Пенсия была очень маленькая, и я еле-еле сводила концы с концами. Все деньги уходили на оплату квартиры, а мне, почти что, ничего не оставалась. Наконец, подвернулась работа уборщицы, в частном магазине «Авто зап.части».
Когда я устраивалась, заведующая, показалась мне очень красивой и ухоженной, около сорока лет. Фигура, немного полновата, но идеальной формы. Красивый разрез глаз, пухлые, чувственные губы. Роскошные, пушистые, светлые волосы, высокий лоб. Дорогая одежда, золото (кольца и серьги), как положено, маникюр. Я залюбовалась ее внешностью. Но когда она заговорила, мое впечатление изменилось. Особенно раздражал резкий, истеричный тон. Она требовала полного беспрекословного подчинения. Мне показалось, когда она говорит, я должна вытянуться, как в армии, в струнку перед ней.
А она продолжала раздраженно:
- Все вокруг разгильдяи и недоумки, привыкли на халяву. Работать не хотят, а зарплату требуют большую. Предупреждаю сразу, - она постучала пальчиком по столу, - прогулы, пьянки на рабочем месте не потерплю.
Я опешила. «Ну и самодур», - подумала, и неожиданно вспомнила поговорку –«когда из грязи в князи, быстро крышу сносит».
- Вы знаете, - перебила ее скороговоркой, - в жизни никогда не пила, и не собираюсь, - и, стараясь говорить, как можно медленнее добавила, - я вас, и без повышенного тона, отлично понимаю.
От моих слов, у нее даже глаза покраснели, красивое лицо исказилось. Я ее слушать не стала и постаралась в срочном порядке поспешно покинуть кабинет. Она, конечно, громко возмущалась, но, выяснять отношения, за мной не побежала.
« Эх, - вздохнула я, и подумала, мысленно обращаясь к заведующей, - «не успеешь оглянуться, а пенсия-то, на пороге стоит. С таким характером будешь больная, сварливая, одинокая и несчастная».
Судя по ее поведению, поняла, что она недолюбленный человек, постепенно превратившийся в должность. За свою жизнь я встречала пару раз таких людей.
С Татьяной Петровной, кроме как « здравствуйте» и «до-свиданья» больше у нас, ни каких разговоров не было. Мы сталкивались с ней, очень редко.
В новостях на ушко, узнала, что у заведующей роман с Виктором Петровичем, директором магазина, и она истеричка и хамка. Живет одна, детей нет. Это лишний раз подтверждало мои догадки.
Магазин был небольшой. Но у него имелся второй этаж, там располагался маленький кабинет директора, и склад.
Однажды, я почти убралась у директора в кабинете, а когда мыла пол, нашла золотую сережку возле дивана, и положила ее на стол. Золото ко мне словно липло, еще с детства, но меня оно не привлекало. Я отдавала их маме или дочери, и если им нравилось, загадывала найти еще одну такую же. И находила, (вызывая у родственников немалое удивление). Вот и в этот раз, обычная находка, только и всего.
Тряпка с ведром уже стояли за дверью, осталось только забрать мусор. Под столом, в углу, увидела авторучку и полезла ее доставать. И так некстати вошла заведующая, разговаривая с кем-то по сотовому телефону. Что мне было делать? Я застыла, соображая. Либо вылезти во время разговора, либо остаться под столом, ничем себя не выдавая. Я выбрала последнее. Сидела тихо, почти не дыша, боясь пошевелиться.
Татьяна Петровна оглянувшись, постояла возле кресла, что стояло напротив стола директора, потом подошла к окну. По телефону, явно хвастаясь перед подругой, продолжала разговор:
- Ты знаешь Ирина, а мы вчера, с моим «Кисей», прошлись по магазинам. Он, мне дорогие золотые сережки купил. Обзавидуешься. А сегодня утром, как на зло, одну сережку потеряла. Даже не знаю где. Так и не нашла. Очень расстроилась. Что делать не знаю.
Потом, она заглянула за диван, что стоял у окна, и, в конце концов села на него, все так же оглядываясь. Было видно, она что-то ищет.
Сидя под столом, я покачала головой и подумала «золотая сережка в трех шагах. Чего расстраиваться?» Так как сотовый от меня находился недалеко, я слышала, что ей отвечает подруга:
- Ох уж эти побрякушки, тебя скоро с ума сведут.
Но Татьяна Петровна, эту реплику пропустила мимо ушей:
- Так вот, представляешь!!! – продолжала она, - когда вечером, из магазина, мы пришли ко мне домой, я просто разозлилась. Последнее время, это мне не нравится. Неужели он у себя дома, с женой, поступает так же? – ее голос от обиды задрожал.
- Пришел, разделся, как обычно, надел тапочки, и сразу пошел в спальню. Я ему что, автомат временного пользования? Ни романтики, ни ласковых слов, хотя бы предварительно чайку с коньячком выпить. Ничего подобного. Подавай ему секс, здесь и сейчас. Пришлось, как последней шлюшке отрабатывать. Мне сорок, а ему шестьдесят.
Сидя под столом, я только усмехнулась. Вот она, оборотная сторона медали. Мне теперь стало понятна истеричность в ее характере. Любовница остается на вторых ролях, как в кино, всегда в эпизоде. Кому это понравится? И я подумала «вот это я попала на исповедь. Хуже всего, когда знаешь чужие тайны: и выбросить нельзя, и оставлять нежелательно».
Неожиданно заведующая чихнула, и я вздрогнула, чуть не выдав себя.
- Послушай меня Татьяна, - произнесла официальным тоном в телефонной трубке, подруга, - я тебе сейчас, как психолог говорю. И тебе это надо?
Видимо этот вопрос задавался не в первый раз, потому что реакция была неадекватная. Заведующая вспылила и перешла на крик. У меня даже в ушах заложило.
- Что ты пристала ко мне с этим вопросом? Я не виновата, что так сложились обстоятельства? Значит у меня такая судьба.
- Ты что смеешься что ли? – уже повысив голос, задала свой вопрос Ирина. - Если ты не можешь запретить птице пролетать над тобой, но ты можешь, помешать ей, свить гнездо, у себя на голове.
- Ах, какие мы умные!- с сарказмом произнесла заведующая, - Это я так, между прочим, тебе повторяю в который раз. Мы с ним, моя дорогая, вот уже десять лет живем, как я устроилась в магазин. Зато теперь, не простая продавщица, а высокооплачиваемый специалист. Чувствуешь разницу?
- Подумаешь, карьера - с иронией в голосе засмеялась подруга - зато ты свое счастье профукала. Тебе от этого хорошо или плохо? А что ты имеешь в итоге?
- А в итоге у меня: машина, квартира, пусть на его деньги куплена, зато безбедное существование – высокомерно произнесла заведующая. - Что тебе еще надо?
- И это все? – усмехнулась Ирина. Неужели только ради этого живешь? Очнись, подруга! Ты перепутала ценности. Женщина должна вложить силу и тепло души в одушевленное. Уйдешь, работа о тебе и не вспомнит. Где женское счастье? Где дети? Где семья, о которой мечтала? Счастье у тебя вроде есть, а приглядишься, на самом деле, камуфляж.
В разговоре наступила пауза. Я подумала, «Неужели дошли, зацепили последние слова Татьяну Петровну», но глубоко ошиблась.
Бросив телефонную трубку на диван, она включила громкую связь и как загнанный в угол зверь, забегала по кабинету, а потом заорала, как сумасшедшая.
- Ты меня бесишь своей железной логикой. Да пошла ты, как психолог куда подальше. Не нуждаюсь я ни в чьих советах.
Я подумала «Так вот они болевые точки, успешного человека. Мы сами от себя прячем свои проблемы, поэтому они нам не видны. Зато остальные их видят».
- Ты, как подруга, должна меня утешить, поддержать – возмущенно заявила заведующая, - а ты, стараешься еще и добить.
- Эх, Танюша ты Танюша, - с сожалением в голосе перебила Ирина, - ты и без меня знаешь, что человек, делающий карьеру, и не имеющий семьи, автоматически становится несчастливым. Материальные ценности, это такой призрачный мир, в котором нет места человеку. Какое счастье, когда есть крепкая семья и когда ты любишь и любима. На этом жизнь построена. А у вас с директором всего на всего партнерские отношения, даже жена его к тебе не ревнует. Хорошо бы ребенка родить. А что у тебя на уме, брызги шампанского? Пока не поздно, задумайся, кто в старости стакан воды подаст? Ты красивая, успешная, но одинокая.
Я была согласна, с каждым словом Ирины. Насколько они были точны. Неужели общаясь с такой подругой, заведующая, так и не поумнела.
- Я его ненавижу, - подойдя к столу и сев в кресло, шепотом, выдохнула, чуть не плача, Татьяна Петровна, - и не любила никогда.
- Вот я и говорю, - опять повторила подруга, - у вас партнерские отношения. Сейчас ты красивая, успешная. А какой в этом толк? О будущем задумайся.
Заведующая краешком платка вытерла слезы, что навернулись на глаза.
- Зато меня на работе уважают, - сказала она тихо, словно оправдываясь перед подругой, выключив громкую связь на телефоне.
«Эх, - мелькнуло у меня в голове, - знала бы ты, о себе«добрые» эпитеты: дура, истеричка, хамка, стерва».
Но подруга продолжала:
- Уйдешь с работы, никто и не вспомнит. Перестань себя тешить. Кого обогреешь в этой жизни, тот и помянет добрым словом тебя.
- Ну, все, Ирина. Пока. - Неожиданно закончила заведующая разговор, и поморщившись добавила - Мне надоели твои нравоучения.
Она подошла к столу, положила телефон, и неожиданно увидела сережку:
- Ой, - стукнув рукой по голове, вскрикнула обрадовано. Слава богу! Вот же она. Весь день тебя ищу.
И подойдя к зеркалу, что висело у входа, одела обе сережки, любуясь на себя.
В кабинет вошел директор, одетый в пальто. Он был пожилой, очень полный. Седые кудрявые волосы, высокий рост, небольшая бородка.
- А, вот ты где!!! А я тебя в бухгалтерии жду. Так мы едем?- спросил он.
Татьяна Петровна, поцеловав его в щечку, добрым и ласковым голосом произнесла:
- Никак не налюбуюсь на твой вчерашний подарок. Для тебя сегодня, специально, надела. Ах, ты моя кися! Ты меня ждал? Я уже почти одета.
Они вышли.
Я начала сомневаться, либо пора выходить, либо еще посидеть немного под столом, но мысль, что меня могут запереть здесь на всю ночь, придала силы.
« Будь что будет», подумала про себя. Из под стола еле вылезла. Шея затекла, нога онемела, на нее не возможно было вступить. Когда нога отошла, я как мышка, без единого шороха вынырнула из кабинета директора. Мне повезло, в коридоре ни кого не было. Когда я стала спускаться с лестницы, навстречу шла Татьяна Петровна. Она возвращалась за сотовым телефоном, который забыла на столе. Мы встретились глазами, (в моих читался испуг, в ее ярость).
- Ах ты, змеиное отродье, - сверкая глазами зашипела она. - Я не потерплю, что бы меня подслушивали. Сколько людям не делай добра, ответят злом.
Я, от такого предисловия, наконец, пришла в себя и сказала с достоинством:
- Считайте, заявление на расчет, я уже написала.
Домой шла и думала «Эх, чужие тайны, к добру не приводят».
Но после услышанного, сделала вывод, что я счастливейший человек. Крыша над головой есть, семья есть. Но самое главное меня дети и внуки любят, и я их люблю. А вот Татьяне Петровне за исповедь, была благодарна. Она лишний раз подтвердила, что в жизни я делаю всё правильно
01.01. 2014.