"Взгляд из клетки"
В этот жаркий, шумный, яркий из-за необычайного наплыва посетителей день, Симбе не спалось. Он любил обычно днём наевшись до сыта, завалиться в тёмном углу вольера, и прикрыв глаза, дремать не обращая внимания на опостылевшие лица людей. Сегодня сну мешала духота. Она началась ещё за долго до полудня, и обещала затянуться до самых сумерек. Всё, абсолютно всё указывало на это. И жалобно верещавшие в своих просторных клетках, птицы. Хотя о каком просторе может идти речь, если в обычной природе у них было целое небо? И зыбкое марево плывущее в далеке, на кромке дрожащего горизонта.
Лохмач, молодой соратник по неволе, рыскал из одного конца клетки в другую.
- Чего ты мечешься? Лениво дёргая ухом спросил его Симба. - Жрать охото! Не оборачиваясь, ответил тот. Симба зевнул. Помотав косматой головой, он вытянулся на полу, положив морду на лапы. Лень сковывала все члены. Его практически не задействованные в тесноте вольера мышцы, уже давно не требовали движения. Когда старый лев был помоложе, ему также как и Лохмачу хотелось бегать и метаться. Он точно также с интересом рассматривал панораму по ту сторону железных прутьев. С таким же любопытством искал различия в проходящих мимо клетки людях. А теперь смирился и не обращал ни на что внимания.
Р-р-р-ррр! Проревел Лохмач. Симба лениво повернул голову в его сторону.
- Ты чего? - Ненавижу! - Кого? - Людей этих! Ходят тут ходят! Шумят. Вот бы мне до них добраться, я бы им показал! Он презрительно фыркнул. Затем подойдя к поильнику шумно напился, и вновь продолжил метаться вдоль решётки. Симба опустил голову обратно. Его занимали несколько другие мысли. Прошло уже два месяца как уехала его самка. Из разговоров людей он понял что Клару отправили куда-то в другой зоопарк, по свободному обмену. Именно после этого ему наскучило абсолютно всё.
- Вот скажи Симба. Обратился к нему молодой сосед. Ты ведь родился в саванне? - Да, неохотно буркнул тот. - А скажи, она красивая? Симба тяжело вздохнул. - Да не помню я. Маленький был. - Ну всё же? Симба махнул хвостом. - Говорю же, не помню. Зелёная, а когда жарко, жёлтая. - И что, звери там не в клетках? - Нет вроде. Разговор немного оживил старого льва, и он мягко поднялся на лапы. Сделав пару неуверенных шагов, он остановился в аккурат на границе солнца и тени. Из под навеса выходить ему не хотелось.
- Ну, а если не в клетках, то как же? Нетерпеливо тараторил Лохмач. Может в огромных вольерах? Симба ухмыльнулся. - Нет, не в вольерах. На воле. - А как это на воле? - Ну как тебе объяснить. Просто на воле! - И что, хорошо там? Старый лев не ответил. - Ну Симба, Скажи! - Да не помню я! Чего пристал! - Вот я кроме этой клетки вообще ни чего не видел, встряхнув мохнатой гривой ответил сосед. - А я помню только траву, да ещё пожалуй землю растрескавшуюся. Водопой, антилоп, гиен вечно гавкающих. Грохот когда люди появились. Старший в прайде тогда ещё так не вовремя поспать прилёг! Рычал, скалился, прогнать их собирался! А тут раз, и словно запнулся! Потом завалился и давай дрыхнуть. А нас ловить стали. Петлю мне на шею накинули когда поймали. Потом скалились, улыбались в усы! А глаза такие холодные, словно лёд! - А больше ничего? С детской надеждой, выдающей в этом свирепом хищнике совсем юного подростка, спросил Лохмач. - Потом клетки. - Какие? Вновь поинтересовался напарник по заточению. Симба хотел было ответить, но тут, откуда-то из-за прутьев решётки прилетела морковка. Цветастый мальчишка лет восьми, метко попал своим незамысловатым снарядом Лохмачу по морде. Тот взбеленившись, обиженно зарычал. Малолетний хулиган в ужасе отпрянул от заградительных поручней. Остальные посетители наоборот оживились, заулюлюкали. Лохмач ревел изрыгая проклятия. Небольшая группа человеческих особей, смеясь и громко переговариваясь, тыкала в сторону разъяренного льва пальцами. Один с виду презентабельный мужчина, в длинных шортах и белой безрукавке, взобравшись на поручни, принялся корчить ему рожи. Лохмач лютовал. Он то кидался на прутья решётки, то метался, хлестая себя хвостом по бокам. Одиноко отстоявший в стороне ото всех дедуля в белой ковбойской шляпе, печально покачивая головой, неодобрительно смотрел на него. Симпатичная молодая женщина, в ярко оранжевом летнем платье, стыдливо косясь по сторонам, кротко пыталась осадить своего спутника. Остальные же зрители, собравшиеся у клетки с львами, возбуждёнными криками, и нелепыми коментариями, поддерживали кривляльщика.
- Чего ты суету наводишь? Безразличным тоном поинтересовался Симба. - А чё они!? Обиженно ревел Лохмач. - Не обращай внимания. Мало ли дураков на свете? Лохмач не унимался. Он метался из стороны в сторону, обиженно рыча, и беспрестанно скаля клыки. Второй кусок морковки, отскочив от стального прута упал ему под лапы. Молодой лев не заметил этого. Но зато когда всё тот же мальчишка метко запустил новый снаряд, вновь попав ему по морде огрызком яблока, он взбеленился не на шутку. Из толпы людей начали раздаваться одобрительные возгласы. Симба безучастно взирал на это. Потом ему все-таки стало жалко юнца, и он проговорил: - "Брось"! Что ты на них силу тратишь? - А чего они кидаются!? - Симба тряхнул головой. Не обращай внимания. Подумаешь морковка. - Ещё и огрызок! Обиженно выкрикивал Лохмач. - Радуйся что не петарда. Я когда в передвижном зверинце жил, там ограждений не было. Только решётки. Сосед по фургону помню девчонке руку откусил. Такой же как ты бешенный был. Так в нас потом пьяные людишки чем только не кидались. Бутылками, снежками, снедью всякой! Но самое страшное это петарды! Маленькие такие штучки. Сначала дымят, а потом взрываются! И воняют, жуть! Каждый раз дёргаешься. Он содрогнулся от неприятных воспоминаний, и оскалил пасть. Лохмач заинтересованно повернул к Симбе морду. Казалось он даже забыл об обидчиках.
- И что? - А ни чего. Пришли потом какие-то дяди в форме. С директором зверинца говорили. Затем нас запаковали, и в другой город увезли. А соседа того я больше не видел.
Лохмач, отойдя от решётки добрёл до теневой стороны вольера, и завалившись возле противоположенной стены, принялся обмахиваться хвостом. - Нет, здесь лучше! Блаженно продолжал размышлять старый лев. Кормят исправно, петард не взрывают. Благодать! Жалко только Клару увезли!
- Хорошо наверное там, в зверинце? Симба недоверчиво поднял брови, и повернув к соседу морду спросил: "С чего это ты взял"? - Как с чего!? - Ездишь по свету, разные места видишь. Я бы хотел так покататься. Старый лев улыбнулся. - Это ты не подумавши говоришь. В самой поездке ни чего хорошего. Постоянно трясёт, всю дорогу чем-то воняет. Кормят через раз, да и едой это назвать трудно. - Но ты хотя бы разные города посмотрел, людей других! Симба усмехнулся. - Люди? Да, пожалуй ты прав. А вот насчёт мест других, это ты брат загнул. Какие места, если ты в каждом городе видишь, либо мартышек, в расположенном напротив фургоне, либо дестрофичного вида оленей. Хотя нет, вру! Они в первый же год по передохли все! Им какого-то корма не того насыпали. Правда то что они загнулись даже хорошо было. Мясо у них вкусное! Симба облизнулся азартно ударив по полу хвостом, и продолжил: - "Работал там один прохиндей, вечно кормёжку путал"! Пока пол зверинца не уморил, его всё с работы не выгоняли. Не помню, в тюрьму его посадили или от пьянки помер.
- Но люди-то, люди! Наверное другие? С надеждой спросил Лохмач, косясь на лежавший в стороне огрызок. - Люди, задумчиво протянул Симба. Разные. Есть добрые, есть злые, а есть и такие кому всё равно. - Но там в зверинце нас разным показывают, а здесь одним и тем же, не сдавался Лохмач. Тот вон что мне рожи корчил! Я ведь его не в первый раз вижу. Я почему его с прошлого раза запомнил? Потому что он точ в точ Мафусаил из обезьянника. - Это тот что на смотрителя ведро отходов опрокинул? Заинтересовался Симба. - Ага, он ещё всё время зрителям задницу показывает.
- Зрителям!? Изумился симба. - Ну да, они же на нас посмотреть ходят! Ты что не знал? Шерхан из третьего вольера людей именно так называет. - Шерхан? Старый лев злорадно усмехнулся, оскалив клыки. - Этот тигр-шмыгр тебя научит! Испытывая невольную ревность от того что молодой лев слушает всяких там тигров, а не его Симбу, ответил тот. Мы цари зверей, а не какие-нибудь Киплинговские "Палёные кошки"! Громогласно заявил он. Лохмач, открыв рот заворожено взирал на него. Его юный сосед ещё не родился, когда к львам приходила Танечка, молодая ветеринар, студентка практикант. Была у неё одна странная прихоть. Она любила читать в слух зверям, в особенности хищникам, разные рассказы или повести о животных. Именно тогда Симба впервые услышал историю про Маугли и Шерхана. История эта кстати ему не понравилась. Его больше увлекали книги Виталия Бианки. Симба возбуждённо поднялся на лапы, и прошёл к отделявшей от свободы решётке. Долго вглядывался он в пёструю толпу. Умничающие, иногда бросающие шутливые реплики мужчины, Обеспокоенно следящие за детьми женщины, любопытные, за частую беспардонные подростки. Медленно вышагивающие от одной клетки к другой, пенсионеры. И таких вот, в день до нескольких сотен. Симбе они иногда напоминали деревья стоявшие рядком, по ту сторону парковой ограды. Такие же на первый взгляд безликие, и такие же однообразно одинаковые.
Обернувшись к Лохмачу, он наконец спросил:
- "Ты уверен что это нас им показывают"? - Да, а что? - А я всю жизнь думал что это их нам на показ водят. Лохмач удивлённо глядел на старшего товарища, а тот меж тем продолжал: - "Мне всегда казалось что вот всех их покажут, тогда отпустят". Лохмач не нашёлся что ответить. Он тягостно пытался переварить только что сказанное Симбой. А тот, не отводя взгляда от дорожки по которой всё шли и шли люди, уныло пробормотал: - "А они всё не кончаются, и не кончаются"!
02.09.2015. Владимир Сазонов.