Глава 5 Типичный оборотень

Павел Мешков
Глава 5

Типичный оборотень


И не надо мне говорить о толерантности!
Я толерантен так, что европейцам в
кошмарных снах не привидится!

Олег Белов


Нож в пне и парочка монет –
Начало оборотной схемы.
Останешься ты добрым или нет –
Твои, мой брат, проблемы…

«Оборотень»
Пауль Бэг




– Есть у кого более точные координаты этого прохода? – спросил дядя Миша и мы оба посмотрели на дядю Олега.
А дядя Олег пребывал в очень странной задумчивости: то застывал, как парализованный, то начинал двигать руками, будто переставлял невидимые файлы на столь же невидимой доске. Иногда согласно кивал, а порой что-то стряхивал с пальцев и морщился.
– Олег! – попытался я втянуть мыслителя в разговор. – Может про оборотня дяде Мише рассказать?
– Оборотня? – удивился дядя Миша.
– Подожди, дядя Паша, – отмахнулся дядя Олег. – Есть у меня идея… Даже – ключ! Только, желательно, весь пьяный бред отсеять, а это нелегко. Сам расскажи! Ты ж там был…
И снова впал в мыслительный процесс. Хорош гусь! «Сам там был»… Ну, был! Но не я же типичному оборотню руку пожал и беседы с ним разводил!
– В общем, дядя Миша, – предупредил я, – Давай о хороших людях думать хорошо! Тем более что ни в чём я не уверен. В самом начале девяностых…

…В то время катера были у кого не попадя. Может и не такие шикарные, как теперь у чинуш и олигархов, но зато у очень многих. В частности у нас – катер  “Прогресс”, а у дяди Олега  – “Прогресс-2М”. На каком корыте рассекал дядя Серёжа, я не помню, а вот мотор у него был “Нептун” и дядя Серёжа горячо противопоставлял его нашим “Вихрям”. Бензина в той, ещё богатой, стране имелось - хоть залейся, а потому продукты и свежий хлеб мне в Яману доставляли, в основном, на катерах по реке.
Вот как-то в пятницу, той первой весной, ко мне и приехал дядя Олег на своём дредноуте. Весенний паводок только-только начался и дядя Олег, вдоволь набегавшись по прилегающей к фазенде территории, предложил прокатиться вниз по течению, в поисках воблы и приключений. Кто ж тогда знал, что за  приключениями в Ямане ходить далеко не надо и огрести их – раз плюнуть!
Накопали мы червей в огороде, закиднушки наладили, проверили якоря и поехали. Потыкались по протокам, везде ловить попробовали – нет рыбы. В смысле – воблы. Тарашка крупная, жирная! Лапоть-лаптем. Так нет! Подайте дяде Олегу воблу, хотя бы средних размеров. Он её, понимаешь ли, на сковородке, как меня, видел.
Часа четыре мы по протокам мотались. Их же тьма! Враз за тонёй “Сазанья” река Калиновка на три рукава делится, а там каждая протока начинает ветвиться, сливаться… Дельта, одним словом! В правую сторону мы, конечно, не пошли – на Белужьей протоке во время паводка рыбохрана оборону держала – не сунешься! Предупредил нас дядя Ваня. Да и далеко мы не лезли, хотя карта местности у нас с собой и была. Военно-морская. Но карта – это одно, а местность – совсем другое. Уж больно часто они в дельте Волги не совпадают.
На моё предложение пожарить то, что поймано, дядя Олег презрительно ответил:
– Я воблу хочу. Понимаешь? Воблу!
Он резким движением произвёл очередную подсечку, с некоторым трудом выбрал леску и вытянул из воды пару крупных тарашек.
– Издевательство какое-то! – оценил дядя Олег свой улов, поснимал рыбу с крючков и бросил в ящик. – Только червей зря изводим…
– Ну, давай тарашку поперёк сомнём и морду ейную сплющим, – предложил я. – Смотри, какая жирная! Пожарим – от воблы не отличишь!
– Не-а! – дядя Олег критически осмотрел следующую рыбину. – Не выйдет ни фига! Я её, всё равно, опознаю. И знаешь что? Сваливать пора. В ящике уже больше десяти килограммов. Кто знает, как местные вкуровцы к тарашке относятся?
Возразить было нечего и пришлось сматывать леску.
– Солить проще будет, – сказал я, намекая на улов, и дядя Олег немного оживился:
– Точно! Тогда её чистить не надо, а мы макароны с тушёнкой пожуём. Или картошки сварим?
– Годиться! Только картошку тоже чистить не будем.
Вот таким образом, даже не приступив к приготовлению еды, мы сэкономили кучу времени, так что оспаривать следующее предложение дяди Олега смысла, опять-таки, не было:
– Вокруг острова прокатимся?..

…Всё-таки потрясающую роль играет последовательность событий в судьбе человека! Прямо, как в конвое на этапе. Каторжном, понятное дело. Казалось бы, чего там: шаг вправо, шаг влево… Ан, нет! Уже – побег, со всеми вытекающими, вылетающими и свистящими над головой.
Я к тому, что если бы дяде Олегу не втемяшилось поесть жареной воблы… Если бы она в тот день ловилась и Белов обрёл искомое счастье… Если бы мы не попёрлись вокруг острова… Если бы дачу не купили…
Как сказал Жванецкий: “…Не узнал бы правды и умер счастливым…” Хотя, он, кажется, немного иначе и о женщинах, говорил? Но велика ли разница? Судьба, она тоже женского рода… И карма… И Фортуна… Ужас-то какой!

…Остров мы огибали несколько дольше, нежели рассчитывали. Длинным он оказался. Но места красивейшие! Дядя Олег только ахал и охал, и, перекрывая рёв подвесного мотора, восхищённо-страдальчески выкрикивал:
– Здесь палаточку поставить!.. Гляди!.. А вот местечко!.. Я торчу!..

…Да что там говорить! Места в низовьях Волги знатные. На любой, самый избалованный и извращённый вкус. Хочешь берег крутой, обрывистый?.. Хочешь, чтоб растительность, как на Амазонке, от самого уреза воды? Заполучи! Хочешь, чтоб река величественно несла воду среди полынных степей? На тебе три штуки! Пляжик нужен индивидуальный? Камыши непролазные? Всё есть, как в Греции! А для выдающихся извращенцев можно местечко подобрать, где всё перечисленное вместе и очень рядом. В одном стакане, так сказать.
Кому Большой Каньон нужен, тем, правда, придётся податься на север Астраханской области, в район Чёрного Яра. Там вам и Большой и Малый каньоны будут. А в дельте мы такие достопримечательности не держим. Уж больно они громоздкие и, во время паводка, шумные. А у нас среди островов тишина в цене. Ветер шумит, утки-лебеди орут, кто-то в кустах крадётся-шуршит – не без этого. Но тут главное слух правильно настроить, чтоб врагов различить вовремя.

Дядя Олег на полном ходу круто свернул к берегу и заглушил двигатель. “Прогресс”, как лебедь на пятках при посадке, проехался на глиссировании, грузно осел в воду и ткнулся в берег. Перспективу от нас закрывал двухметровый обрыв с большой промоиной чуть выше по течению.
Выскочив на берег и закрепив якорь, дядя Олег ткнул пальцем в промоину:
– Видал? Через пять дней здесь вода буром в полои пойдёт. Рыбы будет!.. Считать замучишься! Сетку бы…
– Сетка есть. Только чистить её здесь устанешь. – Я показал на поверхность воды. – Вон сколько мусора несёт… Опять же – рыбохрана…
– Да, – согласился дядя Олег. – Место приметное. Они здесь житья не дадут.
И принялся карабкаться вверх по откосу берега. Почти выбравшись на гриву, дядя Олег вдруг присел и придушенно позвал меня:
– Лезь сюда!..
– Да ну… Чего там?
По правде говоря, лезть мне никуда не хотелось по очень простой причине: как только дядя Олег выскочил на берег, я завладел одеялом, на котором он сидел и намотал его на себя. Выползать из тёплого кокона на прохладный ветерок предельно не хотелось. А уж взбираться на всякие там обрывы…
– Скорее… Только не шуми… – простимулировал меня дядя Олег и, для наглядности, прижал палец одной руки к губам, а другой изобразил пропеллер самолёта.
Чертыхаясь, я выбрался из тепла, переполз на берег, поправил якорь и полез к дяде Олегу. По дороге попытался логически вычислить причину такого его возбуждения, но ничего путного, кроме вражеской армии и женской полевой бани, представить не смог. Да и сама по себе действительность оказалась куда круче моего воображения.
– Осторожно! – Дядя Олег протянул мне руку и, втащив на узкую площадку, потребовал. – Шапочку сними! Распугаешь…
Когда я выполнил его распоряжение, голове стало холодно, а дядя Олег поцокал языком и заявил:
– В шапке было лучше… Ну, да ладно! За кустик сойдёшь. Смотри!
Мы высунулись над краем обрыва и я понял, что зря ломал голову. Уж этого-то я никак не ожидал увидеть!
Незатапливаемая в половодье полоса земли, грива, в этом месте острова была шириной метра три-четыре, не больше. По её верху росли редкие деревья, в основном ива и тутовник, коровы протоптали тропинку и украсили её кучами навоза. За гривой, до другой стороны острова, простирался заливной луг. Сазан, лещ и другая рыба, как оказалось, имели обыкновение метать здесь икру.
Я совсем уж было собрался разъяснить дяде Олегу, что любоваться дерьмом на тропинке можно и совсем недалеко от дома, когда услышал, а затем и увидел… Буквально метрах в двадцати перед нами, среди стеблей сухой прошлогодней травы токовали фазаны! И не одна пара, а гораздо больше пяти! Говоря о парах я имею в виду, выясняющих отношения, петухов. Серо-коричневых, невзрачных курочек я, поначалу в траве не разглядел. Не бросались они в глаза, да и вели себя куда спокойней. А вот фазаны… Сами ярко-красно-коричневые, перья на шеях торчком, хвосты длиннющие на солнце сверкают. Наскакивают друг на друга, гоняются за противниками, орут, как резаные… Обалдеть!
Такого количества фазанов… Да я и одного-то, до этого, на воле не видел так близко! Телек не в счёт. Это всё равно, что секс по видео. Такие вещи желательно в живую смотреть и, по возможности, соучаствовать…
Курочек, как и положено, на лугу присутствовало гораздо больше, чем петухов и мне, с моим багажом знаний в этой области межполовых отношений, было не совсем ясно: о чём базар? Курочки все одинаково серенькие: ни блондинок, ни брюнеток. На морды симпатичные, штук по пять, если не больше, на брата. На всех хватает … Чего делить-то?!
В мои размышления о странностях любви грубо ворвался голос дяди Олега:
– Дичь!
И я был согласен с ним, что драться в кровь, при таком числе самок…
– Мясо! – Добавил он, и стало понятно, что дядя Олег клонит совсем в другую сторону.
– Худые они, наверное! После зимы-то, – возразил я.
– Жирные! – плотоядно облизнулся дядя Олег. – И не пуганые, собаки! Мотора не испугались, значит, и я смогу подползти к ним вплотную.
– Ружья, жаль, у нас нет… Но можно из арбалета достать.
– Фу! – не согласился дядя Олег, – Я их на такой дистанции городошной битой за раз настреляю полное ведро.
– Знаешь… Мы как-то в юности, в школьном лагере под Разночиновкой, на домашних гусей подобным образом пытались охотиться…
– Знаю! – перебил меня дядя Олег. – Сам там был. Ну и что? Поймали?
– Не-а! Гуси нас в виду имели. Или подпрыгивали, или головы вниз опускали. Ни разу не подставились. В первый раз.
– Ну, то ж домашние гу... – начал было возражать мне дядя Олег и замолчал.
На гриву, откуда-то со стороны луга, выпорхнула фазаниха и приземлилась на тропинку прямо напротив. Она застыла на месте, чёрные бусинки глаз внимательно изучили наши головы и, было похоже, что чем-то мы ей не глянулись. Курочка чирикнула, без особой спешки прогулялась на другую сторону гривы и прошуршала в траве к токовищу.
– Этих я руками ловить буду! – уверенно заявил дядя Олег.
– Дык, государство…
– А что? А-а-а! – уловил дядя Олег мою мысль. – Государство… А мы их приватизируем!

…И приватизировал! Не забыл. За ужином. В лучших традициях: огласил предмет приватизации, разъяснил аудитории, какая это была народная собственность, и как она народ тяготила и до сих пор угнетает страшным образом, объявил конкурс, провёл голосование, стукнул кулаком по столу. Даже предварительный взнос не забыл: плеснул нам в стаканы на два пальца от дна.
Показалось мне, правда, что голоса котов дядя Олег заранее перекупил. Он им в тарелку варёной тарашки навалил целую кучу. Но! Во-первых: коты, во время голосования, заняли позицию воздержавшихся и завалились спать. А во-вторых: где ж это в России, да чтоб без мелких протокольных нарушений?
Сделку приватизационную мы тут же скрепили – звякнули стаканами – и дядя Олег обязался честно и своевременно отчислять… Хотя и не указал, что и куда. А я подумал вот о чём. Сколько таких аукционов прошло по баням да тихим охотничьим домикам? Сколько “заводов, земель, пароходов” прибрали к рукам совершенно чужие нам дяди? А тут мы, народ, сами решаем судьбу… И не заводы ведь делим! Какая-то паршивая стая фазанов! И то, не вся целиком…
И я, с чистой совестью, признал данную приватизационную сделку правомерной, легитимной и состоявшейся.

Ранним утром, ещё по темноте, мы отправились к нижнему концу острова на фазанью охоту. Шли быстро, но старались соблюдать предельную осторожность, так как прекрасно понимали, что ещё не все знают результаты нашего вчерашнего аукциона и могут предъявить свои права. А то и оспорить результаты! Особенно, в этом плане, я не доверял рыбинспекторам и егерям.
Фонариков не зажигали, но, каким-то странным образом, совсем неплохо видели и окружающие нас деревья, и сам туман…
…Это сейчас мы кое-что знаем о туманах Яманы, а ещё о большем только догадываемся. Сейчас-то меня в такой туман и калачом со сливочным кремом не заманишь! Сейчас-то я знаю, что в таком тумане рассвет может не наступить никогда.
А тогда мы пёрли в этом комбинированном тумане в сторону фазаньего токовища, по незнанию ни капли не опасаясь того, чего следовало бояться и страшась людей, которых там и близко не стояло.
Ну, а тогда яманинский туман показался мне, по меньшей мере, странным. Мало того, что он слегка светился в темноте, ко всему был ещё и многослойным. Верхний, укрывающий слой висел серой пеленой прямо над верхушками деревьев. Он простирался над островом и, только на кромке берега падал к воде непроницаемой стеной. Лёгкий прозрачный туман, в котором мы, собственно, и двигались, позволял видеть всё метров на полсотни вокруг, но дальше, за этой границей царила непроглядная тьма.
Третий слой стлался прямо над землёй и скрывал наши ноги почти по самые колени. Белый, плотный, укрывал только открытое пространство, в смысле, не лез под низкие ветки деревьев и образовывал под ними как бы лунки. Ко всему этот слой тумана был неестественно сухим на ощупь, непрерывно двигался, как вода в реке и не поднимался клубами под нашими ногами.
Этот, нижний слой тумана, не понравился мне больше всего, особенно после того, как я сунул в него голову. Очень уж мне захотелось увидеть поверхность земли. Сухую прошлогоднюю траву я увидел и очень ясно. А ещё понял, что сам туман имеет толщину всего сантиметров пять, не больше и услышал звуки… Приглушенные, растянутые, как при замедленном воспроизведении на магнитофоне, но вполне узнаваемые: кто-то смеялся, звал, рычал и тяжело  дышал.
Я ничего не сказал дяде Олегу, из опасений, что глюк этот мой, индивидуальный, способный вызвать недоумение у окружающих. Но главное, что я практически убедился в вероятной опасности тумана…

 – …Мы там ещё задержались на полчасика, – пояснил я дяде Мише. – Но к делу это не относится.

…Дядя Олег остановился, поднял руку и прислушался.
– Пришли. Вон она, промоина. Слышишь? Фазаны копошатся в траве. Близко… И, как раз, заря разгорается. Ты пеньком здесь прикинься. Замаскируйся, в общем, и мочи, кого увидишь, кроме меня. А я фазанов на тебя выгоню.
Несмотря на обязательство “ловить фазанов голыми руками”, дядя Олег вооружился парой старых вал-шестерён от подвесных моторов и теперь разминал правую руку в замахе.
– Пройди подальше, метров на пятьдесят, – предложил я, натянув тетиву арбалета и укладывая стрелу в направляющий жёлоб. – Как бы чего…
Арбалет у меня в руках был из тех, что дядя Миша мастерил от скуки из дерева, пружин от стульев, других подручных материалов и своих мыслей. Бил он довольно точно, но дальность прямого выстрела желала лучшего. Это потом, позже мы сварганили машинку из роликов и автомобильной рессоры, которая, при хорошей стреле, могла дать фору ружью дяди Коли. А тогда я про себя решил, что буду стрелять в цель не далее, чем на пару десятков метров и по ясно видимому силуэту. Чтобы это самое: “Как бы чего…” не случилось.
Дядя Олег подождал, пока я устроюсь в ложбине, пристрою к кустику арбалет и похвалил мою позицию:
– Хорошо торчишь из тумана! Видно одни глаза. А остальное – пучком!
 Стараясь не шуметь, он двинулся по тропинке, но сделал всего-то с десяток шагов и замер. Я подумал, что он увидел фазанов и высунулся из-за кустика. Это оказались не фазаны.
По краю луга, на пределе видимости, по-над самым низовым туманом скользило нечто тёмно-серое и длинное. На первый взгляд это была какая-то неведомая, огромная птица-торпеда. В профиль. Вот только птиц, таких размеров, у нас не бывает, да и крыльями им махать, как-никак, а положено.
– Ложись! Прячься! – крикнул я дяде Олегу, но он застыл истукан-истуканом на самой гриве и великолепно наблюдался на белесом фоне стены берегового тумана.
Наблюдаемый и всё ещё неопознанный объект сделал разворот и продолжил утюжить туман уже гораздо ближе к нам. Я бы сказал, что до него было метров семьдесят, но сейчас боюсь ошибиться – туманы Яманы способны сильно искажать предметы, как, собственно, и саму действительность.
Однако теперь, когда я получил возможность увидеть эту “птичку” во время разворота, то понял, что больше всего, наблюдаемое нами существо, походило на гигантскую манту, с той небольшой разницей, что манта, если верить телеящику, живёт где-то в океане и на берег без дела не выходит.
Чудовище удалилось от нас к нижней оконечности острова, растворилось в дымке, и я совсем уж было решил выбираться из своего убежища, чтобы стащить дядю Олега с его постамента, обменяться с ним впечатлениями, пока они свежие и, с достоинством, быстро отправиться домой. Тем более что сам дядя Олег начал проявлять признаки сознания: ткнул стальным валиком, зажатым в руке, вслед растаявшему чуду, посмотрел большими глазами куда-то далеко за мою позицию и спросил:
– Не-е… Ты видел?... Ну, ни фига себе, сходили на охоту! Такую птичку разве вал-шестернёй завалишь…
Я не успел встать. Я вообще мало, что успел сделать. Только крикнул:
– Атас!
И судорожно сжал рукоять арбалета. И хорошо ещё, что направлен он был не на дядю Олега…
…Монстр вернулся. Он летел над туманом в нашу сторону, прямо вдоль гривы и, примерно в тридцати метрах от нас, начал тормозить довольно оригинальным способом. Летун развернул своё ромбовидное тело вертикально, практически повторив фигуру высшего пилотажа “кобра” и сразу стало заметно, что он вовсе и не “манта”, даже близко.
Почти человеческое тело было подвешено между двумя кожистыми полупрозрачными крыльями… Нет! Пожалуй, слово “подвешено”, здесь неуместно. Уж больно гармонично выглядело это существо. Как зубастая летучая мышь с руками, но крыльями о пяток. Тем более что зубов, в ощеренной пасти монстра, наблюдался явный избыток.
Самым ужасным на тот момент выглядело то, что творилось всё это безобразие в полной тишине, а туман, по которому монстр скользил голыми пятками, вёл себя, как натянутое полотно. Ручаюсь! Это я очень хорошо разглядел.
И мне не стыдно признаться – я тогда очень нервничал. Мягко выражаясь. Мало того, что дядя Олег стоял на месте, как пришитый, так ещё и этот, с крыльями, метил мне в лоб своими ногами. Да ещё дядя Миша поленился к арбалету предохранитель приделать! Хотелось вскочить и бежать без оглядки… И я бы наверняка побежал, если бы тогда знал подробности. Короче – было очень страшно!
Арбалет в моих руках приглушенно тренькнул тетивой и стрела, вынырнув из молока надземного тумана, свистнула в воздухе, и пробила в крыле монстра хорошо различимую дырку. Как бы ни злобствовали наши враги, а советский гвоздь, в качестве наконечника стрелы – это сила! Особенно, когда он слегка ржавый.
Далее этот подстреленный ромб повёл себя и вовсе уж неадекватно. Я всегда считал, что самолёты с дырявыми крыльями не летают. Или летают, исключительно подчиняясь воле пилота, но очень плохо и только вниз. Монстр на это правило аэродинамики наплевал. Или не имел о нём понятия. Во всяком случае, он сильно меня разочаровал: долетел до самого дяди Олега, сложил крылья, медленно погрузился в туман примерно до середины голени и… Протянул руку дяде Олегу!
На тот момент, учитывая диспозицию, внешний вид дяди Олега и положение его рук, я рискнул предположить, что он изготовился отбарабанить на голове монстра что-то весёленькое из рок-н-ролла. В этом плане монстр находился в весьма не выгодном положении, а, с протянутой рукой, выглядел и вовсе глупо.
Чтобы поддержать вероятную атаку дяди Олега фланговым ударом, я принялся перезаряжать арбалет. И до чего же хорошо получилось, что я почти справился с этим делом к тому времени, когда мой мозг обработал и классифицировал звуки, уловленные ушами:
– Здравствуйте! – сказал монстр дяде Олегу.
Я уронил стрелу, поднырнул под слой тумана и без труда нашёл её у корней куста. Здесь же, под туманом, я, очень недалеко от себя, значительно ближе, нежели должно, ясно увидел ступни монстра и запросто мог бы ткнуть ему в щиколотку стрелой. Но монстр не бегал, а летал, и стрельба по ногам никакого смысла не имела. Следовало стрелять только в голову.
– Дело предстоит серьёзное! – сказал я стреле и, за неимением яда кураре, плюнул на наконечник.
Когда я высунул глаза из тумана, то чуть не уронил арбалет: дядя Олег безответственно пожимал руку монстра! Мало того, что он ухитрился растерять всё тактическое преимущество своей позиции, так и я теперь не имел понятия куда стрелять, и стрелять ли вообще. Пока я целился и прикидывал, простит ли мне дядя Олег незначительный промах, нарисовалась ещё одна интересная картинка: при хорошем обзоре над слоем тумана, разговор слышно было лучше всего под ним. Пришлось изворачиваться.
– Как дела? – спросил дядя Олег у своего собеседника и я был вынужден признать, что вопрос он задал не подумавши.
Ну, какая нам печаль до того, как идут дела у этого местного летуна? Тут бояться надо и руками махать до самой победы, а не беседы беседовать! Отчего-то мне сказочка про Красную Шапочку припомнилась. Там тоже, вроде, поначалу базар шёл о зубах, глазах, ушах, делах… А чем кончилось?! Должен же дядя Олег понимать, что я с арбалетом далеко не три охотника с ружьями и против такой мишени не потяну.
А дядя Олег, тем временем, наше положение ещё более усугубил: закурил и собеседнику сигарету предложил. Тот, правда, отказался:
– Не курю я. Здоровье не позволяет. А дела у нас здесь в порядке. Вот, по дороге домой, размяться решил, за порядком проследить. А вы кто будете? В гости приехали?
– Да, живём мы здесь! Вон в том крайнем доме…
Так дядя Олег, не моргнув глазом, сдал стратегически важную информацию о нас. И кому?! Первому попавшемуся неизвестно кому! Не к ночи будет сказано. Я совсем уж было собрался вмешаться в процесс, и даже приподнял над туманом кончик стрелы, для более верного прицела…
– А! Вон кто! То-то я сразу не признал! Так ты брат Михаила? Павел?
– Не-е! Я его друг, Олег, – продолжил дядя Олег сливать на сторону конфиденциальные сведения, и, в какой-то момент, я даже был уверен, что вот сейчас он заложит меня по полной программе, вместе с засадой и экипировкой, но он сдал другой бастион крепости:
– На фазанов решили посмотреть. Уж больно дичинки хочется.
Монстр слегка развернул крылья, вновь сложил их и понимающе  кивнул:
– Дичь – это хорошо! Но ты, Олежка, время неудачное для охоты выбрал. Видишь, как низовой туман стелется? По такому туману приходит с Той Стороны Змея-Засека. Препоганая, я тебе скажу, животная! Мало того, что она фазанов, да куропаток ловит, так ещё и местным гномам житья не даёт. И коровам ноги запросто попортить может. И не договоришься с ней никак!
– Гномам? – переспросил дядя Олег. – Чернолицым?
– Чернолицые – это Каспийские. Местные, скорее, бледнолицые, – пояснил монстр и как-то опечалено вздохнул. – Но она ж, Засека, своих-чужих не разбирает! Кусает и подсекает всех подряд! А после чёрные гномы все ранения на местных валят и лезут права качать.
– Гномы… – дядя Олег ущипнул себя за руку. – Ага! А сам ты кто будешь?
– Живу я здесь, – спокойно сказал монстр и пояснил: – Оборотень я.
В этих, последних, словах мне что-то не понравилось, а, пока я соображал, что именно это могло быть, дядя Олег быстро шагнул назад и занял круговую оборону.
Как позже признался дядя Олег, он, конечно, испугался до полного окостенения и руку монстру пожал в каком-то мозговом помутнении, но постепенно даже привык к внешнему виду своего визави и его манерам. Правда, на “гномах” его как бы сильно тормознуло и юзом повело – решил, что отвечать за недавнюю нашу байду придётся. А уж “оборотень”…
– Вервольф?! С крыльями?! – взвыл дядя Олег без всякого доверия в голосе. – А где же шерсть и собачья морда?!
Про “шерсть” дядя Олег, конечно, напрасно сказал. Даже с моей позиции было отчётливо видно, что шерсть имелась в наличии - бороду приличных размеров никак не скроешь.
– Собачья морда?! Шерсть?!!
Монстр запрокинул голову и захохотал. Лучше бы он этого не делал! Дядя Олег отпрыгнул назад и чуть не вертанулся с обрыва в реку, а я, от всех этих неожиданностей, пальнул из арбалета. Стрела пролетела совсем рядом с бородой, но, по счастью, хохочущий монстр её не заметил.
Чем занимался дядя Олег, пока монстр веселился – не имею понятия, а я успел снова перезарядить арбалет и вложить в него последнюю, более-менее приличную, стрелу. Вообще, эти тренировочные упражнения по скоростному заряжанию арбалета принесли свои плоды: действовал я быстро и не глядя.
– Ну, насмешил ты меня, Олежка! – заявил вволю нахохотавшийся оборотень. – Шерсть! Скажешь ведь… То ж оборотни нетипичные! Которым всё едино, кого грызть. А я-то – типичный…
– И в чём же разница? – осторожно поинтересовался дядя Олег.
– А ты не знаешь?..
Тут я слегка отвлёкся от интересного разговора и, хотя слышал каждое слово, но в плане визуальном многое пропустил. Причина этому была – что-то чиркнуло по моему сапогу и я, поднырнув под туман, едва не заорал – напротив моего лица находилась голова здоровенной змеи! Вся в шипах, она смотрела на меня оценивающе и периодически слегка приоткрывала пасть…
– …Оборотни, они безумны. Нападают, без дела и на кого попало… И луна на меня не действует… И коровы не боятся… И обязанности у меня особые…
Медленно я вытащил нож, показал его змее и попросил:
– Не надо…
Голова согласно кивнула и подалась назад, а затем мимо меня заскользила эдакая транспортёрная лента – я на консервном заводе такие видел. Только изгибалась она не вдоль, а поперёк и каждый сегмент её тела украшали зубья, как у мотопилы дяди Миши…
Вот тогда-то образ Змеи-Засеки обрёл чёткие контуры в моих кошмарных снах.
– …А нетипичные оборотни сюда на полсотни вёрст не суются. Слежу я за этим, Олежка. Да и не сожрал же я тебя, – засмеялся этот странный монстр. – Даже не покусал.
Я высунулся из тумана в расстроенных чувствах и едва не задохнулся от ярости! Белов держал стальные стержни в левой руке, курил и с интересом слушал мало знакомого оборотня. Он же сам признался!
– Что-то сегодня Каспийских гномов не видно. Странно! Они всегда сюда на охоту в это время приплывают, ну и драки затевают с местными за добычу и просто так. Разнимать приходится. Да и чую я – где-то Засека рядом шныряет. Как бы гномов не порвала. Извиняй, Олежка! Пора мне.
Дядя Олег сделал шаг вперёд и уверенно пожал руку типичному оборотню. А я опустил арбалет – если бы сейчас монстр вцепился в горло неосторожному охотнику на фазанов, то стреляй, не стреляй…
Оборотень молниеносно прыгнул вверх и в сторону, развернул крылья и заскользил над туманом.
– Ты совсем дурной или сегодня особое вдохновение накрыло? – спросил я дядю Олега.
– Да ладно тебе, дядя Паша! Нормальный мужик. Только с бородой и крыльями.
– Нормальный?! – выпучил я глаза на этого малохольного. – А если б он тебя схарчить задумал?! Я б и крякнуть не успел…
– Дык, не съел же, – улыбнулся дядя Олег. – А ещё я про него нож сзади за поясом держал – привычка. А вот ты чего такой бледный?
На обратном пути я рассказал о контакте со Змеёй-Засекой, про которую упомянул оборотень. Кстати, на некоторых стволах деревьев, в ладонь над землёй, мы обнаружили серьёзные задиры. И кое-где срезанные кустики.
Ну, и забрали из-под лоха топор и карту…

– Что за карта? – поинтересовался дядя Миша.
– Да так… Ерунда! – поморщился я. – К делу не относится.
– Очень даже относится! – воскликнул из-за печки Чёрный Дракон. – Важный документ!
– Карта! – на мгновение очнулся дядя Олег. – Там метка была!
После этих слов Олег схватился за переносицу и зажмурил глаза, а дядя Миша вопросительно посмотрел на меня.
– Ну… Гномикам чёрным мы немного накостыляли… – промямлил я. – Чувство нехорошее осталось. Как будто детей обидели…
– А вот Каспийские гномы совсем по-другому этот случай именуют! – раздалось за печкой.
Я туда заглянул, но кроме трёх тыкв прошлогоднего урожая ничего не увидел.