14 октября.
- Какая у Вас шапка?
Вопрос был столь неожиданный, что он оцепенел от удивления.
- В смысле? Не понял?
- Ну, какую вы носите шапку? – спросила вновь пожилая женщина, сидевшая за столом напротив, склонившись над его личным делом.
Он вспомнил свою белую шапку и шапку-ушанку. Но сейчас на улице было не так холодно, чтобы её надевать. И вообще, причём здесь шапка?
- Ну, я сегодня не в шапке. Я в наушниках пришёл вообще-то.
- Я спрашиваю, какой размер твоей шапки? – повторила раздражённо старуха. Её маленькие глазки сверкали за очками на узком лице.
- Ааа… я не понял сразу, - с улыбкой отозвался Паша. – Я даже не знаю. Никогда не смотрел.
- Что за люди пошли, ничего они не знают! Так, - её взгляд из-под очков устремился на его голову, - наверно, где-то 56-58. А одежда? Скорее всего, L. Правильно?
- Ну да. Где-то так.
Но про себя он подумал, что если его заберут, то через некоторое время он похудеет так, что размер L ему будет великоват. Не стоит ли ему попросить, чтобы написали М?
Это был только первый кабинет, а ему уже приписывали размеры одежды.
- А ботинки какие носите?
- Где-то 41-42. Нет, сорок один все-таки...
- Хорошо.
Она склонилась вновь над его делом и на одной из страниц нацарапала что-то карандашом.
Паша пришёл заранее, где-то в районе восьми тридцати, чтобы успеть пройти все кабинеты до обеда. По своему опыту он знал, что если придешь позже, то проторчишь в военкомате до самого вечера, и ему этого не хотелось.
Был ли он годен? Конечно, был. Однако он не восемнадцатилетний сопляк, у которого карта жизни все ещё повёрнута вверх ногами - ему уже 23, на руках диплом и хорошая перспективная работа в солидной фирме. Поэтому армия сейчас ему ни к чему.
Со здоровьем, к его сожалению, у него всё хорошо. КМС по пауэрлифтингу, а также хорошие характеристики, отсутствие уголовных и дисциплинарных проступков добавляли ярких красок в его личное дело. И для военкомата он становился лакомым кусочком. Ему ещё после школы звонили домой, и предлагали поступить в Рязанское воздушно-десантное училище. Но он ответил отказом, потому что не видел себя в рядах вооруженных сил, и ему тем более не хотелось идти в армию сразу после школьной скамьи. Это была одна из причин, возможно, самая главная, почему он пошёл учиться в высшее учебное заведение: отсрочить уход в армию на пять лет. Однако не рассчитал, что время пролетит так быстро, и он пополнит список призывников уже в этом году.
После трёх часов вопросов, ответов, коротких взглядов и беглого знакомства с его историей болезни Паша зашёл, наконец-то, к хирургу. Именно он оставался последней надеждой.
Хирург сидел за столом и, не поднимая глаз, равнодушно спросил:
- Имеются ли у вас какие-нибудь жалобы?
- Да, - отозвался Паша, вытирая вспотевшие ладони о бёдра. – Очень сильно болит спина. Уже на протяжении многих лет. Раньше я профессионально занимался пауэрлифтингом и много раз срывал спину, но не обращал внимания, - Хирург без особого интереса посмотрел на Пашу, - Ну а потом, - продолжал Паша, - … боли стали невыносимыми, из спорта пришлось уйти. - У Паши снова вспотели ладони. Его напрягало, что человек, сидящий напротив, молчит и ему приходилось продолжать. - Теперь врачи категорически мне запретили поднимать тяжести, - закончил парень.
- Ясно, - отозвался хирург. – Снимки или заключения врачей имеются?
- Нет, - сухо промычал Паша.
- Понятно. Идите в следующий кабинет.
Паша вышел с чувством, что это был для него конец и его точно заберут в армию. Однако когда он зашел в последний кабинет, где выдавалось заключение врачебной комиссии, его направили на дополнительное обследование. Вероятно, хирург принял и записал в «историю» жалобу Паши. И это был шанс, за который как-то можно было зацепиться. Повторно явиться в военкомат ему нужно было через две недели - уже с готовыми результатами обследования.
17 октября.
Паша сидел возле рентгена и ждал результатов снимков. Он уже сходил в больницу по направлению военкомата, где ему поставили угол искривления позвоночника всего 4 градуса! Хотя даже невооруженным глазом можно было видеть, что это не так. Спина на распечатанном снимке сильно изгибалась, и там было точно не меньше 10 градусов. Поэтому он решил сделать в платной клинике повторный снимок.
На самом деле спина не болела. Бывало, что он срывал её несколько раз, но последние пару лет всё было в порядке, потому что с «железом» в тренажерном зале он обращался аккуратно и не кидался на большие веса со страстью «подснежника». Благо опыт у него был большой.
И все же Паша не переставал надеяться, что, может быть, врачи что-нибудь и найдут, ведь он с детства ходил на лечебную гимнастику из-за сутулости, которая осталась и по сей день.
Он перерыл кучу информации в интернете и прекрасно знал, что по закону со сколиозом 2-ой степени и выше в армию не брали.
Из-за двери прозвучала его фамилия, и Паша, втянув голову в плечи как ребёнок, ожидавший наказания, зашёл в кабинет.
- Здравствуйте.
- Добрый день, проходите, присаживайтесь, - сказал доктор, что-то записывая на листке.
– Ну что, молодой человек, со спиной у вас всё в порядке. Ну, не совсем, - доктор посмотрел снимок на свету и повторил: - не совсем… - Он бросил снимок на стол и внимательно взглянул на Пашу. - У вас сколиоз второй степени. Довольно серьёзное заболевание. Требует длительного лечения. Однако служить Вы всё равно пойдёте.
- Как? Почему? - озадаченно спросил Паша и нахмурился, - сколиоз второй степени – это же пункт В, значит в армию я не годен. К тому же, знаете, у меня постоянные боли, поэтому прыжковая да и любая подобная нагрузка мне запрещена!
- Годны, дорогой, годны…. С первого октября прошлого года внесены изменения в порядок расписания болезней. Они коснулись опорно-двигательного аппарата. Теперь призывник имеет право на освобождение от армии, если его искривление будет превышать 17 градусов. У Вас же только 12.
- Понятно, - сухо промычал Паша.
- Да, времена сейчас неспокойные, раз принимают такие законы, - назидательно произнес врач. - Вот если бы вы всё это сделали заранее, скажем, ещё летом, то тогда «военник» был у вас на руках. А теперь у призывной комиссии есть законное право отправить вас в армию, правда, с незначительными ограничениями по родам войск. Однако зачем спрашивается такая служба? - он упорно смотрел на Пашу, - … Если после неё с таким заболеванием вас даже не возьмут в полицию. Можно, конечно, сделать МРТ поясничного отдела и посмотреть, что у вас там. Потому что сколиоз не проходит бессимптомно и обычно поражает именно эту область. Но не думаю, что будет что-то смертельное, возможно, остеохондроз и не опасные грыжи Шморля. Но сейчас у каждого второго призывника есть такая болезнь.
В его голосе слышалось простое сочувствие, и Паша ощутил, как в горле у него пересохло.
Доктор снова взглянул на снимок, положил на стол и сцепил руки в замок.
- Но на что только люди не пойдут, чтобы не служить в армии, не правда ли?
- Наверно, - медленно проговорил Паша. На его лице сейчас читалось выражение беспомощности.
Доктор молчал, словно ожидал от Павла ещё чего-то, но парень не издавал ни звука. Тогда врач заговорил вновь. Паше показалось, что голос его стал грубее и с вежливого обращения на «вы» он перешёл на «ты»:
- Что «наверно»? Ты хочешь идти в армию или нет?
- Я … я… не знаю. Вообще-то не планировал. Я не знал, что со сколиозом второй степени призывают.
- Не знает он… Если не знаешь, тогда можешь забирать снимки и дуть в военкомат. Ну а если хочешь… ну, ты понимаешь меня? Можно кое-что обсудить…
Во взгляде доктора читалось неловкость рационального человека, которому нужно говорить абсурдные вещи.
- Да, - в Пашиных глазах зажглась надежда. Уж чего-чего, но чтобы сам доктор просил о взятке, такого он явно не ожидал, – Понимаю. Сколько это будет стоить?
Рентгенолог засмеялся, и, покосившись на дверь, шёпотом произнёс:
- Вот сколько это будет стоить, я сказать не могу. Но я могу тебе помочь. Есть одна компания, – он выдвинул ящик в столе и, покопавшись в нём, достал какую-то визитку, положил её на стол и написал на обратной стороне свою фамилию. – Можешь обратиться туда, там тебе, я думаю, смогут помочь. Скажешь, что ты от меня, и всё.
Паша долго рассматривал оказавшуюся в его руках визитку. На ней не было названия компании, а только слоган:
Решение любых проблем за короткие сроки
А что за проблемы и за сколько они будут их решать – об этом ни слова. Только внизу мелким шрифтом указан адрес.
19 октября.
- Ну что я вам могу сказать по этому поводу? – тёмно-синие глаза человека, сидевшего за столом, впились ему в лицо. Представился он Паше как Вадим Викторович. - Да, действительно, мы можем поставить такой диагноз как сколиоз третьей степени. Вопрос кроется только в одном: на что вы готовы пойти, чтобы вас не забрали в армию?
Вадим Викторович улыбнулся, обнажив кривые зубы. В тусклом свете они казались желтыми.
Только теперь Паша заметил, что на этом человеке был какой-то необычно длинный пиджак. Ему сразу же почудилось, что это мог быть смокинг самого Графа Дракулы из романа Брэма Стокера. И это было странно.
Кабинет, в котором они сидели, был очень уютным и располагал к продуктивным для обеих сторон переговорам: мягкое черное кожаное кресло, в котором расслабленно утопал Паша, под его ногами коричневатый ковер с достаточно плотным и длинным ворсом – явно ручная и очень дорогая работа. На стене напротив - огромная картина с изображением морского берега и домом на нем, словно твоя мечта, которая могла стать явью. Кабинет был оформлен с изысканным вкусом, не яркий, деловой, и в то же время очень уютный.
- И, как правило, чтобы ответить на него, у вас должен возникнуть новый вопрос: насколько сильно вы не хотите идти в армию? - продолжал Вадим Викторович, - Знаете, человек, который дал вам нашу визитку, является нашим клиентом. Видите ли, мы распространяем информацию о наших услугах исключительно через сеть наших клиентов. Эти клиенты в свою очередь привлекают других. Как произошло и в вашем случае.
- И сколько же… сколько будет стоить моя негодность? – Паше не хотелось слушать об их компании и клиентах, ему хотелось поскорее решить свою проблему.
- Ну как вам сказать, – Вадим Викторович потёр длинными пальцами подбородок. – С таким диагнозом, как сколиоз 3 степени, всё будет зависеть от вас. Вот сколько бы вы сами заплатили мне?
- Ммм… - Паша подумал и выдавил: - тысяч сто пятьдесят или двести, наверно.
Человек запрокинул голову назад и громко захохотал. И Паша тут же понял, что с цифрой он сильно просчитался. Он подумал, стоит ли сообщать человеку, что сейчас на руках у него нет даже и такой суммы, и решил, что пока не надо.
- Сама негодность к армии будет вам стоить всего пятьдесят тысяч рублей! Плюс ещё нужно заплатить за градус искривления, который мы вам делаем по пять тысяч за каждый, а у вас их будет всего шесть. Итого сумма получается в восемьдесят тысяч рублей. Понимаю, что у вас сейчас, может быть, и нет такой суммы на руках, тогда могу вам предложить рассрочку.
В его голосе звучала необыкновенная сила, которая не только рассеивала Пашины сомнения, но и настаивала, чтобы Паша соглашался как можно скорее.
- Вы сейчас шутите?! - спросил Паша.
- О да, конечно, – я большой шутник и клоун, но я не привык шутить, когда дело касается моего бизнеса. Я с вами абсолютно честен, и если вас не устраивают мои условия, тогда, - он пожал плечами и показал рукой на выход, - извольте. В нашу компанию люди приходят с самыми разнообразными проблемами, и поверьте, ваша решается легко, поэтому такая незначительная сумма. А самое главное знаете что?
Паша покачал головой.
- Довольный клиент расскажет о хорошем опыте по меньшей мере трем своим знакомым, а недовольный – как минимум одиннадцати. А я прекрасно знаю, что вы обязательно расскажете кому-нибудь о нас, как рассказал вам наш предыдущий клиент, когда, конечно, придёт время.
Вадим Викторович улыбался, однако ничего приятного в этой улыбке сейчас не было.
Во время беседы Паша несколько раз обводил кабинет взглядом, будто желал удостовериться, что все это ему не снится и действительно происходит наяву. И от мысли, что он может избавиться от армии всего лишь за восемьдесят тысяч рублей, да и ещё в рассрочку, у Паши защемило в груди.
- Ну так что, вы согласны?
- Конечно! А как мне с вами расплатиться и кто мне поставит третью степень?
- Так как призывная комиссия у вас будет 28 октября, я думаю, тянуть не стоит. Вам нужно будет сделать повторный снимок спины, скажем, через дня два. Сделайте снимок платно. Сейчас его стоимость не превышает пятисот рублей.
- А потом мне прийти к вам со снимком и с деньгами?
- Нет, мне снимок не нужен. Когда придёт время, вы сами ко мне придёте и принесёте деньги. А в противном случае…
- В противном случае что?
- Ничего, - улыбаясь, ответил человек и протянул ему свою длинную руку для пожатия, тем самым давая понять, что договор вступал в силу.
Паша протянул руку в ответ, почувствовав, как его губы невольно растягиваются в улыбке, и поразился, что все его проблемы так быстро исчезают. В тёмных, необычайно глубоких, глазах человека потонуло маленькое отражение Паши. Нынешние ощущения были очень приятным, и мысль о том, что его заберут в армию, отступила назад…
- И помните, - сказал на прощанье Вадим Викторович, - если попытаетесь обмануть меня – я узнаю, и тогда никакие врачи вам не помогут.
Придя домой, Паша быстро уснул. Беседа с этим странным человеком словно высосала из него всю энергию.
Во сне он погрузился в тёмные глубины страшных образов. И одним из них был доктор из той странной компании. Он склонился над пациентом, который лежал на кушетке с разрезанным вдоль позвоночником. Паша был тут же. Доктор увидел его, и рот его распахнулся в жуткой ухмылке, обнажив ряд острых хищных зубов.
- Я же сказал ждать снаружи, когда твоя очередь придёт, тебя позовут!
А когда пришла его, Пашина, очередь, он увидел, как со всех сторон тянулись к доктору тени, протягивая длинные, с белыми рукавами, руки, чтобы… чтобы…
Проснувшись наутро весь в поту, Паша увидел залитую солнцем свою комнату. Скомканная простыня лежала под ногами, а подушка валялась на полу. Сильно болела спина, словно он всю ночь разгружал вагоны. Недавние события в той подозрительной компании казались далёкими и расплывчатыми. Ему сейчас оставалось убедиться только в правдивости вчерашнего дня для самого себя, казалось, что все вчерашнее было чистым безумием.
25 октября.
- Не может быть, - выдохнул Паша, когда увидел заключение рентгенолога. Он смотрел на него, не в силах объяснить охватившую его дрожь.
Его сердце трепыхалась где-то около горла, словно маленькая птичка, которая залетела в рот и застряла в глотке. Вдруг захотелось, чтобы ничего этого не было, и даже не столько потому, что у него на руках было заключение врача с диагнозом: «диспластический сколиоз третьей степени с углом искривления 18 градусов», сколько из-за охватившего его страха, потому что это был реальный диагноз. Паша никогда не верил в сверхъестественные силы, и он пытался найти разумное объяснение событиям, которые произошли за последние дни. Буквально за несколько дней его позвоночник настолько деформировался, что одно плечо стало заметно выше другого, и когда он нагибался, появлялся огромный правосторонний горб. Боли были ужасные, спать на спине было невозможно, так как при вдохе в спину отдавало колющей болью, а правая сторона была постоянно в напряжении.
28 октября.
Хирург со вздохом взглянул на снимок и нахмурился, словно не веря своим глазам. Показатели были ужасными, и это его не радовало. Придраться уже было не к чему. Он отложил снимок в сторону и внимательно посмотрел на Пашу.
- Разденетесь до пояса, - равнодушно попросил он.
Паша повиновался.
- А теперь медленно согнитесь и достаньте руками пол.
Сделать это Паше не удалось из-за наступившей боли.
- Всё понятно, одевайтесь и ждите в коридоре. Вас вызовут.
Врач склонился над его делом и принялся что-то писать.
На этот раз долго ждать не пришлось. Последние два кабинета, включая призывную комиссию, он прошел быстро. На комиссии ему сказали, что в мирное время его не призовут, Паша направлялся домой с мыслью о том, как ему быть дальше со своей спиной.
«Когда придёт время, вы сами ко мне придёте и принесёте деньги. А в противном случае…»
В противном случае что? Эта фраза крутилась у него в голове. Мозг постоянно окутывала мгла, в которой кружились жуткие образы. Образы того, что он заключил сделку с самим дьяволом.
3 декабря.
Военный билет был у Паши в кармане. Но радости он не испытывал. Была лишь постоянная прогрессирующая ноющая боль, отдававшаяся без конца то в ноги, то в руки.
Еще недавно ему было не так тяжело переносить нагрузки, теперь же, почти месяц спустя, каждый шаг Паше давался с неимоверным трудом: у него затруднялось дыхание, и учащался пульс. Он готов был поклясться, что с каждым новым прожитым днём ему становилось всё хуже и хуже.
4 декабря.
Он, улыбаясь, вновь протягивал руку Паше.
- Я знал, что вы придёте.
- Почему же?
- Потому что наши клиенты всегда возвращаются. Но что-то вы совсем не весёлый. Полагаю, вы уже получили свой военный билет?
- Именно так.
- Ну, это хорошо. Надеюсь, вы принесли первый взнос?
Паша на мгновенье поколебался, а потом достал конверт и извлёк из него на стол сорок тысяч рублей.
- Очень, очень хорошо, - широко улыбаясь, проговорил Вадим Викторович и, пересчитав деньги в своих необычайно длинных и ловких пальцах, положил их в ящик стола.
– С вашей машиной теперь придется немного подождать, но это же все-таки лучше, чем проходить год в сапогах, не правда ли?
Разве Паша говорил ему о том, что он копил деньги на машину? Сейчас он этого не мог вспомнить.
Повисло неловкое молчание, и прервал его Вадим Викторович:
– Чувствую, что у вас есть ещё какой-то вопрос? Не стесняйтесь, спрашивайте.
- Да, - нерешительно отозвался Паша. – Как мне быть с моей спиной? Я же не думал, что у меня появится в действительности, ну, такое заболевание и…
- А как вы хотели? За всё нужно платить, мой дорогой друг.
Вадим Викторович немного помедлил, скрестив длинные пальцы рук перед собой в замок.
- Помните ли вы, что я вам рассказывал в прошлый раз о том, как устроена наша компания?
Паша молчал. Он чувствовал себя человеком, который затерялся в каком-то бесконечном кошмаре, где часы уже отстукивали последние мгновенья до неизбежной развязки.
Наконец, он кивнул в ответ. Глядя, как Вадим Викторович шевелит в замке пальцами, Паша осознал, что, несмотря на вознаграждение в виде военного билета, он оказался обычной пешкой в руках своего нового владельца.
- Вы являетесь на данный момент нашим партнёром, и за свою работу по продвижению наших услуг получите вознаграждение. Конкретно в вашем случае – это излечение сколиоза. Так вот, для того, чтобы исправить вашу проблему, вам нужно привести в нашу компанию восемнадцать клиентов, хотя нет, уже, девятнадцать. По каждому клиенту за Ваш градус. Болезнь ваша прогрессирующая, и я не думаю, что вам стоит затягивать.
- А что будет потом? – спросил Паша. – Что будет потом, как я приведу восемнадцать человек? - он чувствовал, как холодок пробежал по его спине.
- Девятнадцать, - поправил Вадим Викторович. - А что потом? Потом Вы можете наслаждаться жизнью. Всё в ваших руках, мой дорогой друг, всё в ваших руках.
Выйдя на улицу, Паша набрал полные лёгкие колючего декабрьского воздуха. Он содрогнулся, осознав, чем он должен сейчас заниматься, но усилием воли прогнал эти мысли. Единственным способом исполнить задуманное, было не размышлять о последствиях. И он невольно стал перебирать людей, кому ещё грозила армия, и кто хотел бы от неё избавиться. Потом он достал из кармана брюк телефон и набрал нужный номер.
- Алё, - послышался голос его бывшего одногруппника, с которым они вместе закончили в этом году институт.
- Привет, Колян, - отозвался Паша с деланной радостью. – Ну, как там у тебя дела с армией?