будто с тебя писали ту самую неизвестную,
не по канонам, а как надлежит душе.
лучше бы сущность твою обличили мерзкую,
вырвали с корнем, публично унизив в потайном блиндаже.
и солнце жмурилось при твоем виде,
и небо пряталось за корпулентными облаками,
хочешь утопнуть, но ты поплавок на Крите,
хочешь забыться, но руки скреплены кандалами.
плодятся муки в котловане лжи,
и мы сгораем там в обилии праздности.
но многоликость твоя знала только кутежи,
гоненья совести, переизбыток чадности.
мы встретимся под покровом ночи
и забудемся сладким сумрачным сном.
но в жизни я не встретил слаще горечь,
из лицемерного лика в теле ещё живом.