В полдень радиостанция «Свобода» в полдень передала известие о смерти академика Сахарова. Голос диктора дрожал от волнения, когда он сообщал миру эту печальную новость...
А.Д. Сахаров с самого начала проявлял большую активность на II съезде народных депутатов. Я уже говорил выше, что он входил в ту пятерку народных депутатов, которая взяла на себя инициативу проведения 11 декабря двухчасовой политической забастовки в Советском Союзе. Забастовки имели место лишь кое-где, так что желаемых для их организаторов результатов они не принесли. А.Д. Сахаров был очень расстроен этим обстоятельством, это было заметно по его кратким выступлениям на съезде 12 — 14 декабря. Видимо, он не перенес разочарования, и это стало непосредственной причиной столь прискорбного события, весть о котором быстро разнеслось по всему миру.
16 декабря мне пришлось пешком пройти несколько кварталов по Ленинскому проспекту. На фасадах почти всех домов были наклеены агитационные листки в связи со смертью Сахарова.
А.Д. Сахаров, как уже говорилось выше, был избран членом Академии наук СССР в 1953 году, когда двенадцать физиков стали академиками и семнадцать — членами-корреспондентами. В течение нескольких месяцев, до расстрела Л. Берия в 1953 году, их называли «бериевскими академиками», поскольку избрание произошло на основании «засекреченных трудов». Однако же после расстрела Берия все они разом осудили его, утверждая, что «если бы не он, мы бы давно уже были академиками».
Поскольку во время выборов в Академию в 1953 году я был «лицом, облеченным доверием» по линии отделения физики и математики Академии наук СССР и руководил работой группы, которая давала научные характеристики рекомендованным к избранию, меня удивило то обстоятельство, что у многих из них вообще не имелось печатных научных трудов... После проведения выборов я убедился, что избранных в члены Академии физиков связывает крепкая дружба. Сегодня многих из них уже нет в живых, а те, кто живы, «искренне переживают» по поводу смерти академика А.Д. Сахарова.
Вот что писал трижды герой Социалистического труда академик Академии наук СССР И. Харитон в газете «Вечерняя Москва» (№287 от 15 декабря):
«Прощальное слово
Скоропостижно скончался Андрей Дмитриевич Сахаров. Это огромная потеря как для советской, так и для мировой науки, для всего человечества. Все знают, что он являлся одним из главных создателей оборонного щита Советского Союза, но многим неизвестно, как внимательно следил А.Д. Сахаров за тем, чтобы не производилось ни одного лишнего атомного взрыва.
Академику Сахарову трижды было присвоено звание героя Социалистического труда. Андрею Дмитриевичу принадлежит идея создания взрывомагнитного генератора электрических импульсов. В результате реализации этой идеи советские физики и сейчас проводят эксперименты в самых мощных в мире магнитных полях. Вместе со своим учителем Таммом он первым выдвинул идею термоядерного синтеза как источника энергии. И.В. Курчатов, когда он сопровождал Н.С. Хрущева в поездке в Англию, обратил внимание именно на это и поразил английских физиков, которые в строжайшей тайне также работали над подобными вопросами.
Андрей Дмитриевич, будучи высланным на поселение в г. Горький, продолжал и там заниматься своими научными исследованиями. Он выдвинул совершенно новую концепцию строения Вселенной, заслужившую признание во всем мире.
Однако Сахаров был не только великим ученым. Всем в мире известна его общественная деятельность, его высокие моральные качества, мужество. Он, лауреат Нобелевской премии, был в то же время народным депутатом Советского Союза и не жалел сил для преобразования («перестройки») нашей страны.
Двадцать лет моей трудовой деятельности, проведенные рядом с Сахаровым и Яковом Борисовичем Зельдовичем, которого мы тоже недавно потеряли, были для меня самыми интересными и счастливыми. Последние годы я часто встречался с Андреем Дмитриевичем, Еще совсем недавно я провел с ним целый вечер в его доме. Каждую минуту в квартире раздавались телефонные звонки. Он — совесть нации, народа — нужен был всем.
Он был великим ученым, великим тружеником и великим гуманистом. Наш народ, все человечество, для которого он столько потрудился, никогда его не забудут.
И. Харитон,
академик,
трижды герой Социалистического труда
(специально для «Вечерней Москвы»)».
В газете «Правда» (№ 350 от 16 декабря) В. Гинзбург писал:
«Памяти А.Д. Сахарова
Еще в четверг я видел Андрея Дмитриевича на съезде народных депутатов, а в два часа ночи узнал, что он скоропостижно скончался. Я до сих пор не могу придти в себя, и мне трудно собраться с мыслями, чтобы высказать все, что я чувствую в связи с его кончиной, поэтому прошу прощения у читателей.
Андрея Дмитриевича хорошо знали как общественного деятеля, вернее, как непримиримого борца за права человека, бескорыстного поборника создания демократического государства. В связи с этим я хочу подчеркнуть, что он обладал оригинальным, редким талантом в физике, как в теоретической, так и в инженерной области. Он внес большой вклад в физику высоких энергий и космологию. Весьма интересна сахаровская идея инженерного характера применения магнитных ловушек для устойчивости высокотемпературной плазмы (эта идея, возможно, связана с первичным вариантом современных токомаков). К ней близко стоит предложение Сахарова создавать мощное магнитное поле путем быстрого сжатия.
Я думаю, что он мог достичь еще большего при создании водородной бомбы, если бы не растрачивал свое время на другие дела. Но он считал, что обязан выполнить свой долг перед страной и человечеством, пусть и за счет чисто научных интересов.
Народный депутат СССР,
академик В. Гинзбург».
В этом же номере «Правды» было помещено сообщение о том, что в работе государственной комиссии по организации похорон А.Д. Сахарова принимают участие члены общественной комиссии Л.А. Пономарев, В.И. Файнбер и А.Е. Шабат. Почему так получилось, вероятно, выяснится на днях.
По предложению официальной комиссии по организации похорон панихида по Сахарову должна было состояться в московском Колонном зале Дома профсоюзов, а похоронить его должны были на Новодевичьем кладбище. Как выяснилось позже, супруга покойного Елена Боннэр не согласилась на это предложение. Она настояла на том, чтобы панихиды состоялись в трех местах Москвы: в Доме молодежи, в здании президиума Академии наук и в Институте физики им. Лебедева, а похоронен он был на московском Востряковском кладбище рядом с его родителями.
Советские и зарубежные радиостанции посвятили памяти Сахарова не одну передачу. Некоторые из них называли его "вождем поколения героев, боровшихся против коммунизма".
Сейчас нелегко установить, кем на самом деле был академик Сахаров. Черты характера этого человека четко отражены в статье Е. Боннэр, опубликованной в 11-м номере журнала «Огонек» за 1990 год.
Вот что пишет Е. Боннэр:
«...Сложилась непонятная обстановка. Выходит, что я постоянно кого-то обижаю. Государственную комиссию по организации похорон я обидела тем, что не согласилась, чтобы панихида состоялась в Колонном зале, и чтобы он был похоронен на Новодевичьем кладбище. Затем я обидела самого А.Д. Сахарова тем, что согласилась на предложение комиссии по организации похорон перевезти его прах в здание президиума Академии наук, а там вроде бы обидела самого Михаила Горбачева тем, что заявила: «Не нужно никаких памятных досок и памятников. Для увековечивания его памяти будет достаточно, если коммунистическая партия и советское правительство немедленно дадут разрешение на регистрацию общества «Мемориал» и освободят из заключения арестованных членов «Совести и чести»...
Каждый день я читаю воспоминания различных лиц об А.Д. Сахарове. Боже мой! Сколько мифов, легенд и неточностей в этих воспоминаниях. Один его коллега пишет, что он не послал А.Д. Сахарову ответного письма из-за того, что оно было «засекречено». Почему он не мог сообщить содержание письма А.Д., ведь, надеюсь, речь не шла об атомной бомбе? Многие спешат опубликовать письма Сахарова, выпустить пластинки с записями голоса Сахарова, присвоить его имя, выпустить календари, нагрудные знаки, почтовые марки, учредить премии и т.д. Выходит, что А.Д. Сахаров выставлен на продажу. Боже мой! Как мне хочется громко заявить... А.Д. Сахаров не продается, нет!
А недавно в журнале «Огонек» (сама я очень люблю этот журнал) С. Панасенко писал: «Хрестоматийным стал эпизод, где Академия наук Советского Союза отказалась исключить из своего состава А.Д. Сахарова». О! Это ведь все сказки! Кому и зачем могла понадобиться эта ложь? Если я не права, то покажите мне протокол, в котором указано, что в Академии разбирался этот вопрос. Перед Академией наук стояла совсем другая задача — дезинформация и приписывание ему всего, что возможно. И с этой задачей она вполне справилась. От имени Академии Сахарову было отказано в госпитализации в больнице Академии наук (в 1983 году), он был объявлен душевнобольным (в июне 1983 года). Позже (в августе 1983 года) то же повторил американским сенаторам И.В. Андропов. Академия наук пыталась скрыть от общественности две объявленные Сахаровым голодовки.
Я могу продолжить список этих безобразий. Я заявляю, что все это имело место не только в период «застоя». Сейчас, во время «перестройки» ему тоже всячески старались помешать стать народным депутатом, но молодое поколение сорвало эту попытку.
26 января текущего года газета «Известия» опубликовала очередную сказку о том, что Александров не подписал письмо «сорока» ученых (президентом Академии в то время был Келдыш, который свою подпись поставил), однако замалчивался тот факт, что подпись Александрова «украшает» не менее позорное письмо 1975 года, направленное против Сахарова, когда он (Александров) занимал пост президента вместо Келдыша.
Я, вдова покойного, хочу еще обратить ваше внимание на некрологи, которые сочинялись об А.Д. Сахарове. Не говоря уже о содержании, чего стоит хотя бы то, что среди подписавших некролог многие в свое время поставили свою подпись на письме «сорока» и «семидесяти трех» в 1973 и в 1975 годах.
Недавно началась публикация писем А.Д. Сахарова. Лучше было бы, если бы это произошло несколько позже, но поскольку мы оказались перед фактом, я приняла решение, чтобы журнал «Огонек» напечатал первое письмо академика Сахарова на имя президента Академии наук СССР А.П. Александрова. Несколько мест из этого письма приподымают завесу над многими тайнами, связанными с именем Сахарова:
"Уважаемый Анатолий Петрович!
Я обращаюсь к вам по поводу разговора, который Вы имели с президентом нью-йоркской академии Дж. Лейбовицем в связи с моим делом. Беседа эта имела место 15 апреля 1980 года. О содержании ее я узнал только сейчас. Я решил дать пояснения по всем вопросам, которые касаются сложившейся вокруг меня обстановки, ответить на те обвинения, которые раздаются в мой адрес, а также дать оценку позиции моих коллег и руководства Академии наук и действиям органов власти в отношении меня.
Моя жизнь сложилась так, что на протяжении двух десятков лет мне пришлось работать рядом с теми, кто занимался активной деятельностью в военно-научной и военно-конструкторской областях. Я тоже активно участвовал в этом, а затем на протяжении двадцати лет находился среди тех, кто боролся за права человека и выступал в защиту справедливости и законности...
Моим идеалом было разностороннее открытое общество, в котором будут неукоснительно соблюдаться гражданские и политические права человека, общество со смешанной экономикой, в котором будет осуществляться научно регулируемый всесторонний прогресс. Я высказал проверенную мысль по поводу того, что такое общество может образоваться в результате мирного сближения социализма с капитализмом (конвергенции). Я считаю это главным условием для избежания термоядерной катастрофы.
Наша страна половину своей истории провела в страшных условиях сталинского режима. На словах деяния Сталина осуждаются, но на самом деле совершенные им преступления и их конкретные последствия старательно скрывают от народа. А тех, кто осмеливается говорить об этом вслух, называют клеветниками и преследуют. Свою концепцию по этому поводу я четко определил в 1968 — 1980 годах в нескольких статьях.
К сожалению, для этого мне пришлось преодолеть немало препятствий. 22 ноября 1955 года, после испытания водородной бомбы, в праздничной и одновременно траурной обстановке (жертвы испытания еще не были преданы земле) именно по этому поводу между мной и маршалом М.И. Неделиным произошла размолвка (позже он сам погиб при испытаниях водородного оружия). А 10 июля 1961 года еще более крупная размолвка (свидетелем которой были вы все) произошла у меня с Первым секретарем коммунистической партии Советского Союза Н.С. Хрущевым.
В 1975 году я, первым среди советских граждан, стал единственным лауреатом Нобелевской премии, а в 1980 году был выселен в город Горький. Это вызвало негодование за рубежом, Вы же в беседе с прибывшим в нашу страну из Америки официальным лицом — президентом Нью-йоркской Академии — дали неверное толкование моим действиям и говорили, что у меня там есть все условия для нормальной работы.
Разумеется, условия в Горьком, вероятно, лучше условий, созданных для моих друзей и соратников, некоторые из которых также выселены или арестованы.
Вы заявили, что моя деятельность заслуживает наказания по нескольким статьям Кодекса РСФСР... Мне вменяется в вину то, что я приветствовал военный переворот в Чили под предводительством генерала Пиночета, забывая о том, что я письменно выразил сожаление (вместе с Галичем и Максимовым) по поводу печальной судьбы, которая выпала на долю чилийского поэта Пабло Неруды...
В марте 1980 года, перед ежегодным собранием Академии наук СССР я обратился в президиум Академии с просьбой обеспечить мое присутствие на этом собрании. Это мое право и обязанность на основании устава Академии. Я получил такой ответ: «Ваше участие в работе общего собрания Академии не предусмотрено». Демонстрацией истинного смысла этих слов явились действия органов государственной безопасности, когда их представители с револьвером в руках загородили мне дорогу, когда я собирался сесть в вагон поезда Горький — Москва на железнодорожной станции Горького 4 марта. Таким образом, президиум Академии не помешал (а может быть, и способствовал) органам государственной безопасности отнять у меня, как у академика, право принять участие в работе ежегодного собрания Академии, хотя формально членство в Академии было за мной сохранено.
Посылая Вам это открытое письмо, я надеюсь, что Вы ответите мне таким же открытым аргументированным письмом, где будут содержаться ответы на все поставленные мной вопросы, приведенные в этом письме, особенно на следующие вопросы:
— готово ли руководство Академии наук СССР, учитывая желание мировой научной общественности активно защитить мои нарушенные права и права других репрессированных ученых?
— готово ли руководство Академии наук СССР потребовать моего немедленного возвращения из Горького в Москву и открытым судом установить, в чем я виноват перед законом, а в случае обнаружения виновности применить ко мне меру наказания?
— готово ли руководство Академии наук СССР решительно, на деле, а не на словах, защитить меня и избавить от шантажа членов моей семьи?
Я хотел бы еще раз привлечь Ваше внимание к тому обстоятельству, что позиция Академии наук и его руководства в отношении меня и других ученых не соответствует традиционному пониманию солидарности среди ученых. Сейчас, когда ученые взяли на себя большую часть ответственности за судьбу мира, мы обязаны бороться за независимость от кастово-бюрократической системы, особенно за независимость от тайной полиции, как бы ее ни называли — «федеральным бюро расследования» или «комитетом государственной безопасности».
С уважением,
Андрей Сахаров,
действительный член Академии наук СССР с 1953 года.
г. Горький, 20 декабря 1980 г.».
Сейчас, через четверть года после смерти Сахарова, его супругу Елену Боннэр французы объявили величайшей женщиной мира за 1989 года (наряду с еще 10 женщинами других государств). На состоявшемся в Париже празднике с речью выступила Е. Боннэр, которая высказала упрек в адрес президента Советского Союза Михаила Горбачева за тот «неуспех», на который была обречена проводимая им политика «перестройки».