«ВЫ К КОМУ, МУЖЧИНА…?»
Петрович Злой Белорусс
_________________
Журин сидел в большой комнате и смотрел по телевизору какую-то ерунду. Субботнее утро, а смотреть – нечего. Тут ситуация следующая, либо вкусовые запросы людей выросли и телезрители стали разбираться, либо, действительно, телевизионные программы стали неинтересными.
На кухне привычно суетилась его гражданская жена – Танюха, вот-вот на подходе был готов завтрак. Лёшка и Гошка, сыновья близнецы, в своей комнате увлечённо играли во что-то на своих компьютерах. Парни выросли, и у каждого из них уже был свой персональный комп. Отец в лепёшку расшибался, но старался делать для них всё, чтобы те не чувствовали себя ни в чём ущемлёнными. Как-никак, двенадцать лет пацанам, капризно-переходный возраст, чуть, что и сбежать из дома могут. Хотя до этого ещё ни разу не доходило и, как говорится, не приведи Господи.
Обычно по выходным в Журинской семье случалось что-то экстраординарное. То сверху их затопят, то они нижних соседей зальют, то кто-нибудь из жильцов дома начнёт сверлильно-дробильный ремонт на весь день, то у кого-то из соседей что-то сгорит, то ещё что-нибудь.… В эту субботу до этого времени было тихо. Неожиданно в дверь Журиным кто-то позвонил.
Пётр Александрович в воспитательных целях громко позвал сыновей:
- Лёш, Гош, в дверь звонят, идите, откройте! – Затем, добавил, - только сначала в глазок гляньте.
До уровня глазка ребята стали доставать ещё с прошлого года.
С третьего раза кто-то из них всё-таки оторвался от монитора и вышел на зов отца. Это был Лёшка.
- Чего…? В дверь звонят?
- А вы, не слышите что ли?
- А сам, чего, пап? Открыть, не можешь что ли? – передразнил сын, - вечно всё мы должны делать, - догнусавил Алексей, исчезая в прихожей.
- Ишь ты, поговори вот мне ещё…, - отпасовал сыну свою «ответку» отец, приглушив звук у телевизора.
- Там мужик какой-то с цветами, кажись пьяный, - послышался из прихожей голос сына.
Пётр Александрович встал с дивана и направился к входной двери. Войдя в прихожую, он увидел, что Лёшка уже открыл дверь. В образовавшемся проёме нарисовался любопытный персонаж.
В одной руке у того, действительно, был букет гладиолусов, в другой же руке мужчина держал пузатый портфель. Одет он был прилично и неброско.
- Вам кого нужно, дяденька? - спросил Лёшка. Журин стоял позади сына и наблюдал за происходящим из-за его спины.
- Мне бы Татьяну, - заплетающимся языком весело произнёс незнакомец.
- Мам, тебя, - крикнул Лёшка и отошёл от двери, давая возможность отцу рассмотреть визитёра.
- Подождите-ка, а Вы кто? – спросил Петя.
- Я…? – сделав круглые глаза, проронил мужчина. – Эдуард. А, Таня, дома…?
Пётр Журин застыл и попытался вспомнить лицо мужчины, постепенно осознавая, что видит того впервые.
В прихожую с кухни вышла Татьяна.
- Вы ко мне? – обратилась она к гостю, вытирая руки о фартук.
С дурацко-неприличной улыбкой незнакомец посмотрел Тане в лицо и утвердительно кивнул:
- К Вам…
- Ты, чего, его знаешь? – шёпотом спросил Пётр у Татьяны, - кто это…?
- Я его не знаю! – искренне удивилась Таня, честно глядя в глаза Петру, затем, повернувшись к гостю, добавила, - Вам точно я нужна, мужчина.
- Это – Эдуард, - подсказал Журин супруге.
Мужчина, утвердительно мотнув головой, пролепетал:
- Я - Эдуард.… А, Вы, Таня…?
Из дверного проёма большой комнаты, хихикая, высовывались головы сыновей, попеременно сменяя друг друга. Им было весело и чрезвычайно интересно, чем же всё это закончится.
Петру Журину стал надоедать весь этот спектакль и он, строго глянув на незваного гостя, сказал:
- Мы Вас не знаем, Эдуард, всего доброго…! – и резко хлопнул дверью.
Нехорошо посмотрев на Таню, Пётр щёлкнул выключателем в прихожей и, отстранив супругу в сторону, поплёлся к телевизору. Татьяна пошла на кухню и продолжила готовить завтрак. На часах было без пятнадцати десять утра.
Не прошло и минуты, как в дверь снова позвонили.
- Чего ж это за день то сегодня такой, - вновь отрываясь от дивана, пробормотал Журин и нехотя направился в прихожую, - день открытых дверей, прям.
В глазок Пётр смотреть не стал и открыл дверь сразу.
На пороге стоял Эдуард и по-прежнему улыбался.
- Опять, Вы…, - Пётр демонстративно глубоко вздохнул, - Вы ошиблись, здесь нет никакой Вашей Тани, - и с раздражением снова захлопнул дверь.
Минут пятнадцать было спокойно, Танюха накрыла стол в большой комнате у телевизора и позвала сыновей завтракать. Петя уже сидел за столом и, не отрывая взгляда от экрана, запихивал очередной блин себе в рот. Через пару минут за столом всё-таки появились сыновья. Все дружно занялись приёмом пищи. В прихожей раздался очередной звонок в дверь.
- Да, что же это такое, то…, - с набитым ртом пробубнил Пётр, недовольно выходя из-за стола. Секунд через десять из прихожей послышался его раздражённый голос:
- Опять Ты…! – Пётр Александрович сменил уважительную форму обращения к гостю.
На пороге стоял всё тот же мужик и нагло улыбался.
- Тебе Таню?!
- Таню, - прикрыв глаза, блаженно прошептал визитёр.
Журин вышел на лестничную площадку и прикрыл за собой дверь.
- Послушай меня, Эдуард, - начал он тихо, - я же тебе уже сказал, нету здеся твоей Тани. Ты русский язык понимаешь или хочешь, чтобы я тебя с лесенки вниз спустил.
Дверь в квартиру приоткрылась и вышли сыновья.
- Парни, - обратился Петя уже к сыновьям, - проводите его вниз и выведете из подъезда, а то, я за себя не ручаюсь…
Ребята всё поняли, быстро сменили обувь и аккуратно под локотки повели дядечку вниз. Тот, попеременно поворачивая голову слева направо, не переставал улыбаться:
- Братья-близнецы…?!
- Близнецы, близнецы, - небрежно в один голос ответили мальчишки, разворачивая на лестничной площадке Эдуарда на сто восемьдесят градусов.
_________________
- Всё нормально? – спросил отец по возвращению у сыновей.
- Да, пап.
- Ушёл?
- Кажись, да. Мы его на Волгоградку вывели, и он в сторону метро пошёл.
- Ну и дай Бог ему, чтобы до дома добрался, - Пётр замолчал, цепляя на вилку очередной блин. - Ведь это надо…, с утра уже умудрился так надраться… Пельмень улыбчивый…
Ребята, быстро позавтракав, поблагодарили мать и убежали к себе в комнату.
«А, вдруг всё-таки к ней приходил…», мелькнуло в голове у Журина. Танюха его, не смотря на возраст, была всё ещё хороша собой и могла нравиться мужчинам.
Петя Журин помог Таньке убрать со стола и даже изъявил желание помыть посуду. Ревность всё-таки проскочила и гаденько засела где-то внутри его сознания.
_________________
Вымыв посуду, Журин поцеловал свою Танюху и предложил:
- Может, пойдем, погуляем…?
- Чего это с тобой? – изобразив на лице удивление, кокетливо спросила Татьяна.
- Чего со мной, - повторил Пётр, краснея, - ничего… Просто захотелось в парк пройтись, вот и предлагаю тебе компанию мне составить.
- Никогда не предлагал, а тут вдруг решился, - Таня склонила голову набок и, в упор, уставившись на Журина, добавила, - приревновал, что ли…? О-ой, что делается-то, Журин…!
- Чего это приревновал то, - Пётр Александрович отвернулся к окну, пытаясь скрыть эмоции, всем своим видом давая понять супруге, что ревность здесь ни при чём, - просто предлагаю погулять, еду растрясти.
Договорить им не дал дверной звонок. Секунд пять они молча разглядывали друг друга. И Петя, и Таня уже догадались, кто бы это мог быть.
- Эдуард…, - почти одновременно произнесли они.
Журин, матюгнувшись, направился к входной двери. До Татьяны донеслась лишь последняя часть его фразы:
- …щас увидишь, Эдик….
Как ни в чём не бывало, на площадке перед дверью стоял Эдуард и привычно лыбился.
- Вам, кого…?! – с трудом сдерживая себя, спросил Пётр.
- Таню позовите, пожалуйста.
- Не хочешь, значит, по-хорошему, да…? – спрашивал вслух Журин скорее уже себя, быстро надевая на ноги кроссовки. – Будем по-плохому, - добавил Пётр, выходя из квартиры.
- Петя, не надо! Оставь его! – вылетела на площадку Танюха. – Ты же видишь, пьяный он.
- А ты его ещё защищать будешь! – повернув голову к супруге, огрызнулся Журин. – Колитесь оба! Знаете друг друга?!
- Петь, что с тобой? Ты соображаешь чего-нибудь. Я не знаю его, клянусь…!
Мужик вообще ничего не понимал и стоял, по-прежнему улыбаясь и хлопая ресницами.
Быстро всё сообразив, взвесив и оценив ситуацию, Журин подхватил под руку мужика и повёл его вниз, бросив лишь Таньке:
- Не бойся, не трону. Щас приду.
_________________
Прикрыв дверь, Татьяна прошла в комнату детей и в приказном порядке попросила тех проследить за отцом. Парни неохотно подчинились приказу и, спустившись вниз, стали незаметно из-за деревьев отслеживать ситуацию.
Пётр Александрович увёл Эдуарда сначала в сторону от своего подъезда и от своих окон. Затем, пройдя между соседними домами, вывел гостя на детскую площадку.
- Слушай меня внимательно, Эдик, - обратился Петя к мужику. – Я уже не в силах терпеть всё это. Ты меня понимаешь?
- Угу, - промычал Эдик, прикрыв глаза и перестав улыбаться. Видно, что-то начинало уже до него доходить.
- Я не знаю, какую Таню ты ищешь, - продолжил Пётр Александрович, прихватив мужчину за лацканы пиджака, - но, если ты ещё раз попадёшься мне на глаза и спросишь Таню…, - Журин сделал паузу, подбирая наказание для Эдуарда. – Короче, мужик, тебе несдобровать! Понял меня!?
Эдик открыл глаза и, быстро моргая, попытался найти взглядом своего собеседника. Когда ему это всё же удалось проделать, он, утвердительно мотнув головой вниз, извлёк:
- Полностью принимаю Ваши условия.… Может, покурим?
- Кури один. Вот, посиди здесь на свежем воздухе и хорошенько подумай о своей дальнейшей судьбе.
Сказав это, Пётр Александрович развернулся и пошёл домой. В этот день никаких событий больше не было.
_________________
Прошло три дня, и подошла среда.
Пётр Журин, возвращаясь вечером с работы, подошёл к своему подъезду и громко посвистел. Таким способом он всегда вызывал на прогулку своих собак. Услышав свист, собаки срывались со своих мест и, домочадцы, глянув в окно, выпускали борзых на прогулку.
Открыв дверь в подъезд, Пётр попал под дружественную атаку своих питомцев. Собаки наскакивали на Петю, вставая на задние лапы, и всё пытались ткнуться своими мордами в лицо хозяина.
Уведя свору русских борзых в ближайший сквер, Журин достаточно долго с ними погулял. Собрав питомцев в «единое целое» после выгула, он отправился домой и, уже подходя к дому, заметил мужскую фигуру. У того в одной руке был букет цветов, состоящий из красных роз, в другой – огромный торт. К дому оба мужчины подошли одновременно.
Петя практически сразу узнал мужчину. Да, это был Эдуард, который на этот раз был трезв.
Пётр Александрович остановился, и Эдуард, приподняв голову, честными глазами взглянул на Петю. По всей видимости, что-то в голове у мужчины щёлкнуло, и он задержал свой взгляд на Журине.
Пётр улыбнулся и протянул свою правую руку для приветствия:
- Здравствуй, Эдуард.
Мужчина вздрогнул от неожиданности, замешкался и переложил цветочный букет из правой руки в левую. Затем, улыбнулся и тихо произнёс:
- А мы знакомы разве…?
Теперь уже Пётр улыбнулся и сказал:
- А, как же? Вы же в тот раз Таню искали и постоянно к нам приходили. Помните, в субботу…?
Эдуард, вероятно, что то вспомнил. Он тяжело вздохнул, прикрыл глаза, развёл руками и извиняющимся тоном сообщил:
- Право, мне очень стыдно. Простите, ради Бога. Я был у друзей тогда…, мы хорошо посидели…. Смутно помню тот день. Ещё раз приношу свои глубочайшие извинения.
- Да, ладно, Вам. С кем не бывает. Главное – выводы соответствующие сделать после этого.
Пётр обернулся и подозвал собак. Вся компания направилась к одному и тому же подъезду. Пропустив четвероногих друзей вперёд, Журин обратился к мужчине:
- На этот-то раз куда направляетесь, Эдуард, если не секрет?
- Неловко как-то получилось в тот раз. Вот, хочу извиниться.
Пётр Александрович улыбнулся и умилённым голосом произнёс:
- Эдуард, не переживайте…, считайте, что инцидент исчерпан. Я всё забыл.
С лица Эдуарда сошла улыбка и он сказал:
- А Вы-то здесь причём. Я перед Таней хочу извиниться.
Теперь уже лицо Журина приобрело некую серьёзность.
- Перед Таней? – спросил Петя, - так она всё-таки в нашем подъезде живёт?
- Ну, да, - вновь расплылось в улыбке лицо мужчины, - на третьем этаже….
Семья Журиных жила на третьем этаже. В глазах у Петра потемнело. Он знал всех своих соседей по этажу, и никакие другие женщины с таким именем на их площадке не проживали.
С грустными мыслями, пропустив вперёд себя гостя, Журин стал медленно подыматься за ним наверх.
Собаки, вероятно, уже забежали в квартиру, и дверь оставалась приоткрытой.
- Гляди-ка, открыто. В окно определённо Танечка меня увидела…, - последнее, что успел произнести мужчина.
Пётр Александрович в два прыжка очутился перед Эдиком, закрывая от него вход в квартиру, и зло перебил его:
- А Вы к кому, мужчина…!?
сентябрь 2016