Семейно-лирическая комедия в 2–х действиях
ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:
Кирюша, по паспорту Осокина, Ольга Владимировна , 27 лет
Вадим Осокин, ее муж, 27 лет
Лидия Даниловна, двоюродная тетушка Кирюши, 70 лет
Сергей Петрович Нематюкайтис, жених Лидии Даниловны, 70 лет
Афина Спартаковна, мать Кирюши, 50 лет
Таня Зайцева, соседка, 35 лет
Антон Зайцев, ее муж, 35 лет
Наташа, их дочь, 13 лет
Кирилл, внук Сергея Петровича, 20 лет
Врач «Скорой помощи»
Почтальоны – две девушки 17–18 лет.
Город (Санкт–Петербург), наши дни.
Действие первое
Просторная прихожая в квартире. Налево дверь в комнату Лидии Даниловны, направо – двери в комнату супругов, в ванную и коридорчик, ведущий в кухню. Молодой мужчина входит в квартиру, снимает плащ, переобувается.
Вадим (кричит). Кирюша, я дома.
Из кухни выходит молодая женщина. Вадим чмокает ее в щеку и скрывается в дверях, ведущих в комнату.
Кирюша (одна). Кирюша – это не ласкательно. Кирюша – это моя фамилия. Да, вот такая смешная фамилия неизвестного происхождения. После замужества я по паспорту Ольга Осокина. Но муж и его друзья привыкли называть меня по девичьей фамилии. Иногда мне кажется, что муж уже и не помнит, как меня зовут на самом деле.
Одновременно с телефонным звонком из дверей появляется переодевшийся в домашний халат Вадим, берет трубку.
Вадим. Алло…да… нет, вы ошиблись. (Чмокает по пути жену и уходит в ванную.)
Телефонный звонок.
Кирюша (сняв трубку). Да… Привет… Нет, не было…. Да ничего я не вру … Он в ванной. (Голос из ванной Вадима: «Кирюша, а где поясок от халата?» Кричит.) В кармане халата. (Вновь в трубку.) Да… Хорошо, сейчас зайду. Пока–пока. (Кладет трубку. Вынимает из ушей серьги. В сторону ванной.) Я к Зайчихе на минутку спущусь.
Из ванной выходит муж.
Вадим. А ужинать?
Кирюша. Начинай без меня, я скоро.
Вадим. А ты что сегодня не была на работе?
Кирюша. Была. Отпустили раньше.
Вадим. Слушай, посмотришь потом пару моих бумажек, поправишь, если что?
Кирюша. Ну что у вас там за юристы хреновые: ни одной бумаги составить правильно не могут?
Вадим. Почему это хреновые? Я, по–твоему, хреновый?
Кирюша. Я не знаю, я к тебе за юридическими услугами не обращалась.
Вадим. Ах, вот как!
Кирюша. Да вот как–то так.
Вадим. У тебя все недоумки и недоучки. Только вы со своей Галочкой такие образованные, такие умные, такие рафинированные. Только вот твоей Галочке с ее достоинствами все замуж не выйти. Не находится такого умного претендента, чтоб оценил ее по заслугам.
Кирюша. Дурак ты, Вадик!..
Вадим. Сама ты дура.
Кирюша. Как я могу к тебе обратиться? Ты ж по арбитражу.
Вадим. Ах, значит, все, кто по арбитражу, дураки.
Кирюша. И еще ты мой родственник!
Вадим. Да! Пока еще родственник!
Кирюша. Ах, «пока еще».
Накал утихает, потому что снаружи кто–то долго возится с дверным замком. Кирюша и Вадим затихают. Через минуту открывается дверь и входит Лидия Даниловна.
Кирюша. Ох, тетя Лида! А мы–то подумали… Не закрывайте, я ухожу ( Уходит, закрывает снаружи.)
Вадим (недовольно). Лидия Даниловна! Ну что вы так открываете замок словно в зубах ковыряете! Так и ключ сломать недолго.
Лидия Даниловна. Нужно было нормальные замки ставить. (Уходит в свою комнату.)
Вадим. Не успеешь прийти домой, как испортят настроение. Может, хоть поесть спокойно удастся. (Уходит в сторону кухни.)
Лестничная площадка. Кирюша спускается вниз в соседке.
Кирюша. Та–ак. Взять себя в руки. Ничего страшного не случилось. Устал после работы. Не разобрался в спешке: есть хотел. На работе не очень гладко. Все нормально, все нормально, все нормально.
На лестнице ей навстречу подвипивший и курящий Антон Зайцев в домашних тапках.
Антон. О, привет! К Таньке?
Кирюша. Ну не к тебе ж!
Антон. Будто ко мне и зайти нельзя, поговорить за жизнь. (Преграждает ей путь.).
Кирюша. Да отстань ты, дай пройти.
Антон. А что это мы такие гордые? А как трубу прорвет, сразу бежите к Антохе. И про гордость забываете.
Кирюша. Ой, да ты так делаешь, что через неделю опять все течет.
Антон. Ком.. кому…коммуни…кации довоенные. Вот потому и течет. Слушай, Кирюха…принеси мне ботинки твоего юриста. Я мигом в магазин сгоняю и верну.
Кирюша (с силой оттолкнув его, раздраженно). Вася, ты идиот или как?
Антон. Ты чего, того? Какой я тебе Вася?
Кирюша. А какая я тебе Кирюха!
Антон. Ну, ладно, я пошутил, Кир, ну пошутил. (Кричит ей вслед.) Зайчихе скажи: я тут. (Сам с собою.) Пошутить прям нельзя. И ни в какой мне магазин не надо. У меня здеся свой магазин. Опля! (Шарит за трубой, достает пластиковую бутылку пива; недоуменно смотрит на нее, вертит, качает головой, потом открывает, пьет.)
Квартира Зайцевых. Татьяна открывает дверь, впускает Кирюшу.
Кирюша (подавленно). Привет.
Татьяна. Что случилось?
Кирюша. Да так, ничего.
Татьяна. Поругались, что ли?
Кирюша. Да нет, не ругаемся мы с ним. Не из–за чего.
Проходят в кухню.
Татьяна. Есть–пить будешь?
Кирюша. Нет, конечно. Я ж из дома.
Татьяна. Тогда кофе.
Кирюша. Кофе давай.
Татьяна. Мой – там?
Кирюша. Ага. Не пускаешь? Уйдет ведь болтаться.
Татьяна. Да куда уйдет–то. В тапках. На улице лужи. А ты знаешь, до чего додумался? Бутылку за трубами спрятал. Думал, я не найду (Ставит на стол бутылку)
Кирюша. Да ты что, Танька, бутылку забрала? У него ж разрыв сердца будет, если не найдет.
Татьяна. Не будет. Я ему вместо этой пиво поставила. ( Смеется.)
Кирюша. Слушай, Тань. А ты была права: не помнит.
Татьяна. Вот это да! Ну и ну!
Кирюша. Забыл, что живет под одной крышей и спит под одним одеялом с Ольгой Владимировной Осокиной, в девичестве Кирюшей. Так что я проспорила тебе.
Держи, подруга (Достает из кармана серьги и кладет перед Татьяной).
Татьяна. Ты …это… подожди… Может, я сказала невнятно по телефону… А может, вообще оговорилась.
Кирюша. Не утешай. Он действительно забыл мое имя.
Татьяна. Зато фамилия–то какая ласковая! Вот мы с Зайцем только: Анто–ха, Таню–ха, Ната–ха! Аха–ха!
Кирюша. А твой Зайцев сегодня по–дружески Кирюхой обозвал.
Татьяна. Ну что ты хочешь–то от сантехника?! Он только с девяти до полдесятого утра может выговорить слово «теплокоммуникация».
Кирюша. Но имя хоть твое не забывает.
Татьяна. Зато многое другое забывает. Ну, что делать–то будешь? (Иронически.) Скандал – и на развод?
Кирюша. Не знаю.
Татьяна. Не дури. Я точно вспомнила, что произнесла «Ольгу Ильиничну». Это Наташкина классная. Точно. Ольгу Ильиничну!
Кирюша. Да не утешай ты!
Татьяна (получается наигранно). Да и не думаю. Я же помню, как сказала «Ольгу Ильиничну». Она уже весь дневник Натахе разрисовала: меня в школу зовет. (Берет серьги, рассматривает, прикладывает к ушам, но не вдевает.) Я слышала, что самый лучший малахит – наш, уральский. Индийский и африканский ни в какое сравнение с ним не идут.
Кирюша. Это Бажов тебе сказал?
Татьяна. Какой Бажов? А, сказочник. А он–то тут при чем?
Кирюша (хотела объяснить, потом махнула на это рукой). Ну, это… Слушай, а давай трофейную (указывает на бутылку водки) распечатаем, а?
Татьяна. А давай! Открывай. (Лезет в холодильник, достает закуску. Ставит стопки. Кирюша разливает.) Целей, целей наливай–то. Вот так. Чтоб жизнь была полной.
Кирюша. Иногда она бывает полной дерьма!
Татьяна (весело). Ну ты полегче! Все–таки в семье сантехника находишься!
Пьют, закусывают, смеются. Звонок в дверь. Татьяна идет открывать. На пороге Антон.
Татьяна. Ну, чего?
Антон. Тань, пусти.
Татьяна. Ты еще не протрезвел!
Антон. Да я в сортир! Чё я в парадной буду, что ли? Я все ж сантехник, мне не положено, чтобы трубы текли.
Татьяна. А положено, чтобы они у тебя горели, а? И с чего это у тебя такое недержание–то? Прям как с пива.
Антон. Ну так с пива ж! (отталкивает ее, бросается в туалет).
Татьяна посмеивается, возвращается в кухню к Кирюше. Вновь наливает, пьет, Кирюша только пригубила. Смеются. В кухне появляется Антон.
Татьяна. Это ж с какого–такого пива, а?
Антон. Представляешь! Кто–то в парадняке пиво забыл. Ну а чего ж ему пропадать… (Видит бутылку водки на столе. Огорченно.) Та–а–анька! Ну что ты! Эх! (Хочет сесть за стол.)
Татьяна. Ну–ну! Поссал – и марш на лестницу!
Антон (смиренно). Ну, Та–а–анька! Перед людьми неудобно.
Татьяна. Чего–чего? Перед кем это тебе неудобно? А то тебя не знают!
Кирюша. Тань, да пусть остается. Что он у тебя на лестнице как неродной.
Антон. Во–от. Гость говорит. Тебе хоть перед гостями должно быть стыдно. Спасибо, Кирюха, за поддержку.
Татьяна. Какая она тебе Кирюха?! Ты хоть знаешь, как ее зовут?
Антон (недоуменно). Девки, водка паленая, что ли?
Татьяна. Ольга она, Ольга.
Антон (хлопает себя по лбу). Точно! Ольга! Забыл. А то я от твоего юриста только и слышу: Кирюша да Кирюша.
Татьяна. Вот и он забыл.
Антон. Да иди ты! Ни фэ! Это что ж у них, у юристов, такое бывает? Слушай, Зайчиха, если я забуду, как тебя зовут, ты меня в Бехтеревку отправляй сразу.
Татьяна. Да я бы и сейчас тебя туда отправила. Куда ты грязными руками тянешься?
Антон. Хоть колбаски–то дай. И уйду.
Татьяна. А зачем тебе колбаска на лестнице? (Кирюше.) Надо б по всей лестнице пройти. Вдруг у него на каждом этаже за батареей по бутылке.
Антон (ухватывая кружок колбасы и отправляя в рот). Ой, вот думай, что говоришь! Завтра ж отопительный сезон начинается. А какой же русский любит теплую водку? И пиво ты тоже больше не ставь! О, а что это там такое рыженькое?
Татьяна. Наташка кумкват купила.
Антон. Чё?
Кирюша. Кумкват. Типа мандаринов. Только маленькие.
Антон (хочет пройти.) Дай хоть попробовать. А то вернусь трезвый, а на столе как в домино: пусто–пусто.
Татьяна (преграждая ему путь). Потом попробуешь. Мы тебе оставим.
Антон ( Кирюше). Знаешь, как разделить кумкват? Кум – королю, кват – министру. Адью! (Удаляется обиженным.)
Татьяна. Ну что загрустила! Вот беда–то! Хуже было б, если он имя другой бабы назвал! А давай–ка лучше я тебя подстригу, а?
Кирюша. Да не нужно, у меня еще эти не отросли.
Татьяна. А мы вот снизу вот так подкоротим, а вот эти подлиньше оставим.
Кирюша. В другой раз. Пора мне (Поднимается)
Татьяна. Ну, бывай. И вот это забери. (Отдает ей серьги.)
Кирюша. Нет, раз проспорила…
Татьяна. Да что ж я халда какая!? У подруги неприятность, а я вроде в выигрыше (Вкладывает ей в руку). Забирай обратно. И приходи стричься.
(Провожает Кирюшу. В дверях кричит Антону: «Ну, заходи уж!)
Квартира Осокиных и Лидии Даниловны. Входит Кирюша. Из комнаты выходит Вадим.
Вадим. Ну, чего ты так долго? Я уж и поел один. И вот с документами засел…
Кирюша. Да заболтались. А с документами, Вадюша, надо на работе сидеть.
Вадим. Та–ак, опять начинаешь.
Уходят в свою комнату. Из своей комнаты выходит Лидия Даниловна, берет телефонную трубку и уходит к себе. Слышно, как она разговаривает. Из комнаты выглядывает Вадим, снова скрывается.
Комната Осокиных.
Вадим. Ты ничего не замечаешь за Лидией Даниловной?
Кирюша. Нет. А что?
Вадим. В последнее время она странно себя ведет. Раньше садилась около телефона и разговаривала со своими Петровнами, а теперь в комнату уходит. И все какие–то цифры повторяет. Может, твоя тетя Лида шпионка?
Кирюша. Может, она шахматами увлеклась.
Вадим. Это как?
Кирюша. Есть же секс по телефону. Может, и шахматы есть.
Вадим. Есть шахматы по переписке. Отец играл так когда–то. А сейчас, наверное, шахматы по эсэмэске. Почта–то плохо работает нынче.
Звонок в дверь. Вадим идет открывать, Кирюша стоит в дверях комнаты. Из своей комнаты выглядывает Лидия Даниловна.
Вадим. Кто там?
Голос за дверью. Телеграмма.
Вадим открывает. На пороге девушка–почтальон лет 18–19.
Почтальон. Телеграмма Максиму Бычкову.
Вадим. Таких нет.
Лидия Даниловна. И не было никогда.
Почтальон. А можно я вам извещение оставлю, что я вас предупредила.
Вадим. Кому извещение–то?
Почтальон. Максиму Бычкову. А то меня ругать будут, что не известила.
Лидия Даниловна (подходит.) Милая, не надо извещать никого. И забери, голубушка, все эти извещения, которые я из почтового ящика доставала (берет на телефонном столике под «Желтыми старницами» кипу извещений.). Вон их сколько.
Вадим. Так это что ж, телеграмму некому вручать?
Кирюша. Бедный, бедный Максим Бычков!
Вадим. А почему телеграмму назад не отослать? Мол, адрес неверный – и все тут.
Почтальон. Не положено. Это не письмо, а информционно–справочный документ.
Вадим. Это очень старомодный документ. Пока по нему получишь информацию, поезд уедет, а Максим Бычков уйдет в небытие.
Лидия Даниловна. Типун тебе на язык, Вадик. Разве можно так?!
Вадим. Лидия Даниловна, кто сейчас посылает телеграммы? Только пожилые люди друг другу.
Кирюша. Ну и еще те, у которых связи нет.
Вадим. С гор, что ли?
Почтальон (с кипой извещений в руке). А что же мне теперь делать?
Кирюша. Самолетики.
Вадим. А когда послана телеграмма?
Почтальон (смотрит). 16 мая.
Вадим. А сейчас уже конец сентября. Что там могли сообщить? Если кто–то умер, то уже похоронили…
Лидия Даниловна (качая головой). Вадик!..
Вадим. Если кто–то родился, то уже скоро в школу пойдет, если кто–то ехал в гости, то приехал и добрался наверняка. Давайте я за Максима Бычкова буду, чтоб вам больше не мучиться.
Почтальон. Что вы! Я же паспортные данные должна вписать.
Кирюша. А что? Ведь можно передать телеграмму родственникам, например.
Почтальон (растеренно). Ой, не знаю, как быть.
Лидия Даниловна. Не слушай их, детонька. Вадик, как тебе не стыдно, ты же юрист.
Кирюша. Так он по арбитражу.
Лидия Даниловна. Отнеси, детонька, обратно эти извещения своей заведующей, а я с утра позвоню на телеграф, чтобы они больше никого не посылали сюда.
Почтальон уходит. Вадим закрывает за ней дверь.
Вадим. Только вы, Лидия Даниловна, не забудьте до завтрашнего утра трубочку на место положить.
Кирюша. Вадик! Ну как тебе не стыдно!
Лидия Даниловна (неожиданно весело). Йес! (Уходит в комнату. Удивленные супруги, уходят в свою комнату.)
Квартира Зайцевых. В кухне Антон ужинает, Татьяна возится с хозяйством.
Антон (жуя). Не, ну надо же как с Кирюхой–то получилось.
Татьяна (шлепая его полотенцем). С какой Кирюхой!
Антон. С Ольгой. С Ольгой. Теперь век не забуду. Но я уже привык ее называть по–дружески. Пусть это вроде кликухи останется. Ты – Зайчиха. Она – Кирюха. Дай еще котлетку.
Татьяна (подкладывая ему в тарелку, подсаживается за стол). Вообще–то девку жалко. Хорошая она. И какая–то безответная.
Антон. Эт какая ж она безответная, если ее мужик по фамилии зовет, а она откликается. Не… Может, у нее того–этого ?
Татьяна. Я тебе вот как сейчас дам того–этого! (Замахивается на него полотенцем. В дверях появляется дочь Наташа.)
Наташа. Мам, ты опять папу воспитываешь?
Антон. Ага, Наташка. Сейчас меня воспитает, потом за тебя возьмется.
Наташа. Так я и далась. (Подходит к тарелке с кумкватом.) Ну как, попробовали?
Татьяна. Попробовали. Мандарины лучше.
Антон. А я не попробовал. (Наташа ему кидает плод.) Кумкват – друг, товарищ и брат!
Татьяна. Ты уроки сделала?
Наташа. Нам не задано.
Татьяна (строго). Что? Опять не задано? Седьмой год ничего не задают!
Наташа. Правда: не задано.
Татьяна. Твоя Ольга Ильинична мне послания в твоем дневнике шлет. А мне в школу стыдно идти.
Наташа. Тебе стыдно – пусть папа сходит.
Антон. Мне некогда, я работаю.
Татьяна. Да тебя тоже в школу пускать стыдно. Посмотрят – и что о дочери подумают?
Наташка (радостно). Подумают, что яблочко от яблоньки недалеко падает. И отстанут от меня!
Антон (Татьяне). Поняла, яблонька?
Татьяна. Ах, это я – яблонька? (Охаживает его полотенцем.)
Антон (уворачиваясь). А то кто же?
Наташа. Ну, вы ругайтесь, а я пошла.
Татьяна и Антон (вместе). Куда?!
Наташа. Уроки делать! (Поворачивается, уходит.)
Татьяна и Антон (вместе вслед). Тебе ж не задано!
После ухода дочери Антон и Татьяна несколько секунд в молчании. Антон притягивает к себе Татьяну, она чмокает его в макушку.
Татьяна. Ну что, Заяц, с дочерью–то будем делать?
Антон. Да ничего не надо. У них это…возраст. Я в ее возрасте тоже таким был.
Татьяна. Да ты и в своем возрасте таким же остался!
Антон. Опять по новой? Успокоиться не можешь!
Татьяна (остужая пыл). Да как тут с вами успокоишься! Но вообще–то Наташка у нас неплохая. И вроде не курит. И с английским у нее наладилсь – Ольге спасибо.
Антон. Ильиничне?
Татьяна. Кирюше!
Антон. А, Кирюше! Слушай, Танюха, надо бы что–нибудь придумать, чтобы юристу мозги вправить.
Татьяна. Э–э… ты не очень–то. Мне ни к чему муж–арестант! Носить передачи не буду! Пусть она сама со своим мужиком разбирается.
Антон. Тьфу ты! Да разве ж я про это?! Надо б сделать так, чтоб он к жене со всем уважением. А то, как они поселились у Даниловны, я только и слышу, как он к ней «Кирюша–кирюша–кирюша–кирюша….кш–кш–кш–кш–кшшшш». Словно цыплят гоняет.
Татьяна. Да, можно было б его разыграть.
Антон. Разыграть! Но и так, чтобы мозги вправить!
Татьяна. А пожалуй, и разыгрывать не придется. Такие сами скоро на свои грабли наступят. Ну что? Я – к телевизору.
Антон. А я за ноутом к Наташке.
Татьяна (иронически). А ну–ка, отними!
Уходят из кухни.
Прихожая в доме Осокиных и Лидии Даниловны. Вадим только что вошел в дверь, снимает, плащ, переобувается. Из своей комнаты выходит Лидия Даниловна с Сергеем Петровичем, провожая его. Вадим в изумлении.
Вадим. Здрассте!
Сергей Петрович. Здравствуйте, молодой человек!
Лидия Даниловна. Вот это наш зять Вадим. А это – Сергей Петрович.
Сергей Петрович. Немаюкайтис.
Вадим (с возмущением). Я–а?
Сергей Петрович. Нет, я. Я Немаюкайтис. Такая вот старинная литовская фамилия.
Лидия Даниловна. А знаешь, Вадюша, Сергей Петрович сделал мне предложение.
Сергей Петрович (беря Лидию Даниловну за руку). И получил согласие.
Лидия Даниловна. Ну, еще не получил.
Вадим ( в изумлении Сергею Петровичу). И как долго вы будете …ээээ…женихаться?
Сергей Петрович (не отпуская руки Лидии Даниловны). С одной стороны, торопиться–то нам вроде некуда. Правда, Лидочка? (Та уклончиво кивает.) Но, думаю, и затягивать не стоит. К Новому году будет в самый раз. Так сказать, с Новым годом – с новым счастьем! Ну, а сейчас я откланиваюсь. Приятно было познакомиться: все–таки соседствовать будем как–никак.
Вадим (ошарашенно). Вы переедете сюда, жених?
Лидия Даниловна (поправляя). Сергей Петрович… А почему бы и нет? Мужчинам легче привыкать к новому жилищу. Ну, оделся? Горло, горло укутай хорошенько. Не лето красное. (Провожает Сергея Петровича за дверь. Вадим стоит на одном месте.)
Лидия Даниловна (направляясь к себе в комнату, бойко, озорно Вадиму). Если кто будет спрашивать, меня нет дома! (Скрывается за дверью.)
Вадим медленно приходит в себя. В дом входит Кирюша.
Кирюша. Привет! Сегодня ты раньше. (Вадим хватает ее за руку, не давая снять плащ.) Что случилось?
Вадим. Чэпэ. У твоей тети Лиды поехала крыша? Знаешь, что удумала старушка? Замуж собралась!
Кирюша. Шутишь?
Вадим. Какое там! И жених какой–то из рода Гедиминасов!
Кирюша. Кажется, ты не в себе!
Вадим (рассерженно). Да ты спроси сама у нее. Вот давай завтра вечером на чай позовем и расспросим.
Комната Вадима и Кирюши. За столиком сидят Лидия Даниловна, Вадим, Кирюша. Пьют чай.
Лидия Даниловна. Вот как хорошо!
Вадим. Чего хорошего–то?
Лидия Даниловна. А хорошо, что молодежь стариков не забывает.
Вадим (в сторону). Вас забудешь!
Кирюша (незаметно наступая ему на ногу). Да, старики – это наша мудрость, это наше богатство.
Лидия Даниловна. Чувствую себя национальным достоянием.
Кирюша (смущена, потому что лесть оказалось столь откровенной). Попробуйте вот эти фруктовые рулетики.
Лидия Даниловна (берет рулетик и рассматривает). Они же с маком.
Кирюша. На ценнике было написано «Фруктовые рулетики».
Лидия Даниловна. Ну, если уж мак стали считать фруктом, не удивлюсь, если скоро и мыло будут принимать за драгоценный камень. А с маком, девочка, я не могу: под зубной протез забивается.
Кирюша. Тогда еще чайку? Подлить?
Лидия Даниловна. Подлей, подлей, детонька. Ты ведь хочешь узнать, не сошла ли я с ума, собираясь замуж, так? (Кирюша проливает чай.) Ох, неосторожно как! Но ничего, «Ариэль» ведь отстирывает все?
Кирюша. Тетя Лида, вы только не обижайтесь.
Вадим. Время сейчас опасное.
Кирюша. Проходимцев много.
Вадим. Доверчивых старушек – тоже.
Лидия Даниловна. Ну, если я не растаяла от вашей чайной церемонии, то, видать, не такая уж я доверчивая старушка.
Кирюша. Тетя Лида, а где вы с ним познакомились?
Лидия Даниловна. В Контакте.
Кирюша и Вадим. Где–е–е?
Лидия Даниловна. В Контакте! Ну что вы на меня уставились? Неужели не знаете, что есть такая социальная сеть, где все пишут про всё. Вот там мы и списались с Сергеем Петровичем.
Кирюша. Но в Интернете полно аферистов!
Вадим. Просто аферист на аферисте сидит.
Кирюша. И аферистом погоняет!
Лидия Даниловна. Пусть аферист погоняет аферистом, а Сергей Петрович–то при чем?
Вадим. А вы давно его знаете?
Лидия Даниловна. Давно! Три недели!
Вадим и Кирюша. Ско–о–лько?
Лидия Даниловна. Две недели мы с ним переписывались, а на третью встретились.
Кирюша. И уже пригласили в дом! Тетя Лида, никогда не думала, что вы такая легкомысленная.
Вадим. Ладно бы от девчонки такое слышать, а тут от женщины…(подыскивая слово, чтобы не обидеть) солидного возраста.
Лидия Даниловна. Вот если девчонка такое говорит, за нее действительно стоит волноваться, а за женщину…как ты называешь, солидного возраста беспокоиться не следует. Я все решила.
Вадим. Вы же не сказали ему «да».
Лидия Даниловна. Если женщина говорит «Я подумаю», это можно расценивать как согласие.
Кирюша. Но почему он не забирает вас к себе, как положено.
Лидия Даниловна. Разве так положено? (Смотрит выразительно на Вадима, тот отводит взгляд.) Ну, мы ведь можем об этом забыть. О том, как положено. Забыть. По–стариковски. (Поднимается.) Что ж, ребятки, спасибо вам за приглашение, за чай, за фруктовые рулетики из мака. А мне пора. У нас сегодня вечером с Сергеем Петровичем ШОППИНГ!!! (Выходит из комнаты.)
Вадим (хватаясь за голову). Полный сбрендинг!!
Затемнение
Прихожая Осокиных. Вадим не может попасть в ванную, поскольку она занята Сергеем Петровичем.
Вадим. Так! Устроили из ванной общественную помывочную. А я должен ждать, пока там вымоется этот (Произносит слова на манер литовских фамилий. Одновременно выходит из ванной Сергей Петрович в голубом костюме с Микки–Маусом на груди, а из комнаты Лидия Даниловна в таком же костюме, только желтом) как его там … Жеманьтис… Церемоньтис… Одевайтис… Раздевайтис.
Сергей Петрович и Лидия Даниловна (вместе). Не–ма–тю–кай–тис!
Вадим поворачивается, опустив голову, бросается в ванную. Лидия Даниловна и Сергей Петрович улыбаются друг другу, обнимаются и скрываются за дверью комнаты. Фоном может идти песня в исполнении Л.Утесова (Л.Гурченко) «Когда проходит молодость».
Кирюша из своей комнаты подходит к ванной.
Кирюша. Вадька! К нам едет ревизор!
Вадим (высовывая голову из дверей ванной). Как ревизор?
Кирюша. Продолжение правильное, но неверное. Сейчас здесь будет мама.
Вадим (выходя из ванной). Ну, тогда я полетел!
Кирюша. Не–не–не, не улетай. Сегодня маме будет не до тебя. Сегодня она будет делать стойку на тетю Лиду.
Вадим (уже из комнаты). Но все–таки преамбулу к закону я пропущу (Выходит одетый, надевает плащ, по ходу целует Кирюшу). Я скоро вернусь. Когда понадобится тяжелая артиллерия. (Убегает.)
Кирюша. Да уж, тяжелая артиллерия! (Берет швабру, быстро подметает, стирает пыль с предметов. Звонок. Открывает. Входит Афина Спартаковна, мать Кирюши. Целуются.) Ой, мамочка! Как же мы давно не виделись.
Афина Спартаковна. Ну, здравствуй, Оленька. Я только на минуточку. Записана к парикмахеру (смотрит на Кирюшину прическу, с осуждением). А ты все у Зайчихи стрижешься?
Кирюша. Ага, у нее.
Афина Спартаковна. Прекрати себя уродовать! Сходи в нормальный салон.
Кирюша. Да мне неудобно ей отказать.
Афина Спартаковна. Видали? Неудобно отказать. А той удобно тебя так кромсать? (Перебирает Кирюше волосы, отмечая недостатки стрижки.) Ну что это такое! Клок какой–то торчит, а вот здесь неровно. И вот здесь тоже.
Кирюша. Мама, ну так неровно отрастает.
Афина Спартаковна. Давай я тебя к своему запишу.
Кирюша. Не надо. Я сама.
Афина Спартаковна. Ну, как знаешь? А где ж зять? Неужели сбежал от тещи?
Кирюша. Что ты, мама! Он… мусор пошел выносить.
Афина Спартаковна (подходя к вешалке). С каких это пор мужья стали выносить мусор в плащах?
Кирюша. Ну… так он еще за телепрограммкой в киоск…Для тети Лиды.
Афина Спартаковна посмеивается.
Ну, правда, правда, он сейчас придет.
Афина Спартаковна. Так что у вас случилось, я толком так и не поняла.
Кирюша. Тетя Лида выходит замуж
Афина Спартаковна. Говоришь вздор. Ты не беременная случайно?
Кирюша. Мама, я не могу быть беременной по случаю. Я все-таки замужем.
Афина Спартаковна. А тетя Лида?
Кирюша. Выходит. Жених уже перебрался к нам. Моется подолгу в ванной, а Вадик из–за него опаздывает на работу.
Афина Спартаковна. Да, это серьезно. Это, я бы сказала, прямая угроза населению. (Кивает в сторону комнату.) Дома?
Кирюша. Дома. Играют в компьютерные судоку.
Афина Спартаковна. Где она его нашла? В поликлинике? В собесе?
Кирюша. В Контакте!
Афина Спартаковна. Этого еще не хватало! (Стучит в дверь). Тетя Лида–а!
Лидия Даниловна (выходит). Финочка! Здравствуй, здравствуй, моя милая. (Целуются.) Время тебя не берет, ты только хорошеешь. Ну да, ты же Афина! И небось, опять на минуточку, перед парикмахерской? (Обе смеются.)
Афина Спартаковна. А как ведут себя наши детишки? Не шумят? Не хамят? (Проводит пальцем по столику, проверяя, есть ли пыль.) Уборки ведут?
Лидия Даниловна. Все, Финочка, замечательно. И не шумят, и не хамят.
Афина Спартаковна. И Вадик?
Лидия Даниловна. И Вадик. А когда им шуметь–то? Приходят оба с работы поздно. Иногда лица нет ни на одном, ни на другой. С трудом узнаЮ, они ли. Поели – и уже пора спать. Мы вроде так и не работали.
Афина Спартаковна. Я имела в виду: Вадик не хамит?
Кирюша. Мама!
Лидия Даниловна. Что ты, Финочка. Юристы не хамят.
Афина Спартаковна. Юристы не хамят своим клиентам, тетя Лида.
Лидия Даниловна. Так я тоже их потенциальный клиент. Много ли мне на этом веку осталось!
Входит Вадим.
Вадим. Всем привет. Афина Спартаковна, целую.
Афина Спартаковна. Привет, привет. Купил программку–то?
Вадим не понимает вопроса. Кирюша ему делает отчаянные знаки.
Вадим. А.. нет, не купил. Киоск закрыли. На переучет.
Афина Спартаковна. Ну–ну. (Лидии Даниловне) Ты, тетя Лидочка, рановато про своей век заговорила. Живи долго. И как тебе хочется.
Вадим и Кирюша кашляют.
Лидия Даниловна. А я так и живу!
Афина Спартаковна. Вот и молодец!
Вадим и Кирюша кашляют.
Лидия Даниловна (Вадиму и Кирюше). Так я и знала: опять наелись мороженого. (Афине Спартаковне.) Афочка, пока наших детей вконец не задушил кашель, спроси скорее то, что ты хочешь спросить.
Афина Спартаковна (решительно). И спрошу, тетя Лида!
Длительная пауза.
Лидия Даниловна (прерывая молчание). Да, это так.
Афина Спартаковна. Это безумие!
Лидия Даниловна. Безумство храбрых – вот мудрость жизни.
Афина Спартаковна. Не вижу повода для шуток.
Лидия Даниловна. А Горький и не шутил.
Афина Спартаковна. Тетя Лида, чужой мужчина в доме!
Лидия Даниловна. Афочка, он мой жених.
Афина Спартаковна. Жених не муж, тетя Лида. И что за нравы: до свадьбы жить вместе под одной крышей.
Вадим. И моется долго утром в ванной. Я из–за него на работу опаздываю.
Лидия Даниловна. А жена твоя, Вадик, на работу не опаздывает?
Вадим (растерянно). Нет. Она ж встает раньше меня.
Лидия Даниловна. Вот и весь ответ. (Афине Сергеевне) Финочка, в чем ты меня хочешь упрекнуть?
Афина Сергеевна. Мне кажется, тетя Лида, ты поступаешь легкомысленно.
Лидия Даниловна. Упрекаешь в легкомыслии? Спасибо, что хоть не в слабоумии. Да, молодым прощать их легкомыслие легче. Стариков в дом престарелых отправили – по легкомыслию. От ребенка отказались – по легкомыслию. Чужое прикарманили – по легкомыслию. Знаешь, у таких людей и с возрастом мысли не тяжелеют. А я вот, Афочка, нынче легких мыслей хочу. Воздушных. Мне уже, как я сказала, не так много и осталось. Семьи своей я не завела. Да и когда было? Сначала Вере, маме твоей, помогала тебя нянчить, когда они с твоим отцом по археологическим экспедициям рыскали. Потом Персика мне принесли.
Вадим (Кирюше). Персик – это кто, кот?
Кирюша. Это дядя Персей. Я ж тебе фото показывала. В Австралии живет. Красных кенгуру изучает.
Лидия Даниловна. Твердили: наша Лидочка такая домоседка, такая домоседка. А с чего вы взяли, что я домоседка? Меня на танцы или в кино зовут, а я с тобой или с Персиком сижу. Потом и с обоими. А как не посидеть–то? Вы ж родные мне люди. Мама с папой в экспедиции, или на конференции, или на банкетах по случаю защиты чужих диссертаций. А потом и на родительские собрания ходила. Персик всегда просил меня пойти, когда в школу родителей вызывали. Так незаметно вы и выросли. Персик так и не женился, а ты, Афочка, после развода, помнишь, мне Оленьку приводила часто, и неделями она у меня жила.
Афина Спартаковна. На родительские собрания я сама ходила…
Лидия Даниловна. Потом у меня человек появился. Хороший человек. Вдовец, сын у него почти твой, Афочка, ровесник. Складывалось у нас все серьезно, без легкомыслия, в котором ты меня сейчас упрекаешь. Собирались пожениться да уехать в другой город. А ты, Финочка, меня опередила: второй раз выскочила замуж, а Оленьку в английскую школу перевела, которая рядом с моим домом находилась. Мол, школа хорошая,.. а Оленьке трудно сразу к новому папе привыкнуть.
Кирюша (со вздохом). Так и не привыкла. За полтора года.
Вадим (Кирюше, словно сделав открытие). Так Оленька–то это ты!
Кирюша( вертит пальцем у виска). Нет, я Кирюша!
Лидия Даниловна. А у Верочки ведь гипертония. Сначала Верунчик по обломкам Херсонеса и Карфагена скакала, а теперь вот у нее давление скачет.
Афина Спартаковна. Скачет, скачет, тетя Лида. Неделя без криза не обходится.
Лидия Даниловна. Дай ей бог здоровья. И аппарат хороший.
Афина Спартаковна. Какой? Тонометр?
Лидия Даниловна. Нет, телефонный. По которому она смогла бы позвонить родной сестре!
Кирюша. Ой, тетя Лида! Бабушка как раз вчера звонила и вам большой привет передавала. Я забыла сказать.
Афина Спартаковна. Ну что ты, тетя Лидочка. Мы все тебе безмерно благодарны. Мама – за меня и Персея, я – за Оленьку.
Лидия Даниловна. А теперь, надо полагать, мне надо готовиться в няньки к Оленьке с Вадиком. Так ведь, Афочка? Ведь поэтому они сюда переехали от тебя? Тебе еще до пенсии далеко, а у Верочки каждую неделю кризы.
Афина Спартаковна. Да, мне еще до пенсии работать и работать.
Кирюша (с иронией). Трудовая книжка с четырьмя вкладышами!
Афина Спартаковна. Все закономерно, дети мои. Чем больше болеешь, тем толще медкарта, а чем больше работаешь, тем больше пухнет твоя трудовая книжка.
Лидия Даниловна. Да, да, Финочка, ты права. Насчет медкарты.
Афина Спартаковна. А вот ты, тетя Лида, совсем неправа. Ты все не так воспринимаешь. Пора тебе подумать и о себе. Теперь наши дети рядом, они о тебе позаботятся.
Лидия Даниловна. Все правильно. Если что случится, есть кому стакан воды поднести. Но, милая Афочка, я пока еще в состоянии заботиться о себе. И о других. Вернее, о другом. О том, о ком хочу заботиться. Разреши тебе представить (зовет из комнаты Сергея Петровича. Тот выходит). Сергей Петрович Нематюкайтис.
Афина Спартаковна. Очень приятно.
Вадим кашляет.
Лидия Даниловна. Вадимушка, возьми в моем холодильнике настойку термопсиса от кашля.(Представляет Сергею Петровичу Афину Спартаковну.) Моя племянница Афина.
Сергей Петрович. Очень приятно. Вы и вправду похожи на Афину.
Вадим ( в сторону). Скульптурную. Без головы.
Кирюша (шипит на него). Вадик! Прекрати глумиться над мамой! Это Ника без головы, а Афина – из головы. Из головы Зевса.
Афина Спартаковна. Знаете, уважаемый Сергей Петрович, ведь у тети Лиды, кроме нас, никого нет.
Сергей Петрович. Теперь, я полагаю, что у нее есть еще кто–то кроме вас.
Вадим (в сторону). Каков наглец! Засудить его, что ли, как брачного афериста?
Лидия Даниловна. Родные мои! Пока вся моя семья в сборе…ну, у Верочки понятно: давление, у Персика – кенгуру…. объявляю вам, что я приняла предложение Сергея Петровича и выхожу за него замуж. А пока на правах жениха он будет жить вместе с вами, Оленька и Вадик, под одной крышей. Афочка, а ты не опоздаешь к парикмахеру?..
Афина Спартаковна (взглянув на часы). Бог вам судья, тетя Лида. (Сергею Петровичу) И вам он тоже судья. (Махнув рукой.) Женихайтесь!
Лидия Даниловна и Сергей Петрович (вместе вслед). Не–ма–тю–кай–тис.
Афина Спартаковна (идет к выходу, громко и строго). Вадик, проводи меня! И купи же ты, наконец, программку! Киоск уже открылся после переучета!
Конец первого действия
Действие второе
Квартира Лидии Даниловны и Осокиных.
Вадим сидит в комнате, перед ним папка с документами. Достает мобильный, звонит.
Вадим. Кирюша–а!...Да–да–да…занята….с группой работаешь… не беспокоить… понял–понял–понял….ну один вопросик маленький… У клиента фамилия Добрыйвечер….ага… в одно слово…Нужно склонять? А, если женщина – не нужно. (Заглядывает в документы). Валерий Николаевич... А, нужно. Спасибо, спасибо. Все–все–все. Ухожу–ухожу–ухожу. (Отключает мобильник.) Так! Склонять! Склонять! (Пауза. В ступоре.) А КАК?!
В прихожую из кухни выходит Сергей Петрович, снимает трубку, набирает номер.
Сергей Петрович (тихо). Кирюша, здравствуй! (Вадим из своей комнаты прислушивается к разговору.) Значит, как договорились?.. Мне нужно только улизнуть, чтобы Лидуся не заметила… Где встретимся?.. Будешь ждать в кафе на углу ?.. Хорошо. (Ставит трубку на место. Подходит к вешалке, одевается.)
Из комнаты выбегает Вадим, подскакивает к Сергею Петровичу, хватает его за грудки.
Вадим. Ты это что ж вытворяешь, старый козел, а? Затесался в чужую квартиру и гадишь! Кирюше звонил, да? Говори. (Трясет его.) Ну, говори же!
Сергей Петрович (еле выговаривая). Кирюше.
Вадим. Что ты ей наобещал? Меня она просит ее не беспокоить, говорит, с группой работает, а сама в кафе с тобой встречается! Я сейчас тебя размажу, старый хрен! (Замахивается.)
На шум выбегает Лидия Даниловна с отчаянным криком, пытается оттащить Вадима от Сергея Петровича.
Лидия Даниловна (кричит). Вадим! Отпусти его немедленно!
Вадим (тряся Сергея Петровича). Тетя Лида! Кого вы в дом пустили! Проверьте–ка лучше, все вещи у вас на месте.
Лидия Даниловна (вцепляясь в Вадима). Сейчас же отпусти его!
Сергей Петрович обмякает и опускается на пол. Вадим отпускает его, отходит. Лидия Даниловна хлопочет около Сергея Петровича.
Вадим (отходя). Он же всех обманывает, Лидия Даниловна! Это аферист! Это чистой воды аферист! Пусть выметается отсюда, иначе худо будет.
Лидия Даниловна. Куда уж хуже! «Скорую», «Скорую», вызови «Скорую». У него больное сердце.
Вадим. «Скорая» – ноль три! (в раздражении уходит в комнату и хлопает дверью)
Лидия Даниловна вызывает «Скорую» по телефону.
Лидия Даниловна. «Скорая»! .. Срочно…на Пестеля сорок один…сердечный приступ….семьдесят… Сергей Петрович…Нематюкайтис… Фамилия такая…Да, бывают и смешнее, потом вместе посмеемся, милая ….Сердце! Сердце!...Будет врач. Спасибо. Скажите, кто принял вызов? Дерипаска…(Кладет трубку. Подходит к лежащему Сергею Петровичу, опускается , гладит его по голове.)
Затемнение
Та же обстановка. В квартиру входят Кирилл и Лидия Даниловна. Кирилл остается у входа, Лидия Даниловна направляется в свою комнату.
Лидия Даниловна. Сейчас, Кирюша, я ему теплые носки возьму. В больницах всегда сквозняки, а у него ноги мерзнут. (Уходит в комнату.)
Услышав знакомое имя, из комнаты появляется Вадим. Смотрит на Кирилла.
Вадим. Ты кто?
Кирилл (хмуро). А ты?
Вадим. Я вообще–то тут живу.
Кирилл (хмуро). А я вообще–то не к тебе.
Из комнаты выходит Лидия Даниловна с носками.
Лидия Даниловна. Ну вот, Кирюша, носки взяла. По пути купим ему соку. Ананасового. Как любит. Поехали.
Вадим (изумленно). Кирюша? Ты – Кирюша?
Лидия Даниловна. Да, Кирюша. Внук Сергея Петровича.
Вадим. Так это он тебе звонил сегодня? Встретиться хотел.
Кирилл (хмуро). Ну, мне.
Вадим (в отчаянии хватается за голову). Ах, я–то… я –то….дурак! Я подумал, что он моей жене….
Кирилл. Твою жену зовут Кира?
Лидия Даниловна. Нет, его жену зовут Оленька. А Кирюша – это ее девичья фамилия. Но она, видать, мужу нравится больше имени. Он уже второй год ее только по фамилии называет.
Кирилл. Ну, чувак, ты даешь!
Вадим. О–о–о! Болван! Идиот! Лидия Даниловна, тетя Лида, простите меня! И скажите Сергею Петровичу, что я раскаиваюсь и прошу у него прощения. Скажите, если сможет, пусть простит.
Лидия Даниловна. Сам скажешь, когда он пойдет на поправку.
Кирилл (грозно). А если – не дай бог – не пойдет, тогда я тебе все скажу!
Уходят. Вадим опускается на скамеечку около вешалки. Сидит, обхватив голову руками.
В открытых входных дверях появляется Антон в тренировочных штанах и тапках.
Антон. Тук–тук–тук. У вас дверь открыта.
Вадим. Ну так закрой.
Антон. С какой стороны?
Вадим. С любой.
Антон. Ага. Тогда лучше с этой. (Входит в квартиру, закрывает за собой дверь. Присаживается к Вадиму.) Ой, а чего это Петровича–то сегодня погрузили в транспорт? И Даниловна такая встревоженная.
Вадим. Да я виноват. Тряхнул старика. Не разобрался.
Антон. А в чем не разобрался–то?
Вадим. Да показалось, что он жену клеит?
Антон (в глубочайшем изумлении). Он?? Твою жену?? Вадька, да ты чего, того?!!
Вадим. Не разобрался и …
Антон. И ты его того–этого?
Вадим. Нет…Жив. Но если что, все равно сочтут за преднамеренное.
Антон. У–у! Так теперь тебе, может, светит? (показывает «решетку» из скрещенных пальцев)
Вадим. Светит. И не греет.
Антон. Да ну как ты мог подумать–то, Вадик?! Чтоб твоя жена с Петровичем!?
Вадим (в запальчивости.) А что мне прикажешь думать?! Знаешь, в последнее время она вообще какая–то странная стала! Разговаривает мало. На работе стала задерживаться. В кафе не затащишь. Словно избегает меня.
Антон (с улыбкой). А ты не догадываешься, почему.
Вадим. Нет. А когда мне догадываться?
Антон. Догадываться некогда, а придумывать черт знает что есть когда. Ох, Вадька. Юрист ты – вот ты кто! Пойду я.
Вадим. Стой. А у тебя есть (любым жестом изображает выпивку) стресс снять?
Антон. А то!
Вадим. Тащи.
Антон. Хорэ! С тебя закусь. Сезон отопительный начался, значит, (поет) где же моя, ненаглядная, где? Не за трубой, а в электрощите! (Выходит из квартиры. Слышен голос Татьяны: «Заяц, дуй домой!». Просовывает голову в дверь). Извини, Вадимка, не могу сейчас. Но ты держись, брат. (Татьяне, вниз) Иду я, иду!
Через минуту входит Кирюша.
Кирюша. Чего дверь открыта?
Вадим. Антоха только что ушел.
Кирюша. А ты почему здесь сидишь? Что–то случилось?
Вадим (встает, подходит к ней, обнимает). Ровным счетом, ничего.
Кирюша. А неровным?
Вадим. Сергей Петрович попал в больницу. И я тому причина.
Кирюша. Не понимаю.
Вадим. Звонил он Кирюше. Внуку своему. Только это я потом узнал, что внуку. А я подумал, что он тебе свидание назначает и нам с тетей Лидой рога наставляет. Ну и не сдержался…
Кирюша. И ты его ударил? (В ужасе.) Избил?
Вадим. Нет, только тряханул. В больницу увезли. Лидия Даниловна говорит, если пойдет на поправку….
Кирюша падает в обморок.
Что с тобой? Милая моя, что с тобой? (Хлопает по щекам, пытаясь привести в чувство. Берет на руки, уносит в комнату. Выбегает с мобильником.) «Скорую», пожалуйста, на Пестеля сорок один…Что с того, что уже были? Это новый вызов!...Обморок… двадцать семь лет… Осокина….Имя? Имя Кир…Имя… Имя….Ольга … Ольга ! Владимировна! Осокина!… Скорее, скорее. (Бежит в ванную, выбегает оттуда с мокрым полотенцем, скрывается в комнате.)
Звонок. Вадим открывает. Входит врач.
Врач. Что случилось? Куда пройти?
Вадим показывает, врач входит и захлопывает дверь. Вадим мечется по прихожей. Подходит к дверям, прислушивется. Потом опять ходит взад–вперед. Врач выходит из комнаты.
Вадим (бросаясь к нему). Доктор, что с ней?
Врач. Вы муж? (Вадим кивает). Вот что, муж, в этом вопросе я вам помочь бессилен.
Вадим. Доктор, умоляю вас, спасите ее. (Хватается за доктора.)
Доктор (убирая его руки от себя). Ну–ну, успокойтесь, молодой человек. Тут нужен другой врач. (Похлопывает его.) Все в порядке. (Протягивает ему руку.) На всякий случай, поздравляю. (Уходит. Вадим бросается в комнату.)
Затемнение
Три месяца спустя. Прихожая в той же квартире. В углу стоит елка. Наташа с Антоном развешивают гирлянды. Из комнаты Лидии Даниловны выходит Афина Спартаковна, в руках у нее корзинка с розовыми лепесткми. Из кухни выходит Татьяна с подносом, на котором хлеб–соль. Ставит его на столик, на котором стоят бокалы. Из своей комнаты выходят Вадим и Кирюша в платье на кокетке .
Афина Спартаковна. Вот, возьмите лепестки. Будем посыпать молодоженов.
Наташа. Я сбегаю посмотрю. (Убегает.)
Татьяна (вслед). Куда ты в одном платье! На лестнице опять не топят !
Антон. Ну ладно тебе! Не порть праздник!
Возвращается Наташа, за ней входит Кирилл.
Наташа (радостно). Идут!
Все готовы к встрече. Входят Лидия Даниловна с цветами и Сергей Петрович.
Все (осыпая их лепестками). По–здрав–ля–ем!По–здрав–ля–ем! По–здрав–ля–ем! Антон выпевает «Свадебный марш».
Лидия Даниловна, Сергей Петрович. Спасибо вам, спасибо, мои хорошие.
Кирилл и Вадим помогают снять пальто с Сергея Петровича и Лидии Даниловны.
Афина Спартаковна. Дорогие тетя Лидочка и Сергей Петрович! Мы от всей души поздравляем вас с этим торжественным днем! Сегодня вы вступаете в новую жизнь..
Вадим (Кирюше тихо). Твоя мама никогда не работала в загсе?
Кирюша (тихо в ответ). Вряд ли она сама об этом вспомнит.
Афина Спартаковна (продолжая). И неважно, во сколько лет начинается новая жизнь.
Лидия Даниловна (кивает). Совершенно неважно.
Афина Спартаковна (продолжая). Главное, что вы нашли друг друга и теперь – в горести и радости – пойдете вместе рука об руку.
Сергей Петрович берет Лидию Даниловну за руку.
Наташа. Ой, Лидия Даниловна, какое у вас колечко няшное!
Лидия Даниловна. Подарок Сергея Петровича.
Сергей Петрович. Вообще–то я хотел другое подарить, но замешкался (смотрит на Вадима) по семейным обстоятельствам. А то, другое, уже и купили!
Вадим (смущенно). Ну, дядя Сережа…
Лидия Даниловна. Что ты, Сереженька, родной! Мне так оно нравится! (Прижимается к нему.)
Кирюша. Тетя Лида, а какая ж теперь у вас фамилия?
Вадим. Стоп! Я сейчас все расскажу. Я ж юрист все–таки.
Антон. Это точно! Ты вылитый юрист! (Татьяна одергивает его.)
Вадим. Значит так. Если бы брак был заключен на территории Литвы, то Сергей Петрович был бы Нематюкайтис, а тетя Лида – Не–ма–тю–кай–те. Но раз он заключен на территории Российской Федерации, то фамилия у обоих будет одинаковая – Не–ма–тю–кай–тис. Верно, дядя Сережа?
Сергей Петрович (смеясь). Не знаю. Я ж в Литве за всю жизнь ни разу и не был.
Афина Спартаковна. Ну, еще успеете съездить на свою историческую родину. Вместе с тетей Лидой.
Лидия Сергеевна. Спасибо, мои родные, за поздравление. Ты правильно сказала , Афочка, неважно, во сколько лет начинается новая жизнь. Немного жаль, конечно, что она начинается поздно. Помнишь, Афочка, вы с мамой Верой отговаривали меня когда–то ехать в другой город с чужим человеком. «Зачем тебе чужие дети и внуки? Своих нет, и чужих не надо… А мы, твоя родня, всегда тут, рядом, все вместе». Напугали, горько сознаться. Я ж всегда рядом с вами была. Осталась. А дальше… дальше всем понятно. Но жизнь–то наша справедливая. Что недосказано, то доскажется. Что недоделано – доделается. Что не встречено – встретится. Вот это, Финочка, и есть тот самый чужой человек с чужими детьми…приедут сейчас…и с чужим внуком (показывает на Кирилла).
Афина Спартаковна (со слезами). Милая тетя Лидочка! Прости ты нас, эгоистов! (кидается ей на шею, целует).
Лидия Даниловна. Успокойся, моя хорошая. Мы же родные, близкие люди!
Кирюша (кидается ей на шею). Тетя Лида, и меня, меня простите!
Лидия Даниловна. Господи, девочка моя, а ты–то в чем провинилась?
Кирюша. Я в детстве ваши бусы агатовые стащила. Очень они мне нравились. Нитку перерезала и несколько бусин раскатала по всей комнате. Остальные бусины заново на нитку собрала. А на Барсика свалила.
Все смеются.
Сергей Петрович. Лидуся, неужели те самые агатовые бусы? Под твои прекрасные глаза.
Лидия Даниловна. Конечно. (Обнимает Кирюшу.) И вот те несколько бусин, которые кот раскатал, у меня до сих пор хранятся.
Все смеются.
Лидия Даниловна. Счастья и вам, мои дорогие!
Татьяна (Антону). Антоха, ну где шампанское? Давай скорее. (Антон ныряет под елку, достает шампанское, Татьяна подносит бокалы, все пьют). За здоровье молодых!
Все. Горько! (Лидия Даниловна и Сергей Петрович целуются).
Сергей Петрович. Спасибо вам, родственники старые, родственники новые. Спасибо вам, друзья. Ты, Афиночка, мудрая, как твоя тезка. Правильно всё сказала. Счастью все равно, сколько лет позади.
Лидия Даниловна (подхватывает). И все равно, сколько бед впереди.
Кирюша. Ой, нет, пусть их не будет совсем.
Сергей Петрович. Но так не бывает.
Кирюша. Хорошо, пусть тогда их будет меньше.
Вадим. И пусть хватит сил их побороть!
Сергей Петрович. Вот это другое дело! Вот Лидочка вам рассказала, как давно мы с ней знакомы. Но она не рассказала, что же нас на самом деле свело. Ваша тетя Лида в свое время была отличным специалистом по технологии дуговой сварки. А я в то время мосты строил. Так вот у мостостроителей с тех пор сложилось такое понятие – «заклепка Кукушкиной–Нематюкайтиса». Вот эта заклепка и скрепила нас навек.
Афина Спартаковна. Вот так тетя Лида!
Антон. Клево!
Кирилл. Круто!
Наташа. Кавайно!
Сергей Петрович (Кирюше). Так что и фамилии наши давно вместе стоят. (Всем.) Мы часто в жизни делаем ошибки, а жизнь за нас их исправляет.
Антон. Ура! Да здравствуют заклепки! Говорю вам как сантехник!
Наташа. Да здравствует Интернет!
Сергей Петрович. И это верно, Наташенька!
Все чокаются, пьют, поздравляют новобрачных.
Кирилл. Дорогой деда, дорогая моя новая бабушка! Я долго думал, что вам подарить на свадьбу, но ничего не придумал.
Все смеются.
Вадим. Уж ты–то, брат, заклепки не выдумаешь.
Сергей Петрович. Ты главное учись хорошо, без «хвостов».
Кирилл. У всех молодоженов должен быть медовый месяц. Сейчас зима, далеко вам не уехать. Все–таки вы уже люди немолодые…
Сергей Петрович и Лидия Даниловна (вместе). Мы молодые!
Афина Спартаковна. Да, как раз именно сегодня они молодые!
Кирюша. А душой – всегда!
Кирилл (продолжает). Все–таки по паспорту вы немолодые, а дедушка (глядя на Вадима в упор) недавно из больницы. И я решил отдать вам на медовый месяц свою квартиру под Сестрорецком. Холодильник забит продуктами. Удобства – все. На всякий случай, поликлиника напротив. Десять минут на рейсовом до залива. Сосны, воздух, солнце, снег. И только вы вдвоем на целом свете. Ну, как?
Лидия Даниловна и Сергей Петрович. Здорово! Замечательно!
Кирилл. Держите ключи. Завтра с утра вас туда отвезу.
Лидия Даниловна. А как же ты?
Кирилл. А я на месяц становлюсь жильцом вот этой квартиры и оклею вам комнату новыми обоями. С розочками или с ромашками.
Сергей Петрович. С розочками.
Наташа. С ромашками!
Лидия Даниловна. С ландышами.
Афина Спартаковна. Прекрасный подарок!
Кирилл. Утром вас отвезу. А здесь, значит, целый месяц будут жить (Показывает на себя.) Кирюша и … (Показывает рукой на Кирюшу.) Кирюша.
Вадим перехватывает его руку и заламывает ему за спину.
Вадим. Ну ты, полегче, парень! Мою жену зовут Ольгой!
Все взволнованы назревающим скандалом. Звонок в дверь.
Лидия Даниловна. Заходите! Открыто!
На пороге стоит почтальон, теперь уже другая девушка.
Почтальон. Максиму Бычкову! Телеграмма!
Сначала начинает смеяться Вадим, потом Кирюша и Лидия Даниловна. Потом все остальные. Хохот нарастает. Все кружатся вокруг недоумевающего почтальона.
КОНЕЦ
Июль 2013 г.