или «По дороге из Питера в Москву и обратно».
Часть третья про экскурсии, шум Москвы, белую ночь Питера и даже флот.
Итак, с восторгом и… огорчением (читай «Водоход-2016, удивление второе – подземное») мы вынырнули из московской подземки на конечной станции Замоскворечной линии «Речной вокзал». Напротив неё у одноименного торгового центра москвичи образовали неприлично длинные, но быстро подвигающиеся, очереди для посадки на рейсовые и маршрутные автобусы. Мы с женой и Младшенькой (наша устойчивая туристическая группа) с интересом (у нас, в Питере как-то вот так станции метро не превращаются вечером в мини-вокзалы) следили за этой их бодрой толкотней. Она сильно контрастировала с упоительным покоем, который мы застали здесь днём, когда приехали с Ленинградского вокзала для размещения в гостинице. Вообще-то, мы не собирались возвращаться из центра сюда в часы пик, как с работы домой, все-таки для нас туристов время ещё совсем детское, около 19-00, но… пришлось.
Что так?
Да вот так, пришлось!
Удивительным образом наш экскурсионный двухэтажный красный автобус, точнее его гид, который за 1200 рублей обещал прокатить по всему центру столицы, оказался вдруг ограничен во времени каким-то странным расписанием, о котором он, естественно, не сообщил нам при продаже билетов около 15-00. Оказывается, последний рейс этой экскурсионной маршрутки стартует с Болотной площади в 17-50. А мы, не зная этого, сели в автобус на Театральной площади и, немного проехав по Лубянке и Китай-городу, сошли на Красной с намерением вернуться к автобусу на следующий рейс (билет действителен в течение двух дней). Но, естественно, попав на давнюю приятельницу детства (ну, кто из нас не был на Красной площади) немного увлеклись, пройдясь дополнительно по ГУМУ, Александровскому саду, Охотным Рядам. За это время наш автобус (тот в котором мы приобретали билеты), как раз совершил полный круг и подошел к нашей остановке на углу Ильинки.
- О, здравствуйте, мы вернулись на продолжение экскурсии, - обрадовано говорит жена гиду.
- Здравствуйте, здравствуйте, - ухмыляется тот, - а мы уже идет в парк. У вас в карте указано, что последний рейс уходит в 17.50 с Болотной площади.
- В карте? – удивляюсь я
- Да-а в карте, - не уверенно тянет он, - разве я не выдал её?
- Нет, - живо реагирует наша Младшенькая.
- Ой-ей-ей, извините… столько народу сегодня, совсем забегался, - виновато говорит гид и вручает каждому из нас по красной, как и автобус, карте маршрута с рекламой и сопутствующей информацией внутри неё.
Мы слегка утомленные (всё-таки к тому времени на ногах уже более 12 часов) и ошарашенные стоим на прекрасной во всех отношениях площади-Красавице в тени старинного знакомца-Собора (читай «Репетиция парада»), а наш красный двухэтажный «друг» медленно плывет среди машин по направлению к Большому Москворецкому мосту…
Вообще-то я не знаю, как подобные экскурсии организованы у нас, в Питере, но мне почему-то всегда казалось, что на Невском летом можно в любое время дня и ночи за гораздо меньшую стоимость найти любой понравившийся тебе маршрут. Там от всевозможных зазывал, ну просто некуда деваться. А вечером и ночью предложений становится даже больше.
Ей-ей, не вру!
Если только ты не поленишься, и выйдешь на Дворцовую набережную после полуночи, когда здесь оживают морские караваны, разводятся гиганты-мосты, то, глядя на тысячи людей, машин, автобусов, катеров, почувствуешь себя в центре вселенной. Конечно, у нас есть волшебные белые ночи, при этом на каналах и реках вообще практически не бывает пробок, ну разве что в это время, в полночь, когда сюда в разлом Невы у Петропавловской по всем рекам и каналам города стекаются сотни всевозможных плавсредств. В этом году мы побывали здесь за день до «Алых парусов», пройдя длинный путь по Малой Невке на теплоходике (дочь упросила) от Елагинского острова, и всё это видели воочию в сто первый раз. И не смотря на это (то, что в сто первый) утром следующего дня в неотправленных эсемесках своей «старенькой Нокиа» нашел черновую запись, которую сделал впопыхах по следам первого впечатления:
Сегодня ночью на Неве большой переполох:
две сотни катеров друг друга обгоняя,
меж Троицким и Биржевым, не зная снов,
туда-сюда, все как один, летают.
Но, лишь в разлом Невы на Алых парусах,
раздвинув крылья на мосту Дворцовом, вплывает
парусник… и Питер мой в слезах
вдруг снова тихо замирает.
Алые паруса, правда, были, как и говорил, на следующий день и уже по телевизору, но буйная фантазия моя сама дорисовала их в рифме. А позже, пережитое удивление вновь захлестнуло меня пока не выплеснулось в эфир на портале «стихи.ру» в следующие строки:
Вчера любовались мы Питером с катера,
въезжая по рекам в белую ночь.
Мы медленно шли по Неве от Елагина
к мостам, караван прогоняющим прочь.
Там видели «парус» изящный над Троицким,
как «крылья» поднял Дворцовый гигант,
а после спешили узреть их над Охтинским
и как над Литейным восходит «атлант».
Мы видели солнце уставшее, сонное
и солнце, растущее вверх над Невой,
там чувство возникло прекрасное, теплое
о счастье и гордости нашей страной…
А, ещё в Питере практически все любимые прогулочные места горожан (Летний сад, Петропавловка, Марсово поле, ЦПКиО, Александро-Невская Лавра, Казанский и многие другие Соборы) посещаются в большинстве своем бесплатно, ежедневно и даже круглосуточно (за исключением церквей и Летнего сада, конечно).
…Внутрь Кремля и Собор Василия Блаженного в тот вечер мы не смогли попасть. Оказывается, вход в них возможен лишь с 10-00 до 16-00, причём за немалую цену (от 600 рублей). Впрочем, и на следующий день Кремль нас не ждал: в четверг он закрыт на выходной.
Какой выходной? Зачем? Кто это вообще выдумал?
Потому и очереди туда на вход неприличные, как в мавзолей….
А в мавзолей, кстати, кажется, проход бесплатный, что, на мой взгляд, абсолютно зря. Вот там, как раз есть за что брать плату, со всех любопытных «зевак». Впрочем, мы не были там, и без всяких там политических или этических мыслей о… нем. Просто пока страна как-то так странным образом поделилась практически поровну в своем отношении к нему (мавзолею), правильней сказать не к нему, а к его обитателю в извечном вопросе - что делать… с ним, мы, с женой не сговариваясь, выработали свой ответ. Какой? Очень простой: ничего не делать! Оставить всё как есть, пока существует хоть малейший намек на раскол внутри нас самих. Худой мир лучше доброй войны! Не так ли? Так!!! А раз так, то, повторяю делать ничего не надо! Даже не высказывать своё мнение… о нём (что и делаю сейчас и тебя призываю), пока жизнь, нет в этом случае Жизнь, сама не подскажет. Это нужно не прошлому, это нужно настоящему и… думаю будущему.
…В общем, наш домашний план успеть всё (пройтись по Красной площади, посетить ГУМ, Кремль, Собор, проехать в центре по Китай-городу, мостам, Замоскворечью) в первый же день пребывания здесь, с треском провалился. Как результат, забегая вперед, скажу, что увидеть памятные с детства места (старый аэродром, вечернюю школу, «учебку», стадион Динамо, ВДНХ, Ленинские горы), запланированные для посещения, а уж тем более и упомянутый в первом удивлении домик Чехова, как говорится, не представилось возможным.
А жаль!
Но, что делать… темп жизни в столице другой: с одной стороны стремительный, как Сапсан, привезший нас сюда, с другой неторопливый, степенный, державный.
«Суета сует и томленья духа», - цитирует мне по памяти Екклесиаста мое сознание и, помолчав, вдруг тембром товарища Саахова из фильма «Кавказская пленница» добавляет, - «А торопиться не надо».
А и, правда, чего торопиться, да суетиться, только духом томиться.
О, как вышло складно!
Да мы, вообще-то, и не торопились. Нет, так нет, и просто поехали в номер, «двинув» по Ильинке, затем по Ветошному переулку, а там по Никольской до площади Революции в метро. Раз так, то пора подумать и про ужин.
В метро, к тому времени, мы уже разобрались, поэтому, почти не путаясь в направлении своего движения по многочисленным туннелям, эскалаторам и лестницам легко добрались, как я уже упоминал около 19-00 до своей станции «Речной вокзал».
Там, понаблюдав за суетой на пересадке в наземный транспорт, мы вспомнили старый, мудрый принцип пешехода: «Иди за толпой». Вот мы и пошли не так как днем, когда искали гостиницу кратчайшим путем по тротуару на звук магистрали, а, напротив, в обратную сторону дворами, куда тёк основной поток местных. И мы не ошиблись!
Ах, до чего ж хороши эти милые тенистые московские дворы, куда въезд машинам наглухо закрыт железными воротами и шлагбаумами, ну прям, как у нас на даче в Михайловском под Мгой, где мы так же спасаемся от непрошеного потока машин, постоянно мигрирующего по узким садовым улочкам.
Там, во дворах этих повидавших виды (где-то 70-х – 80-х годов постройки) десятиэтажек хорошо, уютно, прохладно и тихо. Коты и кошки мирно дремлют на лавочках под рассеянными листвой высоких деревьев лучами солнца. Впрочем, по мере приближения к Ленинградскому проспекту гул шоссе нет-нет, но врывается в их тихую обитель. Днем, когда мы искали гостиницу, мы шли по навигатору, который заставил нас пройтись вдоль раскаленных под солнцем бетонных домов навстречу нескончаемого летящего потока машин.
Это что-то!
Не знаю как по всей длине этого милого для нас на слух проспекта (не ездил), но здесь у речного вокзала машинам ничто (дорога оборудована всеми необходимыми развязками и подземными переходами) не мешает мчаться с огромной для города магистральной скоростью. Видно здесь ПДД это допускают. А возвышающие на 30-40 метров над проезжей частью дома буквально вплотную подходят к ней, создавая уникальное сооружение из бетона и металла в виде трубы, по которой движется многократно усиленный рёв всевозрастающего урагана.
Ночью в номере мне вдруг захотелось выключить кондиционер (не люблю его запах) и открыть окно, выходящее во двор гостиницы (несколько отстоящей от дороги вглубь сквера) с противоположной стороны магистрали, но… пришлось изменить свое намерение.
Почему?
В комнате сразу возникло ощущение полной безысходности, апокалипсиса, ну, как минимум, включения Андроновского каллайдера. Во всяком случае, комнату немедленно наполнил звук, напоминающий звук открытого внуком заднего окна автомобиля при движении на скорости ста пятидесяти километров в час в четырехрядном потоке на КАДе в Питере. Или случайного попадания на взлетное поле при прогреве турбин Ил-96. Впрочем, глубокой ночью спросонья мне это могло лишь показаться. Но в любом случае, все три дня своего проживания здесь мы передвигались вдоль Ленинградского проспекта лишь бегом и молча.
Не могу, правда, не вспомнить, что в домах, выходящих сюда на проспект (на верхних этажах) мы к своему удивлению видели много открытых окон и людей в них, мило беседующих друг с другом или по телефону. Там, в небесах им, похоже, ничто не мешало дышать свежим воздухом, а звук магистрали ничуть не беспокоил их. Может, конечно, я что и не понимаю в законах распространения звуковых волн, но думаю дело здесь не в том, что он туда не долетает. Просто человек это такой удивительный саморегулирующий «механизм», который, как ни какой другой приспосабливается ко всему, даже к невозможному. Впрочем, мои девчонки так ночью не считали, и мне пришлось оставить свою затею с проветриванием комнаты естественным образом. Зато в голове сложилась смешная рифма, которую я немедленно внес себе в старенькую «Нокия» для памяти:
«Москва, как много в этом звуке…»,
как много звуков в ней кругом,
и круг за кругом друг за другом…
…они несут меня гуртом.
(подсказала утром последнюю строчку жена).
У меня, увы, небольшой запас слов, всё больше командно-строевой трехэтажный, который ни в коем случае не использую на бумаге даже когда пишу «Курсантские байки».
Почему?
Так ведь на флоте матом не ругаются…
…на флоте матом говорят (о, прекрасное название к очередной байке). И в этом нет ничего плохого. Говорят, что некоторые зарубежные аналитики провели подсчет о количестве звуков (не букв или символов) в подаваемых командах военными всего мира. Считается, что чем быстрей и доходчивей дана команда, тем больше шансов у такой армии на успех. Так вот получилось, что во всех армиях самые короткие команды (до десяти звуков) подаются на английском или немецком языках, не считая командно-бытового русского языка, назовем его «обычного», в котором практически все команды обходятся лишь пятью звуками, а некоторые даже тремя. Вот так, вот вам и кажущее «некультурие». Знай, что обычный «трехэтажный» язык на флоте звучит, как музыка для посвящённых.
Я люблю его… там, и только там, и нигде боле!!!
Настоящий моряк, любого ранга никогда ничего подобного не позволит себе вне своего мужского экипажа, а уж тем более при дамах или на бумаге, в эфире. «Слово – не воробей, вылетит, не поймаешь», и всему свое место! Баланс должен быть во всем и везде. Но баланс разумный, а по сему, хотя б, поэтому нельзя женщин допускать до военных кораблей… ну, команды командира многократно увеличатся в размерах и станут не понятны.
Впрочем, мы с тобой, кажется, отвлеклись. Давай-ка, оставим мой флот в покое до новых «Курсантских баек» и вернемся к Водоходу…
Автор благодарит критика и корректора (ЕМЮ) за оказанную помощь.
23.09.2016г.