(Пьянство)
Вино в бутылке рыбой молчит, а в человеке медведем рычит.
Водка и труд рядом не идут.
Что ни специалист, то пьяница.
Действие алкоголя сказывается своим губительным влиянием на качестве и количестве нашей работы, на нашем здоровье, в том числе и на здоровье нового поколения, на нашей семье и на всём нашем быту.
А.В. Луначарский
…Особенно тревожило Толстого распространение пьянства среди молодёжи, женщин, его пагубное влияние на будущее потомство. Гневно осуждал писатель и пьянство людей образованных, которые, по его мнению, должны служить примером для простого народа. «…Все знают, что пьянство дурно. Но вот пьянствуют образованные, просвещённые люди, и они вполне уверены, что тут не только нет ничего стыдного и дурного, но что это очень мило, и с удовольствием и смехом пересказывают забавные эпизоды своего прошедшего пьянства», - пишет Л.Н. Толстой в статье «Праздник просвещения 12-го января». И даже: «Ужасно то, что люди, стоящие, по своему мнению, на высшей ступени человеческого образования, не умеют ничем иным ознаменовать праздник просвещения… как только тем, чтобы в продолжение нескольких часов сряду, пить, курить и кричать всякую бессмыслицу; ужасно то, что старые люди, руководители молодых людей, содействуют отравлению, которое, подобно отравлению ртутью, никогда не проходит совершенно и оставляет следы на всю жизнь (сотни и сотни молодых людей в первый раз мертвецки напились и навеки испортились на этом празднике просвещения, поощряемые своими учителями), - подчёркивал Л.Н. Толстой в этой статье и продолжает, - …прежде чем говорить о каких-нибудь возвышенных чувствах и предметах, надо освободить себя от низкого и дикого порока пьянства, а не в пьяном виде говорить о высших чувствах».
Толстой считал вредными разговоры некоторых ретивых поборников «национальных особенностей» о том, что пьянство на Руси – вековая традиция и бороться с им бессмысленно. Несмотря на доводы скептиков, он горячо уговаривал крестьян менять укоренившиеся привычки, изъять и вино, и водку со свадеб, дней рождений, поминок, ибо водка не прибавляет радости, как не убавляет она и горести.
Не блажь то была «яснополянского старца», а боль сердца писателя и гражданина.
Л.И Малинина
…потом подали напитки – густое пиво и бутылки водки, очень крепкого напитка, который русские потребляют в неимоверном количестве.
Конечно, нельзя было требовать лучшего в трактире небольшого села, затерявшегося в глуши черноморского побережья…
Жюлю Верн «Упрямец Керабан»
…Здесь кстати упомянуть о том, что многие из даровитых и в особенности гениальных людей злоупотребляли спиртными напитками. Не говоря уже об Александре Великом, который под влиянием опьянения убил своего лучшего друга и умер после того, как десять раз осушил кубок Геркулеса, самого Цезаря солдаты часто приносили домой на своих плечах. Сократ, Сенека, Алкивиад, Катон, а а в особенности Септимий Север и Махмуд 2 до такой степени отличались невоздержанностью, что все умерли от пьянства, вследствие белой горячки. Запоем страдали также Коннетабль Бурбонский, Авиценна, о котором говорят, что он посвятил вторую половину своей жизни на то, чтобы доказать всю бесполезность научных сведений, приобретённых им в первую половину, и многие живописцы, например Караччи, Стен, Барбателли, и целая плеяда поэтов – Мюрже, Жерар де Нерваль, Мюссе, Клейст, Майлат и во главе их Тассо, писавший в одном из своих писем: «Я не отрицаю, что я безумец; но мне приятно думать, что моё безумие произошло от пьянства и любви, потому что я действительно пью много».
Немаль пьяниц встречается и в числе великих музыкантов, например Дюссек, Гендель и Глюк, говоривший, что «он считает вполне справедливым любить золото, вино и славу, потому что первое даёт ему средство иметь второе, которое, вдохновляя, доставляет ему славу». Впрочем, кроме вина он любил так же водку и, наконец, опился ею.
Ч. Ломброзо «Гениальность и помешательство»
Спустя несколько дней Николай (поэт, Николай Рубцов) зашёл к нам пьяный, мрачный, раздражённый. Покачиваясь на стуле, что-то говорил о смысле жизни поэта, начал было развивать какую-то умную мысль, но тут снова заговорило его «абсолютное безумие». Я смотрела на него, совсем другого Колю, неухоженного, нетерпимого, и уж вроде начинала сомневаться: один ли и тот же человек Николай Рубцов, написавший много прекрасных стихов, и этот, измождённый выпивкой, косноязычный, растрачивающий себя и свой талант так безрассудно.
Мария Корякина-Астафьева «Знаки жизни»
В этом доме снова пляшут
И что-то хриплое поют,
Руками неуклюже машут
И водку огненную пьют…
Такая жизнь ему досталась,
Как одинокий инвалид
Он отрешённо и устало
Глазами тусклыми глядит.
В. Белкин «Пьяный дом»
После аванса в Митькиной комнате собиралась компания. Сперва перекинулись в картишки, потом выбили пробку из бутылки, опорожнили и всё остальное, завязался сам собой задушевный разговор.
- Горькая, чертовка, а самую чёрствую душу размягчит и отогреет, - вздохнул пожилой монтажник, целуя в донышко пустой стакан. – На святая святых, можно сказать, замахиваются комсомольцы. Мужик потому и мужик, что табачок курит, водочку пьёт и бабёнок того самого… любит.
Николай Мирошниченко «Человек, сын человеческий»
Не водись-ка на свете вина,
Тошен был бы мне свет.
И пожалуй – силён сатана! –
Натворил бы я бед.
Н.А. Некрасов «Вино»
Он был ремесленником, ему было 23, после работы он любил зайти в кабак, выпить водки. У него было двое маленьких детей, жене часто было не на что купить им еду, и тогда она шла просить милостыню. Однажды ремесленник пришёл домой, как обычно, навеселе, и увидел в своей лачуге молодого батюшку. Батюшка держал на руках маленького сынишку ремесленника, что-то ему ласковое говорил, а тот серьёзно слушал. Ремесленник собрался было ругнуться: кто его звал, и нечего ходить по чужим домам – но взгляд у священника был такой ласковый и одновремённо серьёзный, что ремесленнику стало совестно. А священник словно прямо в душу своими глазами заглядывал и говорил приветливо.
- У вас, в вашей каморке, - настоящий рай. Потому что там, где дети – там всегда тепло и хорошо душе. И жена у вас какая заботливая. Так стоит ли этот рай менять на кабацкий чад? Взгляните, как детишки вас любят, и как на вас похожи. Вам, конечно, трудно живётся, я понимаю, потому вы и в кабак заходите. Вы в этом совсем не виноваты, это жизнь тяжёлая виновата. Только кабак разве кому жизнь улучшил?
Поговорил молодой батюшка с ремесленником и направился к двери. А ремесленник сидел, потупившись, и плакать ему хотелось от стыда за самого себя. В тот вечер он поклялся никогда больше водки не пить, и эта клятва спасла его, помогла вырастить хороших сыновей…
В. Воскобойников «Дивный дар»
От вешалки Александр подвинулся на середину избы и, потирая руки, довольно говорил:
- Самовар готов? Вот и хорошо! Варенька, нам бы огурчиков и ещё чего-нибудь… Понимаешь?
- Понимаю, понимаю, - насмешливо говорила Варя, - где огурцы, там и пьяницы.
- Да нет! – Александр посуровел и строго посмотрел на жену. – Мы только для отдыха. Утрудились! Зябь подняли… Надо же с окончанием-то сезона! И к тому же едем на ремонт…
- Ты не обижайся, Саша, я пошутила, - серьёзно, с ноткой виноватости ответила Варя. – Это хорошо, что вы собрались выпить за столом, а не за столбом…
М. Шошин «Меж высоких хлебов»
Бородатын старички, на суглинке, по песчаным буграм, возле левад засевают клинышками жито. Сроду не родится оно, издавна десятина не даёт больше тридцати мер, а сеют потому, что из жита самогон гонят, яснее слезы девичьей; потому, что исстари так заведено, деды и прадеды пили, на горбе казаков Области Войска Донского, должно, недаром изображён был пьяный казак, телешом сидящий на бочке винной. Хмелем густым и ярым бродят по осени хутора и станицы, нетрезво качаются красноверхие папахи над плетнями из краснотала.
По тому самому и атаман дня не бывает трезвым, потому-то все кучера и пулемётчики пьяно кособочатся на рессорах тачанок.
М. Шолохов «Родинка»
Осталось у мужика ещё больше лишнего хлеба. И не знает мужик, что с ним делать.
И научил работник мужика затереть хлеб и вино курить. Накурил мужик вина, стал сам пить и других поить. Пришёл чертёнок к Набольшему и стал хвастаться, что заслужил краюшку. Пошёл Набольший посмотреть.
Пришёл к мужику и видит – созвал мужик богачей, вином их угощает. Подносит хозяйка вино гостям. Только стала обходить, зацепилась за стол, пролила стакан. Рассердился мужик, разбранил жену.
- Ишь, - говорит, - чёртова дура! Разве это помои, что ты, косолапая, такое добро наземь льёшь?
Толкнул чертёнок Набольшего локтём: Примечай, - говорит, - как он теперь не пожалеет краюшки».
Разбранил хозяин жену, стал сам подносить. Приходит с работы бедный мужик, незваный; поздоровался, присел, видит – люди вино пьют; захотелось и ему с устали винца испить. Сидел-сидел, глотал-глотал слюни, - не поднёс ему хозяин; только про себя пробормотал: «Разве на всех вас вина напасёшься!»
Понравилось и это Набольшему чёрту. А чертёнок хвалится: «Погоди, то ли ещё будет!»
Выпили богатые мужики, выпил и хозяин. Стали они все друг к дружке подольщаться: друг дружку хвалить и масленые облыжные речи говорить.
Послушал, послушал Набольший, - похвалил и за это. «Коли, - говорит, - от этого питья так льстить будут да друг дружку обманывать, они у нас все в руках будут». «Погоди, - говорит чертёнок, - что дальше будет; дай они по другому стаканчику выпьют. Теперь они, как лисицы, друг перед другом хвостами виляют, друг дружку обмануть хотят, а погляди, сейчас, как волки злые сделаются».
Выпили мужики по другому стаканчику, стала у них речь погромче и погрубее. Вместо масленых речей стали они ругаться, стали друг на друга обзываться, сцепились драться, исколупали друг дружке носы. Ввязался в драку и хозяин, избили и его.
Поглядел Набольший, и понравилось ему и это.
- Это, - говорит, - хорошо.
А чертёнок говорит: «Погоди, то ли ещё будет! Дай они выпьют по третьему. Теперь они, как волки остервенелись, а дай срок, по третьему выпьют, сейчас, как свиньи сделаются».
Выпили мужики по третьему. Рассолодели совсем. Бормочут, кричат сами не знают что и друг дружку не слышат. Пошли расходиться – кто порознь, кто по двое, кто по трое, - повалялись все по улицам. Вышел провожать гостей хозяин, упал носом в лужу, измазался весь. Лежит, как боров, хрюкает.
Ещё больше понравилось это Набольшему.
«Ну, - говорит, - хорошо питьё ты выдумал, заслужил краюшку. Скажи ж ты мне, - говорит, - как ты это питьё сделал? Не иначе ты сделал, как напустил туда сперва лисьей крови: от неё-то мужик хитрый, как лисица, сделался. А потом – волчьей крови: от неё-то он обозлился, как волк. А под конец подпустил ты, видно, свиной крови: от неё-то он свиньёй стал.
- нет, - говорит чертёнок, - я не так сделал. Я ему всего лишь только и сделал, что хлеба лишнего зародил. Она, эта кровь звериная, всегда в нём живёт, да ей ходу нет, когда хлеба с нужду рождается. Тогда он и последней крошки не жалеет, а как стали лишки от хлеба оставаться, стал он придумывать, как бы себя потешить. И научил я его потехе – вино пить. А как стал он Божий дар в вино курить для своей потехи, поднялась в нём и лисья, и волчья, и свиная кровь. Теперь только бы вино пил, всегда зверем будет.
Похвалил Набольший чертёнка, простил его за краюшку хлеба и у себя в старших поставил.
Л.Н, Толстой «Как чертёнок краюшку выкупал»
Пьяница
Н.А. Некрасов 1845 г
Жизнь в трезвом положении
Куда нехорошо!
В томительном борении
Сама с собой душа.
А ум в тоске мучительной…
И хочется тогда
То славы соблазнительной,
То страсти, то труда.
Всё та же хата бедная –
Становится бедней,
И мать-старуха бледная –
Ещё бледней, бледней.
Запуганный, задавленный,
С поникшей головой,
Идёшь, как обесславленный,
Гнушаясь сам собой;
Сгораешь злобой тайною…
На скудный твой наряд
С насмешкой неслучайною
Все, кажется, глядят.
Всё, что во сне мерещится,
Как будто бы назло,
В глаза так и мечется
Роскошно и светло!
Всё – повод к искушению,
Всё дразнит и язвит
И руку к преступлению
Нетвёрдую манит…
Ах! Если б часть ничтожную!
Старушку полечить,
Сёстрам не роскошную
Обновку подарить!
Стряхнуть ярмо тяжёлое,
Гнетущего труда, -
Быть может, буйну голову
Сносил бы я тогда!
Покинув путь губительный,
Нашёл бы путь иной.
И в труд иной – спасительный –
Поник бы всей душой.
Но мгла отовсюду чёрная
Навстречу бедняку…
Одна открыта торная
Дорога к кабаку.
***