улыбнулась белоснежной улыбкой и сказала: "Ой, какие у нас нервишки слабые!"
Господи, прости ей, ибо она не ведает, что такое зубная боль…
Прошло 40 лет… А пломба, поставленная Калининой, все еще держится. Спасибо Вам, доктор Калинина.