В.И. - это о тебе. Светлая тебе память.
Нам не было еще полных семнадцати, когда случилась эта история.
Но было лето. Конец июля. И мы ехали к морю.
К моим дальним родственникам, у которых в Ильичевском районе города Одессы был собственный дом на берегу.
Родственники эти накануне приезжали в Москву, останавливались у нас, обижались, что не навещаем их совсем.
Я легко уговорил своего приятеля - одногруппника Вовку поехать со мной за компанию.
Родители дали мне денег на эту поездку, в Ильичевск была отправлена телеграмма.
Собрались, поехали.
Готовились основательно. Не только традиционные ласты и маски с дыхательными трубками покоились в нашем багаже, но и два ружья для подводной охоты были в нем. Одно из них было куплено вскладчину, второе - выпрошено у моего свибловского приятеля Димки Малышева.
А с соседями по купе нам и вовсе здорово повезло. Это были две жизнерадостные девушки на пару лет старше нас.
Весело и незаметно пролетел путь до Одессы. Всю дорогу мы хохотали над рассказанными друг другу анекдотами, вспоминали смешные истории из жизни, а между поеданием купленных на остановках вкусных вареников с картошкой, густо обсыпанных укропом и заедаемых малосольными огурцами, играли в карты.
А потом устали.
Рассказаны уже были все анекдоты, и все вареники съедены давно, и карты надоели, и море Черное проглядывалось уже узкой полоской на горизонте, предупреждая о скором расставании.
Томительная тишина пришла вдруг в наше веселое купе.
- А хотите я вам по руке погадаю – предложила вдруг одна из наших попутчиц.
- Давай – оживились мы.
Первым протянул руку Вовка.
Девушка бережно, не спеша разгладила подушечкой большого пальца его ладошку и с улыбкой произнесла:
- Женишься ты рано, будет у тебя двое детей – мальчик и девочка
И добавила, слегка нахмурившись:
- А, вот, линия жизни у тебя короткая и умрешь ты рано. От сердечного приступа.
Это, так неожиданно грустно окончившееся предсказание, вызвало у нас бурный приступ веселья. И было отчего.
Несмотря на свою молодость, имел Вовка репутацию отъявленного бабника. Природа не пожадничала и одарила его для этого всем необходимым: веселым характером, хорошо подвешенным языком, симпатичной физиономией, телом атлета и еще чем-то, чем он гордился особенно. Девчонки проходу ему не давали. И он, обласканный этим вниманием, уверял всех нас, что пока «не перепробует всех девок на свете», не женится.
А дети в эти его планы и вовсе не входили.
Я же был влюбчив необычайно, над чем Вовка никогда не упускал возможности посмеяться, уверяя всех вокруг, что охомутают меня рано.
Тем не менее, предсказано мне было следом, что женюсь я позже и будет у меня только одна дочь. А про линию жизни, что длинная, без конкретизации.
На перроне мы сердечно попрощались с нашими веселыми попутчицами, понимая, что не увидим их больше.
Это было замечательное лето. Нас хорошо приняли. Мы много плавали в море, научились вытаскивать из морских глубин кусачих крабов, били из своих ружей здоровых бычков, покрытых зеленым мхом, ходили на танцы и даже подружились с двумя местными девчонками – нашими ровесницами…
… Вовка женился в двадцать лет. Неожиданно для всех и, как мне кажется, даже для себя самого. И так же неожиданно для всех умер. От сердечного приступа. В сорок девять. Дети его – сын и дочь были к этому времени взрослыми уже и крепко стояли на собственных ногах.
На двадцать третьем году жизни отметился в ЗАГСе и я. Дочь выросла, внуки подрастают.
Много лет прошло с той поры, но чем старше становлюсь, тем чаще догоняют меня воспоминания о тех наших давних попутчицах.
И кажется удивительным, как легко и сразу, уже при прощании на одесском перроне, были забыты нами их имена, а их лица - навсегда стерты из памяти.
Словно и не было их в нашей жизни.
Так весело предсказанной ими тогда.