"Любовь, насилие и футбол."
Братья возвращались домой, когда уже смеркалось. Андрей вынул из кармана телефон, который непрерывно звонил, и поставил на беззвучный режим, чтобы остаток вечера их никто не беспокоил. Ребята не сразу заметили, что на лавке возле подъезда сидят трое парней и нервно посматривают на часы. Только подойдя ближе, Андрей разглядел незнакомые лица и заподозрил что-то недоброе, но было уже поздно. Не успел он поделиться своими опасениями, как троица уже заметила братьев и направилась к ним вальяжной походкой. Впереди шёл невысокий, довольно щуплый парень с наглым лицом, наголо бритой головой и сдвинутой на затылок кепке. За ним следовали его дружки: один был примерно такой же комплекции, что и вожак, только чуть повыше; другой – довольно крепкий и высокий, почти на голову выше Антона. На лицах было невероятно серьёзное выражение, как будто им предстояло дело государственной важности, а не дворовый разговор.
Антон в это время что-то увлечённо рассказывал брату и не видел приближающихся парней. Каково же было его удивление, когда один из них неожиданно ткнул Андрея ладонью в лицо с криком:
– Ты, сука, к Ольке подкатываешь?!
Андрей сделал шаг назад. Антон тоже невольно отступил и, закрыв брата, одной рукой отвёл его за себя, другую он выставил вперёд и крикнул:
– Эй, вы что творите?
Парни остановились, и тот, что толкнул Андрея, мотая головой в такт словам, рявкнул:
– А ты кто такой? Чё, проблем захотел? Вали отсюда, пока и тебя инвалидом не сделали!
Братья опешили. А парень в кепке не унимался:
– Ты чё, не понял? – глаза вожака округлились, каждое слово сопровождалось уже не только подёргиванием головы, но и рук. Его аффектация подчёркивала вызывающую манеру общения.
– Парни, из-за чего предъявы, что случилось? – тоже на повышенных тонах спросил Антон.
– Чё? – прищурившись, протянул вожак троицы.
В это мгновение Антон уловил движение: парень, стоявший слева, сжал кулак и заносил руку для удара. Опередив нападавшего, он тут же повалил его ударом в челюсть. С глухим звуком парень упал как подкошенный. Самый крепкий из троих сразу же набросился на Антона, а вожак прыгнул на младшего. Старший брат уворачивался от ударов, отходя назад. Но гораздо больше, чем надвигающийся здоровяк, его беспокоило то, что он потерял брата из поля зрения. Хорошо понимая, чем чревата для Андрея эта встреча, Антон мгновенно изменил тактику и налетел на противника с ударами. Кулаки достигли цели, но парень не только устоял, но и крепко прижал его к себе. Тогда старший инстинктивно, как учили на тренировке, сделал заднюю подножку. Оба повалились на землю. Парень быстро сбросил Антона и оказался сверху. Не дожидаясь ударов в лицо, Антон постарался заблокировать руки соперника, но безуспешно. Получив сильный удар в ухо, он обхватил парня и, прижав свою голову к его груди, прогнулся, пытаясь сбросить с себя амбала. Попытка не удалась, и он получил ещё несколько ударов в затылок. Резко отпрянув от соперника и стараясь одной рукой блокировать удары, другой крепко схватил его за кадык и, погрузив пальцы в мягкую ткань, начал сдавливать горло. Парень, который не ожидал такого поворота, старался освободиться, но жилистая рука Антона крепко держала его. Сбросив уже хрипевшего парня, Антон стал наносить быстрые, но сильные удары по лицу. После нескольких прямых попаданий руки противника ослабли, глаза закатились, лицо залила кровь из разбитой брови и носа.
Только сейчас Антон понял, что он увлёкся и на мгновение забыл о брате. Обернувшись, он увидел, что Андрей лежит в нескольких метрах от него, а на нём сидит вожак троицы. Брат старался закрыть лицо, но обидчик, одной рукой пытаясь схватить его за волосы, другой наносил удары, не переставая при этом угрожать. Вскочив, Антон ринулся на помощь и с разбегу, словно мяч, поддал бритоголового ногой. Хлёсткий удар отбросил его голову назад, тело опрокинулось следом. Парень упал на землю, раскинув руки, и потерял сознание.
Андрей по-прежнему закрывал лицо. Видимо, от шока он не ощущал, что груз уже свалился, и не понимал, что опасность миновала. Успокаивая брата, Антон помог ему подняться и осмотрел поле боя. Бритоголовый заводила лежал, раскинув руки; крепыш с перемазанным кровью лицом стоял на четвереньках и, то ли кашляя, то ли хрипя, отплёвывался; третий, которого Антон повалил в самом начале, вообще исчез.
Да, ужасно неприятная ситуация. Как если бы в руках счастливца наконец-то оказался долгожданный подарок, а его вдруг нечаянно опрокинули и разбили в прах. Стыд и смущение охватывают виновника трагедии, подобно тому как цунами раскрывает свои адские объятия и накрывает несчастных. Антон редко испытывал стыд, можно сказать, это чувство было ему чуждо. Но сейчас оно обожгло его самолюбие и, столкнувшись с гордостью, бурлило и кипело внутри. Гордость за себя, потому что в очередной раз выручил брата из беды. Антон всегда считал Андрея слабым, что, однако, не мешало любить его и находить с ним общий язык. И хотя старший никогда не говорил об этой мягкотелости вслух, такое мнение о брате всегда скрывалось где-то в глубине души. Поначалу он совершенно не задумывался об особенностях характера Андрея, но со временем убедился, что брат раз за разом нуждается в помощи, и понимание его уязвимости стало очевидным. «Как можно быть таким слабым?» – не раз думал Антон, глядя на брата. Конечно, каждый человек индивидуален и по-своему видит мир. Нельзя желать, чтобы все смотрели на вещи через одну призму. Но когда тебя бьют по одной щеке, нет ничего глупее, чем подставлять другую. Как бы ты ни был слаб физически, насколько бы тихий образ жизни ни вёл, но нельзя же полностью заглушить в себе инстинкт самосохранения. Ведь даже букашка, когда её прижимают к ногтю, изо всех сил вырывается и борется за жизнь, отчаянно пытаясь своими хрупкими лапками справиться с нависшей угрозой и вновь обрести свободу. Слабость – как духовная, так и физическая – противоречит закону развития, таков принцип естественного отбора, в самом что ни на есть классическом варианте. Слабость – это та субстанция, которая должна погибнуть, должна быть побеждена более сильной и живучей стороной. Стороной, которая выступает доминантой в самом понятии «жизнь».
Антон не мог понять брата, когда тот закрывался и отступал перед угрозой, предпочитая молча терпеть обиду. Ведь физическая сила – далеко не главное, она не всегда играет ключевую роль. Зачастую внешняя оболочка бывает обманчива и скрывает истинную «начинку». Дух, дающий волю, внутреннее «я» – вот настоящий гранитный бык, о который разбиваются выпады надменных выскочек. Сильный дух позволяет вгрызаться в горло обидчику и достойным образом наказывать наглецов. Дух есть у каждого, тело – лишь вместилище чего-то более сильного, существенного, чем плоть. Человек, способный воспитать и закалить свою волю, может многое преодолеть, подчинить свои страхи и не дать им овладеть собой; а нищий духом, тот, кто пассивно смирился, ожидая своей участи, становится рабом обстоятельств, не умеющим распорядиться собой.
Антон, всегда встречавший врага, глядя ему в лицо, презирал слабых людей, считая их беспомощными перед реалиями жизни. Он презирал их всех, но только не брата, делая для него исключение и видя в нём хоть и слабого, но всё же своего, почти родного. Когда Антон устремлялся брату на помощь, то, выручая ему, сам обретал покой и чувствовал при этом гордость. Он в очередной раз убеждался в своей силе и превосходстве над другими, над теми, у кого нет внутреннего «я», кто позволил пустоте занять его место. И вдруг эта гордость столкнулась со стыдом, который возник так внезапно, словно преступник в ночи неожиданно выскочил из-за угла, и теперь что-то щемило и ныло внутри. Как не почувствовать стыд, если во все эти истории брат попадал именно с ним. Антон вдруг подумал, что его словно преследует рок: когда он оказывается рядом с братом, выскочки всегда стараются показать свою власть, но отыгрываются не на том, кто может им противостоять, а на брате, которому не под силу с ними справиться.
Поначалу Антон полагал, что младший – просто невезучий человек, который словно магнит притягивает к себе неприятности. Но сейчас он понял, что этот магнит не работает без одной важной детали – без него, старшего брата. Именно из-за него Андрей оказывался в тех местах, где уже заведомо таилась угроза, и если бы не он, то, возможно, брат никогда бы не столкнулся со своими обидчиками. Но сегодня инцидент произошёл не по его вине, и Антон это хорошо понимал, однако это случилось именно тогда, когда брат был с ним. От этих мыслей на душе становилось тяжело и тоскливо. Казалось, не было причин стыдиться: на этот раз он оказался в нужное время в нужном месте. Если бы не он, то брату пришлось бы туго, и его дух, точнее то, что от него осталось, скорее всего, оказался бы в плену страха, и Андрей принял на себя выплеск эмоций разъярённого ревнивца, что наверняка обернулось бы для брата серьёзными травмами. Однако чувство стыда появилось именно сейчас, видимо, немного запоздало, и заставило оглянуться назад.
Эти чувства терзали Антона и путали его мысли. Он не мог понять, гордиться ему или стыдиться своих поступков. Такие размышления разрывали его на части. Только одно Антон знал точно: он в ответе за брата и больше не подвергнет его угрозе.