Одесские рассказики 10. Зюзя and Гималайский

Лариса Бережная
http://www.proza.ru/2016/06/11/131
   
                Посвящается Валентине Марцафей


  Как-то мы купили билеты на выступление двух именитых московских актёров. Вообразите себе: пан Зюзя и пан Гималайский в Одессе?!

  Действо это должно было происходить  в закрытом зале, то ли в НИИ, то ли в КБ каком-то, а значит, была большая вероятность, что на представление придут  работники  именно данного предприятия. Сама мысль послушать этих с детства любимых «поляков» в одном зале вместе с коренными одесситами уже приводила нас в дикий восторг.

  Перед концертом мы впятером долго мотались по Пролетарскому бульвару в поисках нашего секретного зала, не догадываясь даже, что разгуливаем по тому самому Французскому бульвару, навеки прославленному Марком Бернесом в песне про Костю моряка и его шаланды. Мы-то думали, что Французский – это Приморский бульвар, да и где же ему ещё быть, как не в центре Одессы рядом с бронзовым французом - герцогом де Ришельё.

  Буйная растительность мешала рассмотреть номера домов, стоящих в глубине бульвара, и мы пронеслись туда и обратно по знаменитому променаду, постоянно спрашивая у прохожих дорогу. Но нам попадались навстречу только  приезжие.

  Наконец-то нашёлся один «знаток» из местных, вдумчиво  выслушавший мой краеведческий вопрос и вызвавшийся нас даже проводить до искомого объекта. Привлечённые нашим галдежом к нам тут же присоединились ещё две пожилые дамы, которые тоже, по их словам, знали туда дорогу. А к дамам через несколько шагов примкнул их импозантного вида знакомый, выгуливавший своего пёсика.

  Четвёртый наш провожатый, на ходу выясняя цель поисков, предложил новую версию нужного нам адреса. Так шумной разношёрстной компанией мы сделали ещё  один марш-бросок вдоль утопающих в зелени строений, попутно узнав от одесситов прежнее название бульвара.

   Все явки оказались ошибочными, этот зал был крепким орешком, но одесситы и не думали сдаваться: одна из дам предложила позвонить  её подруге, которая точно знает здесь все  ходы и выходы. А так как мы находились у очередного неподтвердившегося КПП, оборудованного телефоном, то принявший горячее участие в обсуждении загадочного адреса охранник любезно набрал  под диктовку номер и передал телефонную трубку нашей одесской  мисс Марпл, которая  решила во что бы то ни стало распутать этот топографический клубок.

  К счастью, наша  спасительница, наша географическая королева сидела дома в тот субботний летний вечер и сразу же точно указала направление дальнейшего поиска, при этом она хотела тут же прибежать к нам и лично довести всех страждущих до места, указанного в билетах, но наша гид её отговорила, сославшись на нехватку времени. И действительно: мы уже опаздывали минут на десять. Конечно, в такой приятной, интеллигентной, остроумной компании мы готовы были бродить по теперь уже Французскому бульвару до ночи, но  минут через семь мы все вдесятером (включая покладистого пёсика, безропотно  просеменившего за нами повсюду) стояли  у нужного нам здания и бурно прощались, взаимно благодаря друг друга за чудесно проведённое время и потешаясь над своим крепким орешком, который мы таки раскусили сообща.

   Колоритный швейцар в фирменной фуражке ( вылитый великий комбинатор в старости) невозмутимо надорвал наши билеты и указал неопределённым движением руки окончательный вектор  движения в так долго разыскиваемую нами каморку одесского папы Карло.

  Перед заветной дверью я остановилась и, вежливо отстранив рукой всех вылупившихся  из наших цитат  во время шествия по длинному коридору  литературных героев, включая самого Шерлока Холмса, отчеканила громким шёпотом по-капитански, как во время матча: «Командовать парадом буду я! »  Девчонки с готовностью присяжных заседателей заговорщицки кивнули мне в ответ. Кроме уже знакомых читателю Юлии и Елены в  команде добавились Таня и Оля (тоже близнецы).

  Двери распахнулись, и мы вошли в маленький и совершенно пустой (!) залик, который оказался очень уютным и очень комфортабельным. Перед довольно большой сценой располагалось несколько рядов мягких и, как выяснилось, чрезвычайно удобных кресел, обитых каким-то необыкновенным бордовым бархатом. Отсчитав в третьем ряду положенные  пять мест, мы уселись в эти суперкресла, предварительно с усилием опустив очень туго поставленные сидения. Таких кресел мы нигде не встречали даже в Москве.

   Зал сразу наполнился девчоночьими оживлёнными голосами, обсуждающими и красоту, и пустоту зала, и мытарства по бульвару. Кто-то предположил, как, должно быть, упоительно сидеть в таких креслах на комсомольском собрании, не то что на деревяшках у нас в институте…

  Прошло ещё минут пятнадцать. Зал был по-прежнему пуст. Помимо нас ещё три человека забежали на огонёк. Спектакль откладывался, на сцену вышел администратор и на чистейшем одесском, извинившись за задержку, объяснил,  что время, указанное в наших билетах - 18.00, не совпадает со временем, на которое приглашена основная когорта зрителей – 19.00. Учитывая, что мы прилично опоздали, ждать коренных одесситов на представление оставалось каких-нибудь двадцать минут…

 Но за это время ничего не изменилось: мы всё также сидели в обволакивающих креслах и лениво перекидывали мячик сомнений по поводу того, состоится ли вообще это мероприятие.

   Через сорок минут ожидания всем стало ясно, что никто, кроме нас, не придёт, и на  сцене  всё-таки появился обожаемый с детства Зиновий Высоковский, он же пан Зюзя – заячий прозаик из «Кабачка "13 стульев"». Он сразу же сделал жест  О.Бендера при встрече с Эллочкой, мол, я ослеп от сияния публики. Разумеется, мы встретили его звонкими аплодисментами и улыбками, и Зюзя поклонился в нашу сторону с напускной учтивостью.

   - Добрейший всем вечерочек! – прозвучала его крылатая фраза, и тут же своим незабываемым заикающимся голосом, уже войдя в роль знакомого всем по ТВ персонажа, он поведал нам содержание разговора, только что произошедшего между ним и кассиром этого учреждения.

  -  Она мне и говорит, - здесь артист потряс нервно указующей за кулисы, куда-то  в сторону кассирши, рукой. -  Ну, что вы так переживаете, билеты-то они оплатили. Считайте, что  ваши деньги  - у вас в кармане.

   Уже известные и совсем новые интермедии знаменитый артист  читал непосредственно нам, чуть-чуть развернувшись в нашу сторону, а мы, конечно, живо реагировали на каждую шутку: смеялись, рукоплескали, кричали «браво» ( улюлюкать тогда ещё не принято было).
 
  Напоследок он рассказал нам вот такой анекдот:

     -   Тут как-то пан Директор спросил меня, почему я перестал играть в шахматы с паном Гималайским, а я тут же задал ему встречный вопрос:
     - А скажите, Пан Директор, вы бы стали играть в шахматы с человеком, который во время игры жульничает, крадет с доски фигуры, плюется, а когда проигрывает, ругается и лезет в драку.
     - Нет, конечно, не стал бы.
     -  Вот и он не стал.
   
   Зиновий  Высоковский под наши бурные аплодисменты  отвесил всем низкий поклон  и, выпрямившись, сделал изящный приглашающий жест и провозгласил:
     - А теперь - Заслуженный артист  РСФСР, Заслуженный  деятель культуры Польши – Рудольф Рудин!

      C этими словами достопочтимый пан покинул сцену, а на смену ему характерной дёргающейся походкой вышел неутомимый пан Гималайский, и в «Кабачке», и в жизни - руководитель театров. Второе отделение концерта ничем не уступало первому. Гималайский-Рудин также очень обрадовался такому доброжелательно-задорному  девичьему отряду в зале и тоже полчаса строил нам глазки и смешил своими мрачно-развесёлыми миниатюрами. Юлия потом ещё целый год представляла нам  его выступление, великолепно копируя оригинал.

   Мы провожали пана режиссёра громкими овациями, а он, уходя, делал нам отрывистые благодарственные знаки и даже послал воздушный поцелуй.

   В полупустом  звенящем трамвае, увозившем нас с уже тёмно-синего, почти ночного Французского бульвара, мы в лицах  изображали только что услышанные остроты любимых артистов и пылко обсуждали поведение одесситов, купивших-таки билеты на спектакль, но не пожелавших в этот июльский выходной день встречаться ни с нами, ни с Зюзей, ни с Гималайским. Людей понять можно: ведь у них таких превосходных  своих актёров – в каждом дворе предостаточно…

    Но всё-таки мы в тот день получили столь желанное общение с гостеприимными жителями Одессы, благополучно доставившими нас к месту концерта и излучавшими такую добрую энергию, что её тёплый свет согревает нас до сих пор.
 

     Продолжение следует.




  -