О выборах в АН СССР в декабре 1984

Андро Бицадзе
С 17 декабря 1984 года в отделениях АН СССР начались выборы. Первое выборное собрание отделения информатики состоялось в воскресенье 23 декабря в зале заседаний президиума Академии. Столь позднее начало выборов в упомянутом отделении было вызвано тем, что вице-президент Академии, ученый секретарь отделения Е.П. Велихов только 22 декабря вернулся из Англии, где находился в составе делегации нашей страны (возглавлял ее М.С. Горбачев). Я тоже оказался в числе академиков, выбранных в отделении по специальности «информатика». После избрания действительных членов, когда выборное собрание отделения информатики еще продолжалось, три академика — Б. Вайнштейн, И. Осипян и Р. Сагдеев — подошли ко мне и предупредили, что идет активная агитация за то, чтобы общее собрание Академии не утвердило меня действительным членом Академии.

Я попросил их, чтобы они поговорили об этом с президентом Академии А.П. Александровым и Е.П. Велиховым. Они выполнили мою просьбу, но названные ответственные лица не сочли нужным заранее принять контрмеры. 26 декабря, когда общее собрание рассматривало выбранные в отделениях кандидатуры в члены Академии, с речью выступил академик Новиков. Он заявил:

— Я уверен, что присутствующие на собрании академики не сомневаются в том, что я хорошо знаю, что представляет собой наука информатика и кто должен быть избран действительным членом нашей Академии по этой специальности. Я могу сказать только хорошее о выбранных по этой специальности в отделениях ученых, таких как А. Ершов и Н. Моисеев. Достойным кандидатом я считаю также С. Михалевича. К сожалению, не могу сказать того же о кандидатуре А. Бицадзе. Мне не известен ни один его труд по прикладной математике. Он является автором довольно большого цикла трудов, опубликованных в последние годы, в которых с использованием одного и того же метода построены точные решения уравнений Максвелла-Эйнштейна. Никоторые из них не удовлетворяют граничным условиям, а вы все хорошо знаете, что это значит.
Я хочу объяснить собранию, почему я не считаю целесообразным присваивать Бицадзе звание академика Академии наук СССР, и привести более весомое доказательство своей правоты. Все вы хорошо помните моего коллегу И.Н. Векуа, этого поистине великого ученого. Страдая неизлечимым недугом, Илья Несторович, который почти десять лет боролся с неумолимой смертью, именно в тяжелые годы своей болезни создал в Тбилиси Научно-исследовательский институт прикладной математики, который сейчас носит его имя и еще несколько лет назад пользовался большим авторитетом в международном масштабе. Я бы сказал, что это было уникальное явление. Последние несколько лет директором этого института был Бицадзе, который полностью развалил его работу. Избрать такого человека действительным членом Академии наук СССР было бы непростительной ошибкой с нашей стороны. Я думаю, что президент Александров разделяет мое мнение.

— А почему вы думаете, что я разделяю ваше мнение, товарищ Новиков? — спросил Александров.
— Потому что наши тбилисские коллеги ввели вас в курс дела относительно того, как Бицадзе незаконно стал директором Института им. И. Векуа и как он развалил это научное учреждение, — пояснил Новиков.
— Я ни от кого не слышал жалоб на деятельность Бицадзе в Тбилиси. Известно, что закон вообще не разрешает работать по совместительству в двух разных городах. Поэтому я посоветовал товарищу Бицадзе уйти с занимаемой им в Тбилиси должности директора и посвятить все свое время основной работе в Москве в Институте математики им. Стеклова, где он заведует отделом. Он внял моему совету, и теперь больше не работает в Тбилиси по совместительству.

Присутствовавшие на собрании в полном молчании слушали этот спор между Новиковым и Александровым. Но молчание вскоре нарушилось, и несколько академиков попросили слова, чтобы охарактеризовать меня как ученого и гражданина. Первым выступил академик А.А. Дородницын, который в своей речи сказал следующее:

— Я, да и не только я, но все серьезные специалисты в прикладной математике как в нашей стране, так и за ее пределами хорошо знаем и высоко ценим научные исследования Бицадзе. На основании полученных им математических результатов проводились и проводятся математические эксперименты при изучении важных проблем гидро- и аэродинамики и внедрении их в практику. Монографии Бицадзе и вообще все его научные результаты переведены с русского и изданы за границей почти на всех основных языках мира. Выступление Новикова несправедливо марает имя выдающегося советского ученого. Призываю вас всех не принимать участия в клеветнической кампании против этого большого ученого и порядочного человека.

 Академик В.С. Семенихин заявил собранию:

— Андро Бицадзе с честью носит имя ученого. Я, правда, не математик, но знаю, что он является автором весьма важных трудов, теоретическая и прикладная ценность которых не вызывает сомнений ни у одного специалиста. Бицадзе кристально честный человек, и Новиков по каким-то далеким от науки причинам пытается оклеветать этого высокопорядочного человека.

Еще несколько академиков пожелали выступить, но Александров счел мой вопрос ясным и объявил:

— Насколько я понимаю, все, кто сейчас просит слова, на стороне Бицадзе, но я считаю лишним слушать их выступления, поскольку исчерпывающая характеристика этого кандидата в академики уже дана.
 
Затем на общем собрании продолжилось рассмотрение остальных кандидатов в академики, как по линии информатики, так и по линии других отделений. Никто уже не делал попыток выступить против них.

Счетную комиссию вице-президент Академии И. Овчинников составил весьма тенденциозно. Больше половины ее состава являлись сторонниками Новикова.

Результаты голосования были объявлены на заседании утром 26 декабря. Оказалось, что общее собрание Академии среди выбранных в отделениях членов Академии не утвердило только меня. После утверждения протокола выборной комиссии президент Академии объявил:

— За избрание Бицадзе действительным членом Академии из 273 академиков проголосовали 200. Несправедливо, что его не оказалось в числе избранных. Это не делает чести некоторым из наших академиков. Прежде чем объявить утреннее заседание закрытым, я от имени президиума Академии даю слово президенту Академии наук Грузинской ССР Е.К. Харадзе, чтобы он охарактеризовал деятельность Бицадзе в Тбилиси.

 Вот что сказал в своем выступлении Харадзе:

— Член-корреспондент Академии наук СССР А.В. Бицадзе по приглашению ЦК партии и правительства Грузии и с согласия советских директивных органов с января 1979 года по декабрь 1983 года, т.е. почти пять лет, работал директором Научно-исследовательского института прикладной математики им. академика И.Н. Векуа. Его деятельности на этом посту партийное и советское руководство республики дало высокую оценку. Под руководством Бицадзе углубилась и расширилась научно-исследовательская тематика упомянутого института, улучшился качественный состав кадров как в теоретической, так и в прикладной отраслях математики. Обновился и усилился парк вычислительных машин. Товарищ Бицадзе является действительным членом Академии наук Грузии. Его деятельность всегда заслуживала и заслуживает высокой оценки и по линии Академии. Год назад он вернулся на свою основную работу в Москву, Но и находясь в Москве, он много делает для науки своей родной республики. Бицадзе вполне законно занимал пост директора Института прикладной математики им. И. Векуа. Он и не покидал этот пост. Ему действительно стало трудно работать в двух городах, поэтому он и оставил работу в Тбилиси. За плодотворную работу в Тбилиси он получил почетное звание заслуженного деятеля науки Грузинской ССР и премию имени академика Мусхелишвили. Я был обязан сделать это заявление потому, что академик Новиков вчера совершенно безосновательно обвинил товарища Бицадзе при оценке проведенной им в Тбилиси работы. Мне непонятно, какими источниками пользовался Новиков в своем выступлении, или кто просил его оценивать работу Бицадзе в Тбилиси.

После выступления Харадзе А.П. Александров отметил, что он полностью присоединяется к заявлению академика Харадзе и объявляет закрытым утреннее заседание общего собрания Академии 26 декабря.

Я был свидетелем всего, что произошло на упомянутом общем собрании в отношении меня, так как лично присутствовал там. Предвидел ли я для себя такой исход выборов? Конечно, я не предполагал, что в отделении меня выберут единогласно, как это случилось в действительности. Мой провал на общем собрании явился неожиданностью для моих доброжелателей (а число их было весьма велико), но внутренне я был готов к этому.

Еще осенью во время юбилея Института математики им. Стеклова делегация (за исключением Хведелидзе) во главе с Векуа и Бурчуладзе провела целую кампанию против меня в Москве. А в декабре Векуа, Кордзадзе и Маниа вообще не покидали Москвы и сумели восстановить против меня нескольких академиков. К академику Тихонову Векуа привела супруга А.Г. Свешникова Валентина Александровна, и они на пару принялись порочить меня, как человека и гражданина. Тихонов выслушал их, но, как сам говорил потом, не намерен был выполнить их просьбу выступить против меня на выборах. Так же поступили и несколько других академиков.

Купрадзе с помощью своих сторонников обратился со специальным письмом к знакомым еще по Москве и Ленинграду академикам, в котором давал мне разгромную характеристику (двое из них, кстати, сами сообщили мне об этом). Делегация Чогошвили прилетела в Москву, чтобы уговорить выступить против меня Колмогорова и Новикова. Векуа и Кордзадзе сделали подарки семьям В. Владимирова, С. Никольского, Л. Канторовича, Г. Марчука, И. Овчинникова, Ю. Прохорова, В. Мельникова и О. Белоцерковского, чтобы заставить их выступить против меня. Среди подарков были золотые кольца с алмазами, которые сейчас носят жены Владимирова, Прохорова и Марчука. Через Шаташвили они поднесли такие же подарки в Ленинграде Фаддееву и Олферову. Жена И. Векуа Тамара старалась настроить против меня академика А. Ишлинского.

Тбилисцы специально послали в Новосибирск братьев Кордзадзе, чтобы восстановить против меня нескольких проживавших там академиков. Они легко нашли общий язык с Аганбегяном, Заславским, А.Д. Александровым и С. Кутателадзе. А некоторых нечистоплотных академиков даже не надо было подкупать, чтобы настроить их против меня. Они и так вели и продолжают вести со мной борьбу не на жизнь, а на смерть из-за того, что у нас а ними несовместимо противоположные политические взгляды.
Мои враги к 20 декабря еще не были уверены, что сумеют собрать нужное число голосов для того, чтобы опорочить меня. Поэтому срочно пригласили в Тбилиси Новикова и устроили ему там 20 — 22 декабря настоящие оргии. А 23 декабря, одарив богатыми подарками, самолетом срочно отправили обратно в Москву с заданием выступить против меня на общем собрании. Репетиция этого его выступления несколько раз состоялась в самом Тбилиси. Поскольку против меня было собрано пока только около пятидесяти голосов, они надеялись на истерическое выступление Новикова, что и было блестяще осуществлено последним.

 После его выступления на собрании я встретил Новикова в фойе и с упреком сказал ему:
— Сергей Петрович, неужели вам не совестно? Как вы могли наговорить столько лжи на сегодняшнем собрании?

— Правду я говорил или ложь, не имеет никакого значения. Основной целью моего выступления было не дать вам пробиться в академики, и этого я, по-моему, достиг.

 — В том, что вы достигли желаемого, я почти не сомневаюсь, но когда все убедятся в вашей злонамеренности в академии, куда вы тогда денетесь от стыда?

— Как утверждают основоположники марксизма-ленинизма, стыд — классовая категория. Вы являетесь моим классовым врагом, и я хочу вас уничтожить, вот и все,— закончил Новиков и подозвал находившегося там своего ублюдка — брата В. Келдыша. В такой ситуации продолжать разговор не имело смысла.